Сара Парецки - Приказано убить

• Название: Приказано убить
• Автор: Сара Парецки
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00084-1

Детектив Ви. Ай. Варшавски уже стала забывать о переживаниях, связанных с последним расследованием, но когда вкрадчивый голос по телефону пригрозил ей плеснуть кислотой в лицо, она поняла, что в ее жизни появятся новые проблемы. Суровая старая тетя, которой Ви. Ай. Варшавски согласилась помочь, подозревается в подлоге акций на миллионы долларов, которые принадлежали доминиканскому ордену. Ви. Ай. Варшавски понимает, что ее тетя сущая ведьма, но не преступница, и вскоре героиня почувствовала запах фальши в святая святых самой влиятельной организации в Чикаго – монастыря Святого Альберта. Теперь кое-кто стремится отправить Ви. Ай. в преисподнюю. Но у смелой женщины наготове выдержка, новый «смит-и-вессон» и дерзкий план, с помощью которого она сама отправит врагов в лапы дьявола.

---

Я прислонилась к стене и стала ждать. Через минуту дверь открылась.

– Входите, – сказал Хриплый Голос.

Я последовала за ним и почувствовала запах сигары и тепло огня. Мой проводник развязал шарф. Я поморгала, привыкая к свету, и огляделась. Я находилась в большой комнате, где ковер, обои и стулья, обтянутые вельветом и шерстяной тканью, – все было бордового цвета, что создавало эффект пышности, но не безвкусицы.

В кресле у большого камина сидел дон Паскуале. Я видела его однажды в суде и потому сразу же узнала, хотя теперь он выглядел гораздо старше и вид у него был довольно болезненный. Это был худой, с седыми волосами старик лет семидесяти, а возможно и больше, в очках с роговой оправой, одетый в дымчато-красный бархатный смокинг. В левой руке он держал невероятных размеров сигару.

– Итак, мисс Варшавски, вы хотели поговорить со мной.

Я подошла к огню и села напротив него. Я чувствовала себя как Дороти в стране Оз[13], когда она встретила говорящую голову.

– Вы очень храбрая молодая леди, мисс Варшавски. – Старческий голос скрипел, как пергамент. – Никто еще не засыпал, когда его везли ко мне.

– Вы меня вымотали, дон Паскуале. Ваши люди сожгли мою квартиру. Уолтер Новик пытался лишить меня зрения. Кто-то ранил бедного мистера Хершеля. Поэтому я мало сплю и пытаюсь прикорнуть, когда есть возможность.

Он кивнул:

Очень разумно. Кто-то мне сказал, что вы говорите по-итальянски. Не могли бы мы перейти на этот язык?

– Конечно, – тут же отозвалась я по-итальянски. – У меня есть тетя, старая женщина. Роза Вигнелли. Она позвонила мне две недели назад в глубоком отчаянии. В сейфе Монастыря Святого Альберта, за который она несла ответственность, нашли фальшивые акции.

Я выучила итальянский до пятнадцати лет, когда еще жива была Габриела. Поэтому мне приходилось подбирать слова, особенно когда я описывала подлог. Иногда дон Паскуале помогал мне.

– Теперь из-за фашистов и нацистов у моей тети почти не осталось семьи. Фактически только ее сын и я. Поэтому она обратилась за помощью ко мне. Что вполне естественно. – Дон Паскуале кивнул. В итальянских семьях прежде всего просят помощи друг у друга. Даже если семья – это Роза и я. – Вскоре после этого кто-то позвонил мне и, угрожая кислотой, приказал держаться подальше от монастыря. В конце концов, этот кто-то действительно плеснул мне в лицо кислотой. Очевидно, Уолтер Новик. – Последующие слова я подбирала с особой осторожностью. – Конечно, после этого я заинтересовалась этими фальшивыми акциями. Но, по правде говоря, если кто и может заняться этим делом и раскрыть его, то только ФБР. У меня нет ни денег, ни сил на такую работу. – Я посмотрела прямо в лицо Паскуале. Его выражение вежливого внимания ничуть не изменилось. – Моя главная забота – тетя, хотя она и довольно несносная старуха. Понимаете, обещала матери, когда она умирала, помогать ей. Но теперь, когда кто-то нападает на меня, затронута и моя честь.

Надеюсь, я не переборщила.

Дон Паскуале посмотрел на свою сигару, проверяя количество пепла. Потом несколько раз затянулся и осторожно сбросил пепел в бронзовую пепельницу, стоящую по левую руку.

– Сочувствую вашей истории, мисс Варшавски. Но все-таки: какое это имеет отношение ко мне?

– Уолтер Новик... хвастался... что он под вашей защитой. Я не уверена, но думаю, это он пытался убить Стефана Хершеля два дня назад. Так как этот человек стар и так как он помогал мне, я обязана выследить его убийцу. Вот два моих обвинения против Уолтера Новика. Если станет ясно, что он не под вашей защитой, я бы с чистой совестью обращалась с ним только как с бандитом, напавшим на мистера Хершеля. И забыла бы нападение на меня. И перестала бы интересоваться акциями – если не будет снова замешано имя моей тети.

Паскуале слегка улыбнулся:

– Вы – единственная женщина, которая работает в одиночку. Вы очень храбры, но вы – одна. Что вы хотите мне предложить?

– ФБР перестало заниматься этим делом. Но если бы они знали, в каком направлении искать, их интерес мог бы опять пробудиться.

– Если вы не покинете этот дом, ФБР никогда ничего не узнает. – Пергаментный голос был мягким, но у меня по спине поползли мурашки. Я посмотрела на его руки. Они были удивительно маленькие и хрупкие.

– Это игра, дон Паскуале. Я знаю теперь, кто запугивал меня по телефону, – сказала я. – Если ваши интересы совпадают, тогда мое дело безнадежно. Тогда кто-то из вас двоих убьет меня. Я не смогу вечно выбираться из горящих квартир или ломать челюсти нападающим. Конечно, я буду бороться до конца, но результат борьбы очевиден. Но если это всего лишь деловое знакомство, тогда ситуация немного меняется. Вы правы – мне нечего вам предложить. «Геральд стар», чикагская полиция, ФБР – все будут в поте лица расследовать мое убийство. Или даже историю с фальшивыми акциями, ту, что я рассказала вам. Но сколько судебных приговоров вы уже избежали? – Я пожала плечами. – Я взываю лишь к вашей чести, к чести семьи и прошу вас понять, почему я сделала то, что сделала, и почему я хочу того, чего хочу. – Я обращаюсь к чести мафии, подумала я. К мифу о чести. Но многим из них хотелось бы в него верить. Я надеялась только на то, что у Паскуале было высокое представление о самом себе и своей репутации.

Прежде, чем он заговорил, на его сигаре вырос длинный столбик пепла.

– Сейчас Эрнесто отвезет вас домой, мисс Варшавски. Вы получите мой ответ через несколько дней.

Пока мы разговаривали, Хриплый Голос, или Эрнесто, тихо стоял у двери. Теперь он подошел ко мне с шарфом.

– Не стоит, Эрнесто, – мягко проговорил Паскуале. – Если мисс Варшавски захочет рассказать о том, что узнала, она не сможет этого сделать.

По спине снова поползли мурашки. Я сжала пальцы ног, чтобы унять дрожь в коленях. Стараясь говорить ровным голосом, я пожелала дону спокойной ночи.

Я попросила Эрнесто отвезти меня в Беллерофон. Сейчас Фил Пасиорек был бы прав. Я не могла вести машину. Напряжение от разговора с Паскуале, не говоря о других стрессах дня, лишило меня последних сил. Что из того, что Эрнесто узнает, где я живу? Если Паскуале захочет меня найти, это сократит его поиски на день-другой, не больше.

Я спала всю обратную дорогу. Приехав в Беллерофон, я, шатаясь, добралась до четвертого этажа, сбросила сапоги, скинула на пол новое платье и упала на кровать.

Глава 20 Чистка одежды

В половине двенадцатого я проснулась и некоторое время лежала, испытывая приятное чувство покоя и пытаясь вспомнить сон, который снился мне в середине ночи. Ко мне пришла Габриела, не измученная, как в последние дни болезни, а полная жизни. Она знала, что я в опасности, и хотела завернуть меня в белую простыню, чтобы спасти.

У меня появилось острое ощущение, что во сне мне был дан ключ к решению моих проблем, но как ухватиться за него? Нужно было за очень короткое время извлечь что-то из своего подсознания. Дон Паскуале сказал, что свяжется со мной через несколько дней. Это означало, что у меня есть, вероятно, сорок восемь часов, чтобы привести мои дела в такое состояние, когда любые его действия против меня оказались бы бесполезными.

Я выбралась из постели и быстро приняла душ. Ожоги на руках заживали хорошо. Я могла бы снова заняться бегом, но была не в состоянии заставить себя надеть свитер и выйти на холод. Пожар в моей квартире расстроил меня больше, чём я хотела показать Роджеру. Мне нужно хоть какое-то ощущение безопасности, бег по зимним улицам его не давал.

Я вынула из чемодана одежду. Выстиранные вещи пропахли дымом. Я положила их в выдвижной ящик в постели. – Мамины бокалы поставила на небольшой обеденный стол. Ну все, теперь я окончательно переселилась.

Связав в узел оставшиеся вещи, чтобы отнести их в химчистку, я спустилась вниз. Когда я выходила из двери, меня окликнула миссис Климзэк, управляющая, худая нервная женщина, которой, казалось, всегда не хватает воздуха.

Она вышла из-за столика в холле и поспешила ко мне с коричневым бумажным пакетом в руках.

– Кто-то оставил для вас этим утром, – задыхаясь, сказала она.

Я неуверенно взяла пакет, опасаясь худшего. Но внутри оказались мои красные туфли, которые я забыла в лимузине дона Паскуале прошлой ночью.

Записки не было. Что ж, жест, по крайней мере, был дружеский.

После долгих разговоров о том, что мне лучше подняться на четвертый этаж и потом еще раз спуститься вниз, миссис Климзэк согласилась наконец до моего возвращения оставить туфли у себя. Когда я пошла к дверям, она побежала за мной, чтобы добавить:

– Если собираетесь в химчистку, есть хорошая за углом, на Расина.

Женщина в химчистке с восторгом сообщила мне, что избавление от запаха дыма будет стоить дополнительной оплаты. Она устроила целое представление, осматривая каждую вещицу, кудахча над ней и записывая на листок бумаги каждый предмет со старательностью полицейского, выписывающего штраф.