Александр Горбовский - Иные Миры

• Название: Иные Миры
• Автор: Александр Горбовский
• Издательство: Общество по изучению тайн и загадок Земли
• Жанр: Эзотерика
• Год: 1991

Книга начинается с рассказа о полной драматизма истории поиска путей неограниченного продления человеческой жизни, поиска бессмертия. Однако, воспоминания умерших и возвращенных к жизни людей приносят неожиданные свидетельства: человеческая индивидуальность, его «я» продолжает существовать независимо от тела, обособленно от него. Свойства эти неожиданным образом соприкасаются с рассказами о посмертных призраках и прижизненных двойниках. Изучением этого феномена занялась наука, уже созданы приборы, фиксирующие присутствие подобных полевых структур, не воспринимаемых обычно нашим зрением. Получены первые контуры их изображения. Не менее убедительные материальные подтверждения получены в отношении полтергейста, «шумного духа». Недоступный, но реальный мир невидимых нам тонких разумных существ находится рядом с нами. Книга, написанная исключительно на основании свидетельств и фактов, дает повод задаться вопросом – не является ли и человек в каких-то своих состояниях одной из тонких бестелесных сущностей из «разреженной материи» (К. Э. Циолковский), населяющих наш мир? Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

---

3. Из истории полтергейста в россии

В полной растерянности

Зимой 1666 года царю Алексею, второму из династии Романовых, сообщили, что в московской богадельне близ Иванова монастыря появилась «нечистая сила». Кто-то невидимый стучит там днем и ночью, кричит дурным голосом, а главное, не дает спать обитателям богадельни, сбрасывая их с постелей. Тогда по совету бояр царь велел разыскать и привести к себе преподобного Иллариона, о котором говорили, что ему дана была власть над духами. Царские слуги отыскали его уже в пути, когда он направлялся в дальние скиты.

Выслушав царя, преподобный, следуя смирению, стал ссылаться на свою духовную немощь и несовершенства, так что царю, несмотря на свою кротость, пришлось возвысить на него голос, и только тогда преподобный повиновался и принялся за дело.

Явившись в богадельню, преподобный отслужил там со слезами и рвением вечернюю службу и повелел всем, перекрестившись на сон грядущий, ничего не бояться и ложиться спать. «Я же в страхе укрылся шубою и забился под нее», – писал свидетель и летописец события.

«Когда же прошла ночь, – продолжает он, – а день приближися, тогда преподобный, взстав от сна своего, и по обычаю утреннее пение совершаше, по отбытии же утрени, хаждаше за своим монастырским делом. В то время дьявол сказоваше богадельным бабам о преподобном, глаголя: „…егда он начал в потемках молитися, аз застучал крепко, но он отнюдь не устрашился, и учеников своих подтвердил не боятися“.

Преподобный же лаки вопроси его: „А каменке делое где береши?“ Дьявол же отвеща: „С белаго города беру“.

Лаки вопроси преподобный: „Како та есть имя? Дьявол же рече: Имя ми есть Игнатий, княжеского рода, обаче плотян есм; меня послала мамка к демону, и абие взяша мя демоны“.

Преподобный же заклят его именем Божиим, повеловаше ему отгулу изыти. Дьявол же глаголаше, „яко не могу отсюду изыти; понеже бо зде прислан есм, а не сам прииход“. Преподобный глагола: „Аз иман на тя к Богу молитвы творити; изыди, проклято!“ Дьявол же не тако дерзновенно глаголаше, якоже прежде, зело бо немовато и бездезновенно, и начат уже исчезати.

Боряся же преподобный с тем дьяволом, седмиц пят, прилежныя своя молитвы к Богу творя, и воду святя и повсюду кропя; абие той демон мало по малу исчезе оттуда конечно, и к тому николиже тамо вниде. Божиею благодатию и молитвами преподобного отца Иллариона. И поживе преподобный в тех богадельнах седмиц десять, и тако возвратися в монастырь свой в духовной силе, яко царев храбрый воин и в бранех победитель крепкий, от супостата же отнюдь непреодоленный, нечистым духом показася страшный, и всему миру явный и дивный чудотворец».

Другой случай, о котором хочу рассказать я, начался в январе 1853 года на Украине в 20 милях от Харькова, в слободе Липцах. Привожу историю, как рассказана она была в письме в редакцию и опубликована русским журналом в прошлом веке.

«Липцкое дело» до сих пор еще живо в воспоминаниях многих. Так лично нам и еще очень недавно подробности упомянутого дела передавались многими очевидцами. В наши руки попало уцелевшее «Дело о явлениях, бывших в квартире начальника Липцкой Этапной Команды капитана Жандака, и пожаре, происшедшем вследствие оных», которое в 1868 году было и в новой его квартире, начали повторяться явления, подобные бывшим в январе. Например, 23 июля сброшены подушки с постели на пол и одна из них разорвана и из нее выпущен пух; в клочки изорвано несколько книг-учебников. 24 июля, благодаря почти беспрерывному движению различных предметов, перебиты все окна, а 25 июля утром загорелась крыша дома, но огонь успели потушить.

Однако, несмотря на все принятые предосторожности, как-то: пожарная команда стояла во дворе, везде были расставлены часовые, не исключая и чердака, в тот же день, стало быть, ровно через полгода после январской катастрофы, дело завершалось страшным, опустошительным пожаром, в котором капитан Жандак лишился всего имущества. Кроме того, на этом пожаре пострадало много соседних домов.

Дело об этих явлениях и о пожарах тянулось долго. Оно побывало в уездном и земском судах. При исследовании его опрашивалась целая масса крестьян, давших свои показания, как мы уже сказали, под присягой. Но все эти исследования не привели к желанному результату. Исправник Любовников и становой Миллер везде кончали свои донесения тем, что, несмотря на все тщательные дознания, ничего подозрительного не найдено, как относительно причин необыкновенных явлений, так и бывших пожаров.

По рассказам частных лиц, на место происшествий, т. е. в Липцы, выезжали некоторые профессора Харьковского университета.

Существует множество сообщений и более близких лет о подобных явлениях. Приведу здесь только два из них, главным образом потому, что и в том и в другом упоминается деталь, представляющаяся мне немаловажной. «В 1873 г., Симбирской губ., Ардатовскаго у., в с. Барашеве, в доме священника, с 23 декабря по 28 декабря, разнообразное самодвижение и самолетание предметов, самовар с кипятком поднялся с пола и отлетел аршина на два; из русской кухонной печи вырывало и разбивало вдребезги кирпичи; домашняя посуда и утварь летала в разные стороны и разбивалась. Момент поднятия какой бы то вещи с известного места и перелет ея при внимательном наблюдении моем ни разу не был замечен, а только ея падения», – писал священник Н. П. Цветков.

В 1887 году в Сибири, в Томской губернии, возле города Маринского, рассказывал корреспондент газеты «Сибирский вестник», на кожевенном заводе купца Савельева – в ночь на 1 сентября полный погром: почти во всех окнах двухэтажного флигеля, где жили хозяева, перебиты стекла и множество всякой посуды. Прибыли следователь, товарищ прокурора, воинский начальник; хозяева и 40 заводских рабочих показали, что видели, как вещи, лежавшие спокойно, внезапно поднимались с места и стремительно летели в окна и разбивали их. Никто не мог уловить момента поднятия, но все ясно видели полет вещи.

Иными словами, предмет наблюдался только в движении, только в полете; само же начало движения заметить не удавалось. Эту деталь феномена отмечают и советские исследователи.

Напрашивается мысль, что предмет – за какое-то мгновение перед тем, как быть воспринятым уже в движении, – просто исчезает из пространственных координат нашего мира. И там, вне этих координат, и получает он тот импульс, который приводит его в движение. По тому же принципу, «из ниоткуда» падают и записки, которые полтергейст бросает своим жертвам.

Самому мне это мое объяснение представляется слишком очевидным, чтобы оно могло бы быть истинным.

Впрочем, продолжим наше повествование. Я приводил уже рассказ помещика Василия Щапова о том, как женскую или детскую ручку видели стучащею в окно, а потом в спальне. Рассказ его содержит ряд других, небезразличных для нас свидетельств. Представьте себе наш ужас, пишет он, что, как только в первых числах марта мы перебрались в хутор, так с первого же шага в доме пошла разгуливать эта сила. Так, однажды перед вечером на моих глазах запрыгал на всех четырех ножках большой тяжелый диван, да еще вдобавок в то время, когда на нем лежала моя старуха мать, перепугавшаяся, разумеется, ужаснейшим образом. Этот случай имеет для меня особое значение потому, что до этого я все как будто не так хорошо мог поверить себе во многом из виденного и слышанного, так как все время был посторонний народ, и я мог быть под чужим влиянием, хотя, повторяю, сомнений и тогда не было, но тут ведь весь диван был на виду, так как дело было днем, под ним никого и ничего не было, мать-старуха лежала на нем совершенно спокойно, в комнате, кроме меня и мальчика у двери в передней, тоже никого не было, а между тем пяти-шестипудовый диван с лежащею на нем старухою раза три-четыре подпрыгнул, как сказано, сразу на всех ножках – ясно, что уж тут никак не галлюцинация.

«Как ни тяжело и опасно было оставлять в такое время своих семейных – двух старух и жену с ребенком, но я по одному безотлагательному делу должен был на один день поехать в город, а чтобы семейным не было страшно оставаться одним (так как мы все уже не на шутку стали бояться этих явлений) – я попросил одного юношу, соседа нашего А. И. Портного, остаться с ними.

Вернувшись через день, застаю всю семью в сборах с уложенными уже на воз вещами; мне объясняют, что оставаться долее никак нельзя, потому что начались самовозгорания в доме разных вещей и дошло до того, что вчерашним вечером на самой хозяйке дома (т. е. моей жене) воспламенилось само собою платье, и Портнов, бросившийся тушить его на ней, обжег себе все руки, которые у него и оказались действительно забинтованными и сплошь почти покрытыми пузырями. Вот что рассказал мне об этом Портнов.

Этот случай тот же Портнов передал мне так: „Сижу, – говорит, – я и наигрываю на гитаре, а сидевший тут перед тем мельник вышел из комнаты, а вслед за ним вскоре вышла и Елена Ефимовна (моя жена), и только что затворилась за ней дверь, как я услышал откуда-то, как бы издалека, глухой и протяжно-жалобный вопль. Голос же мне показался знакомый, и, оторопев на мгновение от охватившего меня безотчетного ужаса, бросься за дверь и в сенях у воды буквально огненный столб, посреди которого, вся объятая пламенем, стояла Елена Ефимовна, на ней горело платье снизу и огонь покрывал ее почти всю. Разом соображаю, что огонь не сильный, так как платье на ней тоненькое, легкое – кидаюсь тушить руками; но в то же самое время чувствую, что их страшно жжет, как будто они прилипают к горящей смоле; раздается какой-то треск и шум из-под пола, и весь он в это время сильно колеблется и сотрясается. Прибежал со двора на помощь мельник, и мы вдвоем внесли на руках пострадавшую в обгорелом платье и без чувств“.