Роман Афанасьев - Принцесса и чудовище

• Название: Принцесса и чудовище
• Автор: Роман Афанасьев
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-31386-0

Граф Сигмон Ла Тойя, человек, из которого безумный маг пытался создать кровожадное чудовище, обрел мир и покой. После войны с упырями Сигмон вновь вернулся на королевскую службу. Казалось, что все трудности и кровавые битвы позади. Но Сигмон Ла Тойя не создан для мирной жизни. На этот раз на карту поставлена и его жизнь, и жизнь его друзей, и судьба всего королевства Ривастан. Сигмону — и тому чудовищу, что живет внутри его, — придется выбирать между жизнью и смертью, спасением и бегством, дружбой и предательством. И даже он сам не сможет сказать заранее, кто победит в нем — Чудовище или Человек.

---

Плечи ее вздрогнули — Вэлла постаралась сдержать вздох. Потом, оглянувшись, вздохнула, уже не таясь. Больше за ней не следят воспитательницы, служанки, мамины подруги. И ничто не будет хуже заточения в Каменных Чертогах. Она выросла в них — там, среди холодного камня, вздрагивая по ночам от каждого шороха. Она рано научилась вздрагивать — с пяти лет, когда в спальню к матери пробрался сумасшедший убийца, решивший умереть у ног безответной любви. Он умер, перерезав себе горло и залив кровью белоснежный ковер, привезенный из Волдера. И только потом, через пару лет, Вэлланор поняла — это могла быть и ее кровь. Или кровь мамы. Или отца.

Рука дрогнула, и на деревянном гребешке осталась пара золотистых волос. Вэлланор осторожно сняла их и снова начала причесываться. Равномерные и знакомые движения успокаивали.

Жена короля. Она ведь уже едва не побывала замужем. Когда ей исполнилось шестнадцать, король отдал ее руку лорду Боргу, хозяину самой северной горной провинции, граничащей с поселением гномов. Даже помолвка состоялась. Отец был против, но ни слова не сказал королю. Вэлла тоже молчала, хотя огромный и толстый Борг, заросший седеющей щетиной, приводил ее в ужас. Он ничуть не напоминал героев и принцев из сказаний. Но вскоре Борг в чем-то провинился, и дед велел бросить его в темницу. Чуть позже его казнили в Главном зале — у самых ступенек трона. Ему отрубили голову. Вэлла смотрела казнь вместе со всей семьей. Потом она болела целый месяц — лежала в постели и молчала. А после о Борге не вспоминали. Совсем.

Когда отец вновь позвал ее к себе, она уже догадывалась, о чем пойдет речь. Все было как в прошлый раз — никаких слуг, только отец и дочь. Перед тем как ее позвал отец, мама плакала два дня, и Вэлланор прекрасно понимала, что дед запретил ей говорить с дочерью. Старших сестер она давно не видела — те жили со своими мужьями-лордами в их уделах и даже не писали ей. А слуги много шептались меж собой, но укрощали языки, едва завидев хозяев.

На этот раз отец улыбался. Он делал это так редко, что Вэлла сначала испугалась — что это за странная гримаса у него на лице. А потом поняла. Отец обнял ее, поцеловал в щеку — так, как не делал этого уже несколько лет. А потом сказал, что ей выпала великая честь. Она станет королевой Ривастана.

После этого он еще долго говорил, но Вэлла почти ничего не слушала. В ее ушах звучало набатом лишь одно слово — Ривастан. Так далеко от дома. От Каменных Чертогов. От камней и снега. От черного трона с невысыхающей лужей крови предателей у самых ступеней.

Когда отец показал ей портрет будущего мужа, Вэлла едва взглянула на него. Какой-то старик с седой бородой… Король. Короли — все такие. А если посмотреть на дедушку, так ривастанский выглядит даже очень хорошо. И дедушка не отрубит ему голову, если что-то пойдет не так.

Она все еще пыталась вспомнить, где находится столица Ривастана, когда услышала, как отец зовет ее по имени. Она никак не могла понять, чего он от нее хочет. Потом догадалась — согласия. Он спрашивал, согласится ли она выйти замуж за седобородого старика, живущего где-то на юге, где зима теплее горного лета. Согласится ли стать королевой?

Ее сердце исполнилось гордостью за отца. Он спрашивал ее — хотел знать ее мнение, а вовсе не приказывал выйти замуж за нужного вассала, как это сделал дед. Она сказала — да. Медленно и осторожно, чтобы не выдать свою радость, вспыхнувшую внутри, словно горячий костер. И с этой секунды размеренная жизнь в дальних комнатах замка сменилась разноцветным вихрем подготовки к путешествию.

Вэлла оглянулась еще раз, словно пытаясь понять, куда ее забросил этот вихрь. Крохотная таверна в горах. О таких она раньше лишь читала в свитках про странствующих героев. Теперь и она странствует, а рядом с ней верные спутники. Дядя, которого она не видела несколько лет, и ставший ей совсем чужим. Храбрые воины. Верные слуги. Небо. Горы. Сосны. И лето впереди…

Вэлланор почувствовала, что у нее кружится голова. Она не верила, что все это происходит на самом деле. Сама себе она казалась персонажем из старой легенды. Королева. Дочь будущего короля и будущая супруга короля настоящего. Может быть, и о ней когда-нибудь напишут в свитках. О ее путешествии через горы. Может, песню об этом путешествии когда-нибудь споет менестрель, в этой самой таверне. Сто лет спустя. Вэлланор Прекрасная, Вэлланор Добрая…

Стук в дверь оборвал чудесное видение. Вэлла Борфейм съежилась, втянула голову в плечи и, подобрав подол, побежала к кровати.

— Вэлланор! — раздался голос дяди.

Девушка застыла посреди комнаты, словно вор, застигнутый на месте преступления.

— Ты не спишь?

— Нет, дядя, — пискнула Вэлла, с ужасом гадая — может, лучше было промолчать?

— Прекрасно. Я как раз шел тебя будить. Сейчас придет служанка с завтраком, а потом будем собираться в дорогу.

— Да, дядя, — отозвалась Вэлланор и с облегчением услышала шаги в коридоре — герцог Бертар ушел.

Упав на кровать, она едва не разрыдалась. Ей казалось, что ее радужные мечты — самое настоящие преступление. Против деда. Против отца. Предательство всей семьи Борфейм. И так оно и было — там, в Каменных Чертогах, оставшихся по ту сторону гор. Но теперь…

Вэлла подняла голову, и солнечный луч коснулся ее бледной щеки. Теперь они в Ривастане. В ее стране. Стране, где ее самые смелые мечты будут не преступлением, а законом.

Приподнявшись, она подставила лицо солнечному свету и рассмеялась. Впервые за последние три долгих и холодных года.

* * *

Сквозь небрежно задвинутые шторы пробивался зыбкий утренний свет. Свечи, аккуратно расставленные на столе, догорали, заливая воском бронзовые подставки. Отблески огоньков плясали по пустой тарелке с остатками салата и недопитому бокалу с красным вином. Бутылка из темно-зеленого стекла стояла рядом. Она была пуста.

Герцог Гемел Сеговар отодвинулся от стола и тяжело поднялся из мягкого кресла. Пышные седые волосы рассыпались по плечам, по впалым щекам разлился лихорадочный румянец. Глубоко запавшие глаза покраснели. Оттолкнувшись от спинки кресла, герцог, сильно припадая на правую ногу, двинулся к окну. Все тело болело, перед глазами висела дымка, а в ушах стоял непрерывный надоедающий шум, напоминавший прибой.

Гемел остановился, переводя дыхание. Подумать только, а когда-то он мог обходиться без сна сутки, а то и трое, кутить всю ночь напролет с приятелями, а после еще и выбраться на охоту. Возраст. Проклятый возраст. Он ведь даже старше, чем этот болван Геор, погубивший его единственную дочь.

Дрожащей рукой герцог откинул штору, и солнечный свет ударил ему в грудь, растекшись горячим пятном по черному бархату камзола.

— Еще один день, — прошептал Гемел. — Еще один…

Он так долго ждал этого дня. Ждал с тех самых пор, когда ему сообщили, что его дочь умерла при родах, а внук родился мертвым. Проклятое семя Геордора погубило его семью. У него больше никого не осталось — жена умерла месяцем позже, так и не сумев свыкнуться с мыслью, что Ирен мертва. А Гемел остался жить, он приказал себе оставаться в живых до самого конца, чтобы увидеть, как падет убийца его семьи.

— Не смей подводить меня, — прошептал герцог собственному сердцу, на мгновение замершему в груди. — Только не сейчас…

Все готово. События понеслись вскачь, и теперь ничто не может их остановить. Зыбкая паутина, которую он плел столько лет, стянулась, грозя превратиться в смертельную удавку.

— Не сейчас, — шепнул Гемел, отметая воспоминания о золоте волос Ирен.

И сердце забилось ровно, подчинясь яростному приказу, шедшему из глубины души.

В дверь постучали, и герцог резко отвернулся от окна.

— Да, — бросил он.

В приоткрывшейся щели мелькнуло бледное лицо Пима — одного из тех слуг, которым герцог еще доверял.

— К вам гость, милорд, — тихо произнес Пим, выглядевший ничуть не моложе господина. — Назвался Тенью.

— Веди сюда, — распорядился Гемел.

Слуга растворился в темном коридоре, а Гемел отошел от окна. Он вернулся к столу, но не стал садиться — встал за креслом, расправив плечи и сложив руки на груди. Он больше не напоминал старика, проведшего бессонную ночь за бутылкой слабенького винца. Теперь он вновь походил на властителя Западных земель, сурового и беспощадного хозяина, требовавшего от слуг беспрекословного подчинения.

Тьма в коридоре сгустилась и просочилась в кабинет герцога. Гемел невольно вздрогнул, обнаружив, что всего в паре шагов от него возник, словно ниоткуда, невысокий человек в черном плаще. Его лицо скрывала черная широкополая шляпа, оставляя на виду только хрупкий и острый подбородок. Герцога восхищала способность этого человека всегда оставаться незаметным. А иногда — ужасала.

— Милорд, — произнес свистящим шепотом Тень, почтительно склоняя голову.