Дитерихс К. - УБИЙСТВО ЦАРСКОЙ СЕМЬИ И ЧЛЕНОВ ДОМА РОМАНОВЫХ НА УРАЛЕ

• Название: УБИЙСТВО ЦАРСКОЙ СЕМЬИ И ЧЛЕНОВ ДОМА РОМАНОВЫХ НА УРАЛЕ
• Автор: Дитерихс К.
• Жанр: История

В последнее время появилось множество книг и статей, по-разному трактующих события 17 июля 1918 г., происшедшие в доме купца Ипатьева в Екатеринбурге. Основным же документом, относящимся к тем дням, остается книга судебного следователя по особо важным делам Омского окружного суда Н. А. Соколова “Убийство царской семьи” (1925 г.). Ее дополняют воспоминания генерала М. К. Дитерихса, изданные в 1922 г., и отрывки из книги воспитателя царской семьи П. Жильяра. Печатаются также различные документы.

---

Охранная команда занимала в доме Попова верхний этаж, а в нижнем продолжали жить частные жильцы. Усадьба Попова - угловая, и по Вознесенскому проспекту дежурил всегда ночной сторож Петр Цецегов. Как этот сторож, так и один из жителей нижнего этажа дома Попова подтвердили уголовному розыску, что действительно в эту ночь из дома Ипатьева проходил грузовой автомобиль, причем упомянутый житель, Виктор Буйвид, рассказал, что в эту ночь он не спал и, выйдя во двор после 2 часов, услышал из дома Ипатьева глухие, рваные залпы, их было около 15, а затем отдельных 3 или 4 выстрела; стреляли, по его мнению, не из винтовок и как бы в подвале. Вот после этих выстрелов, минут 20 спустя, отворились ворота загородки Ипатьевского дома и тихо, мало шумя, ушел на улицу автомобиль, свернув на Вознесенский проспект. Кроме того, он показал, что дня за два до этого из дома Ипатьева был выведен мальчик-поваренок; поселили его наверху у красноармейцев, и он часто плакал.

Бывший начальник советского гаража в Екатеринбурге, военный чиновник Петр Алексеевич Леонов, не ушел с красной армией, а продолжал служить у нас. Он был разыскан уголовным розыском, допрошен и рассказал, что 17 июля комиссаром снабжения фронта Горбуновым было вообще потребовано 5 грузовых автомобилей, причем с одним, большим, произошла такая история: автомобиль этот, по указанию Горбунова, был подан к Американской гостинице, где квартировала чрезвычайная следственная комиссия. Там шофера этого грузовика сняли и заменили его своим, из чрезвычайки, а шоферу советского гаража приказали идти домой. Где побывал этот грузовик в ночь с 16 на 17 - неизвестно, но 19 июля, около б часов утра, грузовик был возвращен обратно тем шофером, что заменил возле Американской гостиницы советского шофера. Грузовик этот был в крови и грязи, но заметно было, что его мыли; пол платформы грузовика был в трех местах пробит.

Эти данные, конечно, не устанавливали еще окончательно факта, но давали определенную, естественную мысль уголовному сыску, при нормальных условиях работы лиц, призванных к нему, искать сопоставления всех полученных сведений, в отношении использования в эту ночь советскими деятелями автомобилей. Смена шофера, следы крови на автомобиле, поломка его - все это указания на то, что какой-то автомобиль был использован для совершенно особых и секретных целей, каковыми могли быть тайный вывоз из дома Ипатьева тел убитых Членов Царской Семьи.

Две женщины от профессионального строительного союза, Мария Стародумова и Васса Дрогина, 15 июля мыли полы и окна в доме Ипатьева. Они рассказывали уголовному розыску, что видели в этот день в столовой комнате всю Царскую Семью. Наследник Цесаревич был болен, сидел в кресле-каталке и не ходил; с Ними же в столовой был и комендант Янкель Юровский, который запретил женщинам разговаривать с кем-либо из Царской Семьи. Люди внутренней охраны были какие-то нерусские и жили в комнатах нижнего этажа, сообщавшегося с верхним этажом, где жила Семья, внутренней лестницей. Денег за работу в этот день не заплатили, а когда они пришли за платой в субботу, 21 июля, то видели, как начальник охраны, Павел Медведев, приехал откуда-то на тройке пьяный. Все красноармейцы очень торопились, собирали вещи и отправлялись на Пермь. Медведев хотел идти в дом к Янкелю Юровскому за деньгами, но красноармейцы ему заявили, что дом закупорен и там никого нет. “А они?” - спросил Медведев. “Они все уехали в Пермь”, - ответили охранники. Женщинам Медведев сказал, что деньги получат, когда вернутся обратно.

Наконец уголовный розыск задержал бывших сторожей совдепа Петра Лылова и Назара Новоселова и служившую там же при буфете Федосью Балмышеву. Эти предъявили набранные ими при уходе из помещения совдепа вещи, из числа принадлежавших Гендриковой, Шнейдер, Татищеву и Долгорукову, и рассказали, что взять вещи им разрешили “сам Белобородов, товарищ его еврей Сафаров, два брата Толмачевых и секретарь прапорщик Мутных”, которые сами выбрали из сундуков и ящиков все самое ценное, а в опорожненные чемоданы напихали драгоценности, принадлежавшие названным придворным, и деньги из своей кассы, и все это тоже увезли.

Таковы были данные, добытые уголовным розыском в порядке дознания, обысков и выемок. Но, кроме того, уголовному розыску было известно о находках крестьян деревни Коптяков в лесу, у шахты и в кострищах, обгорелых вещей, принадлежавших Царской Семье, и о находках, сделанных офицерами при посещении ими с Наметкиным района “Ганиной ямы”; к этому добавилось еще показание жены бывшего казначея исполнительного комитета Екатеринбургского городского совета С. Р. Д., Евдокии Тимофеевны Лобановой, в котором она рассказала:

Числа 18 июля, вечером, она хотела проехать из города к себе на дачу в деревню Коптяки. Едва миновав железнодорожную будку у переезда на горнозаводской линии при выезде в Коптяковский лес, она была остановлена двумя красноармейцами, заявившими ей, что дальше ехать нельзя; хотя у ее кучера был советский пропуск, но ее все же не пропустили. Тут же она заметила стоявший большой грузовой автомобиль. Она вернулась к будке, где и осталась ожидать.

Ночью со стороны города проехал в лес легковой автомобиль с 6-7 мужчинами, из коих один походил на еврея. Автомобиль, видимо, доезжал тоже только до красноармейской заставы, где его пассажиры слезли и ушли куда-то пешком, а автомобиль с двумя людьми вернулся к будке. Очень поздно ночью с той стороны, где была красноармейская застава, проехало 5-6 телег в направлении на город, и за ними шел грузовик, а вслед затем вернулись к легковому автомобилю его пассажиры, но без того, который был похож на еврея. Уезжая, они сказали, что теперь путь на деревню Коптяки свободен.

Казалось, что все эти перечисленные материалы, которые были добыты военно-уголовным розыском в первые две недели его работы, давали достаточно ясное и определенное указание на то, каких путей надлежало придерживаться розыску в дальнейшей работе его, дабы всемерно помочь следствию раскрыть истину. Возможно, что уголовный розыск и продолжал бы идти по уже наметившейся естественно дороге, если бы, с одной стороны, он не страдал указанными в начале общими свойствами военно-уголовных розысков, и во-вторых, если бы не имела места неудача, постигшая офицеров в районе “Ганиной ямы”. Если эта последняя, в отношении офицеров, сказалась, главным образом, в упадке духа, то для уголовного розыска она открыла широкое поле развитию сыска во всех допустимых и совершенно недопустимых предположениях и просто фантазиях.

Оставляя в стороне случайности благоприятного характера, которые всегда могут иметь место при стремлении раскрыть любое преступление, нормальный путь выяснения истины розыском или следствием требует прежде всего установления дознанием фактов и логических из них выводов. Это создает почву для первоначальных, допустимых фактами, предположений о возможности наличия тех или других обстоятельств и условий, из которых складывалось данное преступление, или вообще событие.

Если бы военно-уголовный розыск следовал этому нормальному пути розыскной работы, то из добытых им в краткий двухнедельный срок сведений он мог бы прийти к следующим выводам, как исходным этапам для своей дальнейшей работы:

Деревенько, Чемадуров, Летемин, Стародумова и Дрогина дали точный перечень лиц, содержавшихся в доме Ипатьева, а последние две, кроме того, указали, что 15 июля все Члены Царской Семьи, доктор Боткин, девушка Демидова и два служителя были налицо в доме. 17 июля, рано утром, Летемин уже не находит в доме Ипатьева никого из перечисленных выше лиц. Следовательно, первым логическим этапом для дальнейшего розыска должно было бы послужить, во-первых, установление фактов, приводимых Стародумовой, Дрогиной и Летеминым, и, во-вторых, выяснение того, что делалось в Ипатьевском доме в промежуток времени между днем 15 и ранним утром 17 июля.

Далее Медведева, Летемин и Якубцов говорят, что в ночь с 16 на 17 июля все Члены Августейшей Семьи и состоявшие при них придворные и слуги были расстреляны, а Буйвид, один из окрестных жителей дома Ипатьева, свидетельствует, что слышал глухие залпы и отдельные выстрелы, происходившие как бы из подвального этажа этого дома. Это может составить второй этап дальнейшей сыскной работы, но установление фактов требовало серьезного, настойчивого подтверждения их путем опроса других окрестных жителей, которых было немало, ибо с трех сторон Ипатьевский дом окружен частно-владельческими усадьбами.

Затем Летемин, Цецегов и Буйвид указывают на грузовой автомобиль, вышедший этой ночью со двора дома Ипатьева; Старкова, со слов сына, говорит, что было два автомобиля, а Леонов рассказывает историю о долгом и таинственном отсутствии одного из грузовых автомобилей, потребованного к чрезвычайке, и возвращении его только утром 19 июля окровавленным и поломанным. Вот третья данная для дальнейшей разработки: автомобиль пошел на Вознесенский проспект, его могли если не видеть, то слышать другие жители этой улицы и улиц дальнейшего пути следования грузовика. Уголовный розыск мог получить не только установление факта выхода этой ночью грузовика из дома Ипатьева, но и путь его следования.