Клара Моисеева - Звезды мудрого Бируни

• Название: Звезды мудрого Бируни
• Автор: Клара Моисеева
• Издательство: Дет. лит.
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1985

Живучесть старых познавательных книжек поистине удивительна. Вот и без произведений Клары Моисеевой, иные из которых появились на свет десятки лет назад, невозможно представить ни один современный библиографический список по истории или археологии. Секрет не только в том, что писательница зачастую рассказывала о вещах, которые никто другой так и не удосужился изложить популярно, а тем более, беллетризовать, но и в том, что позднейшие книги и авторы попросту уступают Моисеевой как в занимательности и доступности, так и в знании материала.

Повесть «Звезды мудрого Бируни» относится к наиболее известным произведениям К. М. Моисеевой. Сопровождена цветными иллюстрациями художника И. Архипова.

---

Али бережно упаковывал драгоценные сосуды. Он завертывал их в мягкую вату, а затем осторожно укладывал в ивовую корзинку, устланную сеном.

– В такой упаковке ты можешь доставить это стекло даже в Китай, – говорил он Якубу. – Здесь его никак не повредишь.

Возвращаясь в Ведар, Якуб радовался тому, что сумел выполнить поручения отца. Ему казалось, что он сделал это очень уверенно и разумно. Правда, он совсем не стал торговаться с Али и уплатил стеклодуву ровно столько, сколько тот потребовал. Подумав об этом, Якуб вдруг приуныл. Он вспомнил, как благодарил и низко кланялся ему стеклодув, прощаясь с ним. Не потому ли, что дорого взял за свою работу? И как это он, Якуб, мог поступить так легкомысленно – отдал деньги, нисколько не поторговавшись! Так не делает ни один уважающий себя купец. И где это видано, чтобы товар продавали без запроса! Ох, и хитер же этот болтливый Али! Совсем заморочил голову своими хвастливыми рассказами о дворе китайских императоров. Где уж тут торговаться! Голова пошла кругом. А отец, наверно, будет браниться. А может быть, и не будет… Ведь он не знает, какие сейчас цены на стеклянные сосуды. В Бухаре мало стеклянных сосудов. Купцы продают их с большим барышом. К тому же отец приготовил их для каравана, который должен пойти в Китай. Нет, отец не должен сердиться за то, что он сделал это упущение. Если бы он часто занимался этим делом, то сумел бы торговаться до хрипоты. Уходил бы и возвращался, как делают на базаре…

Пробыв несколько дней в Ведаре и получив нужные ему товары, Якуб стал собираться домой. Но ткач Ибрагим предупредил его, что в пути может случиться неприятность, если попадешься в руки телохранителей правителя Самарканда. Вот уже несколько дней, как они рыщут по городу в поисках лазутчиков, будто бы прибывших в Самарканд под видом купцов, странников и суфиев.[33] Только вчера Ибрагим стал свидетелем такой несправедливости: при нем был уведен в тюрьму молодой красивый купец из Нишапура. Его назвали лазутчиком, хотя он клялся именем всемогущего аллаха, что понятия не имеет об этом скверном деле.

– И его увели? – спросил испуганный Якуб. – Бросили в яму?

– Увели! Бедняга кричал на всю улицу, доказывал, что ни в чем не виноват, а его потащили…

– Как же мне уехать от тебя? – забеспокоился Якуб. – Я знаю: если угодишь в яму, то живым оттуда не уйдешь. Я видел яму у дворца бухарского хана. Я приносил несчастным еду. Там был старик, прикованный к столбу. Он лежал рядом со скелетом давно умершего узника и сам был похож на скелет. Я не слышал его голоса. За долгие годы от крика и воплей старик совсем потерял голос и что-то бессвязно бормотал синими губами. А рядом с ним был совсем молодой. Он не переставал плакать и стонать. Я бросил им свежих лепешек и немного плодов инжира. Я видел, как они ели, обливаясь слезами. Знаешь, Ибрагим, надо что-то придумать. Я не хочу попасть в яму.

– Я помогу тебе. Я попрошу самаркандского купца, который поведет караван в Бухару, взять тебя с собой. Этот человек всегда имеет охрану. Он так богат, что не может подвергнуться опасности. Его знает правитель Самарканда. С ним ты можешь спокойно возвращаться домой.

– Спасибо тебе, Ибрагим, ты добрый человек.

Наср ал-Балхи, о котором говорил Якубу ткач, был очень богат. Он делал поставки самому султану и пользовался всеобщим уважением. Наср хорошо знал Мухаммада ал-Хасияда и, когда услышал, что сын его в опасности, велел своим погонщикам заехать за Якубом в Ведар. Люди, посланные Насром, задержались в караван-сарае, дожидаясь горячей похлебки. Они не торопились в Ведар, и Якуб, не дождавшись их, стал раздумывать, не отправиться ли ему в путь одному со своими людьми. Он навьючил верблюдов и пошел к воротам посмотреть, не едут ли за ним погонщики Насра. И вдруг у двора Ибрагима появились всадники в одежде охранников самаркандского хана. Они спешились, окружили Якуба и стали расспрашивать, кто он, откуда, и тут же стали кричать, что поймали лазутчика. Они бросились к поклаже и стали развязывать вьюки. Но в это время из дома вышел Ибрагим. Он уже успел предупредить своего сына. Тот вылез в окно, пробрался к навесу за домом и, вскочив на коня, помчался в Самарканд за купцом ал-Балхи.

– Зачем торопиться? – спросил Ибрагим у непрошеных гостей. – У меня есть хорошее угощение. Вы очень кстати пришли в дом ткача, когда он празднует окончание большой работы. Все, что моя семья наткала за весь год, уложено в эти вьюки, и все это должно быть отправлено в Бухару. Давайте отпразднуем такое событие.

Старший в отряде остановился, бросил вьюк и внимательно посмотрел на ткача.

– А ты не врешь? Не выдумываешь? Разве все это не принадлежит молодому лазутчику?

– Какой же это лазутчик? И разве не видно, что здесь нет ничего, кроме ведарийской ткани?

Ибрагим стал развязывать узлы и вытащил несколько кусков желтой ткани. Якуб, бледный, с глазами, полными ужаса, ждал, чем же закончится этот разговор.

А старший отряда не унимался. Он громко кричал, что нарушен порядок и ткач, осмелившийся спрятать в своем доме лазутчика, предстанет перед судьями хана.

– Я готов предстать перед ханом, но зачем вам отказываться от доброго угощения? Отведайте питья и свежего барашка…

Ткач знал, что люди из охраны хана прослыли в округе не только стяжателями, но и обжорами. Он не поскупился на угощение, и охранники, позабыв о Якубе и его поклаже, пожирали молодого барашка. Якуб видел, как Ибрагим подливает охранникам сладкое медовое питье и предлагает им печеные овощи. Развалившись на мягких кошмах и перебивая друг друга, они стали рассказывать о том, как много лазутчиков поймано в Самарканде и как доволен этим сам правитель.

– Они называли себя и купцами, и знахарями, и суфиями, – рассказывал низкорослый коренастый человек с круглыми, как у быка, глазами, – но все они прибыли с недоброй целью и угодили в яму…

Язык у него заплетался, а он все хвастал, не давая другим рассказать о своих доблестях. Якуб с ужасом прислушивался к этому разговору. Он уже видел себя в яме, где узники похожи на скелеты и где несчастным нет спасения.

– Однако пора заняться и поклажей, – предложил человек с бычьими глазами. – Мы уже отдохнули и довольны угощением…

– Пора! – поддержали его спутники.

Им не терпелось поскорее приняться за дележку. Но опара сковала им ноги, а жирная, обильная пища сделала их ленивыми и неподвижными. Так они и застряли здесь, в доме Ибрагима, до самого вечера. А тем временем прибыл купец Наср ал-Балхи. Его тотчас же узнал старший из отряда, которому не раз приходилось видеть ал-Балхи во дворце хана. Когда ал-Балхи громким голосом назвал имя чиновника дивана, который покровительствует ему в торговых делах, незваные гости вскочили и попятились к двери. Они понимали, что подвергают себя опасности быть вызванными к вазиру. Якуб был счастлив и не знал, как благодарить Ибрагима, оказавшего ему такую услугу. Вскоре караван Якуба объединился с пятьюдесятью верблюдами ал-Балхи. Купец Наср был приветливым человеком, и приятная беседа скоротала им путь.

– Я и не знал, что отец твой вырастил такого хорошего помощника, – сказал Наср ал-Балхи Якубу. – Когда у купца вырастет сын, то можно считать, что полдела обеспечено – будет помощник.

Якуб хотел было признаться, что не собирается стать помощником отца, но подумал, что ал-Балхи посчитает его самонадеянным, и промолчал. А купец стал рассказывать Якубу о своем уже взрослом сыне, который успешно ведет торговлю с дальними странами и нередко предпринимает морские путешествия, намного более опасные сухопутных.

– Я не рад его увлечениям, – признался ал-Балхи. – Я говорил ему, что в морском путешествии барыш – по щиколотку, а убыток – по горло, и не нужно пускать на ветер свое состояние. Если на суше случится несчастье и добро погибнет, то, может быть, жизнь останется. А на море угроза тому и другому. Добро можно снова нажить, а жизнь не вернешь.

– И на суше всякое случается, – заметил с горечью Якуб. Он не мог не вспомнить свои злоключения, которые привели его к ал-Балхи. – Ведь и я мог угодить в яму, откуда нет возврата…

– Почему нет возврата? Если бы и случилась с тобой такая беда, то отец быстро выкупил бы тебя. Но нельзя допускать подобные вещи, и в места небезопасные надо отправляться с охраной. Это стоит денег, но зато дает спокойствие. Отец твой не знал, что в Самарканде такие новшества и что злоба и стяжательство зашли так далеко. В следующий раз он даст тебе охрану и ты не будешь рисковать своим благополучием. А вот когда мой сын вдруг неожиданно для меня предпринял путешествие из Басры в Индию, вот тогда я забеспокоился!

– Но ведь Индия – страна чудес! – воскликнул Якуб. – И я бы с радостью отправился туда, даже рискуя своим благополучием.

– Всем нам известно, что всемогущий аллах разделил чудеса света на десять частей, – сказал ал-Балхи. – Восемь из них он назначил Индии и Китаю, одну часть – Западу, и лишь одну – остальному Востоку. Если мудрые так говорят, то можно себе представить, как богата Индия. Мне рассказывали купцы да и сын говорил мне, что самые удивительные драгоценности и редкие алмазы добываются в стране Кашмир. Есть там долина среди гор, недоступная людям, оттого что там постоянно горит огонь. Пламя бушует днем и ночью, а вокруг него кишат змеи. И все же находятся смельчаки, которые, рискуя жизнью, пробираются к сокровищам и доставляют их богатым магараджам.