Сергей Есенин - Том 1. Стихотворения

• Название: Том 1. Стихотворения
• Автор: Сергей Есенин
• Жанр: Поэзия

В первый том Полного собрания сочинений вошли стихотворения, включенные С.А. Есениным в первый том Собрания стихотворений (М.—Л., Гослитиздат, 1926).

В данной электронной редакции опущен раздел "Варианты".

http://rulitera.narod.ru

---

1914

"Чую радуницу Божью…"

Чую радуницу Божью* —
Не напрасно я живу,
Поклоняюсь придорожью,
Припадаю на траву.

Между сосен, между елок,
Меж берез кудрявых бус,
Под венком, в кольце иголок,
Мне мерещится Исус.

Он зовет меня в дубровы,
Как во царствие небес,
И горит в парче лиловой
Облаками крытый лес.

Голубиный дух от Бога,
Словно огненный язык,
Завладел моей дорогой,
Заглушил мой слабый крик.

Льется пламя в бездну зренья,
В сердце радость детских снов.
Я поверил от рожденья
В Богородицын покров*.

1914

"По дороге идут богомолки…"

По дороге идут богомолки*,
Под ногами полынь да комли.
Раздвигая щипульные колки,
На канавах звенят костыли.

Топчут лапти по полю кукольни,
Где-то ржанье и храп табуна,
И зовет их с большой колокольни
Гулкий звон, словно зык чугуна.

Отряхают старухи дулейки,
Вяжут девки косницы до пят.
Из подворья с высокой келейки
На платки их монахи глядят.

На вратах монастырские знаки:
«Упокою грядущих ко мне»,
А в саду разбрехались собаки,
Словно чуя воров на гумне.

Лижут сумерки золото солнца,
В дальних рощах аукает звон…
По тени от ветлы-веретенца
Богомолки идут на канон.

1914

"Край ты мой заброшенный…"

Край ты мой заброшенный*,
Край ты мой, пустырь.
Сенокос некошеный,
Лес да монастырь.

Избы забоченились,
А и всех-то пять.
Крыши их запенились
В заревую гать.

Под соломой-ризою
Выструги стропил,
Ветер плесень сизую
Солнцем окропил.

В окна бьют без промаха
Вороны крылом,
Как метель, черемуха
Машет рукавом.

Уж не сказ ли в прутнике
Жисть твоя и быль,
Что под вечер путнику
Нашептал ковыль?

1914

"Заглушила засуха засевки…"

Заглушила засуха засевки*,
Сохнет рожь и не всходят овсы.
На молебен с хоругвями девки
Потащились в комлях полосы.

Собрались прихожане у чащи,
Лихоманную грусть затая.
Загузынил дьячишко лядащий:
«Спаси, Господи, люди твоя*».

Открывались небесные двери,
Дьякон бавкнул из кряжистых сил:
«Еще молимся, братья, о вере,
Чтобы Бог нам поля оросил».

Заливались веселые птахи,
Крапал брызгами поп из горстей,
Стрекотуньи-сороки, как свахи,
Накликали дождливых гостей.

Зыбко пенились зори за рощей,
Как холстины ползли облака,
И туманно по быльнице* тощей
Меж кустов ворковала река.

Скинув шапки, молясь и вздыхая,
Говорили промеж мужики:
«Колосилась-то ярь неплохая,
Да сгубили сухие деньки».

На коне — черной тучице в санках —
Билось пламя-шлея… синь и дрожь.
И кричали парнишки в еланках*:
«Дождик, дождик, полей нашу рожь!»

1914

"Черная, потом пропахшая выть!.."

Черная, потом* пропахшая выть*!
Как мне тебя не ласкать, не любить.

Выйду на озеро в синюю гать,
К сердцу вечерняя льнет благодать.

Серым веретьем* стоят шалаши,
Глухо баюкают хлюпь камыши.

Красный костер окровил таганы,
В хворосте белые веки луны.

Тихо, на корточках, в пятнах зари,
Слушают сказ старика косари.

Где-то вдали на кукане* реки
Дремную песню поют рыбаки.

Оловом светится лужная голь…
Грустная песня, ты — русская боль.

1914

"Топи да болота…"

Топи да болота*,
Синий плат небес.
Хвойной позолотой
Вззвенивает лес.

Тенькает синица
Меж лесных кудрей,
Темным елям снится
Гомон косарей.

По лугу со скрипом
Тянется обоз —
Суховатой липой
Пахнет от колес.

Слухают ракиты
Посвист ветряной…
Край ты мой забытый,
Край ты мой родной.

1914

"За темной прядью перелесиц…"

За темной прядью перелесиц*,
В неколебимой синеве,
Ягненочек кудрявый — месяц
Гуляет в голубой траве.

В затихшем озере с осокой
Бодаются его рога,
И кажется с тропы далекой —
Вода качает берега.

А степь под пологом зеленым
Кадит черемуховый дым
И за долинами по склонам
Свивает полымя над ним.

О сторона ковыльной пущи,
Ты сердцу ровностью близка,
Но и в твоей таится гуще
Солончаковая тоска.

И ты, как я, в печальной требе,
Забыв, кто друг тебе и враг,
О розовом тоскуешь небе
И голубиных облаках.

Но и тебе из синей шири
Пугливо кажет темнота
И кандалы твоей Сибири,
И горб Уральского хребта.

<1916>

"В том краю, где желтая крапива…"

В том краю, где желтая крапива*
       И сухой плетень,
Приютились к вербам сиротливо
       Избы деревень.

Там в полях, за синей гущей лога,
       В зелени озер,
Пролегла песчаная дорога
       До сибирских гор.

Затерялась Русь в Мордве и Чуди,
       Нипочем ей страх.
И идут по той дороге люди,
       Люди в кандалах.

Все они убийцы или воры,
       Как судил им рок.
Полюбил я грустные их взоры
       С впадинами щек.

Много зла от радости в убийцах,
       Их сердца просты.
Но кривятся в почернелых лицах
       Голубые рты.

Я одну мечту, скрывая, нежу,
       Что я сердцем чист.
Но и я кого-нибудь зарежу
       Под осенний свист.

И меня по ветряному свею,
       По тому ль песку,
Поведут с веревкою на шее
       Полюбить тоску.

И когда с улыбкой мимоходом
       Распрямлю я грудь,
Языком залижет непогода
       Прожитой мой путь.

1915

"Я снова здесь, в семье родной…"

Я снова здесь, в семье родной*,
Мой край, задумчивый и нежный!
Кудрявый сумрак за горой
Рукою машет белоснежной.

Седины пасмурного дня
Плывут всклокоченные мимо,
И грусть вечерняя меня
Волнует непреодолимо.

Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже.
О други игрищ и забав,
Уж я вас больше не увижу!

В забвенье канули года,
Вослед и вы ушли куда-то.
И лишь по-прежнему вода
Шумит за мельницей крылатой.

И часто я в вечерней мгле,
Под звон надломленной осоки,
Молюсь дымящейся земле
О невозвратных и далеких.

Июнь 1916

"Не бродить, не мять в кустах багряных…"

Не бродить, не мять в кустах багряных*
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.

С алым соком ягоды на коже,
Нежная, красивая, была
На закат ты розовый похожа
И, как снег, лучиста и светла.

Зерна глаз твоих осыпались, завяли,
Имя тонкое растаяло, как звук.
Но остался в складках смятой шали
Запах меда от невинных рук.

В тихий час, когда заря на крыше*,
Как котенок, моет лапкой рот,
Говор кроткий о тебе я слышу
Водяных поющих с ветром сот.

Пусть порой мне шепчет синий вечер,
Что была ты песня и мечта,
Все ж, кто выдумал твой гибкий стан и плечи —
К светлой тайне приложил уста.

Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа.
Со снопом волос твоих овсяных
Отоснилась ты мне навсегда.

<1916>