Николай Гоголь - Письма 1846-1847 годов

• Название: Письма 1846-1847 годов
• Автор: Николай Гоголь
• Жанр: Прочая документальная литература

---

На обороте: Сестре Анне Васильевне Гоголь.

М. А. КОНСТАНТИНОВСКОМУ Неаполь. Декабря 12 <н. ст. 1847>

При этом письмеце вы получите, почтеннейший и добрейший Матвей Александрович, 100 рублей серебром. Половину этих денег прошу вас убедительно раздать бедным, то есть беднейшим, какие вам встретятся, прося их, чтобы помолились они о здоровьи душевном и телесном того, который от искреннего желания помочь дал им эти деньги. Другую же половину, то есть остальные 50 рублей, разделить надвое: 25 рублей назначено на три молебна о моем путешествии и благополучном возвращении в Россию, которые умоляю вас отслужить в продолжение великого поста и после пасхи, как вам удобнее. 25 рублей остальные оставьте покуда у себя, издерживая из них только на те письма, которые вы писали или будете писать ко мне, равно как и те, которые получаете от меня и будете получать. Я вас ввел в издержки, потому что уже такое постановление: с тех не берут за письма, которые находятся за границей, за всё платят вдвойне те, которые остаются в России. Оттого и упала на вас одного тягость. [тягость издержания] Еще раз прошу вас помолиться о благополучном путешествии моем и возвращении на родину, в Россию, в благодатном и угодном богу состояньи душевном.

От всей души признательный вам за молитвы и добрые советы

Николай Гоголь.

Если вам придет добрая мысль написать ко мне, то адресуйте в Неаполь, poste restante, Николаю Васильевичу Гоголю. Я еще до февраля остаюсь.

П. А. ПЛЕТНЕВУ Неаполь. Декабря 12 <н. ст. 1847>

Я думал, что по приезде в Неаполь найду от тебя письмо. Но вот уже скоро два месяца минет, как я здесь, а от тебя ни строчки, ни словечка. Что с тобой? Пожалуста, не томи меня молчаньем и откликнись. Мне теперь так нужны письма близких, самых близких друзей! Если я не получу до времени моего отъезда от тебя письма и дружеского напутствия в дорогу, мне будет очень грустно: предстоящая дорога не легка. Я стражду сильно, когда бываю на море, а моря мне придется [придется дела<ть>] много. Я один; со мной нет никого, кто бы поддержал меня в пути в мои малодушные минуты, равно как и в минуты бессилья моего телесного. Если даже и письменного ободренья не пошлет мне близкая душа [не даст мне близкий друг мой] — эго будет жестоко. Ради бога, не медли и напиши не один раз, но [а даже] два и три. Если, даст бог, мы увидимся [Далее начато: тогда уже не нужны б<удут>] в наступающем 1848 году, [в нынешнем наступающем году] — поблагодарю за всё лично. До февраля я буду еще здесь. Адресуй в Неаполь, [просто в Неаполь] poste restante. А с тех же пор, то есть от половины февраля нового штиля, адресуй в Константинополь, на имя нашего посланника Титова. Денег посылать не нужно. Если не обойдусь с своими, то могу в Константинополе прибегнуть к займу. [Далее начато: Посылаю] Свидетельством о жизни, при сем прилагаемым, вытребуй следуемые мне деньги в сто (100) рублей серебром отправь в скорейшем, как можно, времени в город Ржев (Тверской губернии) тамошнему протоиерею Матвею Александровичу для передачи кому следует, присоединив при сем прилагаемое письмо, а остальные присовокупи к прежним. Будь здоров и, ради бога, напиши ответ.

Весь твой Г.

На обороте: St. Pétersbourg. Russie.

Ректору императорск<ого> СПБ. университета, его превосходительству Петру Александровичу Плетневу.

В СПБурге. В университете, на В<асильевском> о<строве>.

А. А. ИВАНОВУ Неаполь. Декабр<я> 14 <н. ст. 1847>

Благодарю вас за письмецо, несмотря на то, что в нем и немного говорите о себе самом. Бодритесь, крепитесь! Вот всё, что должен говорить на этой страждущей земле человек человеку! А потому, вероятно, и я сказал бы вам эти же самые слова, если бы вы что-нибудь написали о вашем состояньи душевном. Итак, вы правы, что умолчали. Софья Петровна с братом своим графом Александром Петровичем хотят в конце февраля быть к вам в Рим и, без сомнения, вас утешат и успокоят, сколько смогут. Но помните, что ни на кого в мире нельзя возлагать надежды тому, у кого особенная дорога и путь, не похожий на путь других людей. Совершенно понять ваше положение никто не может, а потому и совершенно помочь вам никто не может в мире. Как вы до сих пор не можете понять хорошенько, что вам без бога — ни до порога, что и вставая, и ложась вы должны молиться, чтобы день ваш и наступил и прошел благополучно, без [и без] помехи, чтобы бог дал вам сил, даже если и случится помешательство, не возмутиться оттого. Но довольно об этом. Поговорим о прочем в вашем письме. Герцена я не знаю, но слышал, что он благородный и умный человек, хотя, говорят, чересчур верит в благодатность нынешних европейских прогрессов и потому враг всякой русской старины и коренных обычаев. Напишите мне, каким он показался вам, что он делает в Риме, что говорит об искусствах и какого мнения о нынешнем политическом и гражданском состоянии Рима, о чивиках и о прочем. Я не знал, что вы не читали моего письма о вас. Я думал, что вы прочли всю мою книгу у Софьи Петровны в Неаполе. Если вы любопытны знать его, то посылаю его при сем, выдравши из книги. А книгу привезет вам Софья Петровна. Я не знаю, сделало ли мое письмо что-нибудь в вашу пользу, но, по крайней мере, в то время, когда я его писал, я был уверен, [точно уверен] что оно у вас нужно. Но прощайте! Уведомьте меня, сделали ли вы что-нибудь относительно тога почталиона, о котором я вас просил в Риме перед выездом моим.

Н. Г.

На обороте: Roma. Italia.

Al signore signore Alessandro Iwanoff (Russo).

Александр<у> Андреев<ичу> Ивано<ву>.

Roma. Via Condotti. Caffe Greco. Vicina <al> la piazza di Spagna.

А. В. ГОГОЛЬ <Между 12 и 18 декабря н. ст. 1847. Неаполь.>

На письмо твое, сестра Анна Васильевна, я не отвечал, хотя был им доволен. Насчет племянника нашего скажу тебе, что мне показалось, будто в нем ни к чему нет особенной охоты. Я его совсем не спрашивал о том, в какую он хочет службу. Он — дитя и не может еще и знать даже, что такое служба, я думал [хотел] только, не вырвется ли как-нибудь в словах его любовь и охота к какому-нибудь [к чем<у-нибудь>] близкому делу, которое под рукой и о котором мальчик в его лета может иметь понятие. Но мысль [Но заговорить] о дипломатии ни к чему не показывает наклонности. [Далее начато: Это просто] Там большею частью праздные места и должности без занятий, куда назначаются только богатые и знатные люди, да и при том мало одного француз<ского> языка. [хотя при всем том с языком] Нужно их знать много. Стало быть об этом нечего и думать. А ты внуши ему, по крайней мере, желанье читать побольше исторических книг и желанье узнавать собственную землю, [в то же время Россию] географию России, историю России, путешествия по России. Пусть он расспрашивает и узнает про всякое сословие в России, начиная с собственной губернии и уезда: что такое крестьяне, [крестьяне помещ<ичьи>] на каких они условьях, сколько работают в этом месте, сколько в другом, какими работами занимаются. Что такое купцы и чем торгуют, что производит такой-то уезд [что производит такой-то уезд и что другой] или губерния и чем промышляют в другом месте. Словом, нужно, чтобы в нем пробудилось желанье узнавать быт людей, населяющих Россию. С этими познаньями он может сделаться потом хорошим чиновником и нужным человеком государству. Ты можешь слегка приучать его к этому даже в деревне Васильевке. Например, в первую ярманку, какая случится у вас, вели ему высмотреть [всю высмотреть] хорошенько, каких товаров больше и каких меньше, и записать это на бумажке, скажи, что это для меня. [хоть, положим, для меня] Потом пусть запишет, откуда и с каких мест больше привезли товаров и чьи люди больше торгуют и больше привозят. Это заставит его и переспросить, и поразговориться со многими торговцами. А потом может таким образом и в Полтаве замечать многое. Нужно, чтобы он не пропускал ничего без наблюдательности. Если в нем пробудится наблюдательность всего, что ни окружает, тогда из него выйдет человек, без этого же свойства он будет кругом ничто. [Далее начато: Замечу тебе еще] Вот всё, что почитаю нужным передать тебе по предмету племянника. Теперь о тебе самой лично. Мне кажется, что тебе как старшей сестре следовало бы кое-что заметить и смекнуть относительно, например, расходов, которые присылает мне Лиза. [из счетов, например, о приходах и расходах, которым счеты присылает мне Лиза. ] Я не буду давать тут своих советов. Но замечу однако ж, что есть люди, которые никак не в силах удержать у себя денег, хотя и не тратят их попустому; если у них в кассе завелась копейка, уже они неспокойны и думают, как бы пристроить [уже неспокойны, куды бы пристроить] поскорее эту копейку. Триста рублей у них будет, например, в этот месяц в приходе — все триста издержат до последней копейки. Тысяча рублей будет в приходе вся тысяча также издержится. Как иногда не подумать: [не взять, например, в соображен<ие>] ну да если бы не тысяча, а триста рублей только я получила в этом месяце, ведь я бы была без целых семисот рублей, стало быть эти семьсот могут быть и не издержаны, [ост<анутся>] хотя, конечно, я лишусь многих нужных вещей. Мне, например (я говорю о себе), если приходится уплочивать большую сумму в конце года, я употребляю уже все силы, чтобы во всяком месяце от расхода было в остатке хотя четверть прихода, и этих денег [и уж этих денег] ни за что не трачу, хоть будь наинужнейшая вещь. Но у вас тоже как только явятся деньги, сейчас давай думать, куда бы их тот же час пристроить. Никто никак не вытерпит, чтобы они просто полежали. Я, например, послал маминьке и сказал, чтобы тысячу из этих денег отложить на уплату податей. Маминька давай думать тот же час, куды бы деть эти деньги, и придумала их наместо уплаты податей на церковь. Новая экстренная и непредвиденная издержка! Давай сделать каменный пол в церкви. Эти вещи хорошо делать уже тогда, <когда> необходимейшее сделано. О церкви, конечно, прежде всего следует подумать, но о каменном ли помосте [поле] речь? Прихожане могут помолиться и на деревянном. Вопрос, как они молятся и умеют ли молиться, об этом прежде следует хлопотать. Помощь бедному — другое дело. Иоанн Златоуст велит для этого продавать даже и утвари церковные. Упоминаю об этом для того, чтобы показать тебе делом, как часто [много] случается вам издерживать на то, на что уже можно только потом издерживаться, когда уже самое необходимейшее сделано. Например, вас три хозяйки в доме и с маминькой четыре. И вы, уже не говоря о том, что не в силах управиться одни в имении, в котором не больше двухсот душ, вы не в силах управиться в собственном дворе и доме. Нужно [Нужно еще] было нанимать домоводку и платить ей триста пятьдесят рублей в год. Это не бездельная сумма. [Далее начато: [Я помню, что] Эта сумма] Подобная сумма в мое время платилась только управителю, который целый <день> был в поле и таскался при работах с мужиками, да и от этой суммы охала васильевская экономия. Как же в самом деле этак жить? Поступая в таком смысле и духе, вечно будешь в нужде, хотя бы я вдвое получал больше денег. Пожалуста, не принимай это за упрек, но обдумай сама хорошенько и сообрази. Не забывай, что маминька тебя любит, что ты можешь иметь на нее влияние и можешь остановить от иного. Скажи Ольге, что я к ней буду писать и пришлю ей несколько денег на раздачу бедным и на отслуженье нескольких молебней о моем благополучном путешествии и возвращении в Россию. Затем прощай, обнимаю тебя.