Дональд Гамильтон - Усмирители

• Название: Усмирители
• Автор: Дональд Гамильтон
• Жанр: Шпионский детектив

---

Не рассчитывайте, что я сообщу этот номер вам. Запрещают, извините великодушно.

- Миссис Медоуз, вы можете слушать разговор сами?

- Никогда не подслушиваю частных разговоров, - оскорбилась достойная хозяйка гостиницы.

- Будьте любезны тщательно подслушать этот. Когда я закончу говорить с вашингтонским начальством" зададите ему любые вопросы. Но после - рот на замок. Речь идет о государственной тайне...

Вашингтонскому телефонисту я назвался условным образом, говорившим: в комнате - чужой, и нас прослушивают по проводу. Минуту спустя раздался голос Мака:

- Да?

- Это Мэтт, сэр.

Настоящее, а не кодовое имя. Еще один условный знак.

- Слушаю тебя, Мэтт.

Мак исправно отозвался на тревожный пароль. Повторил имя, что значит: "вас понял".

- Звоню из Кариньосо, Новая Мексика, гостиница "Аквамарин", четырнадцатая комната. Хозяйка: миссис Медоуз. Она, по моей просьбе, слушает разговор и будет рада убедиться, что никаких неприятностей не последует.

- Разумеется.

- Вы хотели расследовать вопрос о приметах, которых не сообщаете, но которые почему-то сделались известны в Кариньосо.

- Помню. Расследование оказалось безрезультатным.

Голос Мака звучал весьма угрюмо:

- Речь идет о родственниках, уже не допустивших нас до своей кухни. Можете не рассчитывать на их любовь и гостеприимство.

- Не смею, сэр. Только, пожалуйста, позвоните родичам и скажите, что двое их любимых сынишек валяются в моем гостиничном номере. Обоих нужно извлечь и подлечить. В этом пункте, полагаю, сотрудничать согласятся.

Воспоследовала пауза.

- Без этого не мог обойтись?

- Отлично мог. Мог, например, стоять столбом и считать новые пуговичные петли в собственной пижаме. Швейные машинки, между прочим, у храбрых портняжек имелись. Равно как и ножницы... Светскую беседу вести было некогда, лампу я, конечно же, не зажег, опознать не сумел.

- Примерный характер причиненного ущерба?

- Два сотрясения мозга - наверняка. Возможны, однако маловероятны, и проломы черепов. Один комплект поломанных ребер с последующими повреждениями внутренних органов. Здесь, пожалуй, потребуется и небольшая пластическая операция. Обоим субъектам сделано впрыскивание В.

- Они представились?

- В положенном порядке - нет. Я отворил крепостные ворота, а сквозь них ринулась небольшая орда. Ордынцы опознаны.

- Чего им требовалось?

- Не имею представления. Спросите родичей.

- Попытаюсь... Ты-то сам, цел-невредим?

- Спасибо за участливость, сэр. Мне чуть не выдали визу на тот свет, но подоспела помощь... Не жалуюсь.

- Сколько времени тебе отвести?

- Получаса должно хватить. После этого - не мешкайте, иначе ребята ненароком сыграют в ящик. А это нежелательно, и весьма. Бога ради, сэр, сделайте все возможное, чтобы родичи избавили меня от своих отпрысков. Не могу денно и нощно спускать с лестницы малолетнее хулиганье. Других дел по горло.

- Постараюсь, - угрюмо сказал Мак. Я подумал, что через полчаса в вашингтонских кабинетах начнется веселое и очень бурное оживление. - Теперь дай-ка поговорю с миссис Медоуз...

Я положил трубку на рычаг.

- Гейл! Не понимаешь, зачем вовлекли в дело хозяюшку? Психология, чистая психология. Она все едино подслушала бы. А нам в каталажку отправляться недосуг. Теперь же достойная дама станет пыжиться от гордости, причастившись высочайших государственных тайн, а молчать будет как рыба: Мак убеждать умеет.

Гейл смотрела на меня странным взором.

- Впрыскивание В... Значит, есть еще впрыскивания А и Б?

- Сидели на трубе, - ответил я. - Ладно, разглашу служебный секрет. Так называемая "инъекция А" вызывает мгновенную смерть, однако следы оставляет, и немалые. "Инъекция Б" работает медленней, зато любой врач торжественно и добросовестно определит кончину от разрыва сердца. И только. Уразумела?

Гейл заметно вздрогнула.

- Какой ужас... Ты... ты не слишком хороший человек, Мэтт.

- Я ужасен. Однако ты узнала это еще в Эль-Пасо, и посему замнем недоразумение. Докладывай.

- О чем?

- О ночных розысках. Ты же в частные детективы записалась. И поскорей докладывай, не то как раз повстречаем спасательный отряд.

- А я далеко не ходила, - торжествующе провозгласила Гейл.

И просияла с таким ликованием, что, почудилось, на чистом, ясном ее челе золотыми буквами возгорелось:

"ВРЕТ".

- Я хорошенько изучила карту, оставленную в пикапе, а потом просто позвонила по телефону! Мэтт! Городок Руидосо тебе знаком? А?

- Конечно. В тридцати пяти милях к северу отсюда. В отрогах Сьерра-Бланки. Там чуть ли не каждое лето устраивают всеамериканские скачки с препятствиями и конские бега.

Я нахмурился:

- Чем еще знаменит Руидосо?

- Дорогой, тебе, наверное, самому выдавили в драке половину мозгов! Не понимаешь? Кариньосо-Руидосо. Руидосо-Кариньосо! Именно эти названия и перепутались у меня в памяти! Я знала город Кариньосо, а про город Руидосо не слыхала отродясь!

- Отродясь полагал, - ответил я неторопливо, - что любой уроженец ковбойского штата Техас имеет понятие о городе Руидосо... Техасцы - лихие наездники и обожают любоваться лихими жокеями. Ежегодно.

Глаза Гейл потемнели и сузились:

- Ну и странный же ты человек... Ах" да!.. Я ведь позвонила в Руидосо! И нашла твой вонючий, завшивленный, блохами кишащий вигвам! Это гостиница "Вигвам"! В городе Руидосо!

Глава 20

Я переключил передачу, ибо дорога начинала подыматься на гребень высокого ската, поросшего довольно густым сосняком.

- Послушай, Мэтт!

- А?

- Ты действительно убьешь его?

- Сэма Гунтера? Ковбоя? Безусловно. Вели, разумеется, отыщу. Задача моя такова.

Последовало натянутое, неловкое безмолвие.

- Тебе же сразу и честно сообщили: ежели я преуспею, Сэму так или иначе не долго жить останется.

- Да, но... Я боялась поверить. Не хотела. А потом увидела, как ты орудовал шприцем...

- Как полагается. Между прочим, шприц был совершенно стерилен.

- Это ужасно... Я не подозревала, что подобное случается наяву... Прости, Мэтт. Не жди от меня чересчур большой выдержки. Просто говори, как поступать, и все тут.

Замечательное предложение; чудесный гамбит, который оказался бы еще чудесней, будь в нем хоть крупица искренности. Я пробормотал нечто приличествовавшее; надеюсь, убедительное и похожее на правду.

Вскоре мы одолели перевал и покатили вниз по горным отрогам в сторону Руидосо. Дорогу изрядно подновили с тех давних пор, когда я проезжал по нее в последний раз, однако валящий мокрыми хлопьями снег даже магистральное шоссе может сделать небезопасным для шофера. Наконец, вдоволь навоевавшись против крутых поворотов и сопутствующих заносов, я достиг самого городка, приютившегося в боковом каньоне.

Мы проехали по главной улице. Снегу было полно, а света мало.

Гейл облизнула губы.

- Вот теперь я буду прилежно высматривать вывеску "Вигвам"! - задорно сообщила она. И голос, между прочим, не дрогнул.

Гостиница оказалась кучкой маленьких домиков, немного в стороне от главной улицы, однако вывеска виднелась издалека, и весьма явственно. Я свернул, запарковал пикап рядом с полудюжиной других машин. У большинства из них красовались на крышах укрепленные особыми держаками лыжи. Что ж, погода благоприятствовала слалому. Или нет. Не знаю: не любитель кататься на двух досках при помощи двух палок.

Ветер утих, и в этот глухой, предрассветный час под высокими кедрами, росшими среди гостиничных Домиков, царило полнейшее безмолвие. Казалось, мы где-то в первобытной глуши, а не в тридцати ярдах от главной городской улицы.

- Ступай осторожно, - предупредил я. - Снег мокрый, не вздумай поскользнуться и поломать ногу.

- Мэтт, мне холодно. И страшно. Я вынул из кармана револьвер.

- На, возьми, с ним веселей. Заряжен. Повторяю: не застрелись по небрежности. В меня тоже не пали. Но при надобности жми на гашетку не раздумывая. Это встанет в одного покойника, но, во всяком случае, не сделаешься покойницей сама. Пойдем.

Гейл уставилась на тридцативосьмикалиберного зверя.

- Мэтт, я... Лучше оставь себе, а?

- Бери, ежели вручают. Спасибо заботливым родственникам, я обзавелся двумя лишними. Чтобы противостать нашей огневой мощи, Гейл, танковая дивизия потребна!

Женщина взяла маленький пятизарядный револьвер, осторожно сунула за пояс панталон. Укрыла рукоятку пушистым свитером. Я разглядывал Гейл и пытался припомнить, когда именно влюбился в нее. Впрочем, навряд ли кто-либо может ручаться, что в точности помнит обстоятельства и время, при которых сделался мишенью для Амура.

В точности я помнил совсем иное: сейчас неподходящее время топтаться на снегу и таять от нежности к женщине, ведущей тебя прямиком в западню. По крайней мере, я уповал на это всей душой. Коль скоро Гейл оказалась лучше, чем я думал, работа идет насмарку и летит ко всем чертям...