Джошуа Спэньол - Изолятор

• Название: Изолятор
• Автор: Джошуа Спэньол
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-034869-X, 5-9713-1936-1, 5-9578-3650-8

Опытный эпидемиолог, эксперт Центра контроля и предотвращения заболеваний Натаниель Маккормик повидал многое… но с таким странным случаем ему приходится столкнуться впервые!

Три женщины, доставленные в больницу Балтимора, медленно умирают от неизвестной болезни…

Доктор Маккормик начинает расследование – и узнает, что зараженные женщины были близки с одним и тем же мужчиной. Маккормик пытается его найти, но вскоре в глухом лесу обнаруживают тело этого мужчины. И, что самое поразительное, у него отсутствуют все внутренние органы…

Совпадение?

Маккормик уверен – таких совпадений не бывает!

Но кто же стоит за убийством?

И какие следы этот человек пытается замести?

Маккормик ищет ответы на эти вопросы и внезапно понимает: следующая жертва загадочного убийцы – он сам…

---

Итак, подумал я, значит, Хелен Джонс умственно отсталая. Интересно.

Доктор Сингх продолжала описывать историю употребления больной алкоголя, наркотиков и табака, которой, по сути, и не было. Рассказ продолжался и продолжался – доктор Сингх поведала нам уже вполне достаточно, чтобы сочинить детективный рассказ в духе Конан Дойла. Разумеется, мы должны были восхититься ее обстоятельностью и добросовестностью, только в данном случае нам от них не было никакого проку.

Я послушал еще несколько минут, пока не понял, что больше терпеть не в силах. А потому прервал:

– Простите, а где же жила Дебора Филлмор?

Филлмор – это фамилия второй пациентки, поступившей в госпиталь. А третью звали Бетани Реджинальд.

Доктор Сингх слегка опешила.

– Я еще не начинала докладывать о Деборе Филлмор. О ней потом.

Я ощутил, как все присутствующие в зале повернулись ко мне. Презентация пациентов обычно следует достаточно строгому протоколу, а я нарушал его, стремясь перескочить от Хелен Джонс к Деборе Филлмор. И тем не менее было важно, где именно жили все три женщины. А вот нам сидеть здесь на протяжении тех двадцати минут, в течение которых продолжалась презентация, как раз было и не обязательно.

– Доктор Сингх, – повторил я, – так где же жили Дебора Филлмор и Бетани Реджинальд?

Ферлах закрыл лицо рукой, нервно дергая себя за усы.

– Доктор Маккормик, – не выдержала Джин Мэдисон, – позвольте доктору Сингх закончить презентацию.

– При всем моем уважении, доктор Мэдисон, я пытаюсь представить историю возможного заражения. А значит, окружение, в котором жили эти женщины…

– Оно вполне может подождать, доктор Маккормик, – заключила моя оппонентка.

– Нет, не может.

Я снова повернулся к доктору Сингх. Та переводила взгляд с доктора Мэдисон на меня и обратно. Наконец она заговорила:

– Бетани Реджинальд жила в одной комнате с Хелен Джонс в «Раскрытых объятиях». А Дебора Филлмор – в другом пансионате под названием «Балтиморский рай».

– Благодарю вас, – произнес я.

Хотя я стремился следовать именно этой линии – выяснению обстоятельств жизни и условий заражения, – мне вовсе не хотелось подвергнуться линчеванию со стороны группы обиженных врачей. Поэтому я спокойно принялся делать заметки в маленькой записной книжке, которую всегда носил с собой. Тем временем доктор Сингх закончила наконец презентацию истории болезни Хелен Джонс. Присутствующие начали задавать вопросы – насчет анализов крови, вирусных культур и прочего. Очень хорошие, умные вопросы. Однако все это продолжалось мучительно долго и уже начинало сводить меня с ума.

Я повернулся к Ферлаху.

– А вам знакома история поездок двух других больных?

– Они никуда не выезжали, – коротко ответил он, глядя прямо перед собой.

– А вы бывали в этих пансионатах?

– Нет, Натаниель.

Не приходилось сомневаться, что Ферлах уже тоже начинал терять терпение от бесконечности заседания.

Я продолжал:

– Необходимо двигаться дальше. Нужно поговорить с другими девушками и побывать там, где они жили.

– Доктор Маккормик, – раздался резкий голос.

Я поднял глаза. Гэри Хэммил. Неужели я уже успел настолько всем здесь насолить?

– Вы можете представить нам собственное описание состояния мисс Джонс?

– Да.

– Хорошо. Так будьте добры, поделитесь с нами своей мудростью.

Я посмотрел на Ферлаха – тот выглядел чрезвычайно напряженным. Причем трудно было сказать, раздражен ли он моим поведением или начинающимся перед его глазами отвратительным кулачным боем с медицинским уклоном.

– Доктор Хэммил, мне кажется, что я принесу куда больше пользы, если смогу предотвратить дальнейшее распространение заболевания. На данный момент мы обладаем географическими координатами, которые позволяют определить, где именно возникло заболевание.

– Доктор Маккормик…

– А ваши специалисты – высшего класса. Даже и не знаю, смогу ли я что-нибудь добавить с точки зрения ухода за больными.

– Доктор Маккормик! – снова раздался голос Джин Мэдисон. И шея, и лицо ее покрылись красными пятнами – она и нервничала, и сердилась одновременно. – Вы находитесь здесь по приглашению госпиталя. А поведение ваше – на грани нарушения субординации. Вы откровенно рискуете подорвать отношения между нашим медицинским центром и своей организацией в Атланте.

– Но, Джин, на самом деле доктор Маккормик присутствует здесь по приглашению органов охраны общественного здоровья. Его роль изменилась, – спокойно заговорил Ферлах. – Итак, доктор Маккормик, почему бы вам не изложить свое понимание состояния мисс Джонс? Поскольку мы считаем, что все три случая заболевания связаны между собой, ваше описание вполне подойдет и двум другим пациенткам.

Джин Мэдисон возразила:

– Полагаю, Херб, что в интересах точности и обстоятельности нам следует рассматривать каждый случай в отдельности.

– У нас сейчас нет на это времени, – настаивал Ферлах. – Вы заботьтесь о больных. А здравоохранение будет заботиться о здравоохранении. Доктор Маккормик!

Я встал и подошел к белой доске, а доктор Сингх вернулась к коллегам.

Дифференциальный диагноз – основной вопрос лечебной практики в отличие от хирургической. В реальности он состоит из набора самых надежных догадок. Например, если к вам в кабинет является пациент с жалобой на диарею, то дифференциальный диагноз может оказаться очень широким – начиная от амебной инфекции и заканчивая болезнью Крона и стрессом. Постепенно, по мере поступления новых данных и результатов исследований, вы сужаете список. И в конце концов приходите к диагнозу. Во всяком случае, так должно быть.

– Хорошо, – заговорил я, беря в руки маркер, – начнем с самого плохого и, судя по тому, что я увидел, наиболее вероятного.

Я написал на доске три большие красные буквы: ВГЛ – вирусная геморрагическая лихорадка. Я говорил быстро и одновременно писал, пытаясь представить этой компании, которая скорее всего и Эболу-то видела лишь в учебниках и в кино, головокружительный список вирусов, вызывающих у человека кровотечение: Марбург, Юнин, конго-крымская геморрагическая лихорадка, тропическая лихорадка и так далее.

– Ненавижу все это, – произнес Ферлах.

Он быстро шагал рядом со мной к изолятору. Мы оба ушли с совещания сразу после моей презентации.

– Ненавижу этот политический бред, – продолжал он.

– Спасибо за то, что ушли вместе со мной, – поблагодарил я.

Мы влетели в маленький вестибюль и принялись натягивать защитное снаряжение.

– Вы ничего не сможете изменить. Я имею в виду своим подходом к делу.

– А знаете что, Херб? На самом-то деле мне наплевать.

Ферлах замер, прекратив натягивать халат. Можно было подумать, что он сейчас меня ударит. Но вместо этого он рассмеялся.

– Ну, вы крепкий орешек, доктор Маккормик. Правда. Или храбры без меры, или тупы как пень.

– Храбр, – уточнил я.

– Ну, это мы еще узнаем, так ведь?

Надевая респиратор, он все еще смеялся.

6

Я снова оказался в палате Хелен Джонс, которая сейчас выглядела более живой, чем час назад, – настолько живой, что могла со мной разговаривать.

Бытовая эпидемиология – то, чем именно я занимался в тот день, – совсем не похожа на нейрохирургию. Это даже не кардиология. Работа скорее чисто полицейская. Вопросы все больше типа «Где вы были в четверг вечером? Что ели? С кем проводили время?», а вовсе не такие, как «Каковы показания отображения магнитного резонанса?».

Итак, я оказался в палате, почти в космическом скафандре, беседуя с больной Хелен Джонс, тридцати одного года, имеющей кавказские корни, полноватой, здравомыслящей, хотя и умственно отсталой. Она казалась очень милой и очень усталой и – теперь, когда уже немного пришла в себя, – очень настороженной.

Она так прямо и сказала:

– Вы меня пугаете.

– Хелен, пожалуйста, я же хочу вам помочь. А вы должны помочь мне.

– Вы похожи на чудовище, – произнесла она.

– Я вовсе не чудовище. Я доктор.

Во всем этом присутствовала некая ирония.

Так продолжалось на протяжении тридцати минут. Однако несмотря на подозрения Хелен и ее ограниченные познавательные возможности, в ходе беседы нам удалось выяснить некоторые детали. А именно: Хелен жила в пансионате для людей с умственными отклонениями, расположенном на окраине довольно состоятельного района под названием Федерал-Хилл. Кроме нее, в пансионате жили еще восемь человек, исключительно женщины. По утрам и вечерам они ели все вместе и «все вместе молились перед каждой едой». Ленч она каждый день сама готовила на кухне. Всегда одно и то же: арахисовое масло, желе, морковь и кока-колу. Как сообщила на совещании доктор Сингх, Хелен жила в одной комнате с Бетани Реджинальд, которая сейчас лежала в соседней палате и разговаривала с доктором Хербом Ферлахом.