Жюль Ромэн - Преступление Кинэта

• Название: Преступление Кинэта
• Автор: Жюль Ромэн
• Издательство: Терра
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1994
• ISBN: 5-85255-277-1

«Преступление Кинэта» представляет собой гротескный фарс, разоблачающий политические нравы, научное и литературное шарлатанство.

Вторая часть тетралогии «Люди доброй воли».

---

По дороге его немного смущала мысль о бороде. «Должно быть, меня страшно легко узнать». У него даже мелькнула мысль обриться. Вообще, несмотря на все принятые им предосторожности, он до сих пор слишком мало думал о своей внешности. Легедри тоже не заботился об этом.

Кинэт вспомнил вопрос, заданный ему наборщиком в первый же вечер. «Вы не еврей?… Я спросил это потому, что вы носите бороду». Напоминая еврея с улицы дез Экуф, Кинэт меньше всего рисковал обратить на себя внимание. Особенно в этой части города. «Я слишком опрятен. Следовало бы надеть сюртук». Тем не менее он сделал усилие, чтобы почувствовать себя уже стареющим евреем, занимающим довольно видное положение. Может быть, он ростовщик, а может быть, богатый ремесленник из другой части города, часовщик или ювелир, относящий заказ какому-нибудь единоверцу. Под влиянием этой мысли ноздри его сжимались, резче оттеняя изгиб носа. Он горбился. Шел, немного волоча ноги, ослабив мышцы, выворачивая ступни. Старался придать взгляду беспокойное, льстивое и пронырливое выражение. Эта игра очень занимала его. Он открывал в ней трудности и удовольствия.

Какой-то человек попался навстречу. Кинэт замедлил шаг, чтобы дать ему пройти улицу раньше, чем сам он достигнет дома Легедри. Перед тем, как войти в дом, он еще раз оглянулся на прямоугольные строения улицы Тайпэн. Ни души. Он быстро проскользнул в коридор.

Кинэт стучит в дверь Легедри. Никакого ответа. Он стучит сильнее. Ничего. «О! О! Положение осложняется! Лишь бы этот глупец не растерялся, случайно прочитав газету! Он способен убежать из дома. Как поймать его… прежде, чем его поймают другие?»

Он колеблется. Осторожно выходит на двор. Видит старую привратницу. Он уже видел ее однажды, но в темноте и мельком. По всей вероятности, она его не заметила.

— Кого вам надо?… А! Он ушел. Да, ушел.

— Хорошо, хорошо.

Он не знает, стоит ли расспрашивать ее.

— Может быть, вы его приятель?

«Его приятель… мне это не нравится», — говорит себе Кинэт.

— Я узнала вас по бороде.

Сильно раздосадованный, Кинэт теребит свою бороду с таким видом, словно он может заставить ее исчезнуть или придать ей другую форму.

— Он недавно встал и пошел пить кофе. Куда-то неподалеку. На улицу Рамбюто, кажется.

— Вы не знаете, куда именно?

— Нет, не знаю.

— Сколько времени прошло с его ухода?

— Пять, десять минут. Если бы вы немного поторопились, вы бы его застали.

«Напрасно я прошел через весь Базар, — думает Кинэт. — Еще раз, сегодня важнее всего быстрота. Долой мелкую осторожность!»

— Но он, наверное, вернется, — продолжает старуха. — Он сказал мне, что он вернется. Может быть, чтобы я в случае чего передала это Вам. Подождите у меня, если желаете. Я бы впустила вас в его комнату. Ключ при мне…

«Он оставляет ей ключ! Вот дурак! Я связался с круглым дураком».

— …Но я знаю, что он не особенно любит, когда туда входят в его отсутствие.

«Ну, разумеется! Он оставляет ей ключ и ясно дает понять, что у него есть вещи, которых не должны видеть».

— Послушайте, сударыня, если бы я рассчитывал найти то кафе, в которое он пошел, меня бы это больше устроило. Вы совсем не представляете себе, где он?

— Вероятно, на углу улицы Рамбюто и улицы Бобур. Я знаю, иногда он туда ходит.

— Хорошо. Я поищу. Во всяком случае, если он вернется, скажите, чтобы он подождал меня. Пусть он больше не выходит. Скажите, что я нашел ему место и что это очень спешно. Через четверть часа я снова буду здесь.

* * *

«Во всем этом виноват немного и я. Я обнаружил недостаток энергии, строгости. Ведь мы с первого же дня условились, что я найду ему другое убежище, что он уедет отсюда. Он захотел остаться до завтра. Чтобы не пропала квартирная плата за неделю. Жалкая отговорка. Я согласился. Факт, что я согласился. Как назвать это? Слабость характера. Слабость ума. Прекрасный образец того, как люди делают ошибки. Как они губят себя. Есть кое-что и похуже. Я еще не нашел ему нового убежища. Мало искал. Не по-настоящему. Лень? Да. Человек правильно оценивает факты. Это очень хорошо. Но если он потом бездействует? Легедри оставляет ключ старухе! Опять малодушие с моей стороны, прикрытое деликатностью. Я даже не знаю, что он прячет у себя в комнате. Кубышка. Наверное, есть кубышка. Что это за пакет, о котором он говорил мне в первый день? О котором он больше не заговаривал? Я смотрел по углам. Стенных шкафов нет. Под кроватью? Старуха нашла бы его, подметая комнату. Вдруг он спрятан в другом месте? Это гораздо хуже. Где? Тут необходим сообщник. Еще один человек. Третье лицо, посвященное в тайну. Может быть, женщина? Почему я не спросил его об этом прямо? Да, почему, собственно? Чтобы выдержать систему, прогрессивный метод. Я боялся также уронить себя в его глазах. Он подумал бы, что я требую дележа кубышки или что я хочу выманить ее у него и завладеть ею. С другой стороны, необходимо было не пугать его. Я действовал не слишком неискусно. Какое, в сущности, я имел оружие? Но сегодня нужно использовать встряску и добиться чего-нибудь. Энергия! Энергия!»

На ходу Кинэт сжимает кулаки.

«Выбора нет. Я обязан разыскать его».

Кинэт чувствует, как в мозгу его развертывается очень выразительное и очень упрощенное представление, большая и схематическая картина, лежащая перед ним на плоскости немного вкось, под струями беловатого и нежного света, по окраске похожего на облако. Нечто вроде рельефного плана, почти без деталей, вылепленное из маловесомого вещества. Наверху, справа, подобие маленького круга или ярко освещенной шаровидной выпуклости: это флигель, место преступления. На известном расстоянии, ближе к середине, темная масса, ветвистая или лучистая: полиция. Еще ближе двигающаяся точка: Кинэт. Подальше другая точка: Легедри. Точка Легедри находится в данном пространстве, но не расположена нигде. Это ускользающая точка, которую не в состоянии фиксировать взгляд. Мысль рисует ее себе, если можно так выразиться, краешком глаза. Между всеми точками царит неразрывная связь. Они как будто соединены системой ниток или сплетением сил. Сейчас это вселенная Кинэта. Он созерцает ее душой, полной решимости.

Он повторяет себе:

«Совершенно необходимо, чтобы я с ним встретился. Безусловно, невозможно перестать заниматься им. Легедри, свободный в своих поступках, независимый от меня, представляет собой смертельную опасность. Сама жизнь приказывает: держи его. Я мог бы освободить себя от обязанности искать его только в том случае, если бы он исчез совсем. Если бы, например, прочитав утром газету, он пошел бы и бросился в Сену».

Он мечтает:

«Это был бы выход. Но — жалкий. Нет, я не хочу, чтобы он бросился в Сену».

Вдруг его поражает очевидность, в которой он до сих пор еще не давал себе отчета.

«Но значит… Это будет продолжаться всю жизнь? Не на сегодняшний день, не на неделю нужно мне, чтобы он избежал преследований полиции. На всю жизнь! На всю его жизнь. Юридическая давность существует, кажется, но бог знает, сколько лет ее надо ждать. Практически, — на всю его жизнь. Пока он жив, мне придется опекать его? Наблюдать за ним? Не позволять ему делать глупости? Ужасно. Я еще не думал об этом».

Он испытывает такой страх, что «свинцовый шлем» надвигается на его голову и капельки пота покрывают всю переднюю часть лысого черепа.

Но ему настолько тягостно признать ошибку в своих расчетах, что он находит в себе силу отстранить эту мысль или поразить ее временным сомнением.

«Я слишком быстро прихожу в ужас. Все как-нибудь устроится. У меня будет время продумать это. Сейчас надо выдержать первую схватку. Раз дело начато…»

* * *

Он идет по улице Бобур. Доходит до улицы Рамбюто. Налево старомодный винный погреб; направо кафе-бар более современного вида. Двери распахнуты настежь, касса блестит вовсю, люди пьют стоя.

Кинэт приближается к кафе.

Остановившись в десяти метрах от него, он видит Легедри у стойки с рюмкой в руках. Он разговаривает С ближайшими посетителями; разговаривает довольно оживленно; болтает.

«Он сошел с ума! Совершенно сошел с ума! Что это он им повествует?»

Кинэту хотелось бы привлечь внимание Легедри, не входя в кафе. Но Легедри принадлежит к людям, вялые глаза которых не умеют видеть неожиданное. Он не думает о Кинэте. Он думает, увы, о том, что он говорит.

Как выйти из положения? Подождать на этом перекрестке или открыто войти в кафе? И в том и в другом случае риск быть замеченным и, следовательно, узнанным впоследствии примерно одинаков.

Хорошенько обдумав положение, Кинэт входит в кафе, но через двери, наиболее удаленные от стойки. Он усаживается за столик в углу. Как только Легедри немного повернет голову, он его увидит.

Хозяин за стойкой обратил внимание на нового посетителя. Он кричит слуге:

— Эмиль!