Мэг Кэбот - Королева сплетен

• Название: Королева сплетен
• Автор: Мэг Кэбот
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-046649-8, 978-5-9713-7427-5

У Лизи Николс большая проблема. Она просто не может держать язык за зубами – не может молчать. От этого – сплошные неприятности! Лизи расстается с парнем, хотя мечтала связать с ним жизнь… Случайному попутчику выбалтывает о себе такое… А оказывается, она едет именно к нему – он сын владельца старинного шато, где гостят ее друзья…

И главное – она влюбилась в этого красавца! Как исправить положение?!!

Читайте новую романтическую комедию Мэг Кэбот – автора мировых бестселлеров «Дневники принцессы», «Просто сосед» и др.

---

– Все выпушкники колледжа, – продолжает Роза, очевидно, не отдавая себе отчет, что говорит по-детски со взрослыми, – долзны петь!

– Роза, нет, – говорю я. – Правда. Может, позже. Я не в настроении.

– Все выпускники колледжа, – повторяет Роза, на этот раз угрожающе прищурившись, – должны петь!

– В таком случае, – говорю я, – можешь меня вычеркнуть.

И тут я вижу тридцать ошарашенных физиономий и понимаю, что сболтнула лишнее.

– Шутка, – тут же исправляюсь я.

И все смеются. Кроме бабушки, которая только что вышла из своей комнаты.

– В этой серии Салли вообще нет, – возмущается она. – Черт бы их всех побрал. Никто не нальет старой леди стаканчик?

С этими словами она валится на ковер и тут же начинает похрапывать.

– Обожаю эту женщину, – говорит мне Шери, пока все остальные кидаются приводить бабулю в чувство, начисто забыв обо мне и Шери.

– Я тоже, – киваю я. – Ты даже не представляешь, насколько.

Древние египтяне изобрели туалетную бумагу и первые известные способы контрацепции (лимонная кожура плюс крокодилий помет – эффективный, хотя и едкий спермицид). В Египте люди были чрезвычайно чистоплотны и всем другим тканям предпочитали тонкий лен, поскольку он хорошо стирается – что неудивительно, если принимать во внимание крокодилий помет.

История моды. Дипломная работа Элизабет Николс

3

Каждый, кто послушался зова природы и передал сплетню, испытывает взрыв облегчения, сопровождающий отправление основной нужды.

Примо Леви (1919–1987), итальянский химик и писатель

– Тебя сразу узнал! – выкрикивает Эндрю с тем безупречным выговором, от которого теряли головы все девчонки из «МакКрэкен Холла», хотя его «з» больше похоже на «ж». – В чем дело? Ты прошла прямо мимо меня!

– Она подумала, что вы из мафии, – в паузах между взрывами смеха поясняет парень из службы объявлений.

– Мафии? – Эндрю непонимающе смотрит то на меня, то на парня за стойкой. – Что он такое несет?

– Ничего. – Я хватаю его за руку и поспешно оттаскиваю от стойки. – Ничего особенного. О господи! Как же я рада тебя видеть!

– Я тоже рад. – Эндрю обнимает меня за талию – да так крепко, что эполеты с его пиджака буквально врезаются мне в щеку. – Ты выглядишь просто отпадно! Похудела что ли?

– Немного, – скромничаю я. Эндрю совсем необязательно знать, что ни грамма крахмала – ни картошки фри, ни даже крошечки хлеба – не побывало у меня во рту, с тех пор как мы распрощались в мае.

Тут Эндрю замечает, что я рассматриваю пожилого лысого мужчину, который подошел к нам и вежливо улыбается. На нем небесно-голубая штормовка и коричневые вельветовые брюки. Это в августе-то!

Плохой знак.

– Ах, да! – восклицает Эндрю. – Лиз, это мой папа. Папа, это Лиз.

Боже, как приятно! Он взял с собой отца в аэропорт встречать меня! Должно быть, и правда принимает наши отношения всерьез, если пошел на такие хлопоты. Я прощаю ему пиджак.

Ну, почти.

– Как поживаете, мистер Маршалл? – говорю я, протягивая руку. – Рада с вами познакомиться.

– И я тоже рад, – улыбается отец Эндрю. – И пожалуйста, зовите меня Артур. Не обращайте на меня внимания, я всего лишь шофер.

Эндрю смеется. Я тоже. Вот только – разве у Эндрю нет своей машины?

Ах, ну да. Шери говорила, что в Европе все по-другому, и у многих нет своих машин, потому что это очень дорого. А Эндрю ведь старается прожить на учительскую зарплату…

Надо заканчивать с предвзятостью по отношению к другим культурам. И вообще, здорово, что у Эндрю нет машины. Это бережное отношение к природе! К тому же он ведь живет в Лондоне. Думаю, у многих лондонцев нет машины. Они пользуются общественным транспортом или ходят пешком, как нью-йоркцы. Вот поэтому в Нью-Йорке так мало толстых – они все много ходят пешком. Наверное, в Лондоне тоже немного толстых. Посмотрите на Эндрю: он же худой, как спичка.

И в то же время у него такие прекрасные бицепсы размером с грейпфрут…

Хотя, вот сейчас я смотрю на них, и они кажутся уже размером всего лишь с апельсин.

Впрочем, что можно разглядеть под кожаным пиджаком?

Хорошо, что у него такие близкие отношения с отцом. Ведь он смог попросить его поехать встречать подружку в Хитроу. Мой отец всегда слишком занят, и на такое у него времени не находится. С другой стороны, у него очень важная работа – они там на своем циклотроне расщепляют атомы и все такое. Отец Эндрю – учитель, каким хочет стать и сам Эндрю. А летом все учителя в отпуске.

Доктор Раджхатта от смеха бы лопнул, попроси у него отец на лето отпуск.

Эндрю берет мою сумку. Сумка на колесиках – самая легкая в моем багаже. Вот ручная кладь куда тяжелее – там вся моя косметика. Я бы не очень расстроилась, потеряй авиакомпания мою одежду, но вот косметику – мне не было бы смысла жить. Без косметики я просто чудовище. У меня такие маленькие глазки, что без подводки и туши они напоминают поросячьи… Хотя Шери, которая жила со мной последние четыре года, уверяет, что это не так. Шери считает, что я могла бы вполне обходиться без косметики.

Только зачем же обходиться, если косметика – такое прекрасное и полезное изобретение для тех, кого угораздило родиться с поросячьими глазками?

И все же косметика очень тяжелая. Особенно если ее так много, как у меня. Я уж молчу обо всех моих средствах и приспособлениях для укладки волос. Иметь длинные волосы – это вам не шутка. Приходится таскать с собой десять тонн всевозможных средств, чтобы содержать их тщательно вымытыми, неспутанными, блестящими, полными жизни и энергии. Для фена и щипцов для завивки пришлось взять еще кое-что. Дело в том, что Эндрю не смог вразумительно описать, как выглядят розетки в Британии. «Они выглядят, как розетки», – твердил он мне по телефону. Вот все парни такие. Поэтому пришлось прихватить все виды адаптеров к розеткам, какие только нашлись в магазине.

Но, может, это и хорошо, что Эндрю катит сумку, а не тащит рюкзак. Иначе если бы он спросил, отчего он такой тяжелый, мне пришлось бы сказать правду. Ибо я решила, что наши отношения будут основаны на искренности и в них не должно быть места фальши, как с тем парнем, который оказался практикующим колдуном. Все бы ничего – я ведь очень терпимо отношусь к верованиям других людей…

Вот только он оказался еще и бабником, как я выяснила позже, когда застукала его с Эми де Сото. Он еще пытался убедить меня, что его знакомый заставил его спать с ней.

Поэтому-то я и решила говорить Эндрю только правду, ведь колдун даже такой малости меня не удостоил.

Но я все равно по возможности буду избегать ситуаций, когда необходимо говорить правду. Например, ему вовсе необязательно знать, что мой рюкзак такой тяжелый из-за того, что в нем сто тысяч наименований косметики «Клиник», в том числе контейнер ватных подушечек с матовым тональным кремом. А что делать, если лицо у меня сильно лоснится – это у нас наследственное по маминой линии. Еще там большая упаковка жевательных травяных таблеток – я слышала, что английская пища не всегда полезна. Естественно, фен и щипцы для завивки; одежда, в которой я летела, пока не переоделась в мандариновое платье; карманный тетрис; последняя книга Дэна Брауна (нельзя же отправляться в трансатлантический перелет, не взяв с собой ничего почитать); мини-плеер; три путеводителя; крем автозагар; все мои лекарства, включая аспирин, упаковку пластыря для мозолей, которые у меня непременно появятся (от прогулки рука об руку с Эндрю по Британскому музею), противозачаточные таблетки и антибиотики от прыщей; и, конечно, ноутбук, в котором я начала писать дипломную работу. Коробочку со швейными принадлежностями – для неотложной починки – из-за ножниц пришлось переложить в чемодан.

На данной стадии наших отношений Эндрю вовсе ни к чему знать, что я не сразу родилась такой привлекательной. Что если он окажется одним из тех парней, которые любят натуральных розовощеких красавиц, вроде Лив Тайлер? Какие тогда у меня шансы против этой английской розы? У девушки должны быть свои секреты.

Ой, погодите, Эндрю что-то говорит мне. Спрашивает, как прошел полет. Зачем он надел этот пиджак? Не может же он всерьез считать, что это красиво, правда?

– Полет прошел отлично, – говорю я. Я не стала рассказывать о маленькой девочке в соседнем кресле, которая игнорировала меня всю дорогу, пока я была в джинсах и футболке, с волосами, забранными в хвост. И только когда за полчаса до посадки я вернулась из туалета в шелковом платье с уложенными волосами, она застенчиво спросила: «Простите, а вы не актриса Дженифер Гарнер?»

Дженифер Гарнер! Я?! Этот ребенок принял меня за Дженифер Гарнер!

Ну ладно, ей всего лет десять или около того, и на ней футболка с Кермитом и лягушонком (думаю, она надела ее в шутку и вряд ли до сих пор смотрит «Улицу Сезам» – она для нее уже великовата).