Аркадий Стругацкий - Летающие кочевники

• Название: Летающие кочевники
• Автор: Аркадий Стругацкий
• Жанр: Научная Фантастика

Авторы повести — девять известных советских фантастов и один критик Вл. Дмитриевский, которые написали её, сменяя друг друга, главу за главой.

В 1960-е годы ленинградские фантасты уже имели опыт написания подобных коллективных повестей для радио. По рассказу А. Балабухи О несуетности служения, или Ода негромкому голосу, при этом основной целью пишущего было выйти из ситуации, в которую загнал его предшественник, и усложнить задачу тому, кто будет писать следующим. При написании следовало соблюдать только два правила: не убивать всех героев сразу и не объявлять всего происходящего сном.

Первая глава, которая определяет сюжет повести, была написана братьями Стругацкими на основе созданного ими примерно в 1963 году рассказа «Дикие викинги» [Стругацкий. Комментарий к пройденному]. Позднее глава публиковалась как отдельный рассказ под названием «Первые люди на первом плоту» (название — строчка из поэмы Н. Гумилева «Капитаны»).

---

Старуха на вопросы отвечала односложно, с обидой поджав губы.

Лодки в деревне, конечно, есть… Найдутся и с мотором… Только на ночь глядя навряд кто поплывет…

Услышав про Сельцы, она всплеснула руками, перекрестилась, зашептала испуганно:

— Не проедешь, сынок. Милиция все как есть дороги перекрыла. И на протоке из нашего озера кордон поставили. Мышь не проскочит. Эпидемию там какую-то нашли. Кого в больницу забрали, кому на месте уколы дают. Из нашей больницы, почитай, всех врачих туда взяли. И все через старого лесника, не будь к ночи помянут. Давно про него с матерью худое говорили… Накликал беду и сбежал неведомо куда…

«А дело-то все больше запутывается, — соображал Кавтарадзе. — Вот тебе и загадал на комара… Это, конечно, тот лесник, про которого рассказывал Марков…»

— А что за эпидемия?

— Да кто ее знает. Одни говорят, мол, ровно подурели все в Сельцах, с ума рехнулись, а другие, — старуха оглянулась и, наклонившись к самому уху Кавтарадзе, зашептала, — другие такие страсти рассказывают: мол, люди там в диких зверей переменяются — шерстью все обросли: и мужики, и бабы, и дети малые. Все как есть от самых глаз по ноги…

— Выдумают тоже! — не выдержал Кавтарадзе, но тут вспомнил буйноволосого, заросшего до самых глаз густой рыжей щетиной Маркова и осекся.

— Ребята мои знают про эти разговоры? — спросил он после короткого молчания.

— Может, и слышали чего, — неохотно ответила хозяйка, снова обидчиво поджав губы.

— Когда же все началось?

— Это чего?

— Ну, милиция и разговоры разные.

— Да болтают с неделю, а милиция — второй день.

— Ясно, — объявил Кавтарадзе. — Все ясно, бабушка. Значит, надо принимать решение…

— Чего, милай?

— Решение, говорю, принимать надо. Иначе шашлык… Начальник из меня шашлык сделает… У кого в деревне моторка-то есть?

— У Фроловых. Как в деревню въезжал — первый дом по левой руке возле озера. Только навряд ли у них кто дома…

— Это даже к лучшему, — обрадовался Кавтарадзе.

— Чего? — не поняла старуха.

— К лучшему, говорю.

— И то… Он мужик боязливый. Не согласится плыть…

— А где он моторку держит?

— За садом, на берегу. Там у него мостки деревянные. У мостков моторка. Только навряд уговоришь.

— И я так думаю… Значит, дело такое, бабушка: придут мои ребята, пусть сразу бегут к Фролову. А не застанут меня, пускай тут ждут. Чтобы ни шагу с базы. Ни ночью, ни утром. Пока не вернусь. Поняли?

— Поняла, чего не понять. Скажу, к Фроловым за моторкой пошел. И чтобы, мол, ждали…

— Вот именно. Спасибо за угощенье.

Кавтарадзе сунул телеграмму в полевую сумку, нахлобучил шляпу и выбрался в сени. В сенях он долго копался в углу, где было сложено оборудование отряда. Найдя то, что было нужно, он перекинул через плечо маленький пластмассовый футляр радиометра, потом выбрал самый длинный щуп на гибком резиновом шнуре. Со щупом в одной руке и геологическим молотком в другой Элгуджа направился через огороды к озеру.

* * *

— Нашли кому поручить, — брезгливо цедил академик Петров, постукивая янтарным мундштуком по полированной поверхности письменного стола, Кавтарадзе! Теперь будем хлопать глазами перед комиссией! Вы его телеграмму видели? Бред какой-то…

Савченко со вздохом пожал плечами. Возражать было нечего, да он предпочитал и не возражать начальству, особенно когда начальство сердилось.

— Подумать только, — продолжал академик, — на территории, где мы столько лет ведем работы, происходят совершенно невероятные события, а мы узнаем об этом последними. И когда от нас требуют объяснений, мы ничего объяснить не можем. А почему? Потому, что мы не знаем, что творится у нас под носом. Позор! Ну что вы молчите, Алексей Осипович, скажите хоть что-нибудь.

— Поначалу все это не выглядело так серьезно, — пробормотал Савченко. — Да и этот Марков показался мне — того…

— И ничего вас не насторожило в его рассказе?

— Я дал указания Кавтарадзе…

— Не напоминайте мне о нем! — подскочил в кресле академик. — Не хочу слышать этой фамилии. Называется, начальник партии! Сначала его нигде не найти. Потом, когда его уже ждут в институте, он оказывается задержанным милицией. И за что? За угон моторной лодки. Нашел время для рыбной ловли! А вместо объяснений дурацкая телеграмма…

— Его не выпускают из-за карантина; вот он и прислал телеграмму…

— Благодарю за разъяснение, Алексей Осипович. Сам я никогда не догадался бы! Вот что, дорогой мой, придется вам ехать вместе со мной на очередное заседание комиссии.

— Но я… — начал было Савченко.

— Вы слышали подробный рассказ Маркова, вы давали указания этому вашему, — академик махнул рукой, — ну, словом, начальнику партии… Вот все и объясните комиссии.

— Наверно, Марков лучше это сделает.

— Да поймите вы, что Маркова сейчас нет…

— Как нет? — поднял брови Савченко.

— Его пришлось поместить в клинику… нервных болезней.

— Ого!

— Кажется, с ним началось то же, что с жителями Сельцов. Кстати, Алексей Осипович, а вы… вы у себя ничего такого не замечали?.. Вы ведь тогда долго беседовали с Марковым. Вдруг это действительно заразно?..

Савченко поспешно взглянул на свои пальцы, потрогал ладонью подбородок, с сомнением покачал головой:

— Пока вроде ничего… Может, эпидемия в Сельцах — сама по себе?.. А Марков — он и раньше был немного того…

— И лесник, выражаясь вашей терминологией, тоже «того»? Ведь и его найти не могут.

— Найдут… Лесник давно оттуда уехал. Мог в Сибирь или на Дальний Восток махнуть. Там не сразу сыщешь.

— Ну, а наведенная радиация вокруг домика старика? — не сдавался академик. — Судя по всему, именно наведенная радиация и какие-то непроверенные, но весьма странные явления, которые происходили в брошенной лесной сторожке, и послужили причиной эпидемии.

— Это медики придумали. Они никогда не сталкивались с такой болезнью, вот и мудрят… А с радиацией тоже не все ясно. Кто ее наблюдал? Школьники из Сельцов с учителем физики! А Кавтарадзе проверял радиометром. И, судя по телеграмме, никакой радиоактивности не обнаружил…

— Ваш Кавтарадзе попал к шапочному разбору. Что он мог найти, если от сторожки осталась куча пепла?..

— Молния сожгла сторожку незадолго до его приезда. Если бы что-то было, пепел показал бы повышенную радиоактивность.

— Как у вас все хорошо получается, — снова вспылил академик. — Марков «немного того»; лесник уехал просто так; наведенной радиации вообще не было; в Сельцах ничего не произошло. Особую комиссию создали от нечего делать. Все болваны. Один Кавтарадзе орел… Ну, а сама эпидемия? Это факт или тоже выдумки? Эпидемия, карантин и все прочее…

— А что — эпидемия? Мало ли какие болезни бывают…

— Однако в «викингов» Маркова вы поверили? — прервал академик.

— В викингов? — растерянно повторил Савченко. — В викингов я… Ну что вы!..

— Зачем же тогда поручили Кавтарадзе проверить на месте рассказ Маркова?.. Молчите… Вот то-то и оно. А дело в том, что при всей неправдоподобности рассказа Маркова есть в нем что-то такое, что заставляет поверить. Слишком уж все реально, чтобы быть галлюцинацией. Если бы Марков не пережил всего этого сам, он бы не смог так рассказать… И вы это почувствовали, и потому вы интуитивно ему поверили. Поверили, несмотря на всю неправдоподобность рассказанного. Так чего же вы теперь на попятную идете? Давайте выяснять все до конца.

— Ну, пусть будет по-вашему… — хмуро буркнул Савченко. — Конечно, если подумать, выглядит все бредово, но, с другой стороны… Раз уж нас в эту историю втравили, придется выяснять…

— Тогда прячьте подальше свой показной скептицизм и поехали на заседание комиссии.

Зазвонил телефон. Академик Петров взял трубку.

— Да… Да, это я… Нет, нашего сотрудника не будет. Он… его тоже задержали в зоне карантина… Заседание отменяется? А можно узнать почему?.. Так… Интересно… Весьма интересно… Перешлите мне, пожалуйста, этот материал… Нет, перевод не нужен, я читаю по-португальски… Благодарю, буду ждать… Да, мы попытаемся это сделать… Еще раз благодарю. До завтра.

Директор отложил трубку, сделал пометку в перекидном календаре и повернулся к Савченко:

— Заседание перенесено на завтра. Выяснились кое-какие новые обстоятельства, проливающие свет на события в Сельцах. И знаете где?.. В Южной Америке. Там зафиксированы такие же заболевания. Интересно, не правда ли?.. Кстати, председатель комиссии обещал похлопотать за вашего Кавтарадзе. Может, его к завтрашнему дню доставят в Ленинград. Но вы, Алексей Осипович, на всякий случай постарайтесь связаться с ним по телефону еще сегодня. Пусть объяснит все как следует…

Выйдя из кабинета директора, Савченко еще раз перечитал злополучную телеграмму: