Зена Валентайн - Меня зовут Бренда Джейн

• Название: Меня зовут Бренда Джейн
• Автор: Зена Валентайн
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-05-004731-5

Из этой книги вы узнаете, как искалеченная в автокатастрофе девушка сумела не только полностью восстановить свое здоровье вопреки мрачным прогнозам врачей, но и покорить самого замечательного, самого прекрасного мужчину.

---

– Ведь я использую вас, Хэмиш, зная вашу доброту. Отвлекаю вас от работы, заставляю нервничать. Я даже заняла вашу кровать, я мешаю вам жить. – Она говорила, избегая его взгляда, ее нижняя губа дрожала.

– Вы не мешаете мне жить, – возразил Хэмиш.

– Мешаю, – сказала она тихо. – У вас даже нет времени подыскать себе жену. Ваше время занято мной.

– Ну что ж, здесь вы правы, но я не против!

Он замолчал, раздумывая, стоит ли открывать ей, что он и не хочет никого искать. Может, она сочтет его чувства к ней ловушкой? Возможно, решит немедленно оставить его дом, если он перейдет границу дружеской помощи больному человеку. Как только она вернет здоровье, думал он, ей станут ненавистны скудость и убожество моего существования.

– Вы слишком хорошо относитесь ко мне, Хэмиш, – продолжала она. – Никто никогда не заботился обо мне так, как вы. Никто не был таким другом, каким стали вы.

– Спасибо. Я и сейчас еще ваш друг, и тем более не понимаю, почему вы скрыли от меня ваше состояние.

Она опустила глаза, видимо не желая показать подступающие слезы.

– Но все, что вы для меня до сих пор делали, – все это зря, понимаете? Я вернулась к самому началу. Мне не стало лучше. Я не выполнила свою часть договора.

– О каком договоре вы говорите? Совершенно не припоминаю, чтобы вы обещали, к примеру, твердо стать на ноги к такой-то дате, иначе мы разрываем отношения. Разве такой договор имел место? – Он видел, что девушка совсем пала духом, и это ему не понравилось.

Бренда подняла веки, глаза ее сверкнули, пальцы забарабанили по груди.

– Договор был у меня в сердце, внутри меня. Я бы никогда не стала вам навязываться, Хэмиш, если бы знала, что болезнь так затянется.

Он наклонился, чтобы быть к ней поближе:

– Единственное, о чем мы договаривались, было ваше обещание не обижать кого-то из моей семьи или прихожан. Но не было упомянуто никаких сроков! Не было никаких обязательств относительно вашего выздоровления. И вы не вправе впутывать меня в обязательства, которые сами же и напридумывали, Бренда Джей Долливер! Я их просто игнорирую.

Хэмиш наблюдал борьбу чувств у нее на лице. Он допускал, что у нее может быть своя точка зрения, но, погруженная в свою боль и свое разочарование, она, конечно, видит вещи в искаженном свете.

А я? Я же стремлюсь сделать так, как хочется мне, напомнил он себе. Хорошо ли это? Жажду вернуть ее в свой дом, хочу видеть ее за столом во время ужина, хочу, чтобы она спала в моей кровати – пусть даже без меня, – чтобы она ждала меня вечерами, спрашивала, как прошел мой день.

Он страстно желал ее. Намеревался сделать ее зависимой от себя – настолько зависимой, чтобы она никогда не смогла уйти. Погрузить ее в свою любовь так, чтобы ей никогда не захотелось сбежать, чтобы у нее и в мыслях не было считать себя пленницей, прикованной к нему до конца жизни.

Ишь чего захотел, подумал он.

Губы Бренды шевельнулись, но она промолчала.

– Вы меня понимаете? – спросил Хэмиш как можно мягче.

– Нет, не понимаю, но тешу себя надеждой, что вы-то понимаете, значит, со временем все мне объясните. – Она говорила медленно, подбирая слова. И вдруг лукаво улыбнулась: – Я собиралась вернуться. У меня есть доказательство.

– Какое же?

– Я купила вам подарок. Он вон там, в тумбочке. Хотела отдать вам, когда вернусь… от отца, из Калифорнии…

Хэмиш извлек из тумбочки бумажный пакет, внутри него оказалась шкатулка в подарочной обертке. Опершись локтями о колени, Хэмиш вертел шкатулку в руках, разглядывая ее и взвешивая.

– Раскройте, – сказала Бренда, теперь ее улыбка не только тронула губы, но и осветила глаза.

Он раскрывал осторожно, потому что еще в жизни не держал вещи изящнее. Подняв крышку, увидел две дюжины тонких носовых платков с его монограммой, вышитой вручную в уголке каждого. И впервые за всю свою жизнь лишился дара речи.

– Это мой долг, – смеясь, проговорила Бренда. – Я испачкала больше ваших платков, чем вы сами. Пожалуй, следовало вышить мои инициалы вместо ваших.

Приподнявшись на стуле, Хэмиш осторожно поцеловал ее в губы.

– Спасибо, – прошептал он. – Мне никто не дарил такой роскоши.

Бренда вернулась в дом Чандлера на костылях. Болей никаких не было, если не считать неудобства от послеоперационных швов.

Как только Чандлер вынул ее из машины, две девчушки пулей выскочили из дома, но тут же резко остановились, видимо предупрежденные отцом. Бренда инстинктивно прикрыла рукой прооперированное место, а малышки принялись ее обнимать.

– Бренда, Бренда! – твердили они.

– Как мы скучали! – сказала Эми. Хэмиш стоял вплотную сзади, готовый в случае чего поддержать Бренду. Жар его тела отвлекал ее от детских ласк.

– Осторожнее, девочки, – говорил Хэмиш. – Ради Бога, осторожнее.

Вручив ей костыли, Хэмиш отошел, чтобы Бренда самостоятельно могла войти в дом. Он же повел за руки девочек. Миссис Биллингс встретила Бренду в дверях и тоже долго обнимала.

– Добро пожаловать домой, – сказала она.

Домой. Я дома, подумала Бренда.

Она оглядела кухню со всеми трещинами в линолеуме, щербинами на раковине и удивилась, как могли такие пустяки ее раздражать.

Хэмиш обнял ее за плечи и прошептал:

– Вас не было словно целый месяц. Я рад, что вы дома.

У нее перехватило горло, она смогла только кивнуть.

Неужели ему и в самом деле показалось, что прошел целый месяц? Он навещал ее почти каждый день после обеда и звонил каждое утро, особенно в последние три дня. И все же приятно знать, что он скучал. Хэмиш очень добрый, заботливый человек, но не следует забывать, что он такой же со всеми. И как бы искренне они ни радовались Бренде, каким бы своим ни казался ей этот дом, ее пребывание здесь временно.

В глубине души Бренда понимала, что могла бы вернуться к себе, в квартиру в центре Миннеаполиса, и жить одна, без особых трудностей. Но, благодарение Богу, Чандлеры считают, что без них ей не обойтись. Значит, у нее нет выбора.

Вечером, скользнув под одеяло, Бренда сразу почувствовала, что в ее отсутствие Хэмиш спал в этой кровати. Простыни пахли свежестью, все было в порядке, но осталось что-то… неуловимое. Слегка пахло мужчиной – может быть, от одеяла. А может, здесь витал его дух – оттого, что его большое тело покоилось здесь вчера ночью и все ночи до этой.

Несмотря на усталость, Бренда долго лежала без сна. В голову лезли ненужные мысли. В один прекрасный день Хэмиш найдет себе жену и будет спать с ней, в этой самой кровати, а Бренда Джейн Долливер исчезнет из его жизни, сотрется из памяти.

Я не гожусь ему в жены, в который раз подумала она. Миссис Дитон прямо сказала об этом. Ну что ж, тем лучше. Даже если б я и была не против, он не захочет.

В первую же неделю Бренда добилась значительных успехов. Зажили следы хирургических швов, и правая сторона тела стала более подвижной.

Она упорно шла к своей цели – доказать врачам, как они ошибались. С самого начала, почти сразу после катастрофы, она была уверена, что добьется своего: будет ходить без костылей, и довольно скоро.

Волнующая мысль!

Однако когда она сможет жить вполне самостоятельно и сама себя обслуживать, ей придется убраться восвояси…

Однажды вечером, после ужина, Эми сообщила отцу:

– Пап, а Бренда ездила за океан. Она там снимала детей, которые голодают, и дядей. Дяди стреляли.

– Я знаю, детка, – ответил он.

– Она фограф.

– Фотограф.

– Бренда, а ты можешь снять нас?

Девушка осмотрела семью, сидящую за столом, и вспомнила о своей аппаратуре, к которой не прикасалась несколько месяцев.

– Думаю, что смогу, – ответила она Эми.

А ведь и правда, сколько раз уже она представляла себе этих девчушек на фотографиях, мечтала поймать то или иное выражение лица или позу. Гораздо больше, конечно, думала о том, как снять Хэмиша. В церковном облачении или без него, читающим книжки детям или забрасывающим бейсбольный мяч.

– Нужно бы привезти камеры, – пробормотала Бренда, а в мыслях уже завертелись сюжеты, позы и освещение. Будет что увезти с собой, когда я от них уеду, подумала она. Чандлеры станут жить своей жизнью, а я – вспоминать самые счастливые для меня времена.

Своего рода семейный альбом, думала она. Со мной в придачу.

Это стало поворотным пунктом в жизни Бренды, потому что, однажды взяв в руки аппарат, она уже не могла с ним расстаться. Конечно, случались досадные затруднения: например, не удавалось принять позу, необходимую для того, чтобы схватить желаемый ракурс. Бренда страшно досадовала на свою малоподвижность и невозможность работать в полную силу.

Однажды вечером она целый час молча, щелкала Хэмиша, читающего детям сказки. В другой раз успела схватить нервное напряжение на его лице, когда он выскакивал из дома спасать Нейла Харалдсона от очередной драки.

Несколько раз она приходила в церковь, чтобы заснять работу разных комитетов с Хэмишем во главе. Был и случай, когда получила вежливую, но решительную отповедь. После того как сняла Хэмиша, молящегося в одиночестве перед алтарем, он сказал: