Джеймс Клавелл - Тай-Пэн

• Название: Тай-Пэн
• Автор: Джеймс Клавелл
• Жанр: Исторические приключения

Время действия романа – середина XIX века, когда европейские торговцы и искатели приключений предприняли первые попытки проникнуть в сказочно богатую, полную опасностей и загадок страну – Китай. Жизнью платили эти люди за слабость, нерешительность и незнание обычаев Востока. И в это кипучее время, в этом экзотическом месте англичанин Дирк Струан поставил себе целью превратить пустынный остров Гонконг в несокрушимый оплот британского могущества и подняться на вершину власти, став верховным повелителем – Тай-Пэном!

---

– Вот уж действительно странная легенда, сэр, – сказал Кулум.

Взгляд Струана стал жестким.

– Тебе лучше сразу привыкнуть к тому, что ты теперь будешь слышать много странного. И подумай еще вот над чем, Кулум, – китайская цивилизация насчитывает пять тысячелетий. Постарайся осмыслить это: книги, печатные прессы, живопись, поэзия, правительство, шелк, чай, порох и тысячи других вещей. В течение тысячелетий! Мы же можем считать себя цивилизованными последние пятьсот лет. Если это вообще можно назвать цивилизованностью.

Раздался стук в дверь. В каюту торопливо вошел Горацио.

– Ваше превосходительство?

– Вы нужны мне, Горацио. Я хочу, чтобы вы незамедлительно перевели это на китайский и отослали со специальным курьером. И направьте копию мистеру Скиннеру, пусть напечатает это в своей газете.

– Слушаюсь, сэр. – Горацио взял бумагу и повернулся к Струану: – Я был очень огорчен, услышав ужасное известие.

– Благодарю вас. Это мой сын Кулум. Горацио Синклер. Молодые люди пожали руки, с первого взгляда понравившись друг другу.

Горацио прочел письмо.

– У меня уйдет много времени на то, чтобы перевести это в приемлемых придворных выражениях, сэр.

– Его превосходительство желает, чтобы письмо было отправлено именно в том виде, в каком оно написано, – веско сказал Струан. – Безо всяких изменений.

Горацио открыл рот от изумления, потом едва заметно кивнул.

– Да, я... э... сделаю это немедленно. Но Ти-сен ни за что не примет такого послания, мистер Струаи. Ни за что, ваше превосходительство. Иначе он слишком потеряет лицо.

Лонгстафф встрепенулся.

– Лицо? Я покажу этому скользкому плуту-язычнику, что такое лицо, клянусь Богом! Передайте адмиралу мое почтение и попросите его отправить это письмо в Вампоа на линейном корабле, с распоряжением проследовать оттуда прямо в Кантон, если только письмо не будет принято!

– Слушаюсь, сэр.

– Не примет его, скажите пожалуйста! – продолжал возмущаться Лонгстафф, когда Горацио вышел. – Поразительное высокомерие. Все эти язычники – варвары. Все до единого. Китайцы. Маньчжуры. Они не ведают, что такое справедливость, и их презрение к человеческой жизни поистине невероятно. Они продают своих дочерей, братьев, сестер. Уму непостижимо.

Кулум вдруг вспомнил свою мать и братьев, и то, как они умирали. Водянистые рвота и стул, вонь, невыносимые рези в животе, запавшие глаза, подергивающиеся руки и ноги. Потом конвульсии, еще более сильная вонь и вслед за этим – смерть и черная дыра разверстого рта. А после смерти внезапно наступали мышечные спазмы, и вот егоз мать, скончавшаяся час назад, вдруг начинает извиваться на кровати – мертвые глаза открыты, рот зияет...

Давние страхи опять заползли в его душу, лишая сил, и он отчаянно попытался заставить себя думать о чем-нибудь другом – о чем угодно, лишь бы отвлечься, забыть этот кошмар.

– Касательно распродажи участков, сэр. Землю сначала необходимо промерять. Кто должен этим заняться, сэр?

– Найдем кого-нибудь, не беспокойтесь.

– Может быть, Глессинг? – предложил Струан. – У него есть опыт в составлении карт.

– Прекрасная мысль. Я поговорю с адмиралом. Отлично.

– Кстати, раз уж о нем зашла речь, вы могли бы подумать о том, чтобы назвать пляж, где сегодня был поднят флаг, мысом Глессинга.

Лонгстафф был поражен.

– Положительно, я никогда не научусь понимать вас. Зачем изменять самому себе и увековечивать имя человека, который вас ненавидит?

Потому что хорошие враги – это большая ценность, подумал Струан. К тому же Глессинг будет мне полезен. Теперь он умрет за этот мыс, названный его именем, а это означает – за весь Гонконг.

– Мне просто подумалось, что такой жест доставит удовольствие нашему доблестному военному флоту, – сказал он вслух.

– Это действительно хорошая идея. Я рад, что вы ее предложили.

– Ну что же, полагаю, нам пора возвращаться на свой корабль, – сказал Струан, наклонив голову. Он устал. А впереди было еще очень много дел.

Исаак Перри стоял на юте «Грозового Облака», наблюдая, как морские пехотинцы ищут под брезентом, в баркасах и в парусной кладовой. Он ненавидел морских пехотинцев и морских офицеров... когда-то его самого заставили служить в военном флоте.

– На судне нет никаких дезертиров, – еще раз повторил он.

– Разумеется, – ответил ему молодой офицер, возглавлявший отряд, присланный на корабль для проведения обыска.

– Пожалуйста, распорядитесь, чтобы ваши люди не оставляли после себя такого беспорядка. За ними придется убирать целой вахте.

– Ваш корабль окажется завидным призом, капитан Перри. И сам корабль, и его груз, – с издевкой ухмыльнулся офицер.

Перри впился глазами в Маккея, который стоял у площадки сходного трапа под охраной вооруженных солдат. Если только ты помог Рамсею проникнуть на корабль, подумал Перри, ты покойник, Маккей.

– Баркас у кормового грапа, – крикнул третий помощник. – Владелец поднимается на борт. Перри поспешил навстречу Струану.

– Они считают, что на нашем судне скрывается дезертир, сэр.

– Я знаю, – ответил Струан, вступая на палубу. – Почему мой боцман находится под стражей? – обратился он к высокомерному молодому офицеру, и в его голосе появился пугающий скрежет.

– Это всего лишь предосторожность. Он родственник Рамсея и...

– К черту предосторожности! Он невиновен, пока не будет доказано обратное, клянусь господом Богом! – прорычал Струан. – Вы здесь для того, чтобы проводить обыск, а не гонять и арестовывать моих людей.

– Я ничего не знал, сэр, – выкрикнул Маккей. – Я не помогал Рамсею пробираться на борт. Не помогал. Не помогал!

– Да сжалится над тобой Господь, если он здесь, – оборвал его Струан. – С корабля ни шагу до последующего распоряжения. Марш в каюту!

– Есть, сэр. – Маккей нырнул вниз.

– Кровь Христова, Исаак! – бушевал Струан. – Ты, кажется, капитан этого корабля. По какому закону военный флот может арестовывать человека без ордера, из одной только предосторожности?

– Такого закона нет, сэр. – Перри сжался, предпочитая не спорить.

– Убирайся ко всем чертям с моего корабля. Ты списан на берег!

Перри побледнел.

– Но, сэр...

– Чтобы к заходу солнца тебя здесь не было. – Струан двинулся к трапу, который вел внутрь корабля. – Пойдем, Кулум.

Кулум догнал Струана в проходе перед капитанской каютой.

– Это несправедливо, – волнуясь, заговорил он. – Несправедливо. Капитан Перри – лучший капитан, который у тебя есть. Ты сам это говорил.

– Он был им, парень, – ответил Струан. – Но он не сумел защитить своего человека. И он боится. Чего именно, я не знаю. Но люди, в душе которых поселился страх, опасны, и нам такие не нужны.

– Но ведь Маккей не пострадал.

– Первый закон для капитана, который служит у меня, – это оберегать свой корабль Второй – свою команду. Тогда они, в свою очередь, будут оберегать его. Человек может командовать кораблем в одиночку, но он не может в одиночку ходить на нем в море.

– Перри не совершил никакого проступка.

– Он позволил военным взять Маккея под стражу вопреки закону, клянусь Богом, – резко ответил Струан. – Капитан должен уметь больше, чем просто прокладывать курс и управлять парусами, черт побери. Исаак должен был поставить на место этого молодого щенка. Он испугался, и он подвел одного из своих людей в тот момент, когда это было особенно важно. В следующий раз он может не спасти свой корабль. Я не стану так рисковать.

– Но он служил у тебя много лет. Неужели это ничего не значит?

– Почему, значит. Это значит, что нам везло все эти годы. Теперь я ему больше не доверяю. Поэтому ноги его здесь не будет, и довольно об этом! – Струан открыл дверь каюты.

Робб сидел за письменным столом и застывшим взглядом смотрел в кормовое окно. По полу были разбросаны коробки, сундучки, детская одежда, игрушки. Сара, жена Робба. дремала, прикорнув в морском кресле. Это была маленькая женщина на последних месяцах беременности, во сне ее лицо избороздили морщины, и оно выглядело усталым. Заметив Струана и Кулума, Робб безуспешно попытался выдавить из себя улыбку.

– Привет, Дирк. Кулум.

– Привет, Робб. – За эти два дня он постарел на десять лет, подумал Струан.

Сара, вздрогнув, проснулась.

– Привет, Дирк – Она тяжело поднялась и подошла к двери. – Здравствуй, Кулум.

– Как поживаете, тетя Сара?

– Устала, мой милый. Очень устала. И я терпеть не могу жить на корабле. Не хочешь ли чаю?

– Нет, спасибо.

Робб с тревогой следил за Струаном.

– Что я могу сказать?

– Ничего, Робби. Они умерли, мы живы, и говорить больше не о чем.

– Так ли, Дирк? – Взгляд голубых глаз Сары стал жестким. Она пригладила свои золотисто-каштановые волосы, расправила длинное зеленое платье с турнюром. – Так ли?