Брайан Олдисс - Зима Геликонии

• Название: Зима Геликонии
• Автор: Брайан Олдисс
• Жанр: Научная Фантастика

Перед вами — одно из лучших творений Олдисса. `Космическая сага`, сравнимая по масштабу, увлекательности и эпизму лишь с `Дюной` Фрэнка Герберта.

Сага о планете Геликония, на которой каждый `великий год` — это время жизни сотен поколений. О планете, солнце которой снова и снова оборачивается вокруг более яркой звезды, неся с каждым оборотом коренные перемены климата и экологии.

Это мир, прописанный до мельчайшей детали — от военного искусства до дипломатии, от науки — до философии.

Добро пожаловать в Геликонию!

---

Те, кто пережил этот подлый сюрприз, попрятались, словно дикие звери, в пустошах Чалца. Многие от потрясения лишились дара речи.

— Абро Хакмо Астаб! — вот единственное, что они кричали, запретное отвратительное ругательство на сибише, которое редко употребляют даже солдаты. То были слова, с которыми люди смиряются перед ударами судьбы.

Некоторые из уцелевших сумели вскарабкаться на склоны окружающих гор. Некоторые заблудились в лабиринте дамб. Некоторые сумели собраться в отряды с намерением снова пересечь травянистые степи и воссоединиться с теми, кто решил остаться в Истуриаче.

Аспераманка, используя свою способность говорить гладко, попытался убедить разрозненные группы воссоединиться в подобие прежней армии. В ответ он услышал только ругань. Офицеры и солдаты больше не верили своему командованию.

— Абро Хакмо Астаб... — бормотали они в его разгневанное лицо.

Жуткие события вынуждали бесконечно повторять старинное ругательство. За давностью были забыты как место происхождения, так и истинное значение ругательства. Согласно наиболее мягкому переводу вам советовали нагадить на оба солнца. На северном континенте, ежащемся под ледяным дыханием северных ветров из Приполярья, люди изобрели брань в адрес бога Азоиаксика — и всех прочих богов: тех, которых помнили, и тех, которых забыли — словно для того, чтобы навлечь на себя царство вечной тьмы.

Абро Хакмо Астаб! — осквернение самого света. Те, кто выкрикнул эти слова в лицо Аспераманке, отвернулись и ушли прочь. Аспераманка больше не пытался восстановить командование. Грозно насупив брови, он решил, что следует позаботиться о собственном спасении. Лицо духовное, он чувствовал, что древнее ругательство легло на его душу пятном грязи. Он был оскорблен.

Эту небольшую толику информации донесли до олигарха, сидевшего в Аскитоше, в своем замке на вершине Ледяного Холма. Так правитель людей узнал подробности предательской встречи, устроенной в Кориантуре армии Аспераманки.

Следующий шаг олигархии не потребовал долгих рассуждений. С быстрого одобрения Внутренней палаты был выпущен новый приказ, и плакаты с его текстом разослали по всем отдаленным уголкам страны. В приказе объявлялось, что чумная армия, пытающаяся распространить Болезнь и Смерть по всему континенту, была доблестно уничтожена на подступах к стране. Пусть это событие будет всячески отпраздновано усердным трудом.

Старая рыбачка, стоящая руки в боки на улице Кориантуры, сказала, прочитав плакат:

— Только и осталось, что праздновать «усердным трудом»... Да разве можно работать усердней, чем мы работаем?

Она оглянулась и тяжелым взглядом проводила отряд Первой гвардии, в грохоте сапог марширующий на запад.

Что же касается остатков армии в пустошах — им предстояло выдержать еще одну битву.

Со дня смерти последнего цезаря Кампаннлата, приключившейся четыреста семьдесят девять лет назад, фагоры копили силу. Еще прежде чем Фреир-смертоносец вошел в полную силу, а потом вновь угас, число фагоров неуклонно росло. Людские возможности счесть число двурогих были утеряны со смертью последнего цезаря. Прирученные анципиталы, выбравшие существование на равнинах вместе с сынами Фреира, передавали добытые сведения воинственно настроенным поселениям в Верхнем Никтрихке. С первыми порывами Зимы начались набеги первых мародеров.

Отряды анципиталов верхом на кайдавах способны были с быстротой ветра пересекать пустоши, труднопроходимые для людей. Тому была одна главная причина: сталлуны, гиллоты и кайдавы могли питаться травой и выживать в пустошах, где гибли слабые сыны Фреира.

При этом обитатели Верхнего Никтрихка не торопились углубляться в степи, ведущие в сторону Сиборнала, словно им мешали некие причины. Анципиталы страшились Сиборнала. В туманной памяти поколений сохранялись ужасные воспоминания о смертоносной мухе.

Эти воспоминания — скорее программа видовой памяти — подсказывали, что в холодных районах Сиборнала есть области благодатного проживания мух, и в особенности одного опасного их вида. Эта муха делала поистине невыносимым существование бесчисленных стад фламбергов, населяющих равнины приполярного региона. Желто-полосатая муха обитала среди стад фламбергов, и ее самки откладывали яйца под шкуру животных. Оттуда личинки, достигнув определенной ступени развития, пробирались в кровоток и по мере роста образовывали в теле несчастных карманы, чтобы в миг зрелости прорваться через плоть на волю.

Личинки вырастали огромные, с сустав человеческого пальца. Закончив свое подкожное развитие, они прогрызали себе дорогу сквозь плоть фламбергов и падали на землю, чтобы завершить превращение.

Можно было подумать, что у желто-полосатого ужаса нет никакого другого предназначения в жизни, только терзать несчастных фламбергов. Но это было не совсем так. Ни одно другое животное не могло проникнуть на территорию, где властвовал желто-полосатый ужас; благодаря неустанному контролю мух численность популяций фламбергов всегда держалась на приемлемом уровне.

И тем не менее муха продолжала оставаться мучением и проклятием фламбергов, зачастую безумным галопом, невзирая на все опасности, проносившихся по самым открытым участкам, продуваемым всеми ветрами, в тщетных попытках уклониться от преследующих их терзаний. Анципиталы, далекие потомки фламбергов, сохранили в своей не подвластной времени видовой памяти воспоминания о желто-полосатом мучении и старались держаться подальше от мест обитания мух.

Однако остатки разбитой армии людей, повернувшие обратно в степи Чалца, представляли для фагоров особую приманку. Мчась наравне с ветром, с копьями и ружьями в заплечных мешках, они планомерно уничтожали сынов Фреира.

При столкновении с ними анципиталы убивали. Даже фагоры, находившиеся в услужении в армии Аспераманки, уничтожались без колебаний и сожаления, и их останки развеивались по равнинам степей.

Некоторым из отрядов беглецов удавалось сохранять подобие военного порядка. Эти отряды укрывались за повозками и вели огонь по нападающим так, как предписывала военная наука. Бывало, что фагоры несли большие потери.

Тогда они начинали осаду и наблюдали за тем, как люди медленно теряют силы от голода и жажды, а потом нападали снова. И не щадили никого.

Сдаваться анципиталам было бесполезно. Солдаты сражались до последнего или кончали жизнь самоубийством, выпуская в голову последний патрон. Возможно, в людях тоже говорило нечто вроде наследственной памяти: на смену Лету, времени превосходства людей, когда Фреир сиял особенно жарко, шла Зима, пора холодов, пора возвращения фагоров к власти над миром, как это было давным-давно, прежде чем человечество вышло на арену истории. Поэтому люди защищались без всякой надежды и умирали без надежды на помощь. Женщины, которые шли вместе со своими мужчинами, тоже умирали.

Но иногда боеприпасы заканчивались, и анципиталы, вместо того чтобы перебить людей, забирали их в рабство.

Так, хотя олигархия о том не ведала, двурогие оказались ее лучшим союзником. Фагоры быстро и подчистую уничтожали все, что осталось от великой армии Аспераманки.

Фагоры в Сиборнале были настроены наименее воинственно. Это были по большей части анципиталы-рабы, бежавшие от хозяев, или фагоры из предгорий, за много поколений привыкшие к тяжкому труду и послушанию. Эти создания небольшими бандами бродили вдали от городов, особенно стараясь держаться в стороне от человеческих поселений.

Разумеется, все, что сыны Фреира по неосторожности оставляли без должной охраны, становилось их добычей; память об антагонизме засела глубоко. Когда одна из таких банд заметила прибившийся к берегу «Новый сезон», корабль немедленно стал объектом охоты.

Группа фагоров продвигалась вдоль края моря вслед за кораблем, медленно дрейфующим параллельно скудным берегам Лорая к западу от бухты Осужденных, где заканчивались земли ускутов.

Банду составляли восемь гиллот, филлока, три взрослых сталлуна и рунт. У всех, кроме рунта, были спилены рога. В качестве вьючного животного фагоры вели с собой лойся, нагруженного их скудными пожитками, пеммиканом и густой кашей. Все фагоры были вооружены.

Несмотря на то, что ровный бриз отгонял корабль от берега, западное течение медленно, но верно несло корабль к земле. Фагоры неустанно следовали за намеченной добычей, миля за милей, и расстояние между ними и кораблем постоянно сокращалось. Их вековечный разум знал, что час, когда они захватят и разрушат корабль, неминуемо наступит.

Деятельность на борту то вспыхивала, то затихала. В одну из ночей прогремело несколько выстрелов. Другой ночью фагоры заметили бегущего вдоль правого борта мужчину, за которым с воплями гнались две женщины. В руках у них блестели ножи. Мужчина бросился в море и пытался плыть к берегу, но вскоре без единого крика утонул в ледяной воде.