Руал Амундсен - Моя жизнь

• Название: Моя жизнь
• Автор: Руал Амундсен
• Жанр: Биографии путешественников
• Год: 1959

---

Во время подготовки к плаванию амундсеновского корабля «Мод» пришлось заготавливать продовольствие в Америке, и в этом опять помог ему находившийся там Фритьоф Нансен. Таким образом, мы видим живую связь между двумя известнейшими полярными исследователями почти на протяжении всей их жизни.

Особо следует остановиться на воздушных экспедициях Амундсена. После плавания «Мод» вдоль северных берегов Евразии полярный исследователь всецело оказался во власти новой идеи – разрешить арктическую проблему с помощью авиации. Корабли были оставлены. Он решил ринуться в бой с суровой Арктикой на крыльях самолета. «Я первый стал пользоваться воздушным судном как средством для службы в области полярных исследований», – так говорил сам Амундсен. Но это утверждение неверно.

В первый раз долететь до Северного полюса еще в 1897 году пытался шведский аэронавт С. Андрэ на неуправляемом воздушном шаре. Поднялся он со Шпицбергена и, как было установлено позднее, до полюса не долетел, потерпев аварию у 82°56' северной широты и 29°52' восточной долготы. По дрейфующему льду Андрэ добрался до острова Белого и там погиб вместе с двумя своими спутниками. А Руал Амундсен только в 1922 году пытался перелететь на «Юнкерсе» через Северный Ледовитый океан, но этому подмешала авария, случившаяся при пробном полете. Между тем летчик русской авиации И.И. Нагурский [4] уже в 1914 году сделал пять вылетов из Крестовой губы на Новой Земле в поисках Седова. В это время Амундсен, снаряжая экспедицию на «Фраме» для трансполярного дрейфа, приобрел гидроплан, предполагая использовать его лишь для рекогносцировочных полетов. Однако полеты не состоялись из-за начавшейся первой мировой войны.

Впервые на гидроплане Амундсен осуществил свой полет лишь в 1925 году из Кингсбея на Шпицбергене, но полет этот, по существу говоря, оказался неудачным и чуть не привел всех его участников к гибели. Невольно напрашивалась мысль, что при существовавшем в те дни уровне развития авиации управляемые аппараты легче воздуха, то есть дирижабли, предпочтительнее. Поэтому-то в 1926 году и был организован перелет через Северный полюс на дирижабле «Норвегия».

Перелет этот оказался успешным, все честолюбивые мечты знаменитого полярника сбылись. Но его торжество было отравлено политическими дрязгами итальянских фашистов. Скоро стало известно, что командир дирижабля Нобиле разъезжает по США с докладами, в которых утверждает, что идея трансатлантического перелета через полюс принадлежит… Муссолини, а фактическим руководителем перелета является он, Нобиле. Не важно, что полемика Амундсена с итальянским полковником в книге «Моя жизнь» ведется в малоубедительном и несерьезном тоне. Иногда полемика эта кажется мелкой и даже просто наивной [5]. Но ведь факт остается фактом: фашистская пресса и в особенности сам Нобиле запятнали имя Амундсена самым бесстыдным искажением действительного положения вещей, а полет «Норвегии» пытались изобразить как торжество итальянского фашизма. Однако итальянскому фашизму не удалось отнять у всемирно известного полярного исследователя заслуженного им последнего триумфа.

Нам остается теперь дописать к книге самого Амундсена еще одну, последнюю главу.

После трансполярного перелета «Норвегии» Амундсен жил неподалеку от норвежской столицы. Ему шел пятьдесят шестой год. Хмурая фигура с угловатым профилем и горбатым носом, от которого вниз к подбородку сбегали две глубоко врезанные складки, резко выделялась среди скромной обстановки его провинциального дома. В голове ушедшего на покой заслуженного полярника роились новые планы.

А в это время недруг Амундсена, ставший теперь генералом, – Умберто Нобиле, человек, который нанес ему столько незаслуженных обид, организовал новую воздушную экспедицию на дирижабле «Италия» [6]. Кроме итальянцев, в этом перелете участвовали прежний спутник Амундсена по экспедиции на «Мод» Мальмгрен и чехословацкий ученый профессор Бегунек. Нобиле пытался привлечь и Вистинга, испытанного друга Амундсена, побывавшего вместе с ним на обоих полюсах Земли. Но верный соратник Амундсена категорически отказался участвовать в этом предприятии.

«Италия» должна была совершить в Арктике целых три полета: к берегам Северной Земли, к Северному полюсу, где намечалось высадить нескольких научных сотрудников, и, наконец, в Гренландию. После первого неудачного полета – дирижабль не смог долететь до Северной Земли из-за противного ветра и тумана – около пяти часов утра 23 мая 1928 года в Кингсбее был дан старт на полюс. «Италия» достигла полюса в ночь на 24 мая и никого, конечно, там высадить не смогла. Покружив над мертвыми льдами около двух часов, дирижабль лег на обратный курс, но попал в густой туман и летел вслепую. Последнее сообщение по радио было принято с «Италии» 25 мая в 10 часов 30 минут утра приблизительно на 80° северной широты и 15° восточной долготы. Вскоре дирижабль стал обледеневать. Он начал стремительно падать кормой вниз и с размаху ударился об лед. Одна из гондол разбилась, и 10 человек очутились в снегу. Это были Нобиле, радиотелеграфист Биаджи, метеоролог Мальмгрен, профессор Бегунек и шесть других итальянских членов экипажа, из которых один был убит при падении на лед. К счастью, вместе с людьми на лед выпало продовольствие, палатка, аккумулятор, радиостанция и даже фотографические аппараты. У Нобиле были сломаны рука и нога, и разбита голова. Один из итальянцев тоже получил перелом ноги, а у Мальмгрена оказалась вывихнутой рука. Облегченный дирижабль взлетел вновь и, никем не управляемый, с шестью оставшимися на нем людьми навсегда скрылся в юго-восточном направлении.

Катастрофа произошла 25 мая на 81°14' северной широты и 25°25' восточной долготы. Мальмгрен, несмотря на то что у него была вывихнута рука, вместе с двумя итальянцами – Цайпи и Мариано – отправился пешком по направлению к Шпицбергену, но по дороге погиб. Через неделю после их ухода радиотелеграфисту Биаджи удалось исправить радиостанцию, и он стал подавать сигналы бедствия. Первым услышал сигналы SOS! советский радиолюбитель из Архангельска Шмидт. Радиосвязь была налажена, и 7 июня база итальянской экспедиции – пароход «Читта ди Милано» приняла от потерпевших бедствие итальянцев координаты их местонахождения. На спасение погибающих двинулись суда различных стран, в том числе три советских ледокола – «Красин», «Малыгин» и «Седов» с летчиками Бабушкиным и Чухновским.

И хотя Нобиле причинил Амундсену много зла, Амундсен ринулся на помощь погибающим в Арктике людям. Но делал он это на свой страх и риск, независимо от итальянцев. Ему удалось получить французский военный гидроплан «Латам-47» вместе с его командой. Первым пилотом был прекрасный летчик Гильбо, наблюдателем летел де Кювервиль, механиком – Брази, радистом – Валетте. Вторым летчиком был взят норвежец Дитриксон, пилотировавший самолет № 24 в 1925 году. Все это были опытные люди, не раз совершавшие длительные перелеты. Гидроплан имел отличные летные качества, но для спуска на льды не годился. Об этом Амундсен хорошо знал и все же от полета на нем не отказался. Он не мог и не хотел отступать перед опасностью.

17 июля «Латам» стартовал из Осло на север и утром следующего дня был уже в Троме. Здесь Амундсен получил сообщение о том, что впереди, у Медвежьего острова, туман. Шведский и финский летчики отложили свой вылет, но Амундсен старта не отменил. Долг звал его вперед!

Ровно в четыре часа дня 18 июля «Латам» оторвался от воды, тонкой чертой мелькнул в небе и взял курс на север в устье залива, а оттуда – в открытую ширь океана. Гул пропеллеров быстро растаял в воздухе.

Радиосвязь с самолетом прервалась уже через два с небольшим часа. Через шесть часов Амундсен должен был прилететь на Шпицберген, но туда он не прилетел.

Прошли сутки, вторые, третьи. Прошло две недели, однако никаких известий от Амундсена не поступало. За это время шведский самолет вывез Нобиле. Ледокол «Красин» после воздушной разведки Чухновского спас итальянцев, вышедших вместе с Мальмгреном. Потом «Красин» снял со льда спутников Нобиле, выпавших вместе с ним из разбившейся гондолы «Италия»; и все-таки еще оставалась надежда, что Амундсен и его спутники живы, что они спустились где-нибудь на лед и соединились с третьей, ненайденной группой итальянцев. Прошло два с половиной месяца, и вот 1 сентября в норвежских газетах появилась телеграмма, облетевшая весь мир.

«В пятницу, 31 августа в 7 часов 45 минут утра пароход «Брод» из Харейда нашел в море в 10 морских милях на северо-запад от Торевогена поплавок от гидроплана типа «Латам»

Осенью в четырехстах милях от Тромсе был выловлен пустой бак из-под бензина с прикрепленной на нем медной пластинкой, на которой можно было прочесть: «Латам». И только пять лет спустя в сети норвежских рыбаков попали металлические части «Латама».

Никаких сомнений в гибели славного норвежца больше не оставалось. Где и как нашел он свою смерть, видели только молчаливые льды. Несомненно одно, что Руал Амундсен погиб среди холодных вод Северной Атлантики или среди белой пустыни, которую он так хорошо изучил и которой отдал многие годы своей отважной жизни.