Алёна Киселёва - Шанс на жизнь, шанс на смерть

• Название: Шанс на жизнь, шанс на смерть
• Автор: Алёна Киселёва
• Жанр: Фэнтези

Иногда мечты сбываются только тогда, когда надежда разбилась на мелкие кусочки и даже сам шанс на существование обращается неясным призраком на горизонте. Отчаяние может привести в тупик, но даже в глухой стене найдётся щель, надо только уметь искать… или обладать достаточной степенью везения.

---

Я легкомысленно махнула рукой и быстро пошла к выходу, не оставляя себе времени на сомнения и страхи. На самом пороге в голове возникла абсурдная мысль, что со мной не может ничего произойти, потому что я ещё не выслушала историю Вериталя и на том свете не найду покоя от любопытства. День обещал быть по-настоящему летним: солнце ярко горело на безоблачном небе, а лёгкий тёплый ветерок вряд ли сумел бы пригнать тучи откуда-нибудь из-за горизонта. Золотистые лучи падали на кожу, и, в отличие от предыдущего дня, я чувствовала приятный жар. Не знаю уж, что случилось с нашим алхимиком раньше, но в данном случае он не подвёл. Взгляд упал на Арктура, и я тут же вспомнила, что и его каким-то образом необходимо напоить эликсиром, но с этим можно было и подождать. Нисколько не мучаясь угрызениями совести, я вернулась в дом. Вериталь выставил на стол глиняный кувшин с несколькими сколами на горлышке и отсутствующей ручкой, две рассохшиеся деревянные кружки и большой каравай белого хлеба. Предложив мне присесть и угощаться, старичок принёс из лаборатории мою книгу, положил её на скамью.

— Вот, возвращаю в целости и сохранности, — улыбнулся он.

Вообще-то я не ожидала, что Вериталь отдаст мне книгу обратно, но эта ошибка обернулась приятным сюрпризом. Старичок начал свой рассказ, а я плеснула в кружку молока, и только сделав первый глоток, поняла, как голодна. Так что слушала я с постоянно забитым ртом и выражала своё отношение к истории исключительно разнообразным мычанием.

— Возможно, вам это известно, но алхимик может получить признание в своём кругу только после того, как проведёт сотню опытов или исследований, результаты которых, изложенные в письменном виде, он должен предоставить специальной комиссии. Если работу сочли достойной, то издаётся первая книга претендента, и он получает право носить родовую фамилию. Я родился в семье потомственных алхимиков, добиться признания мне удалось чрезвычайно быстро: мои исследования показались комиссии довольно интересными и все ожидали от меня громких открытий в ближайшем будущем. Но оправдать их надежды я так и не успел. Община алхимиков всегда держалась особняком от обычных людей. Наши дома стояли на пустующей сейчас территории между городом и загрязнённой рекой, и местные всегда старались обходить тот район стороной. Никакие разработки, даже самые полезные в быту, не предоставлялись простым смертным, во всяком случае, непосредственно от общины. Любые контакты с горожанами пресекались, по уставу разрешалось лишь покупать у них продукты или какие-нибудь вещи и только за деньги — никакого обмена. Община облегчала жизнь и работу, но ограничивала свободу и лишала права выбора. Меня же всегда не слишком интересовали поиски философского камня, что по уставу должно было составлять конечную цель исследований каждого алхимика. Я предпочитал разрабатывать составы, полезные в быту. Вещества, позволяющие разжигать огонь или предотвращающие пожары, новые крепкие сплавы, красители, противоядия. Но я благоразумно молчал об этом, зная, что община не одобряет такие идеи. У меня были друзья среди местных жителей, я помогал им разными полезными мелочами из нашего арсенала. Меня не могли заподозрить — наши разработки такого плана всё равно рано или поздно попадали в город через третьи руки. Я был осторожен, выбирал для общения только надёжных людей, умеющих держать язык за зубами. Но мне не повезло. Моя двойная жизнь оставалась в секрете около двух лет, но в один прекрасный… хех, скорей ужасный… день на одного из моих городских друзей напала бешеная собака. Травяные отвары, которыми лечили от этого тогда, действовали в одном случае из двадцати, а надёжное и верное снадобье было уже разработано в нашей общине, но не использовалось вне её пределов, поэтому жена того человека послала их маленького сына ко мне. Как я уже говорил, горожане редко заходили на территорию алхимиков, и ребенок привлёк к себе внимание, а когда его спросили, что он тут делает, наговорил много лишнего. В тот день лекарство передать мне удалось, но после меня ждало… разбирательство… В общем, за многочисленные контакты с местным населением и отступление от главной цели алхимии меня лишили права на фамилию, изгнали из общины, а главное публично сожгли мою первую, ставшую и последней книгу — единственный экземпляр. Меня заставили смотреть, но я вырвался, попытался на бегу спасти свой труд, выхватить его из огня, да не вышло — переплёт успел прогореть и в руках осталась только первая страница. Останавливаться и подбирать остальное было неразумно: схвати меня тогда, даже за такую мелочь могли усугубить наказание. Мой возраст в то время не на много отличался от вашего, я поселился здесь — в пустующей лачуге в небогатом районе города, пытался восстановить книгу, да что говорить, до сих пор пытаюсь, но что-то во мне переломилось. Я стал алхимиком-неудачником, растеряв весь потенциал где-то между прежним домом и новым. Изгой среди своих, никому не нужный в городе без полезных составов и лекарств, я уже не смог завоевать положение в обществе…

В лаборатории за занавеской что-то забурлило, зашипело, выкипая. Вериталь вскочил и резво засеменил спасать остатки какого-то состава. Н-да, хорошо, что я не знал о его «успехах» в алхимии до того, как пила эликсир и выходила на солнце… С одной стороны я уже жалела, что захотела выслушать невесёлую историю человека с переломанной судьбой — мне хватало и своих неприятностей, а с другой… Всё-таки Вериталю много лет было некому излить душу, а я знаю не понаслышке, как тяжело держать в себе такие вещи. Я встряхнулась и, чтобы не вникать в чужие проблемы слишком уж глубоко, принялась листать вернувшуюся ко мне книгу. К моему вящему удивлению, сие занятие не прошло даром. Положив раскрытую на нужной странице книгу на стол, я с нетерпением уставилась на задёрнутую занавеску: Вериталь что-то там химичил и не торопился возвращаться к гостье. Наконец из лаборатории раздалась ругань, старичок зло откинул шторку, выплеснул загадочное содержимое широкой стеклянной колбы в стоящее в углу ведро (в воздух с неприятным треском взметнулся сноп искр, опалив уже и так чёрную от копоти стену) и обернулся ко мне с натянутой улыбкой.

— Опять провал. Всего лишь один из тысяч, но к этому невозможно привыкнуть.

— Ну-у, — я сочувственно закивала, — насчёт вашего потерянного таланта ничего сказать не могу, а вот чтобы вернуть вам уважение горожан, есть одна идея.

Старичок недоверчиво нахмурился, но не успел он открыть рот для вопроса, как я ответила на него, развернув книгу на столе и пальцем тыча в предлагаемую для прочтения страницу. Вериталь подошёл к столу, пробежался глазами по тексту.

— Вы думаете, это сработает? — как-то неуверенно, но с робкой надеждой в голосе спросил он.

— Вероятно, да, раз уж эта формула объявлена для очистки «рек, озёр и искусственных водоёмов». Хотя с этой книгой никогда нельзя быть полностью уверенной…

— Это потребует времени… А у вас наверняка есть какие-нибудь дела…

— Да, я не собиралась задерживаться в Экстре, но книга-то может остаться и без меня.

— Как, вы отдадите мне такую ценность просто так?!

Взгляд Вериталя стал подозрительным, словно он ожидал, что я потребую у него за это нечто сверхординарное. Впрочем, если изначально я планировала акт альтруизма, то теперь заимела на сей счёт немного иные мысли.

— Хм, дайте-ка подумать, — дурашливо поморщилась я. — Именно так, отдам!.. — сохраняя загадочную полуулыбку на лице, я выдержала паузу. — Но если это кажется вам нечестным, то в замен вы могли бы выполнить одну мою просьбу.

Вериталь сразу расслабился, найдя-таки в моём предложении несуществующую выгоду. Какие же мы, люди, испорченные: не верим в бесплатный сыр без мышеловки…

— Что это за просьба? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Мужчина, прибывший с нами, Ниитар. Он много лет прожил один в холмах в состоянии шока после гибели своих друзей, и теперь он несколько… не в себе. Не думаю, что он справится с самостоятельной жизнью в городе, во всяком случае в ближайшее время. За ним нужно приглядывать, а вы, к тому же, могли бы использовать его как помощника по хозяйству.

— И это все?! — недоумённо переспросил старичок и, уверившись моим кивком, расплылся в улыбке. — Я с удовольствием присмотрю за ним и постараюсь вернуть ему разум.

— Значит, мы договорились.

Я захлопнула книгу, подтолкнула её к Вериталю и сунула руку за ворот рубашки, вытягивая медальон, который, как мне вовремя вспомнилось, был необходим для творения волшбы по книге, но старичок остановил меня.

— А вот это можете оставить себе, на память.

— Ведь без медальона все эти страшные заклинания превратятся в бесполезный набор звуков! — удивленно возразила я.

— Знаю, — невозмутимо ответил Вериталь, — но сами по себе эти формулы тоже имеют смысл. Только для сведущего человека, разумеется. Любое из них можно реализовать при помощи либо артефакта, либо магических способностей, либо… алхимии. Надеюсь, на это моих скромных талантов хватит…