Жорж Сименон - Мегрэ забавляется

• Название: Мегрэ забавляется
• Автор: Жорж Сименон
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2002

---

На месте инспектора Жанвье — кстати, что-то он давненько не забегал сюда пропустить рюмочку, — так вот, на его месте, говорю, я бы устроил им очную ставку, всем этим докторам, и сказал бы им так: «Ну-ка, выкручивайтесь оба…»

Мегрэ не мог удержаться от улыбки, не спуская глаз с открытых окон своего кабинета. В какое-то мгновение заметил меряющего его шагами человека и узнал силуэт Жанвье. Несмотря на расстояние, смог даже разглядеть сигаретный дымок.

Комиссара донимала эта история с пуговицей, казавшаяся ему чем-то вроде фальшивой ноты. Эта находка давала основание предполагать, что Эвелин Жав и доктор Негрель боролись друг с другом. Отсюда — только один шаг до предположения, что именно он ударил молодую женщину или швырнул ее так, что она ударилась о мебель. И тогда укол дигиталина получал совсем другое объяснение, нежели ошибка с лекарством.

— Она была голая… — прошептал Мегрэ, не отдавая себе отчета, что говорит вслух.

— Вы что-то сказали?

— Да нет, ничего. Это я так, сам с собой…

Ему снова почудилось, что во тьме сомнений засветился огонек, как недавно в кафе на набережной Шаратон.

Но что-то не вязалось. Память упрямо возвращала его к одному из второстепенных в этой драме персонажей, о ком меньше всего говорили.

Речь шла о Клэр Жюссеран, няне, которую доктор Жав нашел в одной из парижских клиник, где она работала медсестрой, и пригласил ухаживать за своим ребенком.

Если верить газетам, она сначала помалкивала, живя затворницей на вилле «Мария-Тереза», и ее можно было увидеть лишь издали гуляющей в саду с маленькой Мишель.

Комиссар вспомнил безобидную фразу, которую прочел то ли в статье Лассаня, то ли в какой-то другой: «Ей около пятидесяти, и, кажется, она ненавидит все человечество…»

Он знал этот тип женщин. Большинство их с отвращением относятся не только к мужчинам, но и к представительницам одного с ними пола и живут, замкнувшись в собственном мирке.

Однако вовсе не обязательно, что они ненавидят всех мужчин до единого. Иногда одного из них они выбирают объектом поклонения, и этот тайный культ становится единственным смыслом их бытия.

А не давняя ли Клэр Жюссеран знакомая Жава? Учитывая ее профессию, вполне возможно и даже вероятно, поскольку врач имел клиентов в большинстве парижских клиник.

Мегрэ попытался представить ее на бульваре Османн и на вилле «Мария-Тереза». Эта женщина, скорее всего, не ведала, что такое любовь, а если и испытала ее, то принесла она ей лишь несчастье.

Какие же у нее сложились отношения с Эвелин, которая имела кучу драгоценностей, к тому же у нее был не только муж, но и любовник?

Солнце садилось, и запоздавшие буксиры с караванами барж спешили в порты Сены. Засидевшийся рыбак сматывал удочку, а лавочки букинистов уже закрылись.

— Осмелюсь спросить, не поужинаете ли вы у меня?

Впрочем, полагаю, вы слишком заняты?

— Мне вовсе не надо чем-либо заниматься. Я — в отпуске, — проговорил комиссар с легкой горечью. — А что у вас подают сегодня?

— В меню, написанном мелом на грифельной доске, значилась морская рыба по-нормандски и жареная телятина.

— Я поужинаю здесь, — решил комиссар.

Хозяин скроил хитрющую рожу, ибо не поверил ни единому слову из того, что сказал ему комиссар относительно отпуска. Для него, впрочем, как и для всех остальных, напечатанное в газете — святая правда, как Евангелие.

— Мария! Накройте столик у окна для комиссара. — И он подмигнул Мегрэ в полной уверенности, что тот зашел к нему не просто поесть, а понаблюдать один Бог знает за чем.

— Наливайте рюмки. Теперь моя очередь заказывать…

Жав и Антуанетта уже около четырех часов находились в кабинете Мегрэ лицом к лицу со все более нервничающим Жанвье.

Зажглась лампа под зеленым абажуром. Кто-то подошел и закрыл окно. Спустя полчаса, когда Мегрэ уже приступил к ужину, он заметил гарсона из пивной «У дофины» с подносом, закрытым салфеткой.

Это тоже было своего рода ритуалом. Пиво и бутерброды означали, что допрос продлится до позднего вечера.

Немедленных результатов настолько не ждали, что три или четыре репортера даже покинули набережную Орфевр и отправились к ресторану на площади. Они бы не ушли так далеко, не получив заверений, что у них достаточно времени, чтобы успеть поужинать.

В зал, где находился Мегрэ, вошли еще пятеро посетителей. Двое мужчин уселись на одной банкетке и тут же заспорили о карбюраторах — это были, вероятно, какие-то коммерсанты. Следом появились супруги-иностранцы, которых едва можно было понять. Последней вошла девушка-блондинка и, стрельнув глазами на комиссара, нахмурилась.

Он не сразу узнал ее, хотя фотографии печатались в газете. Это была Мартин Шапюи. В цветном хлопчатобумажном платье она выглядела более пухленькой и симпатичной, чем на снимках.

Девушка тоже выбрала место возле окна и отрывала взгляд от здания на набережной Орфевр лишь для того, чтобы посмотреть на комиссара.

Эта девушка с открытым лицом и четко очерченными губами сразу же внушила ему симпатию. Она выглядела более женственно, чем можно было представить, думая о ней, как о вечной студентке, любительнице коллекционировать дипломы.

Его нестерпимо тянуло подойти и заговорить с Мартин, да и ей, по-видимому, не раз приходила в голову эта мысль, поскольку, когда их взгляды встречались, по ее губам проскальзывала мимолетная улыбка.

Из газетных публикаций и радиопередач она, конечно, знала о том, что происходит в здании напротив, а отец наверняка поведал ей о привычках полиции, и поэтому девушка тоже ждала развязки. Ей захотелось занять кресло в первом ряду. Но разве она не являлась одним из самых заинтересованных лиц?

«Настоящая женщина», — подумал комиссар в тот момент, когда ему принесли сыр.

Он поднялся и прошел в кухню, где хозяин заведения в белом колпаке колдовал у плиты.

— Я могу позвонить в Канны?

— Вы знаете, где телефон. Только спросите у оператора, сколько это стоит.

Мартин Шапюи, следившая за Мегрэ взглядом, видела, как он открыл стеклянную дверцу кабинки и снял трубку.

— Я хотел бы поговорить с виллой «Мария-Тереза» в Каннах. Личный вызов для мадемуазель Жюссеран.

— Подождите несколько минут.

Комиссар вернулся за столик и едва успел покончить с камамбером, как заверещал звонок вызова.

Теперь наступил его черед испытать чувство страха, ибо он решил провести эксперимент, к которому раньше не прибегал и который не позволил бы себе, будь он сейчас у себя в кабинете на месте Жанвье.

Связь, как Мегрэ ожидал и на что надеялся, была скверной. Он услышал на другом конце провода голос, который нетерпеливо повторял:

— Алло… Алло… Вилла «Мария-Тереза». Кто звонит?

Газеты писали, что кухарка была из местных. А поскольку женщина, ответившая ему, говорила без акцента, он справедливо решил, что имеет дело с мадемуазель Жюссеран.

Изменив голос, как только мог, Мегрэ произнес:

— Алло! Клэр?

Он рисковал, не зная, как доктор Жав называет няню.

— Да, это я. Кто говорит?

Ему пришлось снова рискнуть:

— Говорит месье.

— Слышимость плохая, — отозвалась она. — Я едва разбираю, что вы говорите. Да еще малышка плачет в соседней комнате.

Все шло как по маслу. Он сумел подобрать нужные слова. Оставалось задать вопрос.

— Скажите мне, Клэр, когда полиция допрашивала вас относительно последнего звонка мадам в пятницу, вы сообщили им, что не сказали мне о нем?

С бьющимся сердцем он ждал ответа и мог видеть сквозь стекло, сколь пристально Мартин Шапюи его разглядывает.

— Конечно же нет, — прозвучал голос на другом конце провода.

Сказано это было таким тоном, словно няню шокировало, что хозяин усомнился в ней.

— Благодарю вас. Это все.

Он поспешил повесить трубку, забыв спросить у оператора, на сколько наговорил, и вспомнил об этом, лишь усевшись за стол. С другого конца узкого зала на него беспокойно смотрела Мартин Шапюи, но он сдержался, чтобы не улыбнуться ей.

Глава 8 Звездный час инспектора Жанвье

Первыми кафе покинули оба коммерсанта. По словам хозяина, в конце ужина подошедшего к Мегрэ поболтать, его постоянные клиенты разъехались — кто проводил отпуск в деревне, кто на море, а с туристами, посетовал он, никак не угадаешь. То от них отбоя нет, благо они бредут скопом, словно стадо баранов, то, как, например, сегодня, заскочит парочка плешивых субъектов, которые мало того что завернули не понравившиеся им блюда, так еще, сквалыги этакие, препираются из-за каждого вписанного в счет франка.

Мартин Шапюи покончила с кофе раньше Мегрэ, достала из сумочки помаду, чтобы слегка подкрасить губы, и, видимо намереваясь расплатиться, глянула в глубину зала, где разговаривали хозяин заведения и официантка.