Филип Шелби - Оазис грез

• Название: Оазис грез
• Автор: Филип Шелби
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-186-3

Загадочная смерть банкира Александра Мейзера повлекла за собой цепь событий. Его дочь Катя обнаруживает финансовые дела отца в полном расстройстве, сама оказывается втянутой в разорительный скандал. Как только ситуация накалилась до предела, она летит в Ливан, на землю ее предков, где встречает старинного друга семьи Арманда Фремонта. С его помощью Катя узнает причины гибели отца, погружается в соблазнительный мир удовольствий, предательства и насилия. Однако некоторые секреты спрятаны так глубоко, что даже любовь оказывается бессильной.

---

Поскольку Пьера в Бейруте считали баснословно богатым, никто не удивлялся размаху его расходов. Другое дело его бухгалтерские книги. В конце первого года совместной жизни с Клео Пьер оказался перед фактом своего разорения. Весь его доход в миллион долларов в год, вся его наличность и все резервы в виде акций – все схлынуло. В конце второго он стал должником трех лондонских банков, терпение которых в ожидании оплаты долгов вот-вот должно было лопнуть.

Озабоченный всем этим, Пьер думал, как ему решить эту дилемму. Если он осадит Клео в расходах, то рискует потерять ее. Абсолютно неприемлемо. Если не вернет долг английским банкам, то рано или поздно сведения о его финансовых затруднениях просочатся наружу. Неприемлемо в равной степени. Поэтому надо найти новый источник доходов.

Пьер обдумывал различные, имевшиеся у него варианты. Все они были на воде вилами писаны. Он ни к кому не мог обратиться за займом, включая членов своей семьи, потому что как директор национального банка он не мог допустить даже тени сомнения в своей добропорядочности. Он не мог продать свои акции холдинговой компании казино, потому что все акции, принадлежащие членам семьи, должны продаваться только другим членам семьи. Значит, речь шла об Арманде, который мог создать серьезные осложнения, если бы узнал об отчаянном положении Пьера, и о Джасмин, которая без конца накапливала деньги, нужные для осуществления ее планов.

Все это оставляло ему лишь один выход – он мог действовать только на свой страх и риск. Нет более мудрого человека, в сравнение не идет даже влиятельный дядя Арманд, у которого везде расставлены глаза. Все будет прекрасно, если он станет действовать осторожно… как ягненок в присутствии льва.

Даже в самых страшных кошмарах Пьеру не снилось, что не Арманд, а человек за тысячу миль – Александр Мейзер – раскроет его тайны.

– Дорогой, ты чувствуешь себя нормально? – Клео выплыла из туалетной комнаты, красные блестки на ее мини-юбке от Сен-Лорана сверкают и шуршат.

Забота Клео заставила Пьера улыбнуться:

– У меня немного крутит желудок. Принеси мне рюмочку «Фернет-Бранка».

Клео налила ему порцию горького малинового итальянского ликера и смотрела, как он пьет.

– А теперь скажи мне, что случилось. Знаю, что это связано с телеграммой, которую ты получил сегодня.

– В дорожном происшествии погиб Александр Мейзер, – ответил Пьер.

Клео нахмурилась. Пьер заметил по ее глазам, что она узнала фамилию, которую он назвал.

– Мейзер?

– Банкир из Нью-Йорка. Я хорошо его знал. Он был также лучшим другом Арманда. Они вместе росли.

– Какое горе для Арманда!

– Джасмин настаивает, чтобы мы с Луисом поехали на похороны в Нью-Йорк.

Клео тут же заметила про себя, что Пьер не включил ее, но ничего не сказала по этому поводу.

– Значит, сегодня мы рано ляжем спать, – решительно заявила Клео. – Ты очень напряженно работал, а теперь, получив эту ужасную новость… Я хочу, чтобы перед поездкой на похороны ты как следует отдохнул.

Клео наблюдала, как до конца вечера Пьер выпил целую бутылку вина и три рюмки ликера. Этой ночью его не разбудит ничто, кроме начала войны. На это она могла вполне положиться.

Клео лежала голая между прохладных хлопчатобумажных простыней. Потолок был разрисован абстрактными черными полосками, тенями от веток деревьев, а в перспективе была изображена бледно-голубая молодая луна. Она бесшумно соскользнула с кровати, подошла к той стороне, где лежал Пьер и где на стене висела картина, написанная Модильяни. Мадонна с глазами лани, выполненная в серых и голубых тонах, черты лица были вытянуты. Клео знала, что этот художник знаменитый и что картина стоит кучу денег. Но ей эта картина никогда не нравилась. Ее привлекало то, что находилось за картиной.

Она прожила у Пьера меньше двух недель и уже открыла тайну его стенного сейфа, скрывавшегося за картиной. Забавно было наблюдать, как Пьер набирает комбинацию цифр. Она это прекрасно видела, потому что если повернуть зеркала в ее туалетной комнате, то можно было отчетливо видеть, что происходит в спальне. Когда она в первый раз сама открыла этот сейф, то для нее многое прояснилось.

Клео поглаживала браслет из бриллиантов и сапфиров, который не сняла, даже ложась в кровать. Ей было приятно, что ее любовник не узнает о многих вещах, связанных с ней. Шоры на глазах Пьера были такими тяжелыми, что он никогда не разглядит, что ее любовь к нему всего лишь мираж. Любовь – это что-то такое, на что она была не способна. Для Клео это была просто еще одна форма обмана, не больше, чем обманом был этот подаренный браслет, как и много других вещей, которыми осыпал ее Пьер. Все они заменялись подделками, а оригиналы оседали в депозитном ящике-сейфе одного из банков Рима. Но разницу между подделкой и оригиналом он тоже не замечал.

Клео никогда бы не приняла на веру ни Пьера, ни его любовь. Она была уверена с цинизмом уличной девчонки, что когда-нибудь, рано или поздно, неважно по какой причине, она лишится и того и другого. Не в пример своей матери Клео готовилась к такой возможности. Драгоценности, которые она продала за наличные, обеспечат ее до конца дней. Но сведения о небольшом секрете Пьера изменили ее планы. Почему ей удовлетворяться только продажей драгоценностей, чтобы получить этот миллион или около того долларов? Почему бы ей не сохранить свои драгоценности и все же заиметь такое количество денег, и даже больше?

Клео посмотрела на Пьера, который свернулся калачиком, положив голову на подушку, как великовозрастный ребенок. Ей ужасно нравилось, что она могла бы прямо сейчас открыть сейф и порыться в том, что он считал наиболее секретным. И она бы так и сделала, если бы он не сказал ей о телеграмме Арманда. Получение ее объяснило, почему Пьер, который не выносил вида окровавленного пальца, почувствовал себя так плохо. Клео решила подождать. Через день или два Пьер уедет. У нее будет сколько угодно времени, чтобы проделать то, что она плутовски называла переучетом.

ГЛАВА 5

В кабинетах «Интерармко», которые занимали весь верхний этаж ничем не выделявшегося здания в деловом районе на берегу озера, было прохладно. Температура устанавливалась для режима работы машин, а не людей. Всего около дюжины комнатушек для сотрудников и только три кабинета на весь этаж для начальства. Всю остальную площадь занимали компьютеры, самые быстродействующие машины «ИБМ» и «Юнивак», которые только можно было достать. Они составляли сердцевину организации безопасности, которую создал Дэвид Кэбот. Сбор, обработка, сопоставление, хранение и, когда необходимо, получение сотен тысяч элементов информации из источников по всему миру – все это делала «Интерармко» с ее компьютерами очень солидной частной организацией безопасности. Именно способность компьютеров находить единство в, казалось бы, разрозненных фактах, относящихся к тысячам отдельных лиц, так же как и к постоянно меняющейся международной ситуации, часто позволяла Арманду Фремонту опережать своих конкурентов.

Розовые пальчики зари подкрадывались к спящей фигуре человека на диване. Частично сознание Дэвида Кэбота зарегистрировало свет, упавший на его лицо, остальная часть осталась глуха к этому. Он оказался в сетях кошмара, застонал в агонии, весь покрылся холодным потом. Снились ему одни и те же ужасы с неослабевающим накалом страстей вот уже двадцать лет.

Дэвид стоит у штурвала шлюпа длиной пятьдесят четыре фута, который в честь матери называется «Мечта Селесты». Дует легкий ветерок в восточном Средиземноморье в тридцати милях от турецкого берега, надувая паруса. Судно скользит по волнам. Одна волна, ударившись о борт, окатывает Дэвида с ног до головы, но у него это вызывает лишь смех. Это крепкий, жилистый паренек тринадцати лет, от загара коричневый, как кофейное зерно. Его мать, которая сидит на палубе над рулевой рубкой, поворачивается к нему и грозит пальцем. Отец, занимающийся парусом на носу, улыбается и рекомендует проявлять осторожность.

Семья находится в море уже две недели, выйдя с Кипра и колеся между греческими островами. Теперь они заканчивают свое путешествие. Они пройдут мимо побережья Турции и Сирии, направляясь в Ливан. Они совершают это путешествие в знак воссоединения семьи и в качестве подарка самим себе. Отец Дэвида четыре года находился на войне. Мать работала медсестрой общества «Красного Креста» в Лондоне, а Дэвид жил у друзей в своей стране. Каждый по-своему перенес войну и остался в живых. А теперь они праздновали, что все остались живы.

В этот вечер судно слегка покачивается на морской зыби, и семья любуется, как на ливанском побережье мелькают огни Триполи. Дэвиду больше всего нравится именно это время дня, после сытного ужина, чувствуя, что мышцы похожи на тугие узлы, когда можно расслабиться и мысленно заглядывать в будущее, хотя и клонит ко сну. Отец, служивший в Африке, рассказал ему много удивительных историй о Бейруте. Он с нетерпением ждет приезда в этот город.