Николай Лесков - Статьи

• Название: Статьи
• Автор: Николай Лесков
• Жанр: Публицистика

---

Многими давно замечено, что большинство зданий, в особенности казенных, весьма часто не отвечает самым существенным требованиям людей, которые в них помещаются. В особенности гигиенические условия жизни везде почти приносятся в жертву ненужной роскоши карнизов, лестниц и паркетов, а слабая плоть человека, который будет постоянно или временно жить под этими карнизами, не почтена никаким вниманием. Всего страннее, что причину такого презрения плоти мы видим не в духе учения отжившего спиритуализма и умерщвления вечно зиждущей природы, а в духе суетности, презирающей факт жизни в пользу вещественной монументальности. Так, например, во многих зданиях для школ аудиториальные комнаты, где учащие и учащиеся проводят около 8 часов в сутки, стеснены в пользу зал, в которых раз в год производятся какие-то торжественные акты, столько же доказывающие торжество науки, сколько младенчество нашей педагогии и уродство воспитания, разрушающего тело искусственными формами жизни и навязывающего разуму узкие понятия суетности и эгоизма. Во многих больницах ванны помещаются в комнатах, отделенных от палат нетопленными коридорами, в которых не прекращается резкий сквозной ветер, способный усилить и осложнить всякую болезнь. В тюрьмах, пересылочных острогах и этапных дворах теснота достигает до такой степени, что в атмосфере камер трудно открыть присутствие кислорода, — и нигде нет ни вентилятора, ни камина. Даже оконные форточки составляют неповсеместную роскошь.

Имев случай видеть многие города нашего царства, я был поражаем в устройстве многих зданий ужасающим пренебрежением к народному здоровью. Так, в о<рловск>ой гимназии, где я учился, классные комнаты были до того тесны, что учителя затруднялись найти ученику, отвечающему урок, такое место, до которого бы не доходил подсказывающий шепот товарищей, духота всегда была страшная, и мы сидели решительно один на другом. Между тем наверху было несколько свободных комнат и прекрасная зала, в которую нас впускали раз в год, в день торжественного акта; остальные 364 дня в году двери залы были заставлены какими-то рогатками. — В больнице п<ензенс>кого приказа общ<ественного> призрения ванная комната помещается в нижнем этаже, и больной для принятия ванны должен сойти со второго этажа и пройти весь нижний коридор, в котором дует как в трубе воздушного вентилятора и который не отапливается даже при 30-градусных морозах. В другой, очень близкой нам большой больнице того же ведомства назад тому несколько лет больные ходили брать ванны через двор во всякое время года и при всякой погоде. — В г<ородищенс>кой тюрьме П<ензен>ской губернии мне случилось видеть ужасающие зрелища: огромные толпы пересылочных арестантов загоняются там в две очень тесные комнаты, где они буквально не могут ни сесть, ни лечь. Я помню случай, как эти несчастные жертвы общественной испорченности и собственной неосторожности, задыхаясь, настоятельно требовали, чтобы им показали начальство. В камерах не было никакой возможности дышать, сгущенный до крайности воздух был пропитан вонючими потными испарениями и пылью, которую выбивали пришедшие арестанты из своих грязных портянок. Явилось начальство, выслушало просьбу арестантов “запереть их в коридоре”, где был кое-какой воздух, или отворить двери, приставив к ним часовых, — и затем отказало. Отказало, потому что находило это противным правилам, которые обыкновенно понимаются у нас не по буквальному смыслу законодателя, а по мертвой букве печатной страницы. Начальствующий чиновник утешил арестантов тем, что он представит об этом высшему начальству, а как в г. Г<ороди>щах никакого высшего начальства налицо не случилось, то арестанты остались дышать прежними испарениями своих легких, пока придет бумага, разрешающая им дышать воздухом. — В других острогах, во избежание частого выпуска арестантов для испражнения, ставят в комнатах деревянные ушаты, в которые арестанты мочатся и которые выливаются раз в сутки и никогда не сушатся, не переменяются. Несмотря на то, что эти неудачно придуманные уриналы распространяют в камере страшное зловоние, они до сих пор признаются удобными и в большом употреблении. Благодаря г. Якушкину, невольно посетившему арестантскую псковской городской полиции, мы знаем, что в нашем краю всяких чудес есть и такие места, в которых где сидят, там и паскудят.

Оставляя места заключения и обращаясь к местам обучения, мы встретим и здесь то же грустное презрение к человеческой плоти, ту же беспечность о народном здоровье. В этом нельзя упрекнуть только кадетские корпуса и девичьи институты; большинство других заведений не свободно от упрека. В одном уездном училище духовного ведомства меня поразил ужасный мочевой запах в классных комнатах. Не понимая причины такого явления, я старался узнать его от учеников. Дети застенчиво мялись и очевидно стеснялись ответом; наконец, с большим трудом, мне удалось добиться от них, что некоторые учителя не позволяют им во время уроков выходить “до ветру”, и многие ученики, не будучи в силах удерживать мочу, пока кончится урок, мочатся, сидя за партой, в собственное платье. Можете вообразить, какую отраву носит бедный мальчик, таская на себе мокрое платье и дыша воздухом, пропитанным мочевыми испарениями. Лет несколько тому назад я видел другое такое явление в о<рловс>ских духовных училищах, помещавшихся вблизи Никитской церкви, в которых к тому же классные комнаты вовсе не отапливались. Но вообще в комнатах всегда соблюдается еще кое-какая чистота, потому что туда заходит иногда высшее начальство, зато в отхожих местах, которые столько же необходимы человеку, как дортуары и столовые, но в которые реже проникает высшее начальство, нечистота и неудобство превосходит всякое вероятие. Здесь презрение к одному из необходимейших отправлений человеческого организма доходит до непостижимого уродства русского равнодушия и обломовщины.

Говоря о том, что в о<рловс>кой гимназии, лет 12 тому назад, было только одно отхожее место, устроенное на черном дворе, за инспекторскою кухнею, и что в нем было только две лавки с четырьмя сиденьями, к которым во время 1/4-часовой перемены толпились ученики всех семи классов, я вспоминаю множество забавно-грязных и грустно-смешных сцен, поводом к которым было ожидание вакантного места. Смешно сказать, а мне сильно сдается, что нужное место о<рлов>ской гимназии имело вредное влияние даже и на нравственную сторону воспитанников. По крайней мере там мы поневоле приучались пользоваться неправомерием, кулачным правом, равнодушием к нужде ближнего и даже взяткою за место. Известно, что дети всегда стараются подражать во всем старшим.

С тех пор прошло уже более 12-ти лет; выстроено много новых зданий, с роскошными карнизами, великолепными лестницами и паркетными полами, но едва ли один процент всего числа новых зданий имеет такие отхожие места, в которых бы все не посягало на здоровье и оскорбление эстетического чувства нуждающегося в них человечества.

Назад тому около трех лет на наших глазах выстроено большое здание киевских присутственных мест, стоящее правительству больших денег, но в нем нет для чиновников ни одного ватерклозета, а есть какие-то отхожие места во дворе, но такие срамные, такие отвратительные, что не могут идти в сравнение ни с одним отхожим местом любой ярославской харчевни. Не могу не объяснить этот новый факт неуважения к человеческим нуждам. В здании, о котором я сказал, помещаются все судебные и административные учреждения Киева, полиция, съезжий дом старокиевской части с его арестантской и чины пожарной команды; кроме того, сторожа и присяжные, живущие в подвальном этаже с целыми своими семействами. Судя по этому, мы думаем мало ошибиться, если положим, что здание это (без полиции) посещается каждодневно шестьюстами человек чиновников, просителей, пансионеров, рекрут, арестантов и солдат, сопровождающих арестованных. На весь этот люд устроены на дворе два отхожих места. Одна половина их относится к полицейской части здания, посетителей которой мы не принимали в расчет; другая, с шестью сиденьями (по 3 в каждом), составляет известную часть комфорта киевских чиновников и сторонних посетителей присутственных мест. Таким образом, по выведенному нами расчислению, на каждое сиденье в отхожем месте будет приходиться по 100 человек; а как наибольший приток людей в присутственные места бывает с 9 часов утра до 2-х пополудни, то выходит, что каждое сиденье нужно в час 20-ти человекам и каждый человек может пользоваться им только три минуты. Отсюда понятно, отчего во время сбора чиновников в отхожих местах присутственного здания бывает постоянная теснота. Нередко по три, по четыре человека ждут вакансии, другие, не одаренные особенною упругостью заднепроходных мускулов, испражняются на полу и около наружных стен, все это производит такое аммиакальное зловоние, что человек с очень крепкими нервами не может его сносить самое короткое время, не чувствуя дурноты или позыва к рвоте. Добавьте к этому невозможность пройти по полу, залитому избелазеленой вонючей массой разлагающегося человеческого кала, при посредстве которого вы рискуете поскользнуться и упасть, и вы получите перед глазами отвратительную, оскорбляющую картину скверных отхожих мест прекрасного трехэтажного здания. — Мы не знаем, сколько расходуется на очистку этих мест и достало ли бы ассигнованной на этот предмет суммы на ждановскую жидкость, железный купорос или другие воздухоочищающие вещества, но положительно знаем, что в отхожих местах присутственного здания нельзя дышать и что атмосфера их очень вредна для здоровья. Подлежащее начальство, вероятно, тоже сознает это, потому что, в видах охранения своего здоровья и эстетического чувства, оно не ходит в эти отхожие места за неотлагаемыми нуждами своей зоологической натуры, и еще потому, что около года тому назад при здании присутственных мест началось возведение дополнительного деревянного нужника, но эта капитальная работа еще не кончена, и мы не знаем, когда воспоследует его торжественное открытие. Знаем только, что в настоящее время люди, посещающие присутственные места, страдают от недостатка места для испражнения, с очевидным ущербом народной гигиене.