Тимур Рымжанов - Пророчество льда

• Название: Пророчество льда
• Автор: Тимур Рымжанов
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-052163-0, 978-5-9713-9393-1

Принц-бастард Хаттар по прозвищу Господин Метель. Лишний во дворце отца, где и без него хватает претендентов на корону Северных земель... Он неудобен и не нужен. Он не желает ввязываться в семейные интриги и заговоры. Он вполне доволен своим положением наместника маленькой заштатной горной провинции, где можно полностью посвятить себя с детства любимым занятиям – оккультизму и магии. Но именно глубины магического искусства раскрывают для Хаттара тайну его истинного назначения в этом мире. Господин Метель бессмертен. Более того, он находится под личным покровительством самого Бога Смерти Сина, коего однажды приютил в своем доме. Однако истинная его природа – вне пределов его родного мира, где-то среди бесчисленных отражений его личности. Когда же Хаттар обретет полную Силу? Возможно, когда душа его сольется с душой «отражения» – байкера Алексея из мира Земля?

В сборник вошли фантастические произведения «Господин Метель» и «Потусторонним вход воспрещен».

---

Я видел себя, видел его. В моей голове, словно заклинания, текли строки из книги, и радость и тоска переполняли, как наивного ребенка. Какая-то чудесная гармония и легкость заменила боль и страдание. Мир укутывал в свои легенды. Мир пел колыбельные песни, провожал меня торжественным гимном, эхом, грохочущим камнепадом в горном ущелье.

Саул еще некоторое время смотрел мне в глаза, а потом приподнял забрало и сплюнул на снег. Я почти не обращал на него внимания. Мне было безразлично, что происходило вокруг. Все сон!

Пылали соломенные крыши. Дворы были залиты кровью и засыпаны серым пеплом. Тела убитых заносило снегом, где-то слышались еще стоны и крики, но все это было слишком далеко, не рядом со мной, не в этом мире.

Я закрыл глаза и словно соскользнул в бездонную пропасть. Видений уже не было, но я все еще помнил взгляд человека, сидящего у костра. Я знал о нем все. Но не мог это выразить. Вспомнил, кто он, но не мог назвать его имени. Даже знал, чем он связан со мной, но невидимая черта разделяла нас, как вода разделяет человека и его отражение, и стоит только попробовать прикоснуться, как все тут же теряет форму и растворяется, становится дымным и неясным.

Смерть оказалась благосклонна. Она предстала не в худшем своем обличии, и при встрече мне следует поблагодарить ее за такую щедрость. Не зря говорят, что духи отвечают взаимностью на хорошее отношение к ним. А может, они просто остались довольны той жертвой, которую я принес прежде, чем принесли в жертву меня. Те семеро несчастных, пытавшихся убить так рьяно, то ли по своей воле, то ли по приказу обезумевшего брата. Хотя безумцем-то как раз считали меня. Это я выпадал из стройной колонны их алчных идей. Это я говорил, что все надо решать миром и война это удел слабых и недалеких людей. Это я презирал дворцовые интриги и братоубийство, но сам стал жертвой этого зла. Наверное, подобный исход был неизбежен.

Какое это теперь имеет значение?

Я видел перевал. Тот, на котором меня нашел пастушонок. Хлесткий ветер гнал снежную колючую крупу почти параллельно земле. Стоял неуверенно и никак не мог понять, в какую же сторону мне следует идти. Справа нависала бурой тенью отвесная стена, слева пропасть с рычащей рекой в самом низу ущелья. Я видел себя со стороны. Словно был рядом. Я не помнил всего того, что происходило тогда, мне все виделось как вновь. Почему я потерял коня? Почему вовремя не успел покинуть узкую дорогу? Если заранее знал, что погода так быстро испортится. Я как ослепший бродил вдоль узкой тропинки, замерзая. Согнувшись от холода, ощупывая непослушными руками острые камни. Во мне, словно искорки, вспыхивали воспоминания. Что со мной происходило, был ли я болен, или причиной стал яд. Яд! Все вино, которое было в моем доме, привозил мне слуга Самата. Самат! Неужели ты смог променять нашу дружбу на призрачные посулы княжеского двора и знати! Что они тебе пообещали за мою голову?!

Снова позорный столб. Мое тело постороннее. Окоченевший кусок мяса. Рядом жарким пламенем полыхает крестьянский дом. Яркое пламя причудливо искажается в снежинках, застывших на ресницах. Человек в латах смотрит на меня. Тяжелый шлем прячет его лицо. Но я знаю, кто он. В руках обнаженный двуручный меч. Мало кто из опытных воинов может похвастать умением владеть подобным оружием. Да и фигуру отравителя не спутаешь.

Опять темно. Неужели Самат отправлял в мой дом вино, опасаясь только княжеской мести? Почему не предупредил? Почему не оставил шанса?

Заснеженный перевал. Я лежу возле павшего коня. Гнедой мертв, но его тело все еще теплое. Я пытаюсь согреться. Руки совсем не слушаются. Как холодно. Кровь замирает в жилах. Снежная буря не кажется мне сильной. Сквозь быстро бегущие облака проглядывает бледный диск солнца. Но я не могу пошевелиться. Все немощное человеческое существо протестует, хочет оставаться неподвижным. С огромным усилием я переворачиваюсь на бок и еще больше прижимаюсь к своему коню. Все тело трясет, ломает судорогами онемевшие конечности.

Мы встречаемся с ним взглядом. Он спокоен, и метель не может коснуться призрачного тела. Он смотрит на меня так, словно мы с ним давние знакомы и встретились после долгой разлуки. Я рад этой встрече, и даже мои непослушные губы чуть подергиваются, пытаясь изобразить улыбку. Он улыбается мне в ответ. Он мой господин, настоящий господин, которому я обязан всем своим существом. Он словно соткан из снежных хлопьев, истинный Господин Метель. Белая шуба с пушистым воротником соскальзывает с его плеча и ложится в руки. Он укрывает меня заботливо, словно мать укутывает свое дитя в колыбели. В его руках книга, та самая. Неторопливо садится возле меня прямо на ледяной утес и открывает первую страницу.

Буквами вечных рабов
Прочитаю проклятье на стенах,
Алфавитом ушедших снегов
В четырех не моих катренах.

И белый метал, и красный
Пусты. Как кувшин после пира.
Вечный, верный и властный
Воин, слуга эфира.

И крылья мельницы дрогнут,
Провернут жернова тугие,
Кожу с костей сдернут
И одежды сорвут дорогие.

– Хаттар. Твой путь еще не окончен. У меня нет власти над тобой. Ты выше меня здесь. Я твой слуга. И теперь и всегда. Книга поможет стать истинным. Возьми. За тобой уже идут. Настанет время, и мы еще встретимся. Совсем скоро.

– Но кто ты?

– Я твой слуга, господин.

Глаза открывались тяжело. Словно под веками был песок и толченое стекло. Я чувствовал тепло, оно как раскаленное масло сочилось по венам, оно жгло, и это было неприятно и даже больно. Странно, я не чувствовал боли, когда принимал удар стрел, пущенных братом из тяжелого арбалета в упор, а сейчас по-настоящему больно. Но я стерпел эту обжигающую ломку. Свет был вокруг, я чувствовал его тонкой кожей век, какой-то неяркий, приглушенный. Попробовал встать, но увидел прямо перед собой широкую спину человека, которого сразу и не узнал.

– Ваша одежда пришлась мне очень кстати, господин. Она такая теплая и удобная…

– Син?!

– Я рад, что вы узнали меня, и мне очень жаль, что такое произошло. Быть преданным собственными братьями, это нелегко осознавать.

– Что со мной?

– Теперь все хорошо, вы в безопасности.

Я поднялся и сел, поджав под себя чуть отекшие ноги. Камни подо мной были шершавыми, холодными – отесанный гранит. Очень рельефный и выпуклый. Рядом стена с такой же грубой каменной кладкой. В щели между угловатых валунов торчал большой факел. Рядом, на треножнике, широкая чаша дровяного светильника. Когда глаза немного привыкли к свету, я смог рассмотреть небольшую пещеру, в которой находился. Она скорее походила на зал, но с низким потолком и совсем необжитая. Вокруг меня был очерчен углем неровный круг с причудливой вязью таинственных знаков. Вдоль стен сидели люди в измятых, частично разрушенных доспехах, залитых кровью.

– Син! Что происходит?

– Ах, это. – Странник махнул рукой. – Это те, кто пытался вас убить, там, в деревне. Или по-прежнему думаете, что это очередной сон, морок, видение. Теперь их жизнь принадлежит вам. Они приняли смерть от вашей руки, и жизненная сила, покидающая бренные тела, теперь течет к вам, питает, пополняет утраченное.

Я невольно распахнул рубашку и ощупал те места, где должны были остаться дыры и порез. Шрамы виднелись, но складывалось такое впечатление, что они были там всегда и очень давно зарубцевались.

– Мой господин. Силы вернулись к вам снова, и никто в этом мире не сможет остановить их течение. Вы хотели найти храм духа. Это место и есть храм. Сейчас мы находимся как раз в одном из его залов, из тех, что открыты.

– Кто ты, Син?

– Я странствующий дух. Дух смерти, если угодно. Я прихожу к тем, кого ждет скорая кончина, и говорю им об этом, вот только не всегда слышат.

– И ко мне ты пришел поэтому?

– Нет. Ты не в моей власти. И к тебе я пришел как к равному.

– Равному?! Дух смерти приходит ко мне как к равному!

– Моя внешность так же обманчива, как твердыня облаков. Я могу быть кем угодно.

Я попробовал встать. Словно ничего и не менялось. Действительно по-прежнему был полон сил. Жжение во всем теле немного беспокоило, но от него можно было отвлечься, не обращать внимания на такое мелкое неудобство. Син продолжал сидеть возле стены, глядя на то, как я осторожно ощупываю себя. Теперь в нем нельзя было узнать того нищего ученого, который причитал и вымаливал прощение, стоя на коленях в моем доме. Теперь он был полон достоинства и смотрел дружелюбно и спокойно. Так, словно мы были с ним давние друзья. Какой удивительно знакомый взгляд. В руках он держит книгу, ту самую. Книгу, которая перевернула всю мою жизнь так стремительно.

– Там, на перевале, это тоже был ты?

– Да, господин. Я всегда был рядом. И тот мрачный и молчаливый Ур – кузнец в доме твоего отца – это тоже был я. И глуховатый учитель фехтования, угрюмый ветеран. У меня множество лиц, я твой ангел-хранитель, твой поводырь и слуга.