Мартин Джексон - Деревня страха

• Название: Деревня страха
• Автор: Мартин Джексон
• Жанр: Научная Фантастика

---

Тренч с трудом встал на ноги и отвернулся от распростертого на полу тела. Блудница мертва, грех наказан. Он снова взглянул на тело: даже мертвая, она продолжала предлагать себя.

- "Тела их будут расчленены и брошены на ветер..." Тренч вспомнил, как она стояла у окна и похотливо изгибаясь ласкала свое нагое тело. Тренч быстро огляделся и заметил большой, с тяжелой рукояткой нож, который лежал на скамейке рядом с мойкой. Схватив его, он заметил, что к ручке ножа подходит провод, а на ручке находится переключатель. Судорожно вздохнув, он опустился на колени рядом с телом. Электрический нож жужжал у него в руке. Голову опять пронзила боль, напоминая о священном долге - карать порок, глаза его на мгновение затуманились. Он взял мертвую голову за волосы и рывком приподнял ее, затем поднес движущееся лезвие к шее. Мгновенно, без всякого усилия, оно вошло в тело. Кровь брызнула на пол и полилась потоком. Тренч задрожал от ярости, когда лезвие уперлось в шейные позвонки. Напрягшись и мыча от усилия, он кромсал тело, разрывая кожу, мышцы, разбрызгивая кровь. Кости не поддавались. Тренч отшвырнул нож. Почти отделенная от тела голова Аниты лежала на полу под неестественным углом к телу. Огромная разверзшаяся дыра образовалась в том месте, где хозяйничал нож. В вытекающей крови отражался свет.

Ничего не соображая, чувствуя только переполняющую его дикую злобу, Тренч метался по кухне, выдергивая ящики из столов, рывком распахивая шкафчики, разбрасывая вокруг их содержимое. Наконец он нашел то, что искал - блестящий секач для рубки мяса. Вернувшись к телу, он поднял тяжелое острое лезвие и ударил по неразрубленной шее. На третьем ударе, собрав в крике всю оставшуюся силу, ему удалось раскрошить позвоночный столб. Изуродованная голова отделилась от тела. Все еще держа в руках нож, Тренч наносил беспорядочные удары по телу, кромсая живот, грудь, бедра... Из огромных ран стали вываливаться внутренности.

Обессилев, Тренч уронил нож и, с трудом оторвавшись от пола, поднялся на ноги, даже не замечая, что весь пол залит кровью. В голове у него раздавались слова: "...и разбросал по ветру...". Он поднял голову Аниты, держа ее за потемневшие и скользкие от крови волосы. Найдя взглядом дверь, он рванулся вперед, забыв о том, что оставил за собой. В холодном темном саду он швырнул голову на газон позади дома и бросился бежать через те же ворота, через которые уже убегал несколько ночей назад.

Тренч не мог вспомнить, как оказался у заднего крыльца своего дома. Только что он был в саду мертвой блудницы, и вот он уже у себя. Ясно, что Господь перенес его сюда. Ничего не нужно бояться, раз его действия направляются божественным промыслом. Господь прикроет его своей десницей. Вина и позор падут на другого. Он тихо открыл дверь и оказался внутри, впервые почувствовав на себе тяжелый запах крови, пота и слизи, покрывавших его одежду, руки и лицо.

Пока Тренч в темной кухне сбрасывал с себя пропитанную кровью одежду, пожилая дама, живущая рядом с доктором Шортом, с трудом передвигаясь на больных ногах, направлялась к телефонной будке. Она была уверена, что на этот раз стоит потратиться на два пенса и пожаловаться в полицию. Прогуливаясь со своей маленькой собачкой, она услыхала страшный шум, доносившийся из дома у начала улицы. Этот шум напугал даже ее собачку. Все это очень подозрительно - похоже, в доме дрались или занимались чем-то еще похуже. Пусть полиция разберется. Весь этот кавардак ужасно подействовал на ее собачку, а люди не имеют права пугать бедных беззащитных животных.

Глава XVII

Тренч помылся на кухне, надел свежую одежду. Свой подвиг он совершил, но облегчения не чувствовал - не спадающее возбуждение терзало его тело. В течение нескольких минут он пребывал в мрачном настроении, не в состоянии понять, в чем дело. Он прикрыл глаза и попытался успокоиться, как делал обычно перед выступлением в церкви. На этот раз прием не сработал, но ответ на мучивший его вопрос он все-таки нашел.

Он все еще не очистился от греха той женщины. Его чресла, которые в течение многих лет совсем не давали о себе знать, были послушны его воле, в последнее время пребывали в возбужденном состоянии, в какой-то мере ему удавалось справляться с этим, но спокойного сна он теперь не знал. Он уничтожил источник этой плотской заразы, но его тело оказалось зараженным. Ее похоть проникла в него, лишила его сил. Он поднялся и медленно побрел по дому, чувствуя, как усиливается тяжесть внизу живота. Он поднялся по лестнице и на цыпочках направился к своей спальне.

У комнаты мисс Блейк он остановился, замер на месте. Луч света вспыхнул и озарил темноту, окружавшую его, он все понял - это было как удар грома, после которого пролился благодатный дождь. Это она. Это из-за нее у него все ожило, и он стал мучиться как мужчина. Положив руку на глаза, он с фотографической точностью увидел весь план Господень. Тренч со свойственным ему прилежанием вел поиски греха, используя для этой цели все имеющиеся свидетельства. И Бог вознаградил его, указав ему грех, который он сам не мог найти. Эта женщина, должно быть, скрывает в себе секрет разврата, вдали от глаз людей, но не от глаз Господа. Продолжающаяся борьба в теле Тренча явилась ключом к пониманию. Зараза, которая попала в него, исходила от этой женщины, которую он нанял. Теперь ему стало ясно, почему он взял ее на работу. Никто иной, как Бог, приказал ему.

Не теряя ни секунды, Тренч повернул ручку двери и ворвался в комнату, в глаза ему ударил яркий свет лампы, стоявшей на тумбочке у кровати.

- О, Господи, - застонал Тренч, увидев, как Дороти Блейк с испугом обернулась. Она была совершенно нагая и держала в руках ночную рубашку. - Ты мучаешь меня испытаниями!

Он подскочил к женщине и схватил ее за горло, почувствовав резкую боль в руке. Его рукам пришлось сжиматься таким образом уже дважды за последний час, и Тренч устал и ослабел. Дороти оказалась сильной, она яростно боролась, фактически не уступая ему в силе. Тренчу долго не удавалось повалить ее, и это разъярило его еще больше. Обнаженный живот женщины касался его, он видел и ее широко расставленные ноги - крепкие, мускулистые. Его взгляд гипнотически притягивал к себе темный таинственный треугольник внизу ее мягкого белого живота. Тренч горел, его трясло, мерзкий кусок его плоти налился и стоял, как никогда раньше, Тренч почувствовал, что полностью растворяется в этом новом для себя ощущении, которое он уже не мог подавить и которому полностью подчинился. Но это был грех, страшное проклятие, он помнил об этом. И он боролся уже не за свою плоть, а за свою душу. Ему удалось схватить ее за горло, она поскользнулась и начала падать на спину. Навалившись на нее все телом, он подмял ее и сразу же вспомнил ту, другую женщину, ее раздвинутые ноги, порочное тело, грешное в жизни и и смерти. Придавив женщину своим весом, он беспомощно наблюдал движения ее огромных грудей, и тут на него снизошло еще одно озарение. Господь заставил его вытолкнуть изо рта слова:

- Освободись от своего греха! Верни грех ей!

Почти в бессознательном состоянии Тренч оседлал испуганную до смерти, полузадушенную экономку и, крепко держа ее одной рукой за горло, другой принялся расстегивать брюки. Он никогда в жизни не делал этого, но знал, что нужно делать. Им снова руководили. В ушах его гремела музыка, он схватил свой рвущийся орган и весь подался вниз, готовый разрядиться в нее и полностью освободить себя от греха, которым она и ее сестры в пороке наградили его. Он терял над собой контроль, его тело, душу, разум охватила страсть, которой он раньше не знал. Он застонал и забился в экстазе, собирая всего себя, чтобы обратиться к Господу со словами благодарности, но для его разума это оказалось непосильно. Чувствуя, как поднимается на неимоверную высоту чувственный взрыв, Тренч понял, что может не выдержать, умереть, он снова яростно сдавил горло женщины и одновременно забился в освобождающих его тело судорогах, а голова его наполнилась таким грохотом, что он уже не слышал бессвязных звуков, срывающихся с губ умирающей Дороти Блейк.

С большой неохотой согласился Клайд проверить жалобу. Миссис Кейт была нудной и сварливой старухой, однако сержант все же реагировал на все ее жалобы, так в противном случае они поступали снова.

Было совсем тихо, когда он подошел к дому миссис Кроутер. Свет горел, ни никого не было видно. Он постучал несколько раз во входную дверь и, не получив ответа, обошел дом с другой стороны. Кухня тоже была освещена, но занавески задернуты. Он постучал снова и, наконец, с решительностью, которая была ему совершенно не свойственна, повернул ручку. Обнаружив, что дверь не заперта, он вошел.

Сначала ему показалось, что он падает в обморок, и, кажется, он даже закричал. В его голове молнией промелькнуло несколько возможных вариантов реакции на подобную ситуацию. На самом же деле сержант вошел в кухню и застыл, постепенно наполняясь чувством ужаса. Весь пол был залит кровью и еще каким-то студенистым веществом. В огромной луже крови лежало обезглавленное тело, изрубленное, с зияющими ранами, с раскинутыми под самыми невероятными углами конечностями. Одна рука, не тронутая, белая, с аккуратно подстриженными и наманикюренными ногтями, застыла, слегка приподнятая, и казалась совершенно инородным телом среди этой бойни. Простояв некоторое время, Клайд неуверенно, задом, выполз из кухни и закрыл дверь. Затем, трясясь от ужаса и отвращения, побежал. Пробежав несколько шагов, он почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. Пролетев немного во воздуху, он упал, сильно ударившись обо что-то спиной. Пытаясь подняться, он оттолкнулся рукой от земли и нащупал нечто, от чего упал второй раз. Со скоростью, совершенно не вязавшейся с его размерами и весом, Клайд поднялся на колени и в неясном свете, падавшем из кухонного окна, разглядел человеческую голову, всю облепленную чем-то липким и скользким. Подошвы его ботинок тоже стали скользкими, покрывшись страшным, чудовищным на ощупь веществом. Он наступил на голову. Клайда охватила паника, желудок его выворачивало. Он вскочил на ноги, ринулся вперед и вылетел в стерильную чистоту залитой электрическим светом улицы. С трудом перебирая ногами, он поспешил к гостинице.