А. Казанцев - Мир приключений 1962. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

• Название: Мир приключений 1962. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов
• Автор: А. Казанцев
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО “ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА”
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1962

Мир приключений №7: Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов / Москва: Детская литература, 1962.

СОДЕРЖАНИЕ:

А. Казанцев. Внуки Марса. Рисунки Г.Макарова……3.

Г. Голубев. По следам ветра. Рисунки Е.Мешкова……81.

Е. Рысс. Остров Колдун. Рисунки М.Хабленко……131.

О. Бердник. Пути титанов. Рисунок О.Коровина……205.

С. Гансовский. Хозяин бухты. Рисунок И.Прагера……253.

А. Кулешов. Сплетенные кольца. Рисунок Л.Дурасова……264.

Ю. Давыдов. Забытые путешественники. Рисунок Ю.Ракутина……285.

Н. Коротеев. По ту сторону костра. Рисунок Л.Дурасова……301.

---

Тогда Андрей ударил тигра кулаком меж глаз. Дернувшись, зверь вяло опустил голову. Он был оглушен.

Охотник оттащил пленника на прежнее место, по ту сторону костра, и накрыл лапчатыми ветвями ели. Потом приложил руку к груди тигра, боясь, что удар был слишком силен для зверя.

Сердце тигра билось напряженно и редко.

— Чего балуешься?.. Я вот тоже хочу есть, а тебя не трогаю.

Тигр продолжал лежать неподвижно. Охотник достал из костра чадящую веточку и, приподняв голову зверя, дал ему понюхать дым.

— Ты должен быть здоровым, амба. А что получил — по заслугам. Сам виноват. Разве можно так — исподтишка. Не по-товарищески.

Амба шумно вздохнул и открыл мутные глаза.

— Вот, теперь оба мы с тобой нездоровы. И не балуй. Чего было лезть ко мне в наморднике? Не испортил бы мне ногу, оба с мясом были бы, сытые.

Андрей гладил тигра по загривку. Зверь лежал спокойно.

Неожиданно мягкие уши амбы запрядали. Он потянулся к выходу, весь подтянулся, напрягся.

Сквозь шум верхушек и посвист ветра Андрей услышал мягкое, вкрадчивое мяуканье тигрицы.

* * *

На сговор Андрея и Анны в дом Прокопьева собрался чуть ли не весь поселок: родни и побратимов у него уйма. И была еще одна причина для радости: в тот день шестеро охотников, в том числе и Андрей, подписали договор на отлов двух тигров. После двадцати лет запрета из края пришла лицензия — разрешение на поимку пары двухгодовалых тигрят. Андрей не мог упустить такой случай. Правда, он терпеливо ждал, пока Игнат Савельич, его будущий тесть, хаживавший на ловлю тигров и раньше, сам вспомнит о нем. Их будущее родство в этом опасном деле в счет не шло. Нужны были очень смелые и очень сильные люди, хорошо знающие зверя и обладающие недюжинным хладнокровием.

Через неделю после того, как Игнат Савельич дал свое согласие возглавить ловлю, бригада была укомплектована почти целиком — пять человек. Оставалось найти шестого. Савельич медлил, хотя желающих хватало. Живой тигр — зверь дорогой, и охотники, хаживавшие в одиночку на медведя, встречавшиеся с «хозяином» нос к носу, не прочь были рискнуть. Но Савельич, видимо, не хотел рисковать, а на стороне бригадира все права.

Когда Андрей потерял надежду на приглашение, в дом к нему явилась вся бригада.

Впереди — Савельич, кряжистый старик с окладистой бородой, уже тронутой инеем, но еще не потерявшей своего соломенного цвета. Его маленькие, очень светлые глаза прятались среди глубоких морщин; сорок с лишком зим ходил он в тайгу на зверя, и слепило его солнце, от прищура и морщины. За ним выступал такой же бородатый, только помоложе, — свояк Порфирий Дормидонтович, косая сажень в плечах; все рядом с ним казались щуплыми. Андрей уже знал, что будет делать Порфирий при ловле: держать тигра за уши.

За спинами бородачей стояли усатые, помоложе: Семен Гордых, Евсей Ангелов и Артемий Середкин.

— К вам мы, Андрей Петрович, — начал Прокопьев, — всей бригадой. Решили вас пригласить шестым. Вы ученый человек, да и силы не занимать.

Андрей ответил степенно:

— Спасибо, — но не смог сдержать ликующую улыбку.

Прокопьев солидно поблагодарил Андрея, и они торжественно приступили к оформлению договора. Потом шумной и веселой ватагой пошли в дом будущего тестя.

На сговоре выпито было много и веселились на славу: плясали, не жалея каблуков и половиц. Многие парни были задумчивы. В ухажерах у Аннушки недостатка не было, а им в тот вечер веселиться вроде бы и ни к чему.

Подвыпивший Игнат Савельич хлопал по плечам соседей и говорил:

— Нет такого зверя, чтоб не боялся человека. Все боятся, не трусят, а силу признают. Уважают человека. Сам на тебя ни один, даже медведь и тигр, не пойдет.

Какой-то парень рассмеялся:

— Как я — то прошлым летом…

— Что ты прошлым летом? Пальнул из дробовика, «хозяин» и пошел на тебя. Спасибо скажи, что у тебя в другом стволе жакан был. Иначе быть бы тебе в райских кущах. Зверь, — он хоть, ученые говорят, ума не имеет, но привычки у него самые благородные. Тебе бы, паря, поучиться. Без нужды в тайге никто ни на кого не нападает. У каждого зверя свой закон. По ним и живут. Да что животина — змеи и те признают человека. Их не трогай, и они не тронут. Гады вроде, а признают человека. Хозяин в тайге — человек, вот кто. Мы хозяева!

Поднялся из-за стола меднолицей громадой Порфирий Дормидонтович и рявкнул басом:

— За наше хозяйство! Чтоб не скудело оно и у молодых!

Гости встретили тост дружным криком.

Гуляли до утра.

Потом прошла неделя, вторая, а известий из тайги о замеченных тиграх не поступало. Все охотничьи колхозы и бригады были предупреждены о ловле. Они должны были сообщить о местопребывании тигрицы с тигрятами.

Только три дня спустя после того, как выпал снег, была получена телеграмма из удэгейского селения Гвасюги от охотника Семена Кимонко: «Верховьях Катена след тигра и двух тигрят».

Игнат Савельич хлопнул ладонью по телеграмме:

— Теперь дело за нами! Идем покупать орудия лова, Андрей.

Они пошли в аптеку. Там Прокопьев спросил самых широких бинтов и, к удивлению аптекаря, взял их целую сотню.

— Что случилось? — участливо спросил аптекарь.

— Тигров брать идем.

— Неужели столько ранений может быть?

— Нет, мы тигров бинтами повяжем.

— Бинтами?

— Не веревками же! Веревка, она как намокнет, так разбухнет и стянет лапы тигра. А тигра-то без валенок. Чуешь?

— А выдержат бинты-то? Тигр ведь…

— Мы сплетем их, как девки косу. Выдержат!

И довольный Игнат Савельевич вместе с Андреем вышли.

Выступать решили наутро: охотничьи сборы не хитры. Винтовки всегда наготове, а положить в котомку сухари, соль да спички, пшена немного — дело недолгое.

Вечером к Андрею пришла Анна. Она сама уложила котомку, осмотрела одежду: короткую куртку из шинельного сукна, такие же брюки, калоши из сыромятной кожи — олочи, портянки с онучами. Еще к охотничьему костюму полагался ватник вместо пиджака да теплое белье.

Прощаясь, Андрей обнял Анну:

— Вот вернемся с тиграми, такую свадьбу закатим!

— Ты о ней, как о подарке, говоришь. Не надо мне подарка такого. Сама навязалась. Ни о чем не прошу. Только нет мне свету без тебя!

— Аннушка, милая… — Андрею было немного неловко и приятно слушать ее.

Уголком платка вытерев набежавшую слезу, Анна прижалась к нему:

— Ты самый смелый, сильный, умный, самый красивый.

— Не беспокойся. Все хорошо будет.

— Стыд, гордость забыла. Зачем они мне? — ласкаясь, говорила она. — И боюсь я. Отец сказал: он тебя на переднюю левую лапу поставит. Поберегись… Надежда ты моя!

* * *

Услышав вкрадчивое, осторожное и зовущее мяуканье тигрицы, Андрей замер. Они замерли оба — тигренок, узнавший голос матери, и человек, различивший в вое ветра тигриный рык.

— Вот она и пришла, — проговорил Андрей.

Он достал из кармана куртки запасной плетеный бинт, сделал петлю, примерил ее на шее тигренка и продел в веревку толстый сучок-ограничитель, чтобы тигренок, вздумай он бесноваться, не удушился. Конец веревки Андрей надежно привязал накоротко к толстому корню выворотня с расчетом, чтобы тигр в ярости не упал в костер, не опалил шерсть и не ожегся.

Тигренок не обратил внимания на действия человека. Он трепетал, слушая материнский зов.

Потом охотник подбросил дров в огонь.

Сначала костер зачадил и почти потух. Однако жар углей быстро высушил обледеневшие ветви, и они вспыхнули. Пламя поднялось высоко. На самых верхних, тонких корешках выворотня забегали красные огоньки обуглившихся веточек.

Тигрица мяукала совсем близко.

Пленник стал тихо мурлыкать, бархатисто и утробно, как мог мурлыкать котенок величиной со взрослого дога. Он жмурился, терся мордой о мерзлую землю, вытягивал в порыве умиленья связанные лапы, и конец его длинного полосатого хвоста вздрагивал от нежности.

Андрей достал из котомки запасные обоймы. Их было две. И одна вставлена в магазин карабина. Сняв шапку, охотник положил в нее патроны, чтоб не намокли, и подполз к лапнику, закрывавшему вход в берлогу.

Глаза, привыкшие к яркому свету, сначала ничего не различали во мгле метельной ночи. Разгоряченное лицо обдала снежная пыль, холодная и колючая. Острое дыхание ночи ободрило Андрея: стало легче дышать, утих звон в ушах. Выдвинув вперед карабин, охотник прикрыл глаза, чтобы они скорее привыкли к темноте. Открыв их через несколько секунд, Андрей стал различать деревья. И увидел метрах в двадцати от себя, у корня кедра, темный силуэт.

Тигрица лежала на снегу, вытянувшись во весь двухметровый рост, и казалась черной. Глаза ее, обращенные к слабым проблескам огня, пробивавшимся сквозь занавес ветвей, сверкали малиновым огнем.

Андрей внимательно приглядывался к силуэту тигрицы, и ему показалось, что тень очень медленно движется к выворотню. Тогда он приник щекой к прикладу и, подняв ствол на четверть выше головы тигрицы, выстрелил раз, другой.