А. Казанцев - Мир приключений 1962. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов

• Название: Мир приключений 1962. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов
• Автор: А. Казанцев
• Издательство: ИЗДАТЕЛЬСТВО “ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА”
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1962

Мир приключений №7: Сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов / Москва: Детская литература, 1962.

СОДЕРЖАНИЕ:

А. Казанцев. Внуки Марса. Рисунки Г.Макарова……3.

Г. Голубев. По следам ветра. Рисунки Е.Мешкова……81.

Е. Рысс. Остров Колдун. Рисунки М.Хабленко……131.

О. Бердник. Пути титанов. Рисунок О.Коровина……205.

С. Гансовский. Хозяин бухты. Рисунок И.Прагера……253.

А. Кулешов. Сплетенные кольца. Рисунок Л.Дурасова……264.

Ю. Давыдов. Забытые путешественники. Рисунок Ю.Ракутина……285.

Н. Коротеев. По ту сторону костра. Рисунок Л.Дурасова……301.

---

Правда, больница всегда шла маме навстречу. И практику она в своей больнице проходила, и дежурства ей так назначали, чтобы легче было учиться. Три раза местком нас с мамой отправлял отдыхать. В общем, так или иначе — кончила мама институт и стала врачом. И назначило ее само Министерство здравоохранения далеко на север, на Мурманский берег, в становище Волчий нас.

Мы доехали поездом до города Мурманска, а там сели на пароход. Я до этого времени никогда не видал моря и когда увидел, то очень испугался. День выдался угрюмый, пасмурный, море волновалось. Потом-то я видывал настоящие волны и знаю, что тогда волнение было пустяковое, ну, а для первого раза мне и это показалось страшно. Валька — та даже в слезы ударилась. Но я начал ее успокаивать и утешать и говорить, что ничего тут опасного нет. И как-то незаметно сам успокоился. Пароход отошел вечером, и нас с Валькой сразу же укачало. Она хныкала, а я ничего, крепился. Потом мы оба заснули. Проснулись, вышли на палубу, а уже пароход на рейде, и видно становище Волчий нос, и к нам катер спешит за пассажирами.

Теперь я вам объясню, что такое становище. Это не город и не деревня. Это совсем особая штука. Значит, представьте себе так: прежде всего вы видите темные голые горы и ничего на них не растет — ни леса, ни травы. Просто камень и камень. Стоят эти горы полукругом, высокие, мрачные, только кое-где белые пятна — это еще снег не стаял. Дело-то было весной. И вот между этими горами большая бухта. Ну, залив, что ли. А в глубине залива горы отходят подальше от моря и там плоский берег. На этом плоском берегу бревенчатые пристани, а к ним пришвартованы, это если по-сухопутному сказать, значит привязаны, моторные боты. Много их, штук, наверное, тридцать. Вдоль моря идет песчаная полоса, ну, вроде как пляж, что ли. Только купаться с этого пляжа нельзя, потому что вода тут всегда холодная, даже в самое жаркое лето. Ну, а за пляжем дома. Дома бревенчатые, есть и в два этажа, но больше одноэтажные. В общем, честно сказать, с Воронежем не сравнишь. У нас какие здания, в Воронеже! Это ж просто чудеса архитектуры. Многие есть даже с колоннами. Потом сады, машины, трамваи, автобусы, асфальт блестит, ну, словом, красота. А здесь даже мостовых нет. Песок. Так по песку прямо и ходят.

Валька опять расхныкалась: поедем, говорит, назад. Удивительное дело! Десять лет девчонке, и не может понять, что так просто это не делается — приехали и уехали. На маму министерство рассчитывает, знает, что в Волчьем носу есть доктор, больные ждут, может быть, волнуются. А эта на тебе: поедем назад! Говорит, а не думает, что говорит.

Ну хорошо. Кое-как я ее успокоил, а тут катер подошел, и на катере человек шесть, и все, оказывается, нас встречать. Кроме нас, оказывается, никто высаживаться на берег не собирается. Люди оказались ничего, веселые. Один старик на одну руку меня взял, на другую Вальку и снес в катер. Со мной-то, наверное, не следовало так делать, в тринадцать лет нечего человека на руках носить, да ладно, он не со зла. Он, правда, молчал все, но я видел: в бороду улыбается. Потом оказалось, что это очень уважаемый здесь капитан Коновалов, настоящий старый рыбак. Даже крупные специалисты с ним советуются, потому что он замечательно море знает. Зовут его Фома Тимофеевич, и его отец и дед моряками были. Сын у него в море погиб, и он внука растит — Фому. Ну, о Фоме потом речь. Про него мне много говорить придется. Кроме Коновалова, был председатель сельсовета, председатель колхоза и две медицинские сестры. В общем, все так хорошо нас встретили, выгрузили наши вещи, а капитан парохода очень любезно простился с нами и погудел на прощание. Потом на катере мы доехали до пристани, и тут тоже народ собрался, какие-то женщины-рыбачки, и матросы, и капитаны, так что по улице мы шли целой толпой. Мы трое в середине, а и сзади, и спереди, и с боков народ. Прямо будто мы делегация какая-то. Привели нас в больницу. Больница двухэтажная, каменная. Ее только недавно построили. Стали мы больницу осматривать. Есть и рентген, и операционная, и в палатах чистенько. Лаборатория маленькая, своя аптечка. Словом, хорошо. В этом я кое-что понимаю. Все-таки и отец врач и мать врач. Здесь же, при больнице, и наша квартира. Тоже нам понравилась. Две комнаты, кухня, мебель вся уже расставлена. И у нас с Валей, у каждого, отдельный стол для занятий. Приятно, что люди подумали: у докторши, мол, двое детей, обоим учиться нужно.

В общем, ходили мы по дому, осматривали, а потом я от других отстал и на улицу выбежал.

Смотрю — стоит возле дома паренек лет двенадцати. Ростом, пожалуй, пониже меня, но в плечах широкий, в высоких сапогах, таких, что другому взрослому велики будут. Руки большие, каждый палец, как два моих. Стоит, ноги расставил, лицо хмурое и смотрит на меня исподлобья.

— Ты, — говорит, — докторши сын?

— Я, — говорю.

— Ну, здравствуй.

Протянул руку, да так зажал в своей руке мою, что я чуть не вскрикнул, но удержался.

— Вы, — говорит, — откуда приехали?

— Из Воронежа, — говорю.

— У вас там, — говорит, — небось какое-нибудь южное море?

Я говорю:

— Нет, у нас там моря совсем нет, у нас река.

— Как это, — говорит, — моря нет! Совсем-совсем никакого?

— Совсем-совсем, — говорю, — никакого.

— Врешь ты, наверное!

— Вот, — говорю, — чудак! Ты думаешь, все города на море? А люди и без моря живут, да еще как хорошо живут!

— Не понимаю, — говорит парень, — как жить без моря. Ну, иногда, конечно, на суше надо побыть — в школе учиться приходится, в баню сходить, кино поглядеть, — а жить надо на море. Дед мой говорит, что человек животное морское.

— А кто, — спрашиваю, — твой дед?

— А дед мой, — говорит, — Фома Тимофеевич Коновалов, самый, — говорит, — замечательный капитан.

— А тебя, — спрашиваю, — как звать?

— И меня, — говорит, — Фома Тимофеевич Коновалов. У нас, — говорит, — все через раз или Фомы, или Тимофей. А ты что ж, никогда и не видел моря?

— Нет, — говорю, — вчера в первый раз увидел.

— Так. — Он посмотрел на меня подозрительно. — Ну, и как оно тебе нравится?

Мне-то море совсем не понравилось, но я подумал, что ему это может показаться обидным.

— Да ничего, — говорю, — море. Приятное, — говорю.

Он мне, кажется, не очень поверил, но спорить не стал.

— Ну, — говорит, — коли так, будем с тобой дружить. Пойдем, — говорит, — я тебе коллекцию свою покажу.

— Что, — спрашиваю, — за коллекция?

— Там, — говорит, — много всякого: и крабы, и морские звезды, и губки, и акульи зубы.

— Ну что ж, — говорю, — если ненадолго, пожалуй, пойдем. Может, меня и не хватятся.

Только мы собрались идти, как, конечно, выскочила Валька.

— А, — говорит, — вы без меня куда-то собираетесь! Обмануть хотели! Небось куда-нибудь в интересное место идете. Я с вами хочу.

Я посмотрел на Фому, Фома — на меня. Он, видно, понял, что от нее все равно не отвяжешься. Пожал плечами и говорит:

— Пускай идет.

Мне половина удовольствия была испорчена. Фома показался мне парнем серьезным, и мы с ним могли бы о многом поговорить, ну, а при Вальке какой-уж туг разговор! Все равно будет во все вмешиваться и нести свою девчоночью ерунду.

Мама говорит, что раз она моя младшая сестра, то я должен ей помогать, объяснять ей все и защищать ее от чего-то. Ну, защитить-то, я думаю, она сама себя защитит, такой у нее характер, а вообще-то я согласен и помогать и объяснять, только бы она в мои дела не лезла. Но вот как раз этого от нее и не дождешься. Прилипнет — и ничего не сделаешь.

Глава вторая КАПИТАН КОНОВАЛОВ БОЛЕН

Так стали мы жить в становище Волчий нос. Поначалу нам все казалось странным. Тут вся жизнь в море. Рано утром выходят боты на лов. Стучат моторы, потом стук становится все тише, боты выходят из бухты, а дальше, за бухтой, — открытое море до самого Северного полюса. Вода и вода, и ничего в этом хорошего нет. Хотя, конечно, красиво. Море огромное-преогромное, а ботики маленькие, так что даже страшно за них. Вдруг буря начнется, что с ними будет! Но Фома говорит, что ничего тут страшного нет. Раньше действительно много погибало, потому что ходили на парусах или в крайнем случае со слабыми моторами. А сейчас моторы мощные, и с таким мотором выстоять всегда можно. Это одно. А другое — это то, что теперь погоду предсказывают. Только где-то на севере зародится шторм, а уже по радио сообщают: ждите, мол. И на пристанях вывешивают сигналы. Если, скажем, погода будет хорошая, один сигнал, если ожидается шторм — другой. Каждый рыбак, отходя от пристани, уже знает, чего ему сегодня ждать. Так что несчастья бывают очень редко. Все-таки, конечно, еще бывают. Вот и отец у Фомы погиб в море. Но тогда, говорят, ужасная была буря.

Я хотел расспросить Фому поподробнее про его отца, но мне показалось, что он об этом говорит неохотно. Про нашего отца я ему рассказал. Он подумал и сказал: