Влад Менбек - Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана

• Название: Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана
• Автор: Влад Менбек
• Жанр: Историческая проза

Это художественно обработанные монгольские, славянские, арабские и китайские летописи, отображающие последние тысячу лет нашей цивилизации. Это книга о лучшем полководце армии Чингизхана – Джебе. Это история жизни не менее легендарного, чем сам Чингизхан, полководца. Это стратегия и тактика управления армией и ведения боевых действий, это ответы на вопросы. кто мы и откуда, про то, где и как всё началось…

В течение тысячи лет каждый правитель кроил историю по-своему. Вымороченную и подчищенную, «удобную» историю мы знаем из учебников. Настоящую историю нашей цивилизации знают лишь несколько учёных, на многих исторических документах до сих пор стоит гриф «Секретно».

Неправильно то, что умалчивают толкнувшего прогресс цивилизации Бату-хана. Он сделал постоянными караванные пути из Китая в Европу, убрав из лесов лихих разбойников. А до этого из десяти караванов девять грабили на большой дороге. Благодаря мудрости Бату-хана в Европу попали сотни любопытных вещей: бумага, что дала миру литературу; порох – огнестрельное оружие; компас – Колумб открыл Америку благодаря компасу. Из Китая привезли технологию выплавки железа из руды, до этого железо выплавляли из самородных криз. И если бы не караваны, железо ещё очень долго было бы дороже золота. Мудрость Бату-хана была бы невозможной без его деда – Темуджина (Чингизхана).

Более 15 лет автор книги посвятил сбору и анализу исторических фактов и летописей для написания этого масштабного литературно-художественного произведения. Имеются положительные рецензии докторов исторических и социологических наук.

В книге отводится достаточно много времени и внимания детским и юношеским годам Чингизхана и его лучшего друга и в последующем полководца – Джебе. Поэтому для подросткового возраста эта книга будет также интересна, когда юные читатели узнают об особенностях тренировок будущих непобедимых воинов.

Эта книга первая из трилогии, это – «Джебе» Влада Менбека, про то, где и как всё началось…

---

– Он прав, – негромко бросил Чиркудай.

Субудей посмотрел на темнеющую воду реки и согласно склонил голову.

– А когда вы придёте сюда, вернее к Джучи, то вы обязательно постараетесь отомстить за убитых послов в Киеве, князю из Козельска, который сам рубил этих послов, и булгарам. Что будет дальше, я не знаю. Возможно, Джучи захочет завоевать всю Русь, или только её часть. Ему виднее. Но для этого мы можем быть его опорой здесь.

– Кто это, мы? – скривив губы, поинтересовался Субудей.

– А те, кто здесь останется, и соберет около себя людей длинной воли, или разбойников, – усмехнулся Белобров: – Их очень много шастает по местным лесам, сбежав от князей-злыдней.

– И они пойдут против своих? – недоверчиво спросил Субудей.

– Против своих не пойдут, а против губителей-князей и их дружин – пойдут.

– Я тебя понял, – тяжёлым голосом сказал Чиркудай: – Я разрешаю тебе остаться здесь со своими семью сотнями. Но ты должен будешь найти Сочигель и Анвара.

– Я это знаю, – без размышлений ответил Белобров.

– Ты все продумал… – съязвил Субудей: – И объяснил нам, непонятливым.

– Ваша наука, – ухмыльнулся Белобров, но, неожиданно посуровел, и тихо добавил: – Сначала я был против вас. Вернее, против вашей жизни и законов. Но, прожив с вами несколько лет, понял, что у вас то, чего мне никогда не хватало. В ином случае я был бы всего лишь разбойником, и давно бы лежали мои кости в дремучем лесу, с проломанной или отрубленной головой. А с вами я вернулся на родину, обученный многим хитростям.

– А может быть, ты соберешь большое войско и сам станешь князем? – хитро усмехнулся Субудей.

– Нет. Это не по мне. Если бы среди наших князей был хоть один, немного похожий на вашего Чингизхана, я бы пошёл служить к нему. Но сейчас все наши каганы лишь кичатся своей знатностью. Они все сыновья природных князей. Между ними идет драка, как и между сыновьями Чингиза. И никто не может доказать другому, что он сильнее. При этом гибнут смерды, обыкновенные люди. Ни за что…

Я простой человек, тоже смерд. Но сейчас могу собрать несколько сот или тысяч разбойников, которые признают меня главарем. А когда приходит хозяин, даже один, то все сразу видят, кто он, и вокруг него собираются тысячи, и признают его не главарем, а вождем или Чингизханом.

Повисла напряженная пауза. Они долго молчали, чувствуя в наступившей темноте, что с них, вернее с того места, где они присели, не спускают глаз тысячи воинов. Такое уединение сразу бросалось в глаза. И всем было понятно, что у кустарника решаются какие-то большие вопросы.

– Я согласен, – с трудом выдавил из себя Субудей: – Как бы мне не хотелось иного, но, очевидно, Белобров говорит правильно.

– Когда уходишь? – негромко спросил Чиркудай.

– Прямо сейчас.

– А если бы мы не согласились? – поинтересовался Субудей.

– Я верил в вашу мудрость, – ответил Белобров.

– Льстишь? – усмехнулся Субудей.

– Нет. Говорю правду.

Посидев ещё немного, они поднялись на ноги, и подошли к кострам. Субудей тут же приказал пропустить сквозь караулы и разъезды семь сотен во главе с Белобровом. Чиркудай подтвердил его приказ. Белоброву подвели коня, он вскочил на него одним махом, и, поклонившись всем, растворился среди деревьев, в сопровождении своей охранной десятки.

Неторопливо, целую неделю, тумены двигались по жёлтой листве, опадающей с деревьев, и устилающей лесные прогалины, рядом с великой рекой. От войска монголов остались лишь два неполных тумена на левом берегу, и девятитысячный, так и не переправившийся через Волгу, тумен Тохучара, на правом.

Неожиданно напавшие булгары убили более трех тысяч нукеров, которых похоронили по монгольскому обычаю, всех вместе, на огромной поляне, недалеко от берега. Над могилой не воздвигли кургана, наоборот, спрятали место последнего пристанища достигших края этой жизни, воинов. Но все нукеры и командиры поклялись, что их месть булгарам будет страшной.

А ещё через восемь дней, недалеко от разветвления Волги и Ахтубы, было найдено место для переправы тумена Тохучара. И хотя поблизости обнаружили лишь испуганных половцев, стрелой умчавшихся подальше от разъяренных монголов, всё равно переправу совершали со всеми предосторожностями, оцепив это место на полдня конного пути.

И как только тумен Тохучара оказался на левом берегу, их нашел смертельно уставший гонец с сотней сопровождения. Он коротко сказал, что во время охоты тайно был убит сын Чингизхана Джучи. Ему сломали хребет по монгольскому обычаю. Убийц, как не искали, найти не смогли.

Субудей сразу же зазвал к себе в железную колесницу Чиркудая и Тохучара. Усевшись на любимую кошму, они уперлись спинами в стенку, оббитую шкурами барсов, и, приняв от молчаливой китаянки по чашке горячего чая, стали молча пить горьковатый настой.

Первым не выдержал Тохучар:

– Последняя женщина Темуджина Кулан… Ей мешал Джучи.

– Она не последняя, – поправил удивленного Тохучара Субудей, – Ни ты, ни Кулан о последней не знаете. Мы, знаем, – и Субудей показал одним глазом на угрюмого Чиркудая, – он покряхтел и продолжил: – Кулан мешал не только Джучи. Кроме него есть еще Чагадай, Угедей, Тулуй и немало сыновей старше её Кюлькана. Со всеми она не справится.

– Чагадай не любил Джучи, но мне кажется, он на это не пойдет, – хмуро предположил Чиркудай: – Здесь – рука сильных людей.

Субудей и Тохучар переглянулись. Однако Тохучар на всякий случай спросил:

– Предполагаешь, что замешаны чжурчжени или правители Хорезма?

Чиркудай хмуро скривил губы, но усмехнуться не сумел, и отрицательно покачал головой.

Туменные помолчали, догадываясь, на кого намекает Джебе.

– Зачем ему это нужно? – не выдержал Тохучар.

– Боится войны между своими сыновьями за завоеванные им земли, – неторопливо ответил Субудей. – А с Джучи может сцепиться Чагадай, и тогда вся Монголия зальётся кровью. Джучи он не любил, Чагадая тоже, но…

– Но он же дал им улусы! – удивился Тохучар.

– В том то и дело, что дал, – вздохнул Субудей: – Они не пролили ни своей крови, ни крови своих нукеров, для завоевания. То, что даром, как вода: в руках не удержишь. Сквозь пальцы прольется, – Субудей усмехнулся, но скорбно: – Любому нукеру чужой конь кажется лучше его собственного. А у сыновей Темуджина глаза завидущие…

– Кроме Джучи, – вставил Чиркудай.

– Правильно, – подтвердил Субудей: – Вот поэтому он и оказался лишним, – и, дернувшись, Субудей неожиданно тревожно спросил: – А где сейчас находится Бату?

Тохучар, моментально поняв всё, выглянул из колесницы, и крикнул караулу, чтобы бегом привели гонца. Через минуту запыхавшийся почтальон стоял у повозки, с испугом посматривая на зловещие щели под крышей. Очевидно, он знал, что из этих прорезей нередко летят меткие стрелы.

– Где сейчас Бату? – строго, но негромко спросил у него Тохучар, придерживая полуоткрытую железную дверь.

– Он в лагере Джучи-нойона, – трясущимся голосом проблеял гонец. – Со своими братьями Орду и Шейбани… И со своей матерью. Они сегодня должны похоронить принца по-монгольски.

– Как долго туда добираться? – проскрипел из глубины повозки Субудей.

– Один день хорошего гона на конях.

– Едем! – скомандовал Тохучар и выпрыгнул из колесницы. За ним последовали Чиркудай с Субудеем. – Ты нас поведешь! – ткнул пальцем в гонца Тохучар, и стал отдавать приказы о формировании трехтысячного охранного полка с заводными конями. Управление своим туменом он поручил заместителю. Чиркудай и Субудей повторили этот приказ своим замам.

Выехали ночью. Часто останавливались на отдых, но на короткий. Весь окоем неба затянули тяжелые осенние облака. Ни луны, ни звезд не было видно. Но туменные уже вырвались из дремучих дубрав. Леса почти кончились. Встречались лишь небольшие рощицы. Начиналась родная, но очень далекая от Монголии, степь.

При первых лучах солнца погнали без остановок, на ходу пересаживаясь с уставшего коня на запасного. Ближе к вечеру трехтысячный полк вышел на контакт с дальними разъездами тумена Джучи. Их узнали и обрадовались. Все нукеры Джучи знали, что эти трое туменных лучше всех к нему относятся, хотя они же были самыми приближенными Великого хана.

От воинов дальней охраны узнали, что Джучи уже похоронили. Бату, Орду и Шейбани находятся под сильной охраной в стойбище. А ещё они узнали, что Чингизхан, уже месяц, как прибыл из Хорезма в Монголию. И сразу же начал войну с тангутами, западными китайцами, с империей Си-Ся, которая отказывалась признавать Чингизхана Великим.

Отдохнув сутки, трехтысячный полк, состоящий на одну треть из монголов, на вторую, из киданьцев и найманов, а третья часть была составлена из киргизов, калмыков, русичей, половцев и ещё каких-то людей из неизвестных им племен, помчался дальше, в курень Джучи.

Все эти люди были верными и много раз проверенными в сложных ситуациях, добровольно пришедшие служить не Великому хану, а туменным Субудею, Джебе и Тохучару. Полк состоял из людей длинной воли, которые были хорошо обучены боевым действиям и признавали за туменными своих главарей. В сложившихся обстоятельствах на своих, монголов, начинавших с ними с самых азов, сейчас надежды было мало. Они стали слишком заносчивыми и самостоятельными. Приказы исполняли, но не беспрекословно, а с раздумьем. Именно поэтому и был сформирован такой полк для сопровождения.