Сергей Валянский - Другая история Средневековья. От древности до Возрождения

• Название: Другая история Средневековья. От древности до Возрождения
• Автор: Сергей Валянский
• Жанр: Публицистика
• Год: 2001
• ISBN: 5-7838-0979-9

Поразительные факты и неожиданные выводы: «простые схемы» традиционной истории рассыпаются, открывая новое, неведомое прошлое человечества. Авторы, используя огромный объем фактического материала, предлагают новые версии истории Средневековья, будоража мысль читателя, и сердце замирает в ожидании новых прозрений. Книга продолжает проект «Хронотрон», вызвавший повышенный интерес у читателей.

---

За 9000 лет девяностолетних старцев было уж никак не меньше сотни… И кстати, о достоверности записей:

«…Египтяне, записывая имена родоначальников этого народа (атлантов), переводили их на свой язык; потому и сам Солон, выясняя значение имени, записывал его уже на нашем языке».

ДРЕВО ВЕРЫ

Современный человек ничем не отличается от людей эпохи Моисея или Диоклетиана. Мы не изменились биологически и духовно; мы не стали умнее. Люди точно такие же, какими были.

Представьте себе

Попробуем представить себе жизнь людей в первые века цивилизации. Прежде всего, чего тогда НЕ было и что было?

Не было телевидения, радио, газет, магнитофонов, патефонов, граммофонов, фонографов, кино, видео, диафильмов, фотографии, дагерротипии, телефона, телеграфа. Не было самолетов, тепловозов, пароходов, тракторов, автомобилей, автобусов, мотоциклов, велосипедов, воздушных шаров, часов, авторучек, туалетной бумаги.

Не было ракет, торпед, бомб, пушек, танков, пулеметов, автоматов, винтовок, пистолетов. Географических атласов, карт, глобусов. Асфальта, бетона, оконного стекла, пластиков, синтетики. Электричества, бензина, керосина, газовых плит, СВЧ-печей, холодильников. Футбола, баскетбола, хоккея, бейсбола.

Не было Ветхого и Нового завета, Корана, брошюр по уголовному и прочему праву, поликлиник, юридических консультаций, политических партий, журналов и газет.

БЫЛО: дом, семья, работа, общие представления о мире, Боге, этике человека и нравственности общества.

Вообще-то, этого достаточно. При наличии всего вышеприведенного списка, но без этой малости — человека нет.

На громадных пространствах Евразии, среди лесов и на берегах рек стояли хутора, села и города. И были у людей транспорт и связь, информация и развлечения, а главное — вера и работа.

…Что еще БЫЛО у нас, людей, в средневековье? Вьючная и тягловая сила: лошади, ослики, быки. Ветряные мельницы, прялки, сельхозинвентарь, ручной ремесленный инструмент. Грунтовые или мощеные булыжником дороги, парусные и весельные суда, холодное и метательное оружие, одежда из натуральных материалов.

Свечи (у восточных славян — лучины).

Если отвлечься от внешнего оформления жизни людей в прошлом и настоящем, если не обращать внимания на антураж, становится ясно, что цивилизация на любых ступенях ее развития основана на РАБОТЕ. Как только происходят сбои в области организации труда, начинаются бедствия, рушится нравственность и экономика. Если на территории людей становилось больше, чем требовалось для работы на ней, лишние или уходили, или осваивали новые профессии, становясь ремесленниками, торговцами, учеными, монахами. Если уйти было некуда и другой работы не находилось, начинались общественные катаклизмы.

Издревле люди с детства приучались к труду. Дети с трех лет работали по дому, с девяти-одиннадцати осваивали профессию родителей. И никакой подростковой преступности, она возникла в значительно более поздние времена, когда были приняты «гуманные» законы, запрещавшие детский труд.

Технический прогресс существовал всегда, и темпы его были постоянны, относительно числа причастных к нему народов и объема накопленных знаний. С этой точки зрения изобретение, например, бритвы вполне сопоставимо по сложности с изобретением нейтронной бомбы, при том, заметим, что бритва для мужчин много полезнее.

То, что нас интересует больше всего — информация, распространялась из уст в уста. Кто что услышал, рассказывает любому встречному, который согласен выслушать и поделиться своими сведениями. Вы можете видеть эту «технологию» связи каждый день и сегодня: ею пользуются тетушки у подъезда, которые газет не читают, но все, что им нужно, знают; подружки-сплетницы, завзятые анекдотисты.

Книги были, но рукописные, страшно редкие и дорогие.

ТОГДА информация расходилась кругами от источника возникновения до границ обитаемого мира. Малозначащие сведения распространялись не очень широко («У Фемистокла дочка родила; Фемистокл теперь, хе-хе, дедушка»); сведения, представлявшие всеобщий интерес, становились известны ВСЕМ, обрастая по пути невероятными подробностями и догадками (о войнах, болезнях, указах властей, небесных знамениях, о пришествии Бога на землю) и нередко возвращались назад, измененные до неузнаваемости.

Как рождались легенды в первые века нашей эры? А так же, как они рождаются и сейчас. В стремлении мифологизировать свою жизнь мы недалеко ушли от того времени.

…Тяжело жить, трудно. Работа от зари до зари. Сборщик налогов приходил, барана увел. Сынок наместника проезжал, дочку увел. Жена ворчит. Дров нет. Денег остался один мешочек.

С того берега приплывал незнакомец, говорит, его зять из похода вернулся, так он слышал, как один умный человек рассказывал, что мудрец по Божиим знакам на небе прочел, что придет Избавитель. Да и в книге про то написано буквами.

Ужо, приидет Избавитель! Ужо, дождетеся! Он вам всем вину отмерит! Он меня пожалеет! Вот когда начнется жизнь-то хорошая.

А вот легенда, записанная в 1918 году. О ком она? Ну, конечно, об очередном Спасителе, о Ленине.

«Душа его скорбела целую жизнь о горе и несчастии не только его народа, но и всех людей, которых — всех одинаково — он считал за братьев.

Всю жизнь положил он на то, чтобы разгадать причину горя людей, и, наконец, все стало ему ясно, и он поднял скорбное лицо свое к солнцу, и солнце улыбнулось ему…

И он пошел.

Все поверженные, все измученные, все обреченные на смерть, все обездоленные, все угнетенные поднимаются за ним, чувствуя новое дыхание наступающей радостной жизни, чувствуя новую свободу, неутомимую жажду к новой борьбе со всеми, кто угнетает человека.

Измученные народы ждут пришествия избавителя в их родные страны из страны Дальнего Севера, откуда уже дошел до них луч надежды, растопивший их трепещущие сердца».

Вот так и рождаются легенды.

Можно предположить, что в первые века н. э. было уже классовое и профессиональное деление: знать, воины, простолюдины и «прикрепленные» работники, которых теперь мы называем рабами.

Жили на хуторах и в селах. Поселки, будущие города, возникали там, где были для них, во-первых, естественная защита — река, скала, гора; во-вторых, удобные коммуникации, ведь хлеб в поселке не растет, да и скот нельзя прокормить. Первичными укреплениями становились замки местных феодалов или аббатства.

В селе один кузнец и один шорник, в городе их много. В городах стали возникать гильдии, братства и другие объединения на профессиональной основе под разными наименованиями. Каждый союз выбирал себе святого покровителя, память которого чтили. Создавались общественные кассы, выбирались должностные лица; дело шло к созданию муниципального правления в городе.

Как правило, вокруг (или в самом городе) жило несколько феодалов. Каждый желал быть главным покровителем города, а уж горожане выбирали, чьей руки держаться; так для них начиналась политика. Муниципальное управление городом способствовало процветанию, поэтому феодал с удовольствием поддерживал гильдии и муниципалитеты: ведь это значило процветание округи и самого феодала. А муниципалитет поддерживал того, кто сулил большие выгоды и права.

Слово res-publica значит общественное управление (res — государственное дело, publica — общественное). Членами городской республики могли быть только те, кто имел в городе недвижимость. Чтобы войти в сообщество, надо было заплатить, и чтобы выйти, также надо было заплатить. Так возникала кровная заинтересованность жителей и отдельных групп в процветании города.

В городе устанавливались договорные отношения с феодалом-покровителем. С ним подписывали Коммунальную хартию, которую заверял сюзерен этого феодала, зачастую сам король. Город «встраивался» в общую феодальную систему, становясь «коллективным бароном», приобретая все права сеньоров (законодательство, войско, милицию и суд), заключал договоры с соседями и вел войны. Постановления муниципалитета были обязательны для всех жителей. Символом независимости становилась печать и вечевой колокол на ратуше — вот они, средневековые прообразы городов-республик «античности».

Сказанного достаточно, чтобы вы могли представить себе жизнь простого человека тех лет. Историки сокрушенно сообщают нам, что люди жили плохо, бедно, были недовольны, мучались, задавленные непомерными налогами и самовластием жестоких правителей. Это, в общем, преувеличение. Они были такие же, как мы, и знали, что если все время «страдать», то можно язву желудка получить.

Властители разных рангов жили лучше обычных людей, и они, конечно, занимались сбором налогов. Деньги шли императору (или местному царю), и он позволял себе не только жить лучше любого из своих «простых подданных», но и содержал армию и чиновничество, чтобы обеспечить внутреннюю и внешнюю политику государства. Чего же здесь «ужасного и нетерпимого» для народа? Ведь в этом и заключается смысл власти и работа властителя.