Элизабет Джордж - Картина без Иосифа

• Название: Картина без Иосифа
• Автор: Элизабет Джордж
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-94145-189-Х

Дебора и Саймон Сент-Джеймс отправляются отдохнуть в Ланкашир, надеясь отвлечься там от всех проблем, грозящих разрушить их брак. Но там супругов ждет страшная весть: викарий Уинсло, которого они приехали навестить, скоропостижно скончался от отравления. Неудовлетворенный тем, как ведется следствие, Саймон призывает на помощь своего старого друга инспектора Томаса Линли. Вместе они распутывают клубок взаимоотношений, в основе которых лежат страсти, бросающие одних в объятия друг другу, а других — в бездну.

---

— Сегодня это называется «эффект домино», — сказал он. — Одна из этих псевдоколдуний что-то украла в Малкин-Тауэре, а потом имела наглость надеть на себя украденное. Когда ее приволокли к судье, она обвинила семейство, живущее в Малкин-Тауэре, в колдовстве. Судья, кажется, решил, что это смехотворная попытка очернить обидчицу, однако несколько дней спустя Элизон Дэвис из той самой башни прокляла мужчину, и того через несколько минут хватил апоплексический удар. С этого и началась охота на ведьм.

— Похоже, успешная, — заметила Дебора, глядя на гравюры.

— Вполне. Женщины начали признаваться во всевозможных и самых немыслимых грехах, когда представали перед судьей: что у них есть друзья в облике кошек, собак и медведей; что они лепят из глины изображения своих врагов и втыкают в них иголки; что они убивают коров, портят молоко, разрушают…

— Что ж, такие преступления заслуживают наказания, — заметил Сент-Джеймс.

— А доказательства требовались? — поинтересовалась Дебора.

— Если старушка что-то шамкает своему коту, это уже доказательство. Если сосед услышит, как женщина кого-то проклинает, — тоже.

— Но почему они признавались в содеянном? Кто станет признаваться в подобных вещах?

— Социальное давление. Страх. Ведь все они были необразованными. Представали перед судьей, принадлежавшим к другому классу. Их приучили склоняться перед знатными персонами — хотя бы метафорически. Что еще им оставалось, как не соглашаться с тем, что говорили те?

— Если даже им грозила смерть?

— Даже тогда.

— Но ведь они могли отказаться от обвинений. Могли молчать.

— Элис Наттер так и поступила. Но ее все равно повесили.

Дебора нахмурилась:

— Странные привычки у хозяев отеля. Зачем им понадобилось развешивать эти картинки?

— Туризм, — ответил Линли. — Разве люди не платят за то, чтобы взглянуть на посмертную мае-ку королевы Шотландии?

— Не говоря уже о мрачных уголках лондонского Тауэра, — добавил Сент-Джеймс. — Королевская часовня. Уэйкфилдская башня…

— Зачем волноваться из-за драгоценностей Короны, если можно увидеть плаху палача? — добавил Линли. — Преступление преступлением, но смерть заставляет туристов раскошеливаться.

— Неужели такая ирония звучит из уст человека, совершившего как минимум пять паломничеств в Босуорт-Филд двадцать второго августа? — ехидно поинтересовалась Дебора. — На старое коровье пастбище, где ты пил из родника и клялся духу старика Ричарда в том, что сражался за Белую розу?

— Там речь шла не о смерти, — не без чопорности возразил Линли и, подняв бокал, кивнул ей. — Это история, девочка моя. Порой хочется к ней приобщиться.

Дверь, ведущая на кухню, открылась, и Джози Рэгг принесла им закуски.

— Копченый лосось вот, паштет вот, коктейль из креветок вот, — приговаривала она, ставя их на стол. — Булочек достаточно? — Она задала этот вопрос, адресуясь ко всем, но почему-то исподтишка покосилась на Линли.

— Все в порядке, — ответил за всех Сент-Джеймс.

— Масла еще принести?

— Не нужно. Спасибо.

— С вином о'кей? Если кончилось, принесу еще. У мистера Рэгга целый подвал. Знаете, вино бывает всякое. Если его хранить неправильно, пробка ссыхается, внутрь попадает воздух, и вино делается соленым. Или типа того.

— Вино хорошее, Джози. Мы ждем еще бордо.

— Мистер Рэгг, он знает толк в винах. Как настоящий соммелье. — Она произнесла «самилье», с ударением на первом слоге, после чего почесала лодыжку. Затем взглянула на Линли. — А вы тоже приехали сюда отдыхать?

— Не совсем.

Она выпрямилась и перехватила за спиной поднос.

— Так я и думала. Мама сказала, что вы детектив, и я было подумала, что вы приехали сообщить ей что-нибудь про Пэдди Льюиса, о чем она, конечно, не станет мне говорить, из опасения, что я скажу что-нибудь мистеру Рэггу, что я, конечно, никогда не стану делать, если только она не собирается сбежать от него с Пэдди, а меня оставить с мистером Рэггом. Вообще-то я знаю, какая бывает верная любовь. Но вы, похоже, не такой детектив.

— Какой это «не такой»?

— Ну, типа… Как по телику. Которого нанимают и платят.

— Частный? Нет.

— Сначала я решила, что вы такой. Но потом случайно услышала, как вы говорили по телефону. Ваша дверь была приоткрыта, а я в это время разносила по номерам свежие полотенца. — Ее пальцы поскребли по подносу, она перехватила его половчей и продолжала: — Понимаете? Она мама моей лучшей подруги Она никому не хотела вреда. Так бывает, когда консервируют на зиму овощи или ягоды, положат что-нибудь не так, а потом животы болят. Скажем, вы покупаете джем, малиновый или земляничный, причем на благотворительной ярмарке в честь какого-нибудь церковного праздника. На вид хорошие. Приносите домой и на следующее утро мажете на хлеб. Или пьете чай с джемом Потом вас начинает тошнить. Кто виноват? Никто. Просто несчастный случай Понятно?

— Разумеется. Всякое бывает.

— Вот и у нас такое случилось. Только не в праздник. И не от консервов.

Никто не ответил. Сент-Джеймс рассеянно крутил бокал, Линли перестал отщипывать вторую булочку, а Дебора переводила взгляд с мужчин на девочку, ожидая, когда кто-то из них ей ответит. Молчание затянулось, и Джози продолжала:

— Мэгги моя лучшая подруга, понимаете? У меня никогда не было таких подружек. Ее мама — миссис Спенс — держится очень замкнуто. Люди называют это странным и готовы раздуть из этого историю. Но там нечего раздувать. И вы это учтите, хорошо?

Линли кивнул:

— Разумное замечание. Я согласен.

— Ну, тогда… — Она тряхнула волосами, всем показалось, будто она намеревалась сделать реверанс. Вместо этого она попятилась от стола в сторону кухонной двери. — Вы ведь хотите приступить к закускам, правда? Паштет приготовлен по маминому рецепту. Копченый лосось очень свежий. А если вам нужно еще что-нибудь… — Она скрылась за дверью.

— Это Джози, — сказал Сент-Джеймс, — на случай, если вас не познакомили. Убежденная сторонница теории несчастного случая.

— Я уже заметил.

— Что сказал сержант Хокинс? Видимо, Джози подслушала именно этот разговор.

— Верно. — Линли наколол на вилку кусочек лосося. Рыба оказалась свежайшая. — Он сказал, что с самого начала следовал приказам управления в Хаттон-Престоне. Само управление контролировало следствие через отца Шеферда, а что касается самого Хокинса, то с этого момента все делалось через его голову. Фактически до сих пор.

Так что он защищает своего подчиненного в лице Шеферда-младшего и не слишком доволен, что мы тут шныряем и суем свой нос.

— Его можно понять. Ведь он, в конце концов, отвечает за Шеферда. То, что обрушится на голову деревенского констебля, скажется и на служебной репутации Хокинса.

— Он хотел также поставить меня в известность, что епископ, начальство мистера Сейджа, вполне удовлетворен ходом расследования и его результатами.

Сент-Джеймс оторвался от своего креветочно-го коктейля:

— Он что, присутствовал на расследовании?

— Очевидно, послал туда своего человека. И Хо-кинс, видимо, считает, что для Скотленд-Ярда вполне достаточно, что церковь удовлетворена результатами расследования.

— Значит, Хокинс не хочет помогать? Линли поддел вилкой еще один ломтик лосося.

— Вопрос о сотрудничестве здесь ни при чем, Сент-Джеймс. Хокинс понимает, что следствие велось, мягко говоря, с некоторыми отклонениями и самый лучший способ выгородить себя и своего подчиненного — это позволить доказать нам, что они сделали правильные выводы. Но при этом он вовсе не обязан радоваться нашему усердию. И никто из них не обязан.

— Все это им понравится еще меньше, если мы проанализируем состояние самой Джульет Спенс в ту ночь.

— Что за состояние? — спросила Дебора.

Линли пересказал ей слова констебля о недомогании женщины в ту ночь, когда умер викарий, а также поведал и об отношениях констебля и Джульет Спенс.

— И должен признаться, Сент-Джеймс, — заключил Линли, — что ты, похоже, вызвал меня сюда по пустяковому поводу. Да, нехорошо, что Колин Шеферд сам вел расследование под контролем своего отца и начальства из Клитеро. Но если Джульет Спенс тоже чувствовала недомогание, тогда версия с несчастным случаем становится вполне реальной.

— Если только, — возразила Дебора, — констебль нам не солгал, выгораживая ее, а она вовсе не была больна.

— Вполне возможно. Но это означало бы, что они вошли в тайный сговор. Однако если у нее самой не было мотива для убийства викария, что, разумеется, пока спорно, то что могло заставить их объединиться?

— Тут скорее сговор, чем сокрытие мотивов, — заметил Сент-Джеймс, отодвинув тарелку в сторону. — Странная у нее случилась болезнь в ту ночь. Получается нестыковка.