Джеймс Клавелл - Тай-Пэн

• Название: Тай-Пэн
• Автор: Джеймс Клавелл
• Жанр: Исторические приключения

Время действия романа – середина XIX века, когда европейские торговцы и искатели приключений предприняли первые попытки проникнуть в сказочно богатую, полную опасностей и загадок страну – Китай. Жизнью платили эти люди за слабость, нерешительность и незнание обычаев Востока. И в это кипучее время, в этом экзотическом месте англичанин Дирк Струан поставил себе целью превратить пустынный остров Гонконг в несокрушимый оплот британского могущества и подняться на вершину власти, став верховным повелителем – Тай-Пэном!

---

Брок пришел в себя:

– Горт, давай всех своих ребят на берег и быстро.

– Что?

– Быстро, в господа бога мать, – яростно повторил Брок низким голосом. – И чтобы все при оружии. Не пройдет и нескольких минут, как все язычники-пираты, сколько их ни есть в Азии, будут дышать нам в затылок.

Горт бросился бегом.

Брок вытащил свои пистолеты и передал их Нагреку:

– Если xoть кто-нибудь подойдет ближе чем на пять ярдов, сноси ему голову. – Он подошел к Лонгстаффу: – Могу я воспользоваться этими солдатами, ваше превосходительство? Иначе не миновать больших неприятностей.

– А? Солдатами? Солдатами? – Лонгстафф, моргая, смотрел на слитки. – Чертнязьми, это что же, все настоящее серебро? Вот это все? Чертнязьми, на восемьсот тысяч фунтов, вы говорили?

– Чуть больше, – нетерпеливо ответил Брок. – Так как насчет солдат? Морских пехотинцев, матросов. Любых, лишь бы при оружии. Для охраны, клянусь Богом!

– А, при оружии! Конечно. Адмирал, распорядитесь, пожалуйста.

– Эй, там! – рявкнул адмирал, взбешенный алчностью, читавшейся на каждом лице, включая лица офицеров королевского флота. Морские пехотинцы, солдаты и матросы со всех ног бросились к нему. – Образовать круг, пятьдесят шагов от сокровища. Никого не подпускать. Ясно? – Он посмотрел на Брока, сверкая глазами. – Я буду отвечать за его сохранность в течение часа. Потом оставлю, где лежит.

– Премного благодарен, адмирал, – ответил Брок, подавив проклятие. Он взглянул на море. Катер Горта быстро шел к «Белой Ведьме». Часа хватит, прикинул он, проклиная Струана и его серебро. Где, во имя Господа, смогу я пристроить столько денег? Под чью подпись решусь их отдать? Когда вот-вот грянет война, и мы, возможно, опять не сможем торговать, а? Если торговля не прекратится, тогда я легко расплачусь за весь чай этого года. Но до тех пор, пока никто не сможет этого гарантировать... Господи, да векселя любой компании останутся пустыми бумажками. За исключением «Благородного Дома», будь он трижды проклят.

Здесь нет ни банка, ни подвала с сейфами, и не будет тебе покоя, пока ты не избавишься от этих слитков до последнего. Твоя жизнь висит на волоске. Раньше нужно было думать, клянусь Богом. Ты должен был предвидеть, что замыслит этот растреклятый мерзавец. Вот уж подловил он тебя так подловил.

Брок с трудом оторвался мыслями от серебра и посмотрел на Струана. Он увидел на его лице насмешливую улыбку, и ярость обуяла его.

– День еще не закончился, клянусь Богом!

– Ты прав, Тайлер, – ответил Струан. – Осталось уладить еще один маленький спор.

– Да, клянусь Богом. – Брок начал проталкиваться сквозь немую толпу к помосту.

Тревога тут же вернулась к Кулуму, теперь она стала еще мучительнее, чем раньше.

– Послушай, отец, – торопливо заговорил он. – Дядя Робб прав. Брок отступится, когда цена дойдет до...

– Во имя Христа, не начинай все с начала, парень. Kpyглый холм принадлежит «Благородному Дому».

Кулум беспомощно посмотрел на отца. Потом молча зашагал к столику аукциониста.

– Какого дьявола, что с ним такое? – спросил Струан у Робба.

– Ума не приложу. Он сегодня целый день места себе не находит, прямо как сука во время течки.

В этот момент Струан заметил Сару. Она стояла у края толпы с бледным лицом, похожая на статую. Карен прижалась к ее боку. Струан взял Робба под руку и повел к ним.

– Ты ведь еще ничего не говорил Саре, Робб, не так ли? О том, что остаешься?

– Нет.

– Сейчас самый подходящий момент. Теперь вы снова богаты.

Они подошли к Саре, но она их не замечала.

– Пливет, дядя Дилк, – сказала Карен. – Можно мне поиглать вашими класивыми килпичиками?

– Они в самом деле настоящие, Дирк? – проговорила Сара, не отрывая взгляда от серебра.

– Да, Сара, – ответил ей Робб.

– Одному Богу известно, как тебе это удалось, Дирк, но спасибо тебе. – Ребенок зашевелился у нее в животе, она поморщилась и достала нюхательные соли. – Это значит... это значит, что мы спасены, не так ли? – Да, – ответил Струан.

– Мамочка, ну можно мне поиглать одним таким? – пронзительно прокричала ей Карен.

– Нет, дорогая. Беги поиграй где-нибудь. – Сара подошла к Струану и поцеловала его, из глаз ее катились слезы. – Спасибо тебе.

– Не благодари меня, Сара. Цена такого количества металла очень высока – Струан коснулся рукой шляпы и оставил их одних.

– Что он имел в виду, Робб? Робб рассказал ей.

– Я все равно уезжаю, – устало произнесла она. – Сразу, как только буду в состоянии. Как только родится малыш.

– Да Так будет лучше всего.

– Я молю Бога, чтобы ты не нашел ее.

– О, не надо опять об этом, Сара. Пожалуйста, прошу тебя. Сегодня такой необыкновенный день. Мы снова богаты. Теперь ты сможешь иметь все, что только пожелаешь.

– Может быть, мне ничего другого и не нужно, кроме настоящего мужчины в семье. – Сара тяжело двинулась к баркасу и, когда Робб повернулся следом, чтобы проводить ее, резко бросила: – Спасибо, как-нибудь сама управлюсь. Карен, дорогая, пойдем-ка.

– Как тебе будет угодно, – ответил Робб и направился вдоль берега в противоположную сторону. Некоторое время он не мог разыскать Струана в толпе. Потом, подойдя почти к самому помосту, он наконец увидел его. Дирк весело болтал с Аристотелем Квэнсом. Робб присоединился к ним.

– Приветствую тебя, Робб, дружище, – экспансивно обратился к нему Квэнс. – Прими мои поздравления. Это был восхитительный жест. Я как раз говорил об этом Тай-Пэну. Великолепный. Во всем достойный «Благородного Дома». – Он повернулся к Струану, его уродливое лицо лучилось от радости. – Кстати, ты должен мне пятьдесят гиней.

– Ничего подобного!

– Портрет Кулума. Он уже готов. Ты, конечно, забыл о нем.

– Мы сошлись на тридцати гинеях, и ты уже получил десять в задаток, клянусь Господом!

– В самом деле? Черт меня возьми совсем! Ты уверен?

– Где сейчас Шевон?

– Она, как я слышал, больна, бедняжка. – Квэнс взял понюшку табаку. – Королевские у тебя манеры, мой мальчик, поистине королевские. Могу я получить ссуду? Говорю сразу, деньги нужны для благого дела.

– Чем же она больна?

Квэнс огляделся и сказал, понизив голос:

– Сохнет от любви.

– К кому?

Квэнс нерешительно помолчал мгновение.

– К тебе, приятель.

– О, катись ты к черту, Аристотель! – сердито бросил Струан.

– Хочешь верь, хочешь нет. Я-то знаю. Она уже несколько раз о тебе справлялась.

– Во время сеансов?

– Каких сеансов? – переспросил Квэнс с невинным видом.

– Сам знаешь каких.

– Сохнет от любви, мой мальчик. – Старичок расхохотался. – А теперь, когда ты снова богат, держи ухо востро: налетит, как ураган, снесет тебя с ног – да прямо на сено! Клянусь бессмертной мошонкой Юпитера, на сене она должна быть восхитительна! Всего пятьдесят гиней, и я оставлю тебя в покое на целый месяц.

– Что это за «благое дело», о котором ты говорил?

– Я говорил о себе, мой мальчик. Мне нужно лекарство. Последнее время я, знаешь ли, стал прихварывать.

– Ага, и я догадываюсь, в чем тут дело. Седина в бороду, а бес в ребро. Для человека твоего возраста это просто отвратительно!

– Ах, как ты, должно быть, счастлив, мой милый. Должен признать, я великолепен. Пятьдесят монет на поддержание обедневшего гения – это не сумма.

– Получишь свои двадцать гиней, когда картина будет у меня. – Струан наклонился к нему и со значением прошептал: – Аристотель, хочешь получить заказ? Скажем, фунтов на сто? Золотом?

Квэнс тут же протянул руку ладонью вверх.

– Я твой человек. Вот моя рука. Кого я должен убить?

Струан рассмеялся и рассказал ему о бале, о конкурсе и о судействе.

– Черт меня возьми, да никогда в жизни! – взорвался Квэнс. – Я что, похож на круглого идиота? Ты хочешь, чтобы меня оскопили? Загнали в гроб в расцвете лет? Хочешь, чтобы на меня устроили охоту все красотки Азии? Превратили в парию? Подвергли остракизму? Ни за что!

– Только человек твоих знаний и достоинств, твоего...

– Никогда, клянусь Богом! И это предлагаешь мне ты, кого я бывало называл своим другом, – ты за жалкую сотню фунтов готов подвергнуть меня смертельной опасности. Да, клянусь Богом! Именно смертельной опасности! Быть всеми ненавидимым изгоем, погубить свою жизнь, умереть до срока... две сотни даешь?

– По рукам! – кивнул Струан.

Квэнс запустил шляпу в воздух, подпрыгнул, щелкнув каблуками, и любовно стиснул свое брюшко. Потом одернул пурпурный шелковый жилет, поднял шляпу с земли и насадил ее себе на голову, лихо заломив на затылок.

– Ай, Тай-Пэн, ты и вправду князь. Кто, кроме меня, Аристотеля Квэнса, отважился бы на такое? Кто, кроме меня, был бы самой подходящей кандидатурой? Идеальной! О, изумительный Квэнс! Король всех художников! Две сотни. Деньги вперед.