Ольга Володарская - Мистика в жизни великих

• Название: Мистика в жизни великих
• Автор: Ольга Володарская
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25458-3

Величие, слава, особая миссия всегда сопряжены с мистикой! Об этом свидетельствует увлекательнейшее описание судеб великих людей, предпринятое Ольгой и Леонидом Володарскими. Великие полководцы и императоры, эзотерики и деятели искусства – их судьбы объединяло одно: присутствие в них неких мистических сил, в урочный час властно вторгавшихся в их жизнь.

---

Зато было найдено множество других саркофагов, не имевших к Македонскому никакого отношения, хотя они и были украшены фресками и барельефами с эпизодами из его героической жизни. И потом он все-таки почитался как бог, а изображения богов были очень популярны в те далекие времена. На одном из найденных саркофагов фигурки были искусно выкрашены. Краска замечательно сохранилась даже в зрачках высеченных в камне воинов.

В 1989 году начались раскопки в 25 километрах от оазиса Сива, в Греции. Именно здесь Александра объявили сыном бога Амона.

За то, что копать надо в Сиве, говорил еще один аргумент. Когда у умирающего Александра спросили, где он желал бы быть погребенным, с его уст сорвалось имя Амона, храм которого находился именно в Сиве. На поиски загадочного захоронения в этом местечке ученых вдохновил и тот факт, что название Сива означает не что иное, как «место, где покоится Александр». Раньше этот район Греции назывался Сангарией. Если название поменяли, значит, это было зачем-то нужно. В 1990 году стало ясно зачем.

Именно в Сиве археологи раскопали величественные храм и гробницу, окруженные гигантской стеной двухметровой толщины, украшенной цветными фресками. Главные ворота вели в зал площадью 210 квадратных метров, в котором были обнаружены заваленные плитами камеры, не разграбленные, к великой радости исследователей. Казалось, еще чуть-чуть, и останки царя-бога будут найдены. Уверенности в близкой удаче прибавляло и то, что постройки и росписи были совершенно не местного стиля. Зато очень близки македонскому. Потом на свет божий был извлечен и саркофаг. На этот раз алебастровый. Следом откопали уникальное изображение льва, точь-в-точь как на македонских гробницах. В довершение всех находок открыли барельеф с восьмиконечной звездой – личным символом Александра Македонского!

В конце 1995 года взорам археологов предстали три стелы, находка которых стала научной сенсацией. То были не просто стелы, а послания из прошлого. Надписи на древнегреческом гласили: «Александр Амон-Ра. Во имя почтеннейшего Александра я приношу эти жертвы по указанию бога и переношу сюда тело, которое такое же легкое, как самый маленький щит, в то время когда я являюсь господином Египта. Именно я был носителем его тайн и исполнителем его распоряжений. Я был честен по отношению к нему и ко всем людям. И так как я последний, кто еще остался в живых, то здесь заявляю, что я исполнил все вышеупомянутое ради него».

Все причастные к поискам сошлись на том, что текст написал Птолемей I, тот самый, что похитил саркофаг с телом Александра, чтобы похоронить его в Мемфисе.

Надпись на второй стеле сообщала: «Первый и неповторимый среди всех, который выпил яд, ни мгновения не сомневаясь». Третья стела свидетельствовала: «В этом районе проживает 400 тысяч человек, 110 тысяч служат в армии и 30 тысяч солдат охраняют гробницу». Похоже, что не одному Птолемею хотелось присвоить священную реликвию – прах непобедимого воителя-бога.

Находка взбудоражила весь мир. На место раскопок ринулись ученые, журналисты, зеваки и туристы. К предполагаемому месту захоронения незабвенного завоевателя было проложено шоссе. Но тела так и не нашли.

Он сам в себе не сомневался!

На стеле, воздвигнутой самим Александром, высечена надпись, которая наводит на некоторые размышления: «Я – Александр Величайший, сын Амона, царь Македонии, гегемон эллинов. Фараон земли Египта, государь Вавилонии, Персии и Мидии, господин земель Азии и Индии, простирающихся до стран Пяти Рек.

О моем рождении было возвещено. Я появился в конце последнего знака, дабы восстановить почитание Амона всевышнего, которое будет длиться, пока не исполнятся времена.

Народы трех материков склонялись предо мной. Я взвесил жизнь и смерть в моих ладонях: они имели иной вес, чем имеют обычно.

Я был побежден только самим собой. В мире богов я встретился с Ахиллом, Гераклом и Дионисом. На моих алтарях возжигали ладан. Тем, кто поклоняется мне, несть числа. Пройдут века, а мой пример все еще не будет давать людям покоя: но он никогда не сможет быть превзойден.

Когда царство Амона окончится и тьма сойдет на храмы Египта, мое происхождение и моя природа останутся вечной загадкой для разума».

В тисках платонической страсти

В длинном списке тех, кому провозглашается церковная анафема, тоже есть своя очередь. Своя мрачная иерархия. И первое место в этой иерархии вот уже много веков занимает Юлиан Отступник. Римский император, начавший жизнь как пылкий христианин и закончивший ее как самый ярый враг христианства.

В первую пятницу Великого поста на середину храма выносится коливо – смесь из вареной пшеницы и меда, которую священник благословляет с помощью особой молитвы. Потом эта пища раздается верующим в память о том, как Юлиан Отступник приказал окропить мясо кровью жертвенных животных. Истинные христиане во всем Риме становились на время полными вегетарианцами, лишь бы не оскверниться.

Но кто же он, человек, правивший огромной империей всего три года и оставивший о себе долгую темную память? Впрочем, не для всех эта память была темной. Так, например, выдающийся русский поэт, писатель и мыслитель Дмитрий Мережковский создал роман о Юлиане под названием «Смерть богов». В нем фигура римского самодержца выглядит сложной, в чем-то порой притягательной, нестандартной. Не зря же роман, написанный в начале прошлого века, сразу же был переведен практически на все европейские языки.

Детство под дамокловым мечом

Он был племянником самого Константина Великого, императора, сделавшего христианство господствующей религией Древнего Рима. И родился он в городе, названном именем могущественного владыки, в Константинополе. Это случилось в 331 году тогда еще совсем новой, христианской эры.

Его отец Юлий Констанций умер, когда сыну было всего шесть лет. И воспитанием мальчика занялся арианский епископ Никомедии Евсевий. Тогда еще не было резкого деления на «своих» и «чужих» христиан. Потому-то и мог арианский священник быть не только епископом, но даже воспитателем царственного отпрыска. Ариане не ходили в еретиках, а, наоборот, активно участвовали в религиозной жизни христианского населения Рима.

Поэтому с младых ногтей мальчик Юлиан был окружен аурой христианского мироощущения. Того чистого, жесткого, аскетического восприятия всего сущего, что было столь характерно для ранних последователей Учителя из Галилеи.

Он и его брат Галл жили в Мацеллуме, бывшем дворце каппадокийских царей. Но, несмотря на внешний комфорт дворца, мальчики все время подвергались страшной опасности. Правивший Римом император Констанций подозревал всех и каждого в покушении на его власть. И уж тем более если речь заходила о его близких родственниках. И, значит, дамоклов меч всегда висел в спальне Юлиана и его брата.

Юлиану внушались христианские истины, и пылкий мальчик всем сердцем своим отзывался на них. Но странно ему было одно: почему вера Учителя из Галилеи плохо относилась к нарядным одеждам, быстрым колесницам, к красивому человеческому телу и даже к красивым античным стихам! Ведь все вокруг еще дышало славной культурой эллинской эпохи.

Странно было маленькому Юлиану, когда монахи называли «белой дьяволицей» мраморную статую Венеры. Почему они так называли ее? Ведь она же такая чудесная. Мальчик истово молился Иисусу Христу, но при этом тайно восторгался красотой загадочной обнаженной девы. И все не понимал, почему одно не может сочетаться с другим.

И только воображение его соединяло христианскую пылкость с поклонением языческой красоте. Ему очень хотелось увидеть такую богиню не на старом замшелом пьедестале, а встретить ее в жизни, узреть прекрасную плоть. Но не для того, чтобы греховно овладеть этой плотью, а чтобы восторгаться ею, как той светлой Элладой, которую его наставники ежедневно и еженощно проклинали!

Вот если бы он был императором Рима, он бы сделал так, чтобы всем стало хорошо! И христианам, и тем, кто думает иначе и продолжает чтить тонкое искусство древних и их богов. Но даже одной такой мысли, высказанной вслух, было достаточно, чтобы меч, повешенный Констанцием, упал.

Мимолетное виденье

Мальчик Юлиан рос. Он усердно молился. И так же усердно, хотя и украдкой, знакомился с трудами старых философов. Особенно по душе ему пришелся великий мудрец Платон. И его идея о чистой любви, о преклонении перед Женским Началом. Перед тем, что много позже стало в европейской культуре культом Прекрасной Дамы.

В 344–345 годах любознательный и одаренный подросток познакомился с языческим ритором Либанием. И пришел в восторг от его речей. А в 351–352 годах он столкнулся сразу с несколькими философами-неоплатониками, последователями блистательного эллина.

Большое влияние на него оказал Максим Эфесский, которого народная христианская молва окрестила впоследствии Максимом-Волхвом. Именно он, по преданию, увлек Юлиана философией язычников-эллинов и «вырвал» его из лона христианской церкви. С этой версией практически согласны и большинство ученых, исследователей той эпохи. Конечно, влияние Максима, как и других языческих философов, риторов, поэтов, было значительным. Но для того чтобы такой человек, как Юлиан, сделал решительный шаг на пути отхода от христианства, нужно было и еще нечто. Сильное действие или зрелище, почти чудо, способное поразить воображение юноши, жаждавшего найти идеал своей платонической мечты.