Александр Абердин - Три недели в Советском Союзе

• Название: Три недели в Советском Союзе
• Автор: Александр Абердин
• Жанр: Альтернативная история

Молодой русский миллионер, которому не чужд патриотизм, неизвестно как оказывается в 1976 году, как раз незадолго до начала 25 съезда КПСС. Спрашивается, что ему там делать, если в первый же день своего пребывания в не таком уж и далеком прошлом он смертельно влюбился? Примечание: скоро енто вредное прошлое его выбросит опять в реальное время, а окончательно свихнувшееся настоящее его спустя некоторое время отфутболит назад, в прошлое. И так несколько раз и всякий раз очень больно. Как этому парню не сойти с ума, что ему делать, и кто виноват? (Разумеется, виноват аффтар, гад и жестокий садюга!!!) Но самое главное, как ему найти свою любимую.

---

Как только оранжевая громадина тягача уехала, позади космоплана поднялась целая великая китайская стена высотой в пятьдесят метров и шириной в полтораста, что Сергей Александрович смог увидеть на экране одного из мониторов внешнего обзора. ЦУП дал командиру «Семёна Дежнёва» разрешение на старт и через тридцать секунд все шестнадцать воздушно-реактивных двигателей работающих на жидком водороде выплеснули из себя длинные языки соломенно-желтого пламени. Корпус космоплана стал едва заметно вибрировать. Бортовой компьютер плавно вывел двигатели на полную мощность, вибрация усилилась и в рубку стал потихоньку проникать их шум, но космоплан, словно бы нехотя, медленно тронулся с места и двинулся вперёд постепенно набирая скорость. Справа и слева от него далеко от взлётной полосы отчётливо виднелись транспоранты с цифрами.

Сергей Александрович внимательно вглядывался как в мониторы, так и смотрел вперёд. Видимость была просто отличной и судя по всему он мог видеть всё, что находилось внизу на расстоянии метров в двадцать, то есть для такой громадины прямо под собой. Когда они преодолели отметку тысяча метров, скорость была уже двести семьдесят километров в час. Скорость же отрыва термоядерного космоплана «Буран-СД» составляла четыреста двадцать километров в час, а длина пробега шесть километров двести метров. Ракетные ускорители по правилам полёта следовало включать на высоте в шесть километров и уже над Индийским океаном, в сорока километрах от берега. На последней трети разбега вибрация усилилась, но наконец космоплан оторвался от бетонки за три с лишним десятка километров от её окончания и стал медленно, но уверенно набирать высоту. Внизу под ним проплывала самана и Сергей Александрович хорошо видел стада слонов, жираф, буйволов и антилоп. По всей видимости шум двигателей был не столь уж и ужасен, если они не разбегались в панике по всей Африке.

Пламени двигателей на мониторах обзора, камеры которых были установлены на концах крыльев, уже не было видно. Космоплан летел уже на высоте в пять километров, когда впереди показалась береговая линия океана. Прошло ещё несколько минут полёта и командир корабля попросил всех приготовиться к первой перегрузке. Через несколько секунд взревели тридцать два двигателя всех восьми ракетных крылатых ускорителей, позади космоплана мигом вырос длинный хвост ослепительно яркого пламени и его скорость мгновенно увеличилась, он в считанные секунды преодолел звуковой барьер и стал быстро набирать высоту. Ещё через каких-то тридцать секунд, пользуясь последней возможностью потреблять атмосферный кислород, бортовой компьютер включил установку догрева истекаемых из маршевых двигателей газов до трёх с половиной тысяч градусов и космоплан снова бросило вперёд, как и в первый раз довольно плавно.

Сергей Александрович давно уже понял, что взлёт на этом гиганте намного мягче и комфортнее, чем даже на гиперзвуковых боевых самолётах и, уж, тем более на «Спирали». На высоте в сорок пять километров бортовой компьютер перешел с воздушно-водородного режима работы маршевых двигателей на кислородно-водородный и увеличил температуру истечения газов до четырёх с половиной тысяч градусов. Космоплан, который и без того уже летел на гиперзвуке, резко увеличил скорость и к тому моменту, когда она достигла семи тысяч девятисот метров в секунду, на высоте в девяносто километров от него отстыковались ракетные ускорители и вскоре он вышел на заданную орбиту высотой в девятьсот километров над Землёй. Вокруг расстилалась безмятежная чернота открытого космоса, испещрённая яркими звёздами, внизу лежала нарядно сине-зелёно-белая Земля, а в верху виднелась огромная желто-золотая Луна. Маршевый двигатель, выработав весь водород, сжиженного кислорода в топливных баках оставалось ещё достаточно, отключился. Все звуки стихли, наступила невесомость и командир корабля сказал:

— Уважаемые товарищи пассажиры, рейсовый космоплан «Семён Дежнёв», следующий по маршруту Земля — Марс, вышел на орбиту полёта к Марсу. Через два часа двадцать одну минуту мы пристыкуемся к внешнему модулю космоплана и начнём наш полёт к Марсу. Всего нам предстоит преодолеть семьдесят восемь миллионов километров пути, это почти минимальное расстояние до красной планеты, и мы преодолеем его за пятьдесят восемь суток и семь часов. С этой минуты мы переходим с горизонтального полёта в вертикальный и то, что на Земле было полом, станет стенами. Наш полёт будет проходить в основном с небольшим постоянным ускорением и потому на корабле будет присутствовать гравитация в пределах семидесяти пяти процентов от земной. По пути мы будем трижды останавливать маршевые двигатели, чтобы подобрать высланные вперёд нашей компанией топливные баки с мультитексом. Это не причинит вам особых неудобств, так как вся операция обычно занимает не более шести часов, но в это время вы будете должны находиться в ваших каютах и лежать в противоперегрузочных ложах. Прошу вас строго и неукоснительно соблюдать все правила поведения на борту нашего космоплана. Тогда полёт для вас пройдёт быстро и незаметно. Во время полёта вы сможете связываться с Землёй и Марсом. Мы всё время будем находиться на одной линии, но не забывайте, что с каждым днём радиосигнал будет запаздывать всё больше и больше, что никак не зависит от командира корабля и его экипажа. Ну, а пока что вы можете насладиться невесомостью, хотя лично я не вижу в ней ничего приятного, хотя и летаю на космических кораблях вот уже десять лет. С вами разговаривал командир корабля Владимир Никитин — Коснувшись рукой сенсора на панели он смеясь добавил — Ну, всё, крёстный, теперь начнутся бесконечные жалобы и придирки. Хотя как знать, может быть теперь, когда ты находишься на борту нашего «Дяди Сени», всё и обойдётся. Народ после твоего откровения, честно говоря, прибалдел, Батя. Даже в нашей конторе все ходят, словно пришибленные. Хотя они и так знали о том, кто ты такой, мало кому было известно, через какой ад ты прошел в прошлое.

Сергей Александрович расстегнул ремни, плавно выплыл из удобного мягкого кресла, в котором шагнул с Земли в космос будучи одетым в свой колониальный белый наряд и откликнулся:

— Да, я уже и забыл обо всём, Володя. Ну, что пойдём покажешь нам наш скворечник, где мы с Юлей будем куковать до самого Марса или у тебя есть ещё дела?

Владимир Зимин рассмеялся и воскликнул:

— Конечно покажу, крёстный! Мы до шайтан-сарая ещё полтора часа добираться будем, а потом я покажу тебя, как мы будем в него протискиваться, словно щенок через штакетник.

Когда Сергей Александрович и Юлия Дмитриевна заплыли внутрь своей каюты, они невольно ахнули. Это была просто роскошная четырёхкомнатная квартира с удобной спальной, своей собственной кухней и даже ванной комнатой с настоящей ванной, глядя на которую супруга главного координатора спросила:

— Володенька, неужели я смогу принимать во время полёта к Марсу ванну? Это же безумно дорого.

— Крёстная, даже если бы мне пришлось платить за это из своего кармана, то я всё равно предоставил бы тебе такое удовольствие! — Радостно воскликнул Владимир Никитин — Но это доступно практически всем пассажирам первого класса, а их не так уж и много на борту корабля. Зато все остальные могут принимать душ хоть по три раза в день. У нас стоит на борту мощнейшая установка регенерации воды и она возвращает ей все её природные качества. Даже самые привередливые эксперты не могут отличить регенерированную воду от родниковой. Ну, и к тому же во время полёта нас будет очень здорово выручать наша оранжерея. В ней уже всё созрело и она теперь нуждается в одних только любителях вегетарианской пищи. У нас даже будет парное молоко, крёстное, мы ведь везём с собой на Марс стадо их трёхсот дойных коров. В общем это будет очень приятный космический полёт. Особенно для тех, кто умеет найти себе развлечение без посторонней помощи.

Юлия Дмитриевна поспешила успокоить крестника:

— На этот счёт ты можешь не беспокоиться, Володенька. У меня столько работы, что её придётся ещё и на Марсе доделывать, а твой крёстный, как ты знаешь, найдёт себе заботу даже в темноте со связанными руками и ногами.

Владимир радуясь возможности проявить себя настоящим хозяином, стал показывать своим самым любимым после настоящих отца и матери людям их каюту, в которой буквально всё было сделано как раз на вкус Сергей Александровича и Юлии Дмитриевны. Крёстная высоко оценила такую заботу и расцеловала его в обе щёки. Одетая в элегантный, тёмно-синий брючный костюм с туфельками на низком каблучке застёгивающимися на ремешок, она выглядела намного моложе своих лет и как только осмотр каюты закончился, снова пошла к космическим стюардессам, у которых начиналась долгая и хлопотная вахта. Сергей Александрович, немного посидев за столом в своём кабинете напротив квадратного иллюминатора размером полтора на полтора метра, подумав о том, что во время полёта он сможет, наконец, разобраться со своим архивом глядя на звёзды, вместе с Владимиром Зиминым отправился в пилотскую рубку. Она за время их отсутствия преобразилась.