Владимир Городов - Круг Девятирога

• Название: Круг Девятирога
• Автор: Владимир Городов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-035673-0, 5-9713-1924-8, 5-9578-3689-3

Минуту назад он был обычным парнем из нашего мира…

Теперь он – в мире совершенно другом!

В этом мире обитают не только мужчины и женщины, но и презираемые всеми бесполые – «бепо».

В этом мире те, что не имеют над собой господина, официально считаются разбойниками, а полубезумный император охотится на людей, как на дичь…

В этом мире его зовут Водорогом, и он – один из Избранных древним, таинственным пророчеством Предназначения.

Однако чтобы исполнить Предназначение, он должен найти всех, с кем связано его пророчество…

---

Вряд ли кто-нибудь сможет попенять мне на то, что я не сопротивлялся. Три ствола в упор, да ещё в руках людей, которые, судя по всему, умеют обращаться с оружием, не оставляли ни малейшего шанса. А ещё к этому можно добавить и ту оторопь, которая меня взяла при виде невесть откуда взявшегося здесь, в дремучем средневековье, среди алебард и арбалетов, огнестрельного оружия. Пока Четыреста Тринадцатый – судя по «имени», тоже бывший мой сослуживец – скручивал мне за спиной руки, я мысленно пролистал «Энциклопедию стрелкового оружия»: предъявленные мне пистолеты в ней не значились, хотя внешне очень напоминали итальянскую «beretta 92 SBS special».

– Завязать ему глаза, Четыреста Двадцать Третий? – спросил Четыреста Тринадцатый.

– А какой смысл? Он не хуже тебя дорогу знает! – ответил тот.

– По Предписанию положено!

– Ну раз положено, так завязывай. Слышь, Четыреста Двадцать Первый, может, уважишь бывших соратников, сразу, без допроса скажешь, где Камень Ол? И нам хорошо, и тебе не мучиться.

– Я ничего не знаю ни о каком камне, – ответил я и тут же получил удар в лицо.

– А сейчас? Не вспоминается?

– Я ничего не знаю…

– Да брось ты время терять, – сказал один из Неутомимых. – Будто Четыреста Двадцать Первого не знаешь: если что себе в башку втемяшил… Пускай им спецы займутся.

Мне завязали глаза и куда-то повели. Я запоминал дорогу: считал шаги и отмечал повороты. Минут десять мы шли по городским улицам, после чего остановились, и я услышал стук, по-видимому, условный: тук, тук-тук-тук, тук.

– Кого Оба послали? – раздался равнодушный вопрос.

– Тех, кто бережёт вместе с ними, – ответил Четыреста Двадцать Третий. – Отворяй живее!

Меня завели в дом, потом заставили спуститься довольно глубоко вниз по железной винтовой лестнице. Затем, судя по ощущаемой сырости и звонкому эху шагов, мы долго шли по тоннелю, который окончился ведущей вверх каменной лестницей. Поднявшись по ней, все остановились. Загремели засовы.

– Кого ведёте? – спросил новый голос.

– Не твоё дело! Заткнись и открывай камеру!

Меня куда-то впихнули. Сзади громыхнула, закрываясь, дверь. С трудом освободившись от профессионально завязанных пут, я снял с глаз повязку, но всё равно ничего не увидел: тьма стояла кромешнейшая. Крохотная, менее чем в размах рук, квадратная камера. Под руками прощупывались лишь гладкий камень без единого шва да массивная железная дверь с большими заклёпками. Деться некуда, помощи ждать не от кого. Оставалось только ждать и размышлять о новом сюрпризе, который мне подбросило очередное тело. Итак, Четыреста Двадцать Первый спёр у своих бывших сослуживцев какую-то драгоценность, а расплачиваться за это должен… отгадайте с трёх раз, кто?

Тюрьма в Суонаре, 18 кумината 8855 года

– Это очень странно… Очень странно, господин атак-гроссер, но он в самом деле ничего не помнит! – Человек в синем комбинезоне отлеплял от моего тела какие-то датчики, которые перед допросом наклеил во всевозможных местах. – На слова «Камень Ол» не возникает абсолютно никаких ассоциаций, как будто он слышит о нём впервые. И вообще, чёткие воспоминания ограничиваются лишь последним месяцем, а дальше идёт полнейший бред: он представляет себя каким-то хилым уродом. Скорее всего, нервный срыв на почве «ломки», последствия нейроперекоммутации. Фантомные воспоминания, подавившие реальные. Все нормальные люди мечтают стать здоровыми и сильными, а этот…

Говоривший нимало не заботился тем, что я его слышу. Доклад его предназначался кому-то, кто стоял за креслом, в котором меня намертво зафиксировали хитроумными зажимами. Перед допросом довольно бойкий старичок с бегающими глазками вкатил мне в вену инъекцию какой-то розовой жидкости, после чего я впал в состояние полупрострации.

«Так вот он… – медленно, спотыкаясь и качаясь, плыли мысли в голове, – секрет Неутомимых… В одном слове… „Нейропе…рекоммута…ция“. Меняют в мозге… зону усталости и зону удовольствия – и готов… культурист-фанатик… Чертовски, поди… сложная операция…»

Тот, кого назвали атак-гроссером, – высокий сухопарый блондин, облачённый в парадный малиновый мундир с обилием золотого шитья – прошёлся, стал напротив кресла, и его худое холёное лицо скривила недовольная гримаса. Он взглянул на меня как на что-то мерзкое, на что приходится смотреть исключительно по долгу службы. Моё внимание привлек сверкнувший серебром в электрическом свете ноготь на большом пальце его правой руки.

– Досадно! Император будет в гневе, – произнес он и повернулся, намереваясь уйти.

– Господин атак-гроссер! – поспешил окликнуть его человек в комбинезоне.

– Что ещё? – вопросительно приподнял бровь тот.

– А с этим… Что прикажете?

– Больше не потребуется, – несмотря на будничность этих слов, я понял, что они означают смертный приговор. Настроение от этого у меня не улучшилось. За несколько проведённых здесь часов я убедился, что местные тюремщики – экстрапрофессионалы. Не то что убежать – лишнего движения сделать невозможно: не помогают ни большая физическая сила, ни боевые искусства.

– Господин атак-гроссер, осмелюсь доложить! – раздался за моей спиной голос кого-то третьего.

– Что ещё?

– Осмелюсь доложить, – повторил тот же голос, – что у нас некомплект «тушканчиков».

– Ты же докладывал, что их семеро?

– Так точно! Но…

– Что значит «но»?! – вскипел офицер.

– «Тушканчик» номер четыре – почти старик. На охоте он не протянет и часа. А этот – из Неутомимых, имеет боевую подготовку…

Атак-гроссер окинул меня оценивающим взглядом, кивнул своим мыслям и коротко бросил:

– В «зверинец»!

* * *

По гулким, не имеющим окон сводчатым коридорам трое Неутомимых вели меня в «зверинец»: один впереди, двое, с короткими автоматами наизготовку, на несколько шагов сзади. Конструкция оружия была мне незнакома, но по внешнему виду оно очень напоминало израильские «узи». Тому, что на планете есть и автоматическое оружие, я уже не удивился. Да и не то состояние, чтобы удивляться: кандалы, звенящие на руках и ногах, мешали идти, от воздействия наркотика во всех мышцах ощущалась невероятная слабость, перед глазами всё плыло.

– Стоять! – раздалась команда. Передний конвойный отомкнул металлическую дверь камеры и крикнул внутрь:

– Номер четыре, выходи!

Из камеры понуро, держа руки за головой, вышел худой мужчина преклонных лет, почти старик. Охранник схватил его за плечо и отпихнул в сторону.

– Заходи! – обратился он ко мне. – Теперь номер четыре – это ты!

В тесной камере, так же, как и коридор, не имеющей окон, освещённой лишь тусклым, забранным в частую решётку электрическим светильником, кроме меня находились ещё шесть человек, одетые в одинаковые серые штаны и куртки: три мужчины, две молодые женщины и одно бепо.

– Да хранят вас Оба… – пробормотал я приветствие и, гремя железом, без сил опустился на пол. Тотчас двое мужчин бросились ко мне и помогли добраться до топчана. Лишь только моя голова коснулась его жёсткой поверхности, я тут же провалился в глубокое беспамятство.

Тюрьма в Суонаре, 20 кумината 8855 года

Очнувшись, я ещё некоторое время продолжал неподвижно лежать с закрытыми глазами: действие наркотика кончилось, но ощущения после него остались самые пакостные.

– Всё ещё спит, – раздался женский голос. – Уже двое суток…

– Пускай поспит, – произнёс один из мужчин. – Видимо, ему здорово досталось, якорь им под ребро.

– Так ведь времени почти не осталось! Представляешь, что будет, если его разбудят перед самой охотой? Надо его хоть немного подготовить.

Я с трудом пошевелился и попросил: «Пить!» С губ сорвалось только «п-ть!», но меня поняли и поднесли деревянную кружку. Я сел, с жадностью выпил почти всю отдающую затхлостью воду. Немного оставшейся в кружке воды я плеснул на ладонь и протёр лицо. Чуть-чуть, самую малость, но всё же полегчало.

Пятеро обитателей камеры стояли, глядя на меня. Шестой, мужчина лет тридцати пяти, смуглый, похожий на цыгана из-за чёрных с проседью кудрявых волос, сидел рядом.

– Ты меня слышишь? Понимаешь? – спросил он. Я что-то промычал, кивнул головой, и он продолжил. – Соберись и постарайся вникнуть в то, что я тебе скажу.

– Мне… немного тяжело, – произнёс я, – но понимать… я понимаю… всё.

– Вот и чудно! – оживился тот. – Клянусь всеми рифами Полуночного моря, ты должен хоть немного представлять, что нас ожидает. Но сначала давай познакомимся. Меня зовут Рани из Отонара. – Он выставил перед собой ладонь, и я вяло хлопнул по ней в знак знакомства. Потом Рани представил мне остальных: – Авер из Нитуга, Марк из Амиса, Ил из Мойилета, Ос из Тонида и А-Ту.

– Ланс… из Икорики…

Авер – невысокий крепыш лет тридцати, несколько сутуловатый, как боксёр на ринге, с подозрительным прищуром оглядывал меня исподлобья. Марк выглядел моложе и напоминал мне аристократа-спортсмена: высокий, подтянутый, с гордой осанкой. Обе девушки выглядели лет на двадцать пять, не больше. На этом их сходство заканчивалось. Ос – высокая и, как я для себя определяю, «тугая» – плотная, но не толстая фигура, кровь с молоком. Её волосы отливали всеми цветами меди. Ил же, напротив, – невысокая, тоненькая и гибкая брюнетка. А-Ту – коренастое, широкоплечее и, как все бепо, абсолютно лысое – несмотря на то что обстоятельства поставили его в равное со всеми положение, предпочитало скромно держаться в стороне и очень смутилось, когда ему пришлось так же, как и другим, выставить ладонь для знакомства.