Игорь Росоховатский - Загадка «акулы». Научно-фантастические рассказы

• Название: Загадка «акулы». Научно-фантастические рассказы
• Автор: Игорь Росоховатский
• Издательство: Амурское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1962

Научно-фантастические рассказы о загадочных явлениях природы и человеческого бытия.

---

Но зато страшнейшие болезни он должен легко одолеть.

Холера, чума, рак… Да, рак! Ведь организм своевременно, на самой ранней стадии почувствует зреющую в нем опасность и сумеет устранить ее.

И вообще никакой самый коварный враг больше не страшен Виталию. Он мог бы, например, поехать в джунгли и поохотиться на тигра. Он бы учуял его издали… Тысячи звуков, слабых звуков немного города сливались для Виталия в равномерный гул. Увлеченный своими мечтами, истерзанный насморком, Виталий привык к этому гулу, не расслышал, как в него влилась пронзительная труба. А затем… было уже поздно. Повышенная в сотни раз чувствительность превратила комариный укус в удар копья. Виталий потерял сознание…

Первые прохожие заметили неподвижно лежавшего на скамейке человека. У него был странный вид: нос распух, на затылке вздулась огромная шишка. Кто-то догадался раскрыть блокнот, упавший на траву. На первой странице был записан номер телефона лаборатории.

Когда профессор и один из сотрудников лаборатории приехали в больницу, навстречу им поспешил врач.

— Удивительное заболевание у вашего практиканта, — сказал он. — Похоже на катар, но в такой форме… И потом — шишка на затылке. Некоторые ее особенности позволяют предполагать укус насекомого. Но какого? Ни оса, ни пчела, ни тем более комар не способны вызвать такой реакции.

Врач был совершенно растерян:

— Мы не можем пока ничего поделать. Нужно вызвать родителей.

Профессор посмотрел в историю болезни. Взял из рук врача блокнот Виталия, совсем не к месту рассмеялся. Врач изумленно смотрел на него.

— Ничего, ничего, коллега, — успокоительно произнес профессор. Больной выздоровеет примерно через полчаса, когда окончится действие препарата.

Он повернулся к лаборанту и, показывая ему какое-то место в блокноте, повторил свою излюбленную поговорку, так опостылевшую Виталию:

— Природа, друг мой, весьма и весьма предусмотрительна…

ВСТРЕЧА В ПУСТЫНЕ

Зубчатая линия горизонта была залита алым. Солнце роняло последние длинные лучи.

А он стоял у ног гигантских статуй и оглядывался вокруг. Он смутно чувствовал; тут что-то изменилось. Но что именно? Определить невозможно… Тревожное беспокойство не оставляло его.

Он был археологом. Лицо его, коричневое, обветренное, с усталыми глазами, казалось слишком спокойным. Но когда глаза ожшвали, вспыхивали, — становилось ясно, каков истинный характер этого человека.

Его звали Михаилом Григорьевичем Бутягиным, а когда он был здесь впервые, она называла его просто Мишей.

Это было пять лет назад, когда он готовился к защите диссертации, а Света занималась на последнем курсе. Она сказала: «Это нужно для дипломной работы», — и он добился, чтобы ее включили в состав экспедиции. Вообще, она вертела им, как только хотела.

Михаил Григорьевич всматривался в гигантские фигуры, пытаясь вспомнить, около какой из них, на каком месте сна сказала: «Миша, трудно любить такого, как ты… — и cпросила, задорно тряхнув волосами: — А может быть, это не то? Может быть, мне только кажется, что я люблю тебя?»

Губы Михаила Григорьевича дрогнули в улыбке, потом изогнулись и застыли двумя напряженными линиями.

«Что здесь изменилось? Что могло измениться?» — спрашивал он себя, оглядывая барханы.

Он снова вcпомнил до мельчайших подробностей все, что тогда произошло.

…Направляясь к развалинам древнего города, четыре участника археологической экспедиции отбились от каравана и заблудились в пустыне. И тогда они случайно обнаружили эти статуи. Фигура мужчины была немного выше, чем фигура женщины. Запомнилось его лицо, грубо вырезанное — почти без носа, без ушей, с широким провалом рта. Тем более необычными, даже не естественными на этом лице казались четко очерченные глаза: можно было рассмотреть ромбические эрачки, синеватые прожилки на радужной оболочке, негнущиеся гребешки ресниц.

Фигуры поражали своей асимметрией: туловище и руки — длинные, ноги, обутые в башмаки с какими-то раструбами, — короткие, тонкие. Сколько участники экспедиции ни спорили между собой, не удалось определить, к какой культуре и эпохе отнести эти необычные статуи.

Никогда Михаил Григорьевич не забудет минуты, когда он впервые увидел глаза статуй. У него перехватило дыхание. Он остолбенел, не в силах отвести от них взгляда. А потом, раскинув руки, подчиняясь чьей-то чужой непонятной воле, пошел к ним, как лунатик. Только ударившись грудью о ноги статуи, он остановился и тут же почувствовал, как что-то oбожгло ему бедро. Он сунул руку в карман и охнул: латунный портсигар был раскален, будто его держали на огне.

Михаил пришел в себя, оглянулся. Профессор-историк стоял неподвижно, с широко раскрытыми глазами, тесно прижав руки к бокам. Он был больше похож на статую, чем эти фигуры.

Даже известный скептик Алеша Федоров признался, что ему здесь «как-то не по себе».

Когда Светлана увидела фигуры, OHa слабо вскрикнула и прижалась к Михаилу, инстинктивно ища защиты. И ее слабость вселила в него силу. Он почувствовал себя защитником — сильным, стойким, — и преодолел свой страх.

Очевидно, правду говорили, что в археологе Алеше Федорове живет физик. Он тайком совершил археологическое кощунство — отбил маленький кусочек от ноги женской статуи, чтобы исследовать его в лаборатории и определить, из какого вещества сделаны скульптуры. Вещество было необычным — в нем проходили какие-то завитки, и оно покрывалось бледно-голубоватыми каплями.

Через несколько дней участников экспедиции обнаружили с самолета. Они улетели в Ленинабад, чтобы вскоре опять вернуться в пустыню.

Но началась Великая Отечественная война. Светлана ушла вместе с Михаилом на фронт. Профессор-историк погиб при блокаде Ленинграда. Погиб и Алеша Федоров — при взрыве в лаборатории. Взрыв произошел как раз в то время, когда Алеша исследовал осколок статуи. Один из лаборантов утверждал, что всему виной тот кусочек вещества, что оно действует, как очень сильный фермент, — ускоряет одни реакции и замедляет другие. Из-за этого, дескать, и вспыхнула огнеопасная жидкость…

Окончилась война. Михаил Григорьевич и Света вернулись к своей работе. И конечно, в первую очередь вспомнили о таинственных статуях. Оказалось, что в 1943 году в пустыню, к месту нахождения статуй, вышла небольшая экспедиция. Но ее участникам не удалось разыскать статуи. Решили, что их засыпали движущиеся пески.

Михаил Григорьевич организовал новую экспедицию.

На этот раз Света не могла сопровождать его; два месяца назад она родила сына.

Михаил Григорьевич вылетел в Ленинабад, а оттуда направился дальше, в пустыню, И вот здесь, договариваясь с проводниками, он услышал от них интересную легенду.

«Велик Аллах и пророк его Магомет, — говорилось в легенде. — Наслаждения рая дарует он верным, а неверных испепеляет, и следа от них не остается, как не осталось его от древнего народа газруф. Послушайте в назидание историю, которую рассказывали нам отцы, а отцам — деды.

Давным-давно, много веков назад, через пустыню Харан двигались кочевники народа газруф. Они бежали от вражеских племен, которые наслал на них Аллах в наказание за грехи. Кочевники погибли от жары и жажды, и животы их присохли к спинам.

И тогда старейшина племени принес в жертву своим проклятым идолам самую красивую и юную девушку.

Он молился: «Не отворачивайтесь от нас, боги! Помогите нам, боги ветра, палящих лучей, песка, воздуха! Спасите нас!»

Может быть, еще долго выкрикивал бы неверный свои молитвы идолам, оскорбляя истинного бога. Но страшен гнев Аллаха! Кочевники увидели, как от солнца оторвался кусок и начал падать на землю. Он увеличивался на глазах, превращаясь в кривую огненную саблю, какими мусульмане рубят головы неверным.

Кочевники упали ниц, закрывая уши, чтобы не слышать ужасного рева и свиста. И тут чудовищный ураган налетел на них, и через несколько мгновений из многих мужчин и женщин в живых осталось лишь трое. Аллах — да славится имя его! — даровал мм опасение, чтобы они могли рассказать всем неверным на земле, как он умеет карать.

Еще десять и четыре дня шли они по пустыне и увидели вдали сверкающие горы. Они были совершенно гладкие, как два кольца, связанных между собой. Поняли неверные, что это — кольца с пальцев самого Аллаха, и в страхе убежали. Еще много дней блуждали они по пустыне, и лишь одному из них суждено было выйти к людям, чтобы рассказать им обо всем… И тогда муллы наложили строгий запрет: все караваны должны обходить за много сотен километров священное место, где лежат кольца Аллаха.

И если какие-нибудь путники, заблудившись, приближались к кольцам на расстояние в пять полетов стрелы из лука, они погибали от неизвестной болезни…»