Феликс Дымов - Наава

• Название: Наава
• Автор: Феликс Дымов
• Жанр: Научная Фантастика

---

То-то удивился бы Эдель, узнав, как за долгие годы преобразилась в курсантском фольклоре история его подвига!

Сначала Мак порадовался назначению на "Тополь": дипломный полет лучше проводить с асом,- аспиранты по молодости куда больше придираются! Но с первого взгляда понял, что предстоит не лучший год жизни.

Особенно дурацким выдалось первое утро полета. Командир стремительно, как все, что он делал, ворвался в салон и остолбенел: Мак сидел в углу в позе кобры, выполняя капалахвати - не самую трудную из асан дыхательной гимнастики йогов. Указательный палец в центре лба, средний прикрывает левую ноздрю. Вдох - очень медленно, выдох - внезапно и быстро, с громким звуком.

- Та-ак! Новости спорта - по странам и континентам! А я-то думаю, куда мой студент запропастился. Ты эти мамочкины упражненьица брось. Зарядкой по утрам будешь со мной заниматься. Детский сад, понимаешь! Слышишь? Стажер Радченко! Я к тебе обращаюсь, не к стенке! Прекрати же сопеть наконец!

- Это совет?

- Это приказ.

- Непонятно. Земля давно перешла на асаны.

- Стажер Радченко! Как полагается отвечать на замечания старшего по званию?

- Есть, командир!

- Дисциплина прежде всего! Малейшее нарушение - ложусь на обратный курс. Тогда, считай, Космос для тебя закрыт... Полет по программе свободного поиска. Дважды в сутки - часовая невесомость. Остальное время полтора "же". Журналы исследований - в рубке и каютах. Сопроводительные пояснения представлять ежемесячно. Вопросы есть?

- Есть, командир. Первый разнос уже можно считать зарядкой?

- Перестань острить, студент. Еще вопросы?

- Надеюсь, в вашей практике это первый и последний неразумный приказ?

- Что-о?!! Да ты... Трое суток без вахты!

- Есть, командир!

Эдель распушил усы и выскочил из салона. А Мак закончил серию трехминутной стойкой на голове и неторопливо отправился в каюту,

"Чего разошелся? Прав не прав, а только можно и другим тоном. Сорок лет старик в коробочке, ничего хорошего, кроме вакуума, не видел. В промежутках - санаторий, обожание медперсонала, мечта! Может, и жениться было некогда. А тут вдруг последний полет перед списанием, хочется покуражиться. Ну его совсем! А то и вправду оставит без диплома..."

Мак уселся у столика. Включил иллюминаторный экран. Пустота заворожила, бесследно смыла с души осадок от разговора. И сразу же в каюту ворвались звезды - все вместе, выпукло, ясно, сцепившись лучами, но все равно зябкие, сплюснутые пустотой...

Из дневника Эделя Синяева:

"Ну и студентик достался! Цветочное имя, растительный характер, один вид тоску нагоняет. Пилот, может, будет неплохой, а руками ничего не умеет. Сегодня смотрю-мнемотека распахнута, электронная память на полу, он ползает на коленях по рубке, расслаивает ячейки, прозванивает точечным тестером. А там миллион листочков тоньше папиросной бумаги. И на каждом-линии печатных плат.

- В чем дело? - спрашиваю.

- Где-то кольцевой сигнал замкнуло.

- Этого не может быть в нормальных условиях. Выходы проверил?

- А кто говорит, что в нормальных? Я в нее сотню шахматных программ вбухал.

- За каким чертом?

- Прикажешь целыми днями в пустые экраны пялиться?

- Как ты разговариваешь с командиром?

- Мы сейчас не на вахте. Да ладно. Отремонтирую до возвращения.

- А она что, врет в расчетах?

- Нет, но здесь блок прогнозов...

- А-а, ерунда. Ты им хоть раз пользовался? Готовь перемычку. Не понимаешь? Ну, кусок провода потолще. Концы зачисть...

- Ты хочешь закоротить весь логический узел?

- Подумаешь, у нее еще два резервных. Не дрейфь!

- Да, но они без блока прогнозов. Лучше дубльпост распотрошить. Там как раз все необходимое, я быстро перенастрою.

- Снять дублирование стажерского пульта? Ну, знаешь, придет же такое в голову!

- Будем управлять попеременно... Разреши?

- Да ну тебя. Ты,.видать, с ума сошел.

- Смотри, командир, тебе решать, только не пожалеть бы потом.

- Не первый раз. И как видишь-живой!

Заноза какая! Все с подковыркой, с усмешечкой.

Да если б я всю жизнь дрожал над резервами моих кораблей, я б уже давно свихнулся. Конструктору-ему что? Ему лишь бы перестраховаться. Напихает защит, которым и сработать-то никогда не удастся. А я - я нет, я сторонник предельных возможностей. И людей. И механизмов..."

На сто семьдесят третьи сутки полета Мак сидел в кресле у дубль-поста и лениво забавлялся колоратором. Наава клокотала молча, наконец не выдержала:

- Оставь клавиатуру в покое.

- Жалко тебе? Такую игрушку создали, а человеку скучно.

- Поиграй в шахматы.

- Мне до тридцатого хода все твои ответы известны. Ты бы хоть для разнообразия отступала от оптимального варианта.

- Может, подиктуешь?

- Дневник? Какой смысл? Скоро третий том заполню, а читателей нет. Сенсация - "Пустые заметки о пустоте"!

- Тебе не угодишь.

- Наоборот, ты беспрерывно угождаешь, ты прямотаки предвосхищаешь желания, как щедрый, но, прости меня, назойливый джинн. Иногда я чувствую себя не на корабле, а в заколдованном замке. Только привидений не хватает. Ты умеешь создавать привидения?

- Посмотрел бы на Эделя. Человек всегда при деле.

- Еще бы! Бездельники скорее прочих создают иллюзию занятости. Он перестелил пластик в помещениях, отхромировал трубопроводы. Теперь выжигает узорчики на переборках.

- Остаются астрономические наблюдения...

- Милая! Здесь прошли сто кораблей и двести практикантов. Каждой звездочке вымерен параллакс, поставлен спектрометр. Неужели что-нибудь неоткрытое на мою долю оставили?

- Но мы идем новым маршрутом.

- Который на целый гигаметр отстоит от старого? Да такое расстояние во Вселенной все равно что две соседние муравьиные стежки на Земле. Нет, лучше сотвори нам ужасненькое древнюсенькое привиденьице. В цепях и в саване. Сумеешь?

- Уже! - скучно заметила Наава.- Ты такое хотел?

Мак повернулся-и обмер. Левый экран неестественно и призрачно засветился, на нем проступили темные линии скелета, сидящего нога на ногу и этак небрежно покачивающего стопой. Ребра ритмично двигались - голый скелет отчетливо дышал.

- Тонкая работа. Приодела бы его, а? Неудобно...

В ответ колоратор Наавы запылал цветом опасности.

- Экраны отключены... Острый фон лезет...

У скелета отвисла челюсть.

- Постой. Так это не ты нарисовала?

Ну и ну! Значит, врезались в поток, пробило защиту, излучение сквозит через организм, и собственный ренчгеновский снимок Мака ударяется в слепой экран. Повторяя движение стажера, скелет крутнулся, наклонился к обрезу экрана:

- Уровень радиации, быстро!

- Не могу. Зашкалило приборы.

- Что за бортом?

- Жесткие гамма-кванты.

- Фронт, направление, скорость-черт возьми, ты разучилась обращаться с цифрами?

- Токи в проводах щиплются... Помехи...

- Только этого не хватало! Сколько продержишься?

- Час. Или секунду... Помехи...

- Сними все сигналы. Законсервируй память. Оставь минимальное наблюдение.

- Отключаюсь.

Ой-ой-ой, и вправду смерть-лучшее лекарство от скуки. Рентгеновская звезда, как ее раньше не обнаружили! Радиация пронизывает корабль, грозит лучевой болезнью, а защита "Тополя" на рентгеновский диапазон не рассчитана. Что делать? Может, взять да и разогнать корабль? По касательной, под острым углом навстречу потоку, а? Единственный шанс-сложением скоростей поднять энергию соударения летящих от звезды частиц с усиленной лобовой защитой корабля. Это породит встречный ливень вторичного излучения, ослабит проникающую радиацию... Пожалуй, так. Но лучше посчитать...

Мак тронул блок прогнозов и недобрым словом помянул перемычку. Один-единственный шанс-и то не обсчитать. Придвинул губы к микрофону трансляционной сети:

- Эдель! Внимание, Эдель! Рентгеновское излучение прорвало защиту. Повторяю, излучение прорвало защиту. Пробую скачком преодолеть поток. Прими меры безопасности. Через двадцать секунд поднимаю перегрузку до шести "же". Эдель, прими меры...

- Подожди, Мак! Не смей этого делать!-раздался громовой голос из динамика.-Я сейчас...

Ах, ты, оказывается, в каюте!

-Прими аварийные меры безопасности. Форсирую реактор.

- Стой, Мак! Немедленно уберись от пульта!

- Даю отсчет. Пять. Четыре. Три...

- Стой же, соп... Я кому говор-рр-рррр...

Перегрузка заткнула ему рот.

На левом экране скелет человечка сгорбился, между ребрами часто-часто затрепыхалось сердце. Мак не знал, сколько прошло времени. Впадал в какое-то забытье, приходя в себя, смотрел в кроваво светящийся колоратор. Экранный двойник неуклюже повторял каждое движение, и Маку начинало казаться, что за ним следит призрак Эделя. Один раз очнулся от удивительной легкости. Подождал, пока рассеется перед глазами белая пелена. В пилотском кресле сидел Эдель в незашнурованном противоперегрузочном костюме. Локти и колени пилота были ободраны и в крови.