Филип Шелби - Оазис грез

• Название: Оазис грез
• Автор: Филип Шелби
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-186-3

Загадочная смерть банкира Александра Мейзера повлекла за собой цепь событий. Его дочь Катя обнаруживает финансовые дела отца в полном расстройстве, сама оказывается втянутой в разорительный скандал. Как только ситуация накалилась до предела, она летит в Ливан, на землю ее предков, где встречает старинного друга семьи Арманда Фремонта. С его помощью Катя узнает причины гибели отца, погружается в соблазнительный мир удовольствий, предательства и насилия. Однако некоторые секреты спрятаны так глубоко, что даже любовь оказывается бессильной.

---

Большинство бейрутцев совершенно забыли о похищении Клео. Но об этом не забыла Катя. Она ждала со дня на день, что получит хоть какую-нибудь весточку. Звонила Пьеру, но не заставала его ни в банке, ни дома. Когда она отправилась на виллу, то ее не пустили даже во входные ворота. От Джасмин никакой помощи не поступило. Она была в трауре, занята приготовлениями к похоронам мужа. Ходили слухи, что погребение откладывается, потому что правительство боялось, что публичные похороны могут опять спровоцировать насилие.

Но Катя не сдавалась. Она каждый день звонила инспектору Хамзе, требуя от него сведений о ходе расследования дела Клео. Она посылала на дом Пьера телеграммы, подкупила управляющего его клуба, чтобы тот позвонил ей, когда там покажется Пьер. Но, казалось, что Пьер исчез с лица земли, пока однажды вечером, когда она вяло тыкала вилкой в блюдо своего ужина, в комнату не влетел Балтазар.

– Месье Фремонт, – выпалил он. – Он здесь… Осунувшийся, с дикими глазами, Пьер протиснулся мимо Балтазара.

– Вы слышали? – спросил он.

– Слышали что? Пьер, что стряслось?

– Меньше часа назад мне позвонил мужчина, который утверждал, что Клео находится у него. Он сказал, что отпустит ее, привезет домой, сюда…

Пьер дико озирался по сторонам, как будто ждал, что Клео в любой момент предстанет перед ним собственной персоной.

– Мне об этом ничего не известно. Расскажите мне подробно, что произошло.

Пьер проглотил большую дозу бренди и передал ей существо короткого разговора.

– Голоса я не узнал. Он сказал только, что Клео освободят и что я должен ждать ее здесь, у вас.

– Не понимаю, – удивилась Катя. – Мне никто не звонил.

– Должны были звонить, – настаивал он на своем. – Может быть, к телефону подходил один из слуг…

– Я была дома весь день. Повторяю вам: я не получала никакого такого известия.

– Они отпустят Клео! – вскричал Пьер с отчаянной убежденностью человека, пытающегося ухватиться за то, что почитал за чудо.

– Сообщили ли вы об этом в полицию?

– Нет! – крикнул он. – Он сказал, что убьет ее, если увидит полицейских.

Зазвонил телефон. Глаза Пьера уставились на Катю, которая, поколебавшись, подняла трубку.

– Посмотрите на дорогу перед вашим домом. Говорили очень холодным тоном. Кате показалось, что голос долетал из склепа. Катя сделала глубокий вдох.

– Сказали, на улице. На дороге, – прошептала она дрожащим голосом.

Пьер тут же бросился из комнаты, прежде чем его кто-либо смог остановить.

– Пьер! – крикнула Катя. – Это может быть ловушкой!

Она кинулась вслед за ним, выбежала на подъездную дорожку. За чугунными воротами, освещенными мертвенно-бледным светом луны, она увидела длинную фигуру, стоявшую посередине дороги. Вместе с Пьером Катя распахнула створки ворот и, спотыкаясь, выскочила на асфальтовое покрытие. То, что открылось их глазам, заставило их содрогнуться. Увиденная ими фигура и была Клео, которая стояла как вкопанная, вытянув вперед руки, держа перед собой большое туалетное зеркало.

– Клео… – прошептал Пьер.

Он успел сделать к ней два шага, прежде чем Клео повернула голову. Пьер отшатнулся. Катя впилась глазами в лицо Клео… вернее, в то, что стало с этим лицом. Под каждым глазом пролегли два длинных шрама. Они протянулись по щекам, надо ртом, к скулам. Много мелких порезов, покрытых запекшейся кровью, разрисовали ее нос и лоб. Варварское увечье было сделано так продуманно, что Катя поняла: никакие пластические операции не вернут былой красоты, уничтоженной ножом.

– Они дали мне зеркало, чтобы я могла взглянуть на себя, – хрипло выдохнула Клео. – Я рассказала им все, но они меня все равно изувечили. Пьер, пожалуйста, помоги мне, спаси меня.

Клео шагнула вперед негнущимися, как у манекена, ногами, протянула руки к Пьеру. Он вновь отшатнулся от нее.

Клео замерла. Ее обезображенные губы задрожали, вечерний воздух разорвал дикий вопль, который с ветром отлетел в горы. Катю сотрясли рыдания. Зло и мерзость, выступившие из-за прекрасного фасада Бейрута, болезненно подействовали на нее.

Майкл прохаживался вокруг кровати, на которой возлежала Джасмин, обнажив свои роскошные телеса. Он присел на диван напротив кровати и закурил сигарету. Она перекатилась на бок. Ее голос звучал низко, с возбужденных губ слетали слова.

– Наконец мы добились всего того, чего хотели. Луис мертв, а вместе с ним и зуамы. Город в состоянии хаоса, и скоро ты станешь президентом Ливана. – Джасмин провела ноготком пальца по ступне Майкла. – И мы соединимся.

Да, подумал Майкл. Это входило составной частью в сделку. И эту часть уговора он собирался сдержать, потому что Джасмин была фатальной женщиной. Она заподозрила за много месяцев вперед, что Туфайли сочтет недопустимым ее влияние на Луиса. Поэтому она разработала план, чтобы устранить и его, и Луиса. В первом случае она уничтожала угрозу себе, во втором – человека, которого презирала, но который все равно превратится в национальное божество для поклонения, уважение и мистическое отношение к которому неизбежно перейдет и на вдову, а уж она придаст законность кандидату, который появится, чтобы занять место мужа.

«Однако, – размышлял Майкл, – она бы не смогла сделать это без меня».

Джасмин разработала превосходный план, но она не могла точно знать, когда нанести удар. Ирония заключалась в том, что именно страсть Набила Туфайли к мальчикам позволила решить эту проблему. Майкл отправился к двум старикам на площадь Мучеников, которые покупали и продавали детей. Он попросил их найти особых двух мальчиков, которые бы очень увлекли Туфайли. Таких мальчиков доставили в Бейрут, обмыли, одели, откормили, объяснили, что от них хотят. Им так вбили в голову поучения, что они могли повторить их даже во сне. Им обещали, что после выполнения этого задания их отправят в дома стариков, похотливость которых ослабла, где они будут выполнять роль, скорее, приживал и помощников, нежели украшения для спальни.

Эти мальчики стали для Майкла глазами и ушами, следившими за Туфайли на его вилле. Поскольку Туфайли за пределами спальни не замечал их существования, он не принимал никаких предосторожностей в их присутствии. Он гремел во весь голос во время совещаний с заимами и, хотя он блаженно не ведал об этом, разговаривал во сне. Постепенно Майкл узнал обо всех деталях ультиматума Туфайли Луису, как должна была бы умереть Джасмин, где и когда.

Самая сложная часть операции наступила в конце. Майкл и Джасмин не могли начать действовать, пока бомба не была заложена в соборе святой Софии. Убийца, который действовал по указанию Туфайли, заложил бомбу всего за день до выступления Луиса. Указаний Майкла ждали его собственные эксперты – два палестинца, прошедшие выучку в северокорейской школе терроризма. Ему удалось провести их в собор за каких-нибудь шесть часов до собрания. У палестинцев оказалось как раз впритык времени на то, чтобы нейтрализовать бомбу, предназначавшуюся для убийства Джасмин, и заменить ее своим собственным взрывным устройством, достаточно мощным, чтобы уничтожить все в радиусе сорок футов, но недостаточным, чтобы разрушить весь собор.

Палестинцы поработали отлично, думал Майкл. Их надо не упускать из вида, они пригодятся для каких-нибудь новых дел… несомненно, понадобятся.

– Как мы поступим с Катей? Думаю, что проще всего будет аннулировать ее бумаги и вышвырнуть ее из страны.

Джасмин скользнула своей рукой по его ноге.

– Самый легкий – это верно, но не самый полезный.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Не считаешь ли ты, что Катя ухватится за возможность помочь обезумевшей от горя вдове, не говоря уже о том, что она считает эту вдову своим другом, если одновременно она сочтет, что приносит Ливану большое благо?

Глаза Майкла расширились.

– Уж не думаешь ли ты?..

– Да, конечно, думаю, – прошептала Джасмин. – Когда мы ей сообщим, что ты выставляешь свою кандидатуру на должность президента, она поймет, что надо продать казино, чтобы оплатить расходы по предвыборной кампании. С ее точки зрения, о чем же здесь думать? По своей наивности она сочтет, что помогает избрать «нужного человека», посадить его в президентский дворец. К тому же появится достаточно денег, чтобы распутать эту кутерьму в «Мэритайм континентале».

– Такие громадные деньги, – тихо произнес Майкл. – Кажется, стыд и позор…

– Мне следовало бы сказать, что Катя сочтет, что останутся какие-то деньги, – поправилась Джасмин. – Я позабочусь о том, чтобы Шариф Удай не выкладывал ей всего, что причитается, перевел бы ровно столько, сколько нужно для тебя. Остальное, по соглашению, поступит после выборов.

– А Катя может и не дожить, чтобы узнать их результаты. Но в таком случае, кому перейдет имущество?

– Единственными другими держателями акций являемся мы с Пьером, правда, нам известно, как скверно вел себя этот мальчишка Пьер. Думаю, что он не сможет правильно распорядиться своей долей, правда?