Илья Шифман - ЦЕЗАРЬ АВГУСТ

• Название: ЦЕЗАРЬ АВГУСТ
• Автор: Илья Шифман
• Издательство: Ордена Трудового Красного Знамени издательство «Наука» Ленинградское отделение.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-02-027288-4

Книга посвящена жизни и деятельности человека, сыгравшего решающую роль в истории Римского государства. Август был создателем режима империи, просуществовавшего около трех столетий; проявив выдающиеся способности государственного человека и дипломата, он вывел Римское государство из кризиса и под видом восстановления древних республиканских институтов создал новую политическую систему, обеспечившую Риму на длительное время стабильность и устойчивость. Книга содержит сведения о биографии Августа, его борьбе за власть, его реформах, его политике в идеологической сфере.

Книга рассчитана на всех, интересующихся историей античности, а также на специалистов-историков.

---

Наступил третий день, посвященный Аполлону и Диане. Перед храмом на Палатине Август и Агриппа произнесли молитвы и еще раз принесли жертвы; хоры мальчиков и девочек пели Вековую песнь, сочиненную Горацием. Эта церемония была повторена и на Капитолии. И снова игры, и опять игры… Они продолжались даже тогда, когда основные торжества уже давно закончились.

Гораций недаром был в числе крупнейших поэтов Рима эпохи Августа; в своей Вековой песни он воплотил то, о чем мечтал народ, то, что считалось, что так хотелось считать фундаментом новой эры, сущностью Римского государства, воссозданного Августом. Обращаясь к богам, исполнители Вековой песни молили о непревзойденном могуществе Рима:157

Солнце-кормилец!
Ты день с колесницей горючей
Кажешь и прячешь, о пусть, возрождаясь незримо,
Вечное – ты ничего не увидишь могучей
Города Рима.*

_________

* Здесь и далее перевод А. Фета.

Песнь напоминает богам, а с ними и всему римскому народу об Энее – славном прародителе Рима; и здесь, конечно, не случайна перекличка Вековой песни с написанной незадолго до того «Энеидой» и с построенным вскоре потом Алтарем мира. Здесь мы видим и Августа, славного потомка Анхиса и Венеры; хор молит о власти ему над миром; его заслуга – воссоздание римских добродетелей, всеобщего довольства и ми-ра: 158

Если вы создали Рим и велели вы сами
Прочное выбрать владенье в земле италийской,
Край свой родной заменяя иными местами,
Горсти троянской,
Той, средь которой прошедши горячую Трою,
Родины гибель увидя, Эней непорочный
Путь проложил, заменяя утраты судьбою
Более прочной;
Боги! возвысьте в понятливой юности нравы!
Боги! вы старость святой тишиной окружите!
Ромула внукам потомства, богатства и славы
Громкой пошлите!
Кто ублажает вас, белых быков закалая,
Славный праправнук Анхиса и светлой Киприды
Миром да правит на гибель врагам, но прощая
Падшим обиды.
Море и суша в деснице его. Уж мидийцы
Видят готовую кару в Альбанской секире,
Скифы надменные ждут приговоров, индийцы
Молят о мире. С древней Стыдливостью, с Миром и Честью * дерзает
Доблесть забытая вновь появляться меж нами,
Снова Довольство отрадное всем рассыпает
Рог свой с дарами.

_________

* Переводчик в тексте Горация упустил упоминание Верности, которую поэт поставил на первое место как важнейшую исконно римскую добродетель. Век братоубийственных войн закончился. Наступила новая эра…

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наступила новая эра… А между тем время двигалось своим чередом; Август, никогда не отличавшийся крепким здоровьем, слабел и дряхлел. В 14 г. н. э. ему шел семьдесят шестой год.

Позже, вспоминая эту пору, биограф Августа скажет об очевиднейших предзнаменованиях, возвещавших трагедию.1 В своем качестве цензора Август при огромном стечении народа творил на Марсовом поле очистительное жертвоприношение; оно совершалось каждые пять лет по завершении переписи граждан, сопровождалось молитвами о благе римского народа и обетами богам. Внезапно над Августом появился орел, сделал несколько кругов и сел на соседнее здание, на первую букву написанного над ним имени Агриппы. Август, увидев это, велел произнести уже подготовленные и записанные на табличках обеты своему тогдашнему коллеге Тиберию и сказал, что не возьмет на себя то, что не сможет исполнить. Примерно тогда же от удара молнии в статую расплавилась первая буква имени Caesar. Случившееся было истолковано так, что Август проживет еще сто дней (в римской цифровой системе знак С соответствует цифре 100), а затем будет причислен к богам: слово aesar по-этрусски означает «бог».

Как бы то ни было, Август решил направить Тибе-рия в Иллирию, где после недавних волнений следовало навести порядок; он и сам хотел проводить Тиберия до Беневента. Августа, как всегда, осаждали жалобщики, и он в сердцах воскликнул: «Даже если все будет против меня, я в Риме больше не останусь!». Эту фразу потом тоже не раз вспоминали. Пока же Август выехал из Рима и добрался до Астуры; оттуда он отплыл ночью на корабле и в дороге заболел. В Путеолах его приветствовали александрийские моряки, восклицавшие, что благодаря ему они живут, благодаря ему плавают по морю, благодаря ему они свободны и богаты. Растроганный Август подарил своим спутникам по сорок золотых, взяв с них клятву истратить эти деньги только на покупку александрийских товаров. Четыре дня он отдыхал на острове Капри, а потом переехал в Неаполь. Оттуда он проводил Тиберия до условленного места. На обратном пути болезнь усилилась; в Ноле Август слег; предчувствуя развязку, он приказал Тибе-рию вернуться и долго говорил с ним наедине. Впрочем, Тацит несколько иначе рассказывает об этих событиях: Тиберия вызвала в Нолу Ливия; неизвестно, застал ли он Августа живым; Ливия взяла дом и дороги под строгую охрану; время от времени она давала ход благоприятным известиям о состоянии Августа, пока внезапно не было объявлено, что он умер и что власть перешла к Тиберию.2 Вообще в Риме много говорили о том, что в смерти Августа виновата Ливия.3 Насколько все эти известия верны, сказать трудно; заметим только, что Тиберий уже давно был признанным наследником Августа и прибегать к насильственному устранению последнего, чтобы обеспечить своему сыну, Тиберию, власть, Ливии вовсе не было нужды. Хилый, больной старик и так не протянул бы слишком долго.

Как бы то ни было, предчувствуя приближающийся конец, Август хотел выглядеть пристойно; попросив зеркало, он велел причесать себя и подвязать отваливавшуюся челюсть. Его очень беспокоило, как отнесутся люди к его кончине. Августу очень хотелось думать, что, оставаясь без него, весь мир придет в смятение. Не раз и не два он спрашивал, не происходят ли уже волнения из-за него. Но все было спокойно.

В эти последние часы Август подводил итоги прожитого и пережитого. Ему было мало прижизненных почестей, лести, фактического обожествления и подобострастия; он уже давно очень хотел сохранить себя в памяти римского народа на вечные времена великим государственным деятелем, а в памяти всего человечества – преобразователем мира, создателем совершенного миропорядка. Незадолго до смерти он написал краткий вариант своих мемуаров – рассказ о своих деяниях, который завещал вырезать на медных досках и установить у входа в свой мавзолей.4 Завещание было исполнено после его смерти; надписи на латинском и греческом языках, воспроизводящие отчет Августа своему народу, были широко распространены по.всей Империи. Они найдены в Анкире (современная Анкара) в древней провинции Галатии, а также в двух городах Писидии – в Антиохии и Аполлонии. Август дотошно перечисляет все, что он сделал на благо римского народа, ради утверждения его величия, процветания и могущества, ради воцарения мира, ради возрождения добрых старых нравов. Он не забывает указать все свои победы и триумфы, все свои должности и полномочия; до последнего сестерция он подсчитывает все, что роздал и раздарил римским гражданам и ветеранам. И все-таки что-то его грызло… К умирающему допустили приближенных (друзей – говорит Светоний); Август спросил, не кажется ли им, что он надлежащим образом сыграл комедию жизни? И еще добавил по-гречески:

Если мы
сыграли хорошо, тогда похлопайте
и все нас проводите с благодарностью.

С этими словами приближенные были отпущены.

Кто-то приехал из Рима, и Август стал расспрашивать о больной дочери Друза; внезапно на руках у Ливии он воскликнул: «Ливия, помни, как мы жили в супружестве! Живи и прощай!». С этими словами он испустил дух.

Гай Октавий Фурин, позже называвшийся Гай Юлий Цезарь Октавиан, еще позже Император Цезарь, а затем Император Цезарь Август умер в девятом часу дня, в четырнадцатый день до сентябрьских календ 767 г. от основания Рима в консульство Секста Помпея и Секста Аппулея, иначе говоря, 19 августа 14 г. н. э.

ПРИМЕЧАНИЯ

К главе 1

1 Cass. Dio, 45, 1, 1. 2 Sueton. Aug., 4-5; CIL, i, p. 298. 3 Cicero, Ad famil., 8, 2. 4 Sueton., Aug., 1-2.5 Ibid., 2. 6 CIL, 1 2, 2663. 7 ILS, 47. 8 Cicero, Ad Quint., 1, 1, 21. 9 Ibid., 1, 2, 7; Cicero, Ad Att., 2, 1, 12. I0Cicero, Philipp., 3, 15. 11 Sueton., Aug., 4. 12 Cass. Dio, 45, 2, 7. 13 Sueton., Aug., 2-4. 14 Plin., NH, 3, 36. '^Sueton., Aug., 94. 16 Di-od., 4, 22, 5. 17 Liv., 1, 34. 18 Cass. Dio, 45, 1, 2. 19 Nic. Damasc, Aug., 3. 20 Cass. Dio, 48, 33. 21 Sueton., Aug., 89. 22 Ibid., 84, 2. 23 Nic. Da-masc, Aug., 3. 24 Ibid., 4. 25 Nic. Damasc, Aug., 4; cf. Sueton., Aug., 8; CIL, X, 8375. 26 Sueton., Aug., 94, 10. 27 Nic. Damasc, Aug., 4; Vell Paterc, 2, 59, 3. 28 Nic. Damasc, Aug., 9. 29 Ibid., 5. 30 Sueton., Aug., 8; cf. Cass. Dio, 45, 3, 1. 31 Liv., Epit., 117. 32 Vell. Paterc, 2, 59, 4. 33 Plin., NH, 7, 46. 34 App., ВС, 3.9; Cass. Dio, 43, 51, 7. 35 Nic. Damasc, Aug., 7.36 Sueton., Iul., 83; Aug., 8. 37 Nic. Damasc, Aug., 8. 38 Cass. Dio, 45, 3, 1. 39 Cf. ibid., 45, 1, 2. 40 Plut., Tib. Gracch., 9. 41 App., ВС, 1, 7. 42Sallust., Con. Catil., 9, 1-5. 43 Ibid., 10, 3-6. 44 Ibid., 5, 1 – 5. 45 Cicero, De re pub., 1, 45, 69. 46 Ibid., 2, 23, 41. 47 Ibid., 2, 29, 51. 48 Ibid., 5, 1, 1.49 Cicero, In Pison., 7.50 Cicero, De offic, 1, 57. 51 Ibid., 1, 86. 52 Ibid., 1, 124-125. 53 Cicero, Marc, 1. 54 Cicero, Marc.