Юрий Горьков - Кремль. Ставка. Генштаб.

• Название: Кремль. Ставка. Генштаб.
• Автор: Юрий Горьков
• Жанр: История
• Год: 1995

Аннотация издательства: Книга генерал-полковника Ю. А. Горькова открывает новые страницы истории Великой Отечественной войны — трагического периода в жизни нашей Родины. В ней использованы до сих пор неизвестные широкому кругу специалистов и читателей документы из закрытых ранее архивов.

Об авторе: Горьков Юрий Александрович, генерал-полковник. Родился в 1928 году в с. Бар-Слобода Сурского района Ульяновской области. Окончил 7 классов, с 1941 по 1945 год работал трактористом, в 1945 году экстерном сдал экзамены за среднюю школу. С 1946 года — курсант Горьковского училища зенитной артиллерии, окончил его в 1949 году с воинским званием лейтенанта. Проходил службу в войсках ПВО в должностях командира взвода зенитной батареи и начальника штаба зенитного артиллерийского полка. В 1962 году окончил Военную академию противовоздушной обороны, в 1971 году — Военную академию Генштаба. Командовал зенитным артиллерийским полком и бригадой, дивизией ПВО. С 1973 года служит в должностях начальника штаба и командующего отдельной армией ПВО. С 1983 по 1988 год — начальник штаба — первый заместитель командующего войсками Московского округа ПВО. С 1988 года — генерал-полковник в отставке — консультант Историко-архивного и военно-мемориального центра Генерального штаба.

---

А. М. Василевский был непохож на резкого и грубоватого Г. К. Жукова. Он и спорил всегда вежливо, корректно. Резкое слово с языка срывалось у него чрезвычайно редко, но такие случаи все же бывали. Вот что случилось в январе 1944 года, когда 3-й и 4-й Украинские фронты из-за нехватки людей не смогли разгромить Никопольско-Криворожскую группировку немцев. В разговоре по телефону Верховный в резкой форме обвинил А. М. Василевского в неумении организовать боевые действия.

«Повышенный тон И. В. Сталина непроизвольно толкал на такой же ответный, — вспоминал маршал. — Сталин бросил трубку. Стоявший рядом со мной и все слышавший Федор Иванович Толбухин сказал, улыбаясь:

— Ну, знаешь, Александр Михайлович, я от страха чуть под лавку не залез».[76]

Напролом в разговорах со Сталиным не раз шел Н. Г. Кузнецов. Он, в частности, отказался подписывать директиву о минировании и уничтожении кораблей Балтийского Флота, если будет реальная угроза, что они попадут в руки немцев. Партийные чиновники К. Е. Ворошилов и А. А. Жданов подмахнули эту бумагу, не раздумывая. Мысленно они уже смирились с потерей города. А вот Н. Г. Кузнецов с Г. К. Жуковым придерживались другого мнения. Кстати, партийные вожди не простили Георгию Константиновичу, что он, став командующим Ленинградским фронтом, отменил многие их распоряжения, в том числе и директиву об уничтожении Балтфлота.

Коварства и злобы этим людям было не занимать. Что же касается И. В. Сталина, он был неизмеримо умнее своих приближенных. Работать с ним действительно было можно, спорить — по-деловому — тоже. Скажем, сумели отстоять свою точку зрения К. К. Рокоссовский и И. Д. Черняховский в 1944 году, при утверждении плана стратегической операции «Багратион». Дело, однако, в том, что споры со стороны подчиненных И. В. Сталин терпел только до тех пор, пока люди были ему необходимы. Но вот закончилась война, и К. К. Рокоссовский был отлучен от «двора», сослан министром обороны в Польшу. Г. К. Жуков оказался неудобным и поехал в далекий военный округ.

Что же, эти поступки тоже характеризуют стиль. Стиль работы, стиль жизни… Сошлюсь еще раз на мнение А. М. Василевского:

«За более чем 30-месячный период моей службы в должности Начальника Генерального штаба, а в дальнейшем и в бытность членом Ставки, она полностью в утвержденном ее составе ни разу не собиралась».[77]

Зато всегда на своем посту был Верховный Главнокомандующий. Думаю, он мог бы с полным правом перефразировать знаменитый афоризм Людовика XIV: «Ставка — это я!»

* * *

И. В. Сталин умел заставить людей работать. Режим действия Ставки был практически круглосуточным. Тон задавал сам Верховный, работавший по 12–16 часов в сутки, причем, как правило, в вечернее и ночное время. Основное внимание он уделял оперативно-стратегическим вопросам, проблемам вооружения, подготовки людских и материальных ресурсов.

Постоянно в поле зрения Ставки находилась подготовка высшего военного руководства — командующих войсками фронтов, начальников штабов фронтов, членов Военных советов, командующих армиями, порой даже командиров корпусов. И. В. Сталин всегда замечал проявивших себя командующих и командиров, встречался с ними, внимательно следил за их служебным ростом. В конце концов практически все военачальники времен гражданской войны, включая и маршала С. К. Тимошенко, не говоря уже о К. Е. Ворошилове и С. М. Буденном, оказались в тени, а то и просто не у дел. Ставка вырастила новое поколение полководцев, имена которых мы хорошо знаем. Роль Верховного в этом очень велика. Он обладал крайне редким качеством, без которого, однако, не может быть настоящего политика — умел находить талантливых людей и не стеснял чрезмерной опекой их инициативу.

Верховный вместе с командующими переживал поражения, сурово наказывал за них даже своих недавних любимцев (имею в виду страшную судьбу командующего ЗапОВО Д. Г. Павлова), но и вместе с ними радовался первым победам и успехам.

Был во время войны такой эпизод. Когда под Сталинградом завершилась операция «Кольцо» и в плен попал командующий 6-й германской армией генерал-фельдмаршал Ф. Паулюс, командующего Донским фронтом К. К. Рокоссовского и представителя Ставки Н. Н. Воронова вызвали в Москву. 4 февраля 1943 года, прямо с аэродрома, они прибыли в Кремль. Удивление их вызвало то, что, вопреки обыкновению, никто не проверил у них документы у Спасских ворот. Охрана отдавала им честь, часовые брали винтовку «на караул».

Константин Константинович Рокоссовский потом рассказывал:

«В большом кабинете было пусто. Блестела полированная гладь длинного стола, блестел паркет. Остановились в нерешительности. В это время из противоположной двери, ведущей, как видно, во второй, маленький, кабинет, вышел Сталин. Увидел нас и бросился навстречу, не пошел; не поспешил, а побежал, как давно уже не бегал в свои шестьдесят с лишним лет… Подбежав вплотную, Сталин схватил мою руку, двумя руками сжал ее и, улыбаясь, с кавказским акцентом, который от волнения был заметней обычного, сказал: харашо, харашо, замечательно у Вас получилось».[78]

В такой встрече проявилось все значение победы Красной Армии под Сталинградом.

Анализ посещений командующих Ставки ВГК показывает, что интенсивность их по периодам войны и годам неравномерна. Наибольшее их количество приходится на 1942 и 1944 годы. Такое явление можно объяснить оперативно-стратегической обстановкой, масштабом и важностью операций. Так, в 1941 году в Ставке работали командующие войсками фронтов всего восемь раз, в том числе А. И. Еременко — один, Л. А. Говоров — один, П. А. Курочкин — один, И. В. Тюленев — один, П. А. Артемьев — три и И. С. Конев — один раз. В основном эти посещения были при назначениях на должность командующими войсками фронтов, а Артемьев бывал по вопросам Московской зоны обороны.

В 1945 году за четыре месяца и девять дней с докладами по планам операций. Верховный приглашал командующих войсками основных фронтов двенадцать раз, К. А. Мерецкова — два раза по поводу перегруппировки фронтового управления на Дальний Восток.

Столь редкие вызовы командующих в Москву можно объяснить тем, что в последние месяцы войны сократилось количество активных фронтов, да и сами командующие, и это хорошо понимал И. В. Сталин, уже не нуждались в наставлениях, так как большинство из них прекрасно освоило науку войны, превратившись в настоящих полководцев. Всего же за годы войны командующие фронтами без малого 160 раз посещали Ставку с разными вопросами. Иногда вместе с ними приезжали члены Военных советов, реже — начальники штабов. Всего дважды отмечены случаи самостоятельных визитов начальников штабов фронтов к Верховному — планы операций докладывали И. В. Сталину А. Н. Боголюбов и В. Д. Соколовский.

В ходе планирования наступательной операции «Сатурн» от Юго-Западного фронта с докладом в Ставку в декабре 1941 г. прибыл начальник оперативного управления штаба фронта, полковник С. П. Иванов (впоследствии генерал армии). Разумеется, роль докладчика по операции была ему не по чину, а потому и попал он в Ставку чисто случайно — командующий войсками фронта Н. Ф. Ватутин и начальник штаба генерал-майор Г. Д. Стельмах были заняты по службе. Говорю об этом эпизоде так подробно, чтобы у читателя не сложилось превратное впечатление о правилах посещения Ставки. Люди с дельными предложениями, но в буквальном смысле слова «со стороны» могли попасть на прием к И. В. Сталину, зато произвольная замена вышестоящих военных руководителей нижестоящими категорически не допускалась. Что же касается полковника С. П. Иванова, то он так переволновался во время доклада у Верховного, что когда вышел из его кабинета, гимнастерка была мокрой, хоть выжимай.

Тем самым отметим еще одну особенность стиля работы Ставки: люди прибывали туда или по должности, в связи с делами службы, или по вызову, а иногда при получении поощрения и награды. Благодарность Ставки на всю жизнь оставалась в памяти фронтовиков, ибо И. В. Сталин сумел создать ей высочайший авторитет и в обществе в целом, и особенно в армии.

Совершенно особое место занимали в иерархии посещения Ставки члены Военных советов фронтов. Обычно И. В. Сталин принимал их персонально либо встречался с ними на специальных совещаниях. К примеру, 5 мая 1944 года в Кремле было созвано совещание с участием Л. З. Мехлиса, В. Е. Макарова, К. Л. Крайнюкова, И. З. Сусайкова, Н. Е. Субботина, А. С. Желтова, П. И. Ефимова, В. Н. Богаткина, Д. Е. Леонова, М. Л. Рудакова, В. А. Баюкова, Т. Ф. Штыкова. Все эти люди играли особую роль во фронтовой жизни, являясь как бы глазами и ушами И. В. Сталина во фронтовых управлениях. Молодежь дня сегодняшнего никогда не слышала фамилий этих людей, ибо состояли они как бы при полководцах, находились в их тени, но функции выполняли наиважнейшие, место в партийной иерархии того времени занимали весьма заметное. Оттого на совещаниях в Ставке встречался с ними весь партийный «генералитет».