Дмитрий Мережковский - Тайна трех: Египет и Вавилон

• Название: Тайна трех: Египет и Вавилон
• Автор: Дмитрий Мережковский
• Издательство: Республика
• Жанр: Религия
• Год: 1999
• ISBN: 5-250-02718-0

Мы живем в лучшем из миров. Это убеждение издавна утешает мыслящую часть человечества, которая время от времени задается вопросом, сколько таких миров было всего? И что послужило причиной их угасания? И, главное, каково место современной цивилизации в этой извечной цепи? Эта книга Дмитрия Мережковского никогда не издавалась в России. Она была написана в эмиграции под впечатлением Апокалипсиса, который наступил на родине поэта в 17-м году XX столетия. Заглянув в глаза Зверю, Мережковский задался теми же вопросами и обратился за их разрешением к глубокой древности. Чтобы как следует разобраться в духовной жизни этих в буквальном смысле слова до-Потопных времен, он изучил гору древних текстов, многие из которых, видимо, никогда не будут переведены на русский язык. В результате получилась блестящая книга о современном человечестве, со всеми его достоинствами и слабостями, осененная неизбежной перспективой грядущего Страшного Суда. С выводами автора можно, конечно, не соглашаться, но лучше все-таки сначала прочитать эту книгу.

---

Так в Вавилоне, так и в Израиле. В обоих уже открывается наш «дурной глаз» на пол, как на трансцендентно-нечистое.

XVI

«И открылись глаза у обоих, и узнали они, что наги… И сказал (Бог Адаму): кто сказал тебе, что ты наг?» (Быт. III, 7 — 11). Сказал Сын. Пол — в Отце, противопол — в Сыне. Или так, по крайней мере, людям кажется.

XVII

Противопол, сила полового отталкивания, действует в Таммузовой мистерии, так же, как в Гильгамешевом мифе; но в мистерии — религиозно-положительно, как иное «да», а в мифе — отрицательно, как единое «нет»; в мистерии вскрывается «противоположное-согласное» в поле и в личности, как путь к воскресению, а в мифе — противоречивое-несогласуемое, как путь к смерти.

XVIII

Гильгамеш, победив исполина Гумбабу, вступает в торжественном шествии в город Урук.

Омыл он одежды, оружие вычистил,
Распустил по плечам кудри прекрасные,
В светлые ризы облекся, препоясался,
Возложил на главу свою царский венец.
Взглянула Иштар на красу Гильгамешеву:
«Будь, Гильгамеш, будь супругом моим,
Подари мне цвет плоти твоей,
Будь мне мужем, я буду женою твоей!
Дам тебе колесницу из лапись-лазури и золота,
С золотыми колесами, с алмазными дугами,
Запряженную крепкими мулами.
Когда же вступим в чертог наш, в благовонии смол,
Все цари земли тебе поклонятся,
Облобызают стопы твои властители,
Принесут тебе дани гор и долин.
Козы твои — тройни, овцы двойни будут метать;
Весить будет осел твой, что весит лошак,
А лошаку в ярме не будет равного;
И кони твои колесницу, как вихрь, помчат!»
Гильгамеш открывает уста свои,
Так говорит богине Иштар:
«Оставь себе дары свои, владычица!
Будет с меня и одежды моей,
Будет с меня и пищи моей!
Вот, я вкушаю брашна богов,
Упиваюсь царскими винами…
Ты же подобна двери, под бурей незапертой,
Подобна ты крыше, готовой обрушиться,
Подобна слонихе, стряхнувшей седло свое,
Подобна ты ноше, согнувшей носильщика,
Подобна ты камню, стены не держащему,
Подобна ты злому талисману вражьему,
Подобна ты узкой, жмущей обуви!
Кому из мужей своих осталась ты верною?
Вот, пересчитаю всех твоих любовников
И счету итог подведу:
Судила Таммузу, любовнику юности,
Ты из году в год плачи надгробные;
Полюбила Аллалу, крапчатого Ястреба,
И крылья ему изломала; ныне живет он в лесу,
„Крылья мои, крылья!“ — стонет жалобно;
Полюбила ты Льва многосильного
И дважды семь западней ему вырыла;
Полюбила Коня быстроногого
И загоняла его плеткою до смерти;
Полюбила Табулу, пастуха овечьего, —
Обернула его волком, и псы растерзали его;
Полюбила Ишулану садовника,
Обернула его мышью летучею.
Ныне меня полюбила — и так же погубишь, как тех!»
(VI, 1 — 77)

Оскорбленная богиня восходит на небо к Ану, отцу своему, и молит его отомстить Гильгамешу. Ану сначала отказывает, но когда она грозит сокрушить врата адовы и выпустить мертвых, то насылает на Гильгамеша Тура небесного. Огнедышащий Тур опустошает землю Урука. Но Гильгамеш и Энгиду, загнав чудовище в болотные камыши Ефрата, убивают его.

Взошла богиня Иштар на стену Урукову,
Вспрыгнула на зубец стены, воскликнула:
«Горе тебе, Гильгамеш, надо мною надругавшийся,
Умертвивший Тура моего небесного!»
Услыхал Энгиду слово Иштар,
Оторвал член у Тура небесного
И бросил богине в лицо:
«Так же будет и с тобой, проклятая!»
(VI, 174–181)

XIX

Вот предел кощунства; дальше идти некуда, дальше и мы не пошли.

Богиня Иштар — из всех вавилонских божеств величайшее.

Нет Бога истинного, кроме Тебя!

«Матерь богов», Ummu ilâni, была уже тогда, когда никого из них еще не было. Как дитя знает и любит мать раньше отца, так и все человечество: путь его — от Матери-Земли к Отцу Небесному, а может быть, и обратно, от Отца к Матери. Мать — первая святыня человечества и последняя. Вот почему хула на Мать, как хула на Духа, не прощается.

Не простилась и Гильгамешу. Вечной жизни ищет он — и находит вечную смерть. Казнь за кощунство — безбожие, а за безбожие — бессмыслица мира: «дно горшка с нечистыми объедками».

XX

Но и в кощунстве, так же как в святыне, пол связан с Богом: кто против пола, тот против Бога.

Связан пол с личностью на обоих полюсах: восстановление, исполнение личности есть воскресение; но личность без пола — тайна. Одного без тайны Двух — не может исполниться. Вот почему не находит Гильгамеш вечной жизни: «воскресительница мертвых», mubali-tat mîti — есть богиня Иштар, а ее-то он и отверг.

XXI

Богиня любви могла бы ответить ему, как Дух Земли отвечает Фаусту:

Du gleichst dem Geist, den du begreifst,
Nicht mir!
Ты равен духу, коего постиг, —
Не мне!

Мукам и злодействам пола подводит Гильгамеш верный итог, но требует уплаты по счету не там, где следует. Проклят пол, искажен, осквернен, но не Богом, а человеком. В человеческий ад нисходит богиня Иштар, и люди вопиют к ней из ада: что ты с нами сделала? А она отвечает им: что вы со мною сделали?

XXII

Divina Astarte… hominum deorumque vis, vita, salus;
Rursus eadem quae es pernicies, mors, interitus!
Ты, богиня Астарта… людей и богов жизнь,
сила, спасение;
Ты же — и смерть, разрушение, гибель!
(Plaut. Mercator, IV)

Люди сами выбирают жизнь или смерть в поле. Выбрали смерть — и смертоносный пол опустошает землю, как «огнедышащий Тур».

XXIII

Суд тебе изреку я, блудница,
И он никогда не изменится.
Вот, проклинаю тебя проклятием тяжким…
Будет домом твоим улица,
Тень стены — твоим убежищем,
Изнемогут ноги твои от усталости,
Пьяный и трезвый будет бить тебя по щекам…
За то, что ты скорбь на меня навела,
Выманила в город из полей моих.
(Gilgam., VII, 125–142)

Так проклинает зверебог Энгиду блудницу богини Иштар. «Суд тебе изреку я, блудница», — начинает Энгиду, а кончает св. Иоанн на Патмосе: «Суд твой пришел…» «Пал, пал Вавилон, великая блудница!» (Откр. XVIII, 10; 2).

То, что мы называем «цивилизацией», и есть «Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным» (Откр. XVII, 5), ибо, воистину, душа цивилизации — блуд: за растленным обществом, растленною личностью — растленный пол. И ведь уж, конечно, не только языческой, но и нашей христианской цивилизации предсказан этот страшный суд.

Пьяный и трезвый будет бить тебя по щекам, начинает Энгиду, а кончает св. Иоанн на Патмосе: «Возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне» (Откр. XVII, 16). В огне мирового пожара:

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем!

«И восплачут и возрыдают о ней цари земные… когда увидят дым от пожара ее» (Откр. XVIII, 9).

За явным пожаром — тайный, тление полового радия; за всемирным бунтом — блуд всемирный.

XXIV

То, что мы называем «цивилизацией», движется в том, что мы называем «прогрессом», — в поступательной смене родов, рождений, в половой динамике. Вот почему «маленькая ошибка» в передвижении рельсовой стрелки, именно здесь, в точке пола, может погубить весь прогресс и всю цивилизацию. Эту маленькую ошибку мы и сделали, вынув религиозную душу из пола.

XXV

Праведен ли суд Божий над «вавилонскою блудницею»? Праведен. Ибо наша «великая цивилизация» — великая Проститутка — воистину «растлила землю» (Откр. XIX, 2).

Весь вопрос в том, действительно ли та, которой поклонялась вся языческая, Отчая древность, под именем Изиды-Иштар-Астарты-Анагиты-Кибелы-Деметры, есть блудница.

Du gleichst dem geist den du begreifst,
Nicht mir!

Плоть Господа — от семени Авраамова. Но уже Авраам у вавилонян, в Уре Халдейском, мог слышать эту молитву к богине Иштар, как бы христианский акафист Пречистой Деве Матери:

Царица всемогущая, милосердная заступница,
Нет иного прибежища, кроме тебя!

В веках и народах произошло — страшно сказать — смешение Пречистой Девы Матери с «вавилонскою блудницею», святого пола с проклятым, и от этого смешения гибнет мир.

XXVI

Нехотя говорю я об этих страшных тайнах, не потому, что боюсь кощунства и соблазна. В религии мы уже давно не соблазняемся и не кощунствуем: как соблазняться несущим, и зачем бросать камни в пустое небо? Говорю об этом нехотя, потому что это сейчас никому не понятно и не нужно.