Ширли Конран - Кровное родство. Книга вторая

• Название: Кровное родство. Книга вторая
• Автор: Ширли Конран
• Издательство: АО "Изд-во «Новости»"
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7020-0891-Х

Элинор О'Дэйр – всемирно известная писательница, автор захватывающих женских романов. Но ни один из придуманных ею увлекательных и напряженных сюжетов не идет ни в какое сравнение с реальной жизнью членов ее семьи, полной непредсказуемых коллизий, тайн и, конечно, любовных авантюр.

---

– На твоем месте я не был бы так в этом уверен. Адам не занимается ничем, что не представляет для него делового интереса.

– Пусти мою руку!

– Только если ты выслушаешь меня. Я слышал, ты очень симпатизируешь Адаму.

– Да, – это прозвучало резко и почти грубо.

– Будь осторожна, Аннабел. Мне очень не хотелось бы, чтобы тебе пришлось страдать. Вспомни, какой Адам скрытный. И у него есть для этого все причины.

Аннабел заколебалась. С одной стороны, она чувствовала, что ей не следует слушать человека, который так плохо отзывается об Адаме, но с другой, подобно Пандоре перед запертым ящиком, испытывала непреодолимое желание узнать, что скажет Роджер.

– Многие люди скрытны, – проговорила она наконец. – Особенно юристы.

– Адам скрытен вовсе не потому, что осторожен как юрист, – покачал головой Роджер. – Просто он страшный эгоист и не желает делиться чем бы то ни было с кем бы то ни было.

– Почему ты говоришь все это мне? – снова спросила Аннабел, пытаясь высвободить все еще сжатое его рукой запястье.

– Потому, что хорошо отношусь к тебе. И еще потому, что не перевариваю Адама, и на это у меня очень веские причины.

– Откуда ты так хорошо знаешь Адама?

– Об этом тебе следовало бы спросить у него. А еще тебе следовало бы помнить, что у Адама есть одна скверная привычка: когда он высосет из человека все, что ему было нужно, он просто отбрасывает его, как старую рухлядь.

– Может быть, ты не знаешь, – начала Аннабел, – что мы с Адамом…

– Знаю, знаю! Именно поэтому я и говорю тебе все это. И насчет его истории с Мирандой я тоже в курсе.

Это было уже слишком! Аннабел рванула свою руку, чтобы уйти.

– Послушай, Аннабел, я не хочу, чтобы тебе было плохо. – Выпустив ее запястье, Роджер смерил ее грустным взглядом. – Раскрой как следует свои красивые глаза. – Теперь он говорил спокойно и печально: – Пожалуйста! Посмотри, как он манипулирует тобой, использует тебя в своих целях. Собственно, ничего нового тут нет: он всегда поступал так со всеми – и с женщинами, и с мужчинами. Поверь мне… Я-то знаю.

Несмотря на владевшую ею ярость, Аннабел остановилась. В негромком, ровном голосе Роджера была какая-то пронзительность, убеждавшая в правдивости его слов.

– По-моему, он никогда и никого не любил по-настоящему, – продолжал Роджер. – Может быть, только Миранду – и то лишь какое-то время. Она – единственная женщина, которой почти удалось пробить его броню. Наверное, поэтому-то у них все и продолжалось тан долго. Обычно Адам любит подминать женщин под себя, полностью подчинять их себе, а потом выбрасывает за ненадобностью. Впрочем, и с мужчинами он поступает примерно так же.

– С мужчинами? – в голосе Аннабел прозвучали растерянность и негодование. – Что ты хочешь сказать?

– Аннабел, Адам – бисексуал. Ему нравится иметь дело и с женщинами, и с мужчинами – или, может быть, точнее было бы сказать, что он в равной степени не симпатизирует ни тем, ни другим. Но, как бы то ни было, он, похоже, умеет лихо управляться и с теми, и с другими. Заметь, Аннабел: я это точно знаю.

– Но ты же не имеешь в виду, что… О Господи! Но ведь этого не может быть! – Аннабел была ошарашена, потрясена, разгневана. Что он такое говорит! Но, увидев несчастные, потерянные глаза Роджера, она осеклась. В полном отчаянии она рванулась к выходу. Роджер… Адам… Да как он смеет!..

Роджер догнал ее:

– Если тебе нужны доказательства, то имей в виду, что один вечер в неделю он специально оставляет на мальчиков. Обычно он проводит все субботние вечера в „Хилбери Армз" – это пивная на Сент-Мартинс-лейн. Как раз по субботам там бывает большой сбор. Если надумаешь сходить туда, особенно не торопись: все начинается не раньше девяти.

Глава 26

Суббота, 25 января 1969 года

Весь остаток дня Аннабел провела в мучительной нерешительности, разрываясь на части между двумя желаниями: выяснить, правду ли сказал Роджер, или заглушить подозрение, семена которого посеял он в ее душе. В конце концов, к восьми часам вечера желание узнать правду одержало верх, и она отправилась на Сент-Мартинс-лейн.

Выйдя из такси, Аннабел, в темно-синем макинтоше и таком же шарфе, почти скрывавшем ее лицо, постояла некоторое время на забрызганном каплями дождя тротуаре. Улица была почти пустынна: толпы театралов лишь недавно разбрелись по темным залам.

Аннабел взглянула на другую сторону улицы. Вокруг „Хилбери Армз" царили зеленоватые сумерки; название заведения было выписано на фасаде изящными золотыми буквами, сквозь заиндевевшие стекла окон заманчиво лился яркий свет.

Аннабел простояла там около получаса, засунув руки в карманы и с каждой минутой чувствуя, что все больше замерзает. В душе ее бушевал такой ураган чувств, что временами ей самой становилось страшно. Гнев и ревность, слившись воедино, бурлили в ней, и она уже с трудом справлялась с этим потоком эмоций, грозившим вот-вот прорвать сдерживающую его плотину рассудка. Нечто подобное происходило с ней, когда она только влюбилась в Адама. Зачем, о Господи, она стоит здесь? Это же смешно! Она в который раз повторяла себе, что не произошло ничего такого, что заставило бы ее усомниться в Адаме или в том, что он сейчас где-то обедает с клиентом. Как может она не верить человеку, которого любит? Почему она так мучится ревностью после того, как этот кретин Роджер наговорил ей целую кучу разной чуши?

Ей не следовало его слушать. И вместо того чтобы приезжать сюда, ей нужно было поехать прямо к Адаму.

Но она должна узнать правду.

Мысль о том, что она может так никогда и не узнать ее, жалила больнее ревности. Это она заставила Аннабел перебежать улицу и войти во вращающиеся двери „Хилбери Армз".

Кто-то позади нее сказал „простите" и, протискиваясь в дверь, подтолкнул и ее. Почти все, кто находился в пивной, толпились у длинной изогнутой стойки из красного дерева, хотя вокруг было сколько угодно места. Запах сигаретного дыма мешался с горьковатым запахом застарелого пота. С закопченного потолка свисали медные лампы с абажурами зеленого стекла. Над монотонным гулом множества голосов плыла мелодия Билли Холидей и слова, говорившие о тоске и любви.

Аннабел огляделась по сторонам. В заднем углу пивной расположилась компания молодых ребят – судя по всему, не городских; они выглядели точно так же, как всегда и везде выглядят парни, поджидающие своих девушек, чтобы вместе пойти в кино. Некоторые из молодых людей у дальнего конца стойки, в черных джинсах и водолазках, были похожи на студентов; кое-кто щеголял в черных комбинезонах наподобие армейских и черных же кожаных куртках. На высоких табуретах возле стойки сидели несколько симпатичных, ухоженного вида мужчин – возможно, из артистического мира. Один из них, вылитый Клифф Ричард, если не считать презрительного выражения лица, восседал в гордом одиночестве, пресекая чьи бы то ни было попытки заговорить с ним или расположиться рядом. Женщин в зале Аннабел не заметила.

Она робко присела за столик у самой двери. Стараясь не привлекать к себе внимания, она прислушивалась к обрывкам разговоров: „Сегодня здесь не Бог весть что, Джорджи, давай поедем в „Коулхерн"…", „Я был бы не прочь насчет вот этого, когда тут закроют лавочку…", „Не пяль глаза, сынок, этот – мой…", „Ну, а если, скажем…", „Сдается мне, что ты положил глаз на моего дружка Джорджа. Верно, парень?".

Голос Билли Холидей продолжал стонать о любви. И тут появился Адам. Он вошел, не заметив Аннабел, съежившуюся в тускло освещенном уголке, и направился прямо к стойке. Парень, похожий на Клиффа Ричарда, презрительно уставился на него. Энергично пробившись через толпу, Адам добрался до этого парня, поцеловал его в губы и сжал в долгом объятии.

Чувствуя дрожь в коленях, Аннабел поднялась из-за столика и пулей вылетела из пивной. Руки у нее тряслись, к горлу подкатывала тошнота.

– Подонок, подонок, подонок! – вскрикивала она, убегая в ночь и темноту подальше от этого места. Дождь стучал по ее спине и плечам.

Воскресенье, 26 января 1969 года

Миранда медленно подняла руку к голове и нащупала толстый слой бинтов. Приоткрыв глаза, она увидела маленькую больничную палату. Стены были выкрашены в кремовый цвет, тут и там стояли вазы с цветами.

– Кажется, головная боль прошла, – пробормотала Миранда, обращаясь к медсестре, щупавшей ее пульс. Когда она в первый раз пришла в себя, голова у нее буквально раскалывалась.

Теперь же ей казалось, что голова наполнена чистым, свежим воздухом.

– Когда я могу выписаться? – шепотом спросила Миранда.

– Пока еще не может быть и речи о выписке, – авторитетно заявила медсестра. – За последние двое суток ваше состояние заметно улучшилось, но у вас было сильное сотрясение. Да и со времени вашей аварии прошел всего двадцать один день…

– Двадцать один день?!