Лола Екшибарова - Путь

• Название: Путь
• Автор: Лола Екшибарова
• Жанр: Фэнтези

Одним не слишком прекрасным утром девушка просыпается в совершенно незнакомом мире, лишенная памяти, не знающая даже собственного имени. Ей предстоит пройти через множество испытаний, чтобы найти себя и собственное предназначение, любить и жертвовать любовью, обретать и терять друзей.

Так и хочется назвать это женским романом в фэнтезийных декорациях:) Впрочем, на мой скромный вкус, роман хорошо написан, достаточно интересен и заслуживает внимания. Подозреваю, что любители крутого экшн сочтут его слишком затянутым: повествование развивается довольно медленно, очень много внимания уделяется душевной эволюции героев, развитию их отношений. Автор впускает читателя в огромный мир, полный сложностей и противоречий: бессмертные эйльфлёр, что кажутся застывшими и равнодушно-жестокими в своем совершенстве, мастеровитые гномы, бродяги-Охотники, раз за разом улаживающие конфликты между расами, обыкновенные люди… слишком велики различия, слишком сильны застарелые обиды и предрассудки. И куда бы ни направлялась героиня, ей не удается вырваться из войн и противоречий этого мира.

---

— Когда все случилось? — Обескураженная, я пыталась вспомнить разом забытый подсчет дней, прошедших с моего побега из Мерцающих Дворцов. — Мы же вот, совсем недавно!..

Рэм крепко взял меня за плечи, встряхнул, заглядывая в глаза.

— Он убит, Элирен, это точно. Я был там, я видел их могилу. Гномы отдали нам кое-какие памятные вещицы. Среди них — ножны в изумрудах, символ Королевского Дома эйльфлёр…

— Это не он… Там был кто-то другой, Рэм, это не он!..

— Конечно, я порасспросил хорошенько. Среди Королевской семьи только его род светловолосый… И гномы описали его точно, и во Дворцах подтвердили: он ушел с патрулем, с тем самым патрулем… Ты плачешь?..

— Нет. — Решительно возразила, наблюдая, как потеряли четкость и расплылись в радужных бликах контуры костра.

— Я был на побережье, когда Эллорн отправился на Тронг-Нльи. — Тяжело рассказывал Рэм, больше не глядя в мою сторону. Я молча давилась слезами. — Мы поговорили о тебе, я понял, что скоро ты сбежишь… и не стал делиться сомнениями с ним, просто попросил Охотников приглядывать за границами Зачаровня. Рассказал о тебе, решил ждать. И тут появляется один из наших, говорит: на северных склонах Трабба смута, опять эльфы с гномами повздорили, убитых много. Всех, кого встретил, туда завернул, и ты, говорит, отправляйся туда. Там сейчас совсем шатко, вот-вот перемирие рухнет.

— Рэм! — Позвал из темноты Ренди. — Ренни! Вы идете ужинать или нет?

— Сейчас идем! — Рявкнул Рэм. Я вздрогнула. Он не разговаривал обычно таким тоном. — Почему «Ренни»? Впрочем, дело твое… Я там, во Дворцах, про тебя спросил, мне говорят: убита. Ушла из леса, пограничники видели, как спускалась к деревне. Ночью деревню спалили ворги. Вот уж диво, чтобы эльфы, да солгали…

— Они не солгали, они ошиблись…

— Что, спаслась от Серых?

Я покачала головой. Какая разница, что именно помешало мне умереть там?!..

* * *

— Ну что, куда теперь направишься? — Спросил утром Рэм.

— С тобой. — Бесцеремонно напросилась. — Ты сейчас куда?..

— Росни на острове ждет. — Не очень уверенно ответил Рэм, раздумывая о чем-то.

— Да уж, мне он не обрадуется. — Тоже подумав, согласилась. — Будет сюрприз.

Завтракавшие с нами другие Охотники довольно захохотали. Кроме Рэма — тот даже не улыбнулся.

— Странно, что тебя так легко отпустили. — Наклонясь, тихо поделился сомнениями Охотник. — Эльфы никогда не отдают того, что считаю своим. И спорить с ними, сама понимаешь, никто не отваживается. Возможно, все дело в том, что Эллорна нет.

— Возможно. — Согласилась, припоминая многие мелочи, что бросались в глаза во Дворцах, которые старательно не разрешала себе замечать.

— Наверное, оно и к лучшему. — Непонятно возразил Рэм своим мыслям.

Вскоре Охотники отправились, по своим, Охотничьим делам. Несколько дней мы шли плотной группкой, но вскоре они по одному, по двое, разошлись кто куда, и нам с Рэмом стало не о чем говорить. Зато с ним о многом можно было молчать.

Часть вторая Войны Тронг-Нльи

У войны не мирные цвета: багряный, пепельный, и цвет слез. Кто смотрел в её безумные глаза, тот знает, какого цвета они бывают. Но все остальное — строго по выбору. Личному выбору.

Я плохо переносила морскую качку. Что было к лучшему: позволяло не вступать в разговоры. После Зачаровня снова пришлось привыкать к людям. В чем-то с ними было проще: мыслили они конкретно, говорили прямо, если чем недовольны, не таились. Но, как не стыдно признаваться, я слишком сжилась с высокой эльфийской вежливостью. С изысканностью. Просто благоустроенностью быта. Впрочем, понимала, что привыкать долго не придется, упрощаться всегда легче.

Первый день в обществе соплеменников, еще когда по берегу мы выходили к поселку, где поджидали Рэма переселенцы, омрачил неприятный инцидент: переходя по мосткам через странный грязный канал не угаданного назначения, вдруг оказались вовлечены в драку. Ничего не успев понять получила в живот тупым концом весла, и дальше помню уже не всё.

Дерущихся растащили явно не сразу, помню топтавшиеся рядом грязные сапожищи и отборную ругань. Потом помню Рэма, старательно выкидывающего драчунов с мостков в воду. Помню здоровенного невысокого мужика, просто глушившего всех подряд кулаком по затылку, у дерущихся от его уговоров подламывались колени, они спокойно укладывались рядами. Потом помню плохо, куда-то несли, кто-то очень больно прикасался, пытаясь разжать сведенные инстинктом локти. Потом помню, что после утра наступил вечер.

Я лежала на явно не Рэмовском плаще, пропахшим рыбой. Сам Рэм сидел рядом, задумчиво любуясь морем. Осторожно, стараясь не делать лишних движений, откинулась на спину — рядом никого.

— Можно встать? — Спросила, чувствуя себя очень глупо.

— Попробуй. — Согласился Рэм, не поворачиваясь.

Успехом увенчалась не первая попытка. Странно, но кроме плотной повязки от талии до груди, еще и через левое плечо накрест были намотаны бинты.

— Не понимаю, — Удивилась, пытаясь дотянуться правой рукой до лопатки, ощущая нечто саднящее на спине.

— Вот и я не понимаю. — Согласился Рэм, наконец-то отрываясь от созерцания большой грязной лужи, по ошибке названной морем. — Тебя саданули ножом прямо под сердце, девушка, а попали в кольцо на ремне. И вышла несерьезная царапина. Кто-то хотел убить именно тебя? Или это вышло случайно?

— Не помню, Рэм. — Чувствуя, как постепенно наливается тяжестью левое предплечье, я смотрела на руки Охотника — на узкий кинжал, застрявший в порванном ремне. Клинок поблескивал хорошей сталью, рукоять была самой обычной. Рэм отбросил его далеко, встал, скатывая чужой плащ, кивнул в сторону чернеющих в розовом закате дымов.

— Сказочное везение, знаешь ли… Идти пора.

Мне хотелось знать, кто накладывал повязку на спину — под рубашкой. Но не хотелось спрашивать.

* * *

— А говорили, девки от гномов не родются… — Значительно протянул старшина переселенческой общины, когда мы с Рэмом добрались в рыбацкий поселок. Растерявшись, я не поняла смысла реплики, Рэм же ее просто проигнорировал. Потом объяснил: «Тебя приняли за полукровку — человека с гномом. Только от смешанных союзов не рождаются девочки, потому все и удивлены. Ты действительно хочешь объяснять каждому особенности собственного положения? Нет? Тогда и не спорь. Ты ведь и вправду очень смахиваешь на Охотника».

Рэм старательно оберегал меня от всевозможных бед, делал это очень тактично, но — что уж там, опека, она всегда опека.

Сами переселенцы, что ожидали Рэма на побережье, не доставляли хлопот. Споро погрузившись на барк, немногословные хмурые мужики, собравшись в кружок, все дни просиживали, дымя черными длинными трубками. Дети бегали по палубе, приставая к морякам, залазали в самые невозможные места. Женщины регулярно вытаскивали их за уши и вороты, раздавали подзатыльники, но детвору угомонить не удавалось. На второй день плавания мальчишка лет пяти свалился-таки в воду, утонул, и мелюзга немного присмирела. Спущенные на время попыток достать его из воды паруса вновь подняли, барк перестал кружить на месте, продолжая прерванное плавание. Рэм, шагнувший с борта в чем был, долго сушился под скупым блеклым солнцем. Мы чуть не повздорили, когда я попыталась накинуть на него свою куртку, в конце концов я взвилась, ушла на корму, и вернулась лишь вечером, проголодавшаяся и расстроенная.

После несчастного случая жизнь на барке не изменилась. Мужики так же просиживали целыми днями, женщины вяло суетились, дети, хоть и тише, но шумели. Когда к концу недели мы наконец-то причалили к острову, у меня заметно улучшилось настроение. Наши отношения с водой складывались таким образом, что лучше бы нам наблюдать друг друга издали.

Высадившись, стали решать, каким путем идти на разведанные Охотниками земли. Старый тракт, оживленный и охраняемый, уводил слишком далеко от места назначения. Люди, утомленные ожиданием, готовы были идти напрямую. Но! Напрямую не пройдешь — прямо впереди за горами был Запретный Лес, второе место обитания эйльфлёр, охраняемое с той же тщательностью. Его все равно приходилось огибать, и Рэм просиживал над картой часы напролет, держа долгий совет с Ремси - Охотником, которого сопровождал Росни здесь, на острове, в поисках подходящих земель для переселения.

Земли нашлись, бывшие ранее пустынными Закраины понемногу заселялись людьми. Поселения людей по Восточным Закраинам разрослись до критической отметки - до самых рубежей эльфийских земель. Теперь эта нейтральная полоса обильно поливалась кровью, но ни те, ни другие не уступали. Западные Закраины, одно время тоже многолюдные, опустели после неразумной попытки людей повздорить с эйльфлёр всерьез. Долго на выжженной земле не росла даже трава, но все забывается, поселенцы понемногу стали вновь заселять их. Пока, к счастью, не заходя слишком далеко, ютясь по побережью. Поначалу это были выходцы Восточного побережья, что помнили еще дороги по старым гномьим выработкам, напрямую, через гряду Гартранда. Путь был относительно коротким, довольно удобным и почти безопасным. Потом на брошенные земли стали переезжать семьи с материка.