Валерий Попов - Ужас победы

• Название: Ужас победы
• Автор: Валерий Попов
• Жанр: Современная проза

---

Вчера еще только были горы! Съели уже?

– И цемент! – явно предавая вчерашние идеалы, вякнул Жоз.

Спелись! Спились! Никаких преград не существует, оказывается, в нашей стране.

– Вы что-то путаете, вероятно! – проговорил я. -…Какой уголь?

Какой цемент? Роман “Цемент” не я написал. Федор Гладков, кажется. А я написал “Сталь и шлак”, кажется.

– Ты перед народом-то не вышкуривайся! – рявкнул МБЧ.

– А знаете, между прочим, – вспылил и я, – что моя способность к чудесам… появилась вовсе не после крещения, – я глянул на Кира,

– а после тюрьмы!

– Почему не сказал?! – Своими буравчиками шеф впился в Кира.

– Я много раз вам об этом докладывал, Марат Иваныч! – дрожащим, обиженным голосом произнес Кир.

– Напоминать надо! – рявкнул МБЧ и перевел взгляд на Соню. Та вытащила блокнот и записала.

– Чтобы завтра уголь был! – рявкнул Жоз и даже приосанился. Идея диктатуры пролетариата ему явно нравилась. Перевел тяжкий взгляд на Соню, потом на меня. – Ты поосторожнее! А то тут водится такая змея. Козюлька. Любит к мужикам в постель забираться. Укус смертелен!

Вспыхнув, Соня вскочила и выбежала.

– Ну… неспокойной ночи тебе! – МБЧ захохотал.

Стукнув дверью, герои вышли. С тяжким вздохом: “О Боже, с кем приходится работать!” – Кир поднялся. Раздался, удаляясь, сиплый хохот МБЧ… Кто-то все же его чем-то порадовал.

– Ты, разумеется, понимаешь, что принципами мы не поступимся! -

Кир вышел.

Алая горбушка солнца казалась частью горы. И вот она исчезла.

Стало темно.

“Держи ум во аде – и не отчаивайся!”

И тишина. И букв лапша.

Проснулся я от солнца, встал, полюбовался плоскими цистернами мадеры на склоне, уже нагретыми солнцем согласно технологии.

Нет, в качестве тупого балласта я тут охотно поживу!

Не вышло! Пришел на завтрак в общую столовую и ошалел: на завтрак опять буквы! Причем с мозгами! Точней, мозги с буквами.

Это намек? Не будем уточнять: запастись главное! Набрал полный рот букв, соображал лихорадочно: все ли взял? Й, кажется, нету?

Добрал. Рта я, естественно, после этого не открывал и не глотал, разумеется… но посидеть тут надо для приличия. Молча и сдержанно всем кивал. Выдержав норму, наверх к себе убежал, выплюнул алфавит на тарелку, жадно глядел… Гласных мало! Ну ничего, попробуем. Долго наслаждался.

На летучку с опозданием шел. Страсти там уже кипели.

– Нассы ему в постель! – кричал МБЧ. Надеюсь, это относится не ко мне?

Когда я скромно сел, на меня демонстративно не смотрели.

Наказывали? Видимо, напортачил что-то во сне?.. Точно!

– Ну как наши дела, Сергей Васильич? – Даже не глядя в мою сторону, МБЧ обращался только к Ездунову. – Что-нибудь есть?

Своего друга Жоза утром, протрезвев, сюда не позвал! Хитер!

– Так нет же! – с отчаянием произнес Ездунов. – Ночью, правда, на “тягуне”, на склоне, оторвалась от состава цистерна с цементом, к нам пошла… но на вираже с обрыва на…вернулась.

Оттуда ее не вытянешь!

Все вдруг поглядели на меня. Все-таки я, видимо, Федор Гладков, автор романа “Цемент”. Нет, помню, там есть одна хорошая сцена, как Глеб, вернувшись из армии, пытается овладеть своей женой. Но про цемент ничего не помню… а про уголь там точно нет!

– Не слушайте вы их! – почему-то перейдя со мною на “вы”, звонко выкрикнул Кир. – Мы тут за духовное возрождение боремся!

Духовное – и только!

– Ну, духовное, ясно дело… но с наполнением, – смущенно произнес

Ездунов.

– Так если ты готов… – МБЧ радостно глянул на меня.

– К чему?

– Ну, духовно возрождаться. Сам-то ты хочешь?

– …Да.

– И когда думаешь?

– Как это можно знать? – спросил я.

На это МБЧ нетерпеливо махнул ладошкой:

– Херня! Петро, у тебя все готово?

Чубатый Петро, мой давний друг по застенку, ретиво вскочил:

– Все готово, Марат Иваныч! – Он нырнул по локоть в свой пузатый портфель и вдруг выхватил оттуда… какую-то портянку и гордо продемонстрировал. Ужас поднимался почему-то снизу вверх и достиг лица. Оно как-то одеревенело… Полотенце! То самое, которым мне умелец Гера-уголовничек делал “компресс”, после чего меня долго было не узнать. Но зато потом было Дуновение…

Универсальный метод? Я глядел на короткое вафельное полотно… даже выпуклости моего лица сохранились! Стереоплащаница.

– Это теперь главный имиджмейкер тут… Работайте! – МБЧ деловито вышел.

Петро подошел ко мне с некоторым стеснением и одновременно – гонором.

– Вам, наверное, не нравится, что это мы, опять мы, всюду мы… Но если серьезно глянуть, то кто ж еще?! – Он поднял полотенце. – У нас же хранится все! Где-нибудь еще, вы думаете, сохранилось бы это, да еще в таком состоянии? – Держа за кончик, он слегка повертел изделие, демонстрируя выпуклости. – Даже сам Сахаров признавал, – с гордостью добавил он, – что наша организация – наименее коррумпированная. А информации у нас уж побольше, чем у прочих! Так что кому же, как не нам? – Он умолк, все еще слегка обиженный. Возле нас сгрудились участники совещания. Вот – два приятных молодых интеллигентных бородатых лица. Вселяют буквально надежду!

– Мы восхищаемся вами!

– А… кто вы? – смущенный таким успехом, спросил я.

Познакомились. Степан Шварц и Иван Шац, умы из Костромы. Стали рассказывать, как еще в самое темное время, в гнусном-прегнусном

НИИ, под тайным покровительством академика Мамкина ночами работали над тем, что строжайше марксизм запрещал, – соединяли духовное с материальным. Тогда им, ясное дело, не дали развернуться. Теперь тоже, и материальное обеспечение уже не то, и к духовному интерес у населения угас, но они упорно продолжают работу, даже в этих скромных условиях проводят опыты, и кое-чего уже удалось добиться. Во-первых, вывести в колбе ушастую змею-козюльку, почему-то на редкость ядовитую (видимо, тяжкое наследие ВПК), а также воспитать плеяду говорящих ежиков, которые непрерывно молотят всякую чушь. Но… опыты продолжаются.

Искренне поздравил их.

– Разрешите… с вами сфотографироваться? – произнес Степан Шварц.

– Ну зачем же, – проговорил я, – у меня все, собственно, в прошлом…

– За нами будущее! – шепнул мне Шац.

– Ну… пожалуйста. – Я приосанился.

– Только у нас просьба…

– Да.

– Не могли бы вы… в этом быть? – Иван кивнул на повязку в руках

Петра.

– …В этом? – Я вздохнул.

Так вот их, оказывается, что волнует! Не лично я, а моя “ролевая функция” – так, кажется, это называют? Но ради них, молодых романтиков, на все пойду.

– Ладно, давайте… Только, наверное, можно не мочить? – спохватился я.

Петр уже мочил повязку в фонтане.

– Ну как же не мочить-то? – воскликнул счастливый Петр. – Сухая она на вас и не налезет. Только мокрая! После, ссыхаясь, стягивается. В этом вся идея!

Идейный товарищ! Стряхивая излишнюю влагу, зашел сзади. Стал натягивать. Бр-р-р! Я торопливо – не забыл, оказывается! – языком проверил дырочку для рта. Стянуло пока не очень сильно…

Пока! Наступила тьма.

– Ну вот так примерно. – Петр отошел. Судя по голосу, он любовался мной, точней – своей имиджмейкерской работой.

– Ну так давайте же! – с некоторым нетерпением произнес я.

Рука одного молодого новатора легла на плечо. Ну а второй где же? Поодиночке решили? Вспышка даже сквозь тряпку ослепила меня.

– Спасибо!

Другой новатор прилег на другое мое плечо. Вспышка.

– Ну спасибо вам!

Ушли к своим ежикам.

– Все… снимайте. – Я покрутил головой, ища Петю.

– Ну, смотрите… второй раз так удачно не ляжет! – обиделся Петр.

– А чего… смотреть-то?

– Вас вообще сегодня многие ждут!

– Многие? – удивился я.

– Мы вообще-то с народом работаем! – Обида прочно, кажется, укоренилась в нем. – Если вас это не интересует…

Главное тут, похоже, – угодить ему.

– Ну хорошо… А… где?

– Да тут… – Судя по движению воздуха, он засуетился. – Да мы с вами такого наделаем! – радостно сказал он. – Понимаете, главное в нашей работе – имидж. – Он бережно прикоснулся к полотенцу. -

Создать его нелегко, – снова в нем заиграла гордость, – а разрушить, особенно в наши дни…

“Когда нет ничего святого”, – должно, очевидно, следовать за этим?

Он уже меня куда-то бережно вел.

– Тут осторожней, пожалуйста!

Опять мне за всех отвечать! Хотя Петр вроде все знает наперед

(или – на назад), но надо, я думаю, его подкорректировать…

Сели на что-то мягкое. Аромат бензина. Качнуло сначала назад, потом вперед.

– Куда едем-то?

– К морякам, военным.

– Ого!

– Вот тебе и “ого”! – проговорил Петр ликуя и на радостях перейдя на “ты”.

Зачем военные моряки-то?.. Революционные матросы? Видать, Петро сразу решил взять за рога ситуацию в регионе.

Имидж только зверски болит!

– Можно сказать – земной шарик держат в руках! – с треском переключая скорости, сообщал Петр. – А зачем – не знают!