Марина Цветаева - Стихотворения 1921-1941 годов

• Название: Стихотворения 1921-1941 годов
• Автор: Марина Цветаева
• Жанр: Поэзия

---

Меж водорослей —

Ни приметы его!

Сокровища нету

В морях — моего!

В заоблачную

Песнопенную высь —

Двумолнием

Осмелеваюсь — и вот

Мне жаворонок

Обронил с высоты —

Что зá морем ты,

Не за облаком ты!

15 июля 1921

2. «Жив и здоров…»

Жив и здоров!

Громче громов —

Как топором —

Радость!

Нет, топором

Мало: быком

Под обухом

Счастья!

Оглушена,

Устрашена.

Что же взамен —

Вырвут?

И от колен

Вплоть до корней

Вставших волос —

Ужас.

Стало быть, жив?

Веки смежив,

Дышишь, зовут —

Слышишь?

Вывез корабль?

О мой журавль

Младший — во всей

Стае!

Мертв — и воскрес?!

Вздоху в обрез,

Камнем с небес,

Ломом

По голове, —

Нет, по эфес

Шпагою в грудь —

Радость!

16 июля 1921

3. «Под горем не горбясь…»

Под горем не горбясь,

Под камнем — крылатой —

— Орлом! — уцелев,

Земных матерей

И небесных любовниц

Двойную печаль

Взвалив на плеча, —

Горяча мне досталась

Мальтийская сталь!

Но гневное небо

К орлам — благосклонно.

Не сон ли: в волнах

Сонм ангелов конных!

Меж ними — осанна! —

Мой — снегу белей…

Лилейные ризы,

— Конь вывезет! — Гривой

Вспенённые зыби.

— Вал вывезет! — Дыбом

Встающая глыба…

Бог вынесет…

— Ох! —

17 июля 1921

4. «Над спящим юнцом — золотые шпоры…»

Над спящим юнцом — золотые шпоры.

Команда: вскачь!

Уже по пятам воровская свора.

Георгий, плачь!

Свободною левою крест нащупал.

Команда: вплавь!

Чтоб всем до единого им под купол

Софийский, — правь!

Пропали! Не вынесут сухожилья!

Конец! — Сдались!

— Двумолнием раскрепощает крылья.

Команда: ввысь!

19 июля 1921

5. «Во имя расправы…»

Во имя расправы

Крепись, мой Крылатый!

Был час переправы,

А будет — расплаты.

В тот час стопудовый

— Меж бредом и былью —

Гребли тяжело

Корабельные крылья.

Меж Сциллою — да! —

И Харибдой гребли.

О крылья мои,

Журавли-корабли!

Тогда по крутому

Эвксинскому брегу

Был топот Побега,

А будет — Победы.

В тот час непосильный

— Меж дулом и хлябью —

Сердца не остыли,

Крыла не ослабли,

Плеча напирали,

Глаза стерегли.

— О крылья мои,

Журавли-корабли!

Птенцов узколицых

Не давши в обиду,

Сказалось —

Орлицыно сердце Тавриды.

На крик длинноклювый

— С ерами и с ятью! —

Проснулась —

Седая Монархиня-матерь.

И вот уже купол

Софийский — вдали…

О крылья мои,

Журавли-корабли!

Крепитесь! Кромешное

Дрогнет созвездье.

Не с моря, а с неба

Ударит Возмездье.

Глядите: небесным

Свинцом налитая,

Грозна, тяжела

Корабельная стая.

И нету конца ей,

И нету земли…

— О крылья мои,

Журавли-корабли!

20 июля 1921

ВОЗВРАЩЕНИЕ ВОЖДЯ

Конь — хром,

Меч — ржав.

Кто — сей?

Вождь толп.

Шаг — час,

Вздох — век,

Взор — вниз.

Все — там.

Враг. — Друг.

Терн. — Лавр.

Всё — сон…

— Он. — Конь.

Конь — хром.

Меч — ржав.

Плащ — стар.

Стан — прям.

16 июля 1921

«Благоухала целую ночь…»

Благоухала целую ночь

В снах моих — Роза.

Неизреченно-нежная дочь

Эроса — Роза.

Как мне усвоить, расколдовать

Речь твою — Роза?

Неизреченно-нежная мать

Эроса — Роза!

Как…… мне странную сласть

Снов моих — Роза?

Самозабвенно-нежная страсть

Эроса — Роза!

21 июля 1921

«Прямо в эфир…»

Прямо в эфир

Рвется тропа.

— Остановись! —

Юность слепа.

Ввысь им и ввысь!

В синюю рожь!

— Остановись! —

В небо ступнешь.

25 августа 1921

«Не в споре, а в мире…»

Не в споре, а в мире —

Согласные сестры.

Одна — меч двуострый

Меж грудью и миром

Восставив: не выйду!

Другая, чтоб не было гостю обиды —

И медом и миром.

<1921>

ОТРОК

Геликону

1. «Пустоты отроческих глаз! Провалы…»

Пустоты отроческих глаз! Провалы

В лазурь! Как ни черны — лазурь!

Игралища для битвы небывалой,

Дарохранительницы бурь.

Зеркальные! Ни зыби в них, ни лона,

Вселенная в них правит ход.

Лазурь! Лазурь! Пустынная до звону!

Книгохранилища пустот!

Провалы отроческих глаз! — Пролеты!

Душ раскаленных — водопой.

— Оазисы! — Чтоб всяк хлебнул и отпил,

И захлебнулся пустотой.

Пью — не напьюсь. Вздох — и огромный выдох,

И крови ропщущей подземный гул.

Так по ночам, тревожа сон Давидов,

Захлебывался Царь Саул.

25 августа 1921

2. «Огнепоклонник! Красная масть…»

Огнепоклонник! Красная масть!

Завороженный и ворожащий!

Как годовалый — в красную пасть

Льва, в пурпуровую кипь, в чащу —

Око и бровь! Перст и ладонь!

В самый огонь, в самый огонь!

Огнепоклонник! Страшен твой Бог!

Пляшет твой Бог, насмерть ударив!

Думаешь — глаз? Красный всполох —

Око твое! — Перебег зарев…

А пока жив — прядай и сыпь

В самую кипь! В самую кипь!

Огнепоклонник! Не опалюсь!

По мановенью — горят, гаснут!

Огнепоклонник! Не поклонюсь!

В черных пустотах твоих красных

Стройную мощь выкрутив в жгут

Мой это бьет — красный лоскут!

27 августа 1921

3. «Простоволосая Агарь — сижу…»

Простоволосая Агарь — сижу,

В широкоокую печаль — гляжу.

В печное зарево раскрыв глаза,

Пустыни карие — твои глаза.

Забывши Верую, купель, потир —

Справа-налево в них читаю Мир!

Орлы и гады в них, и лунный год, —

Весь грустноглазый твой, чужой народ.

Пески и зори в них, и плащ Вождя…

Как ты в огонь глядишь — я на тебя.

Пески не кончатся… Сынок, ударь!

Простой поденщицей была Агарь.

Босая, темная бреду, в тряпье…

— И уж не помню я, что там — в котле!

28 августа 1921

4. «Виноградины тщетно в садах ржавели…»

Виноградины тщетно в садах ржавели,

И наложница, тщетно прождав, уснула.

Палестинские жилы! — Смолы тяжéле

Протекает в вас древняя грусть Саула.

Пятидневною раною рот запекся.

Тяжек ход твой, о кровь, приближаясь к сроку!

Так давно уж Саулу-Царю не пьется,

Так давно уже землю пытает око.

Иерихонские розы горят на скулах,

И работает грудь наподобье горна.

И влачат, и влачат этот вздох Саулов

Палестинские отроки с кровью черной.

30 августа 1921

«Веками, веками…»

Веками, веками

Свергала, взводила.

Горбачусь — из серого камня — Сивилла.

Пустынные очи

Упорствуют в землю.

Уже не пророчу, —

Зубов не разъемлю.

О дряхлом удаве

Презренных сердец —

Лепечет, лепечет о славе юнец.

Свинцовые веки

Смежила — не выдать!

Свинцовые веки

Смеженные — видят:

В сей нищенской жизни —

Лишь час величавый!

Из ceporo камня — гляди! — твоя слава.

О дряхлом удаве

Презренных сердец —

Лепечет, лепечет о славе юнец.

2 сентября 1921

«Соревнования короста…»

Соревнования короста

В нас не осилила родства.

И поделили мы так просто:

Твой — Петербург, моя — Москва.

Блаженно так и бескорыстно

Мой гений твоему внимал.