Джон Кристофер - Маленькие человечки

• Название: Маленькие человечки
• Автор: Джон Кристофер
• Жанр: Научная Фантастика

---

Войдя, она позвала его, но Дэниел не ответил. Ей пришлось подойти к кровати и потрясти его. Зевая, он произнес что-то бессвязное, но почти сразу же проснулся.

– Что?. Кто это? Брид? Зажги свет. Что случилось?

– Света нет. Наверное, перегорели пробки.

– Но ведь можно подождать и до утра, не так ли? Ты что, только ради этого меня разбудила? – Его рука пошарила в темноте, нашла ее плечо, ухватилась за лямку ночной рубашки и быстро опустилась вниз на грудь.

– М-м, – оценивающе хмыкнул он. – Залезай в кровать, здесь мы сможем поговорить.

– Нет. Послушай, Дэниел. Мне страшно. Кто-то кричит.

– Кричит? Я ничего не слышу.

– Отсюда не слышно. Кажется, кричат где-то в башне.

– Но там никого нет.

– Я знаю.

– И стены очень толстые.

– Но все равно звук доносится оттуда.

– Тебе, должно быть, приснилось. – Его рука сжала ее грудь. – Ложись рядом, и тебе сразу же станет хорошо.

– Я не спала. Я знаю. – Она пыталась говорить ровным голосом, но начала дрожать. – Пойдем со мной, и ты сам услышишь. Пожалуйста.

– Хорошо, – сказал Дэниел, смирившись. – Подожди, найду шлепанцы. Я думаю, твоя кровать ничуть не хуже моей. Надеюсь, мне разрешат остаться?

– Давай быстрее, – попросила она, дрожа еще сильнее. – Пожалуйста, дорогой.

Держась друг за друга, они пошли по коридору. Свободной рукой Бриджет нащупывала дорогу. В коридоре царила кромешная тьма и, кроме их шагов, не было слышно ни звука. Они добрались до ее комнаты, вошли и остановились прямо за дверью.

– Ничего, – сказал Дэниел. – Или у тебя слух лучше, чем мой? Она напряженно прислушалась. Ничто не нарушало тишины. В другие дни обычно налетал ветер, громко и протяжно завывая в водосточных трубах или в щелях башни. Но в эту ночь стояла мертвая тишина.

– Сейчас ничего, – сказала она. – Но я на самом деле слышала крики. Я не спала.

– Есть одно средство от страхов. – Он крепко обнял ее и повел к кровати. – Мы ляжем и подождем, не закричит ли кто снова. Как жаль, что так темно. У тебя случайно нет карманных светящихся, шахмат?

Она дала отвести себя в кровать. Дэниел Лег рядом. Когда он обнял ее, она все еще дрожала.

– Ты на самом деле очень испугалась, – заметил он.

– До этого мне снился сон, совсем обычный. Но я проснулась и уже дошла до двери, когда услышала крики. Честно.

– Такое бывает. – Его рука начала нежно и успокаивающе гладить ее тело. – В школе я знал парня, которому часто снилось, что стена открывается и из нее выходят чудовища, чтобы забрать его с собой. Он обычно просыпался от собственного крика. Кто-то включал свет, а он сидел на кровати, закрыв глаза ладонями. Когда мы брали его за руки и заставляли посмотреть вокруг, он клялся, что все еще видит их. Они были покрыты чешуей, а из пасти каждого торчали большие черные зубы.

Возможно ли это? Такие галлюцинации? Крик все еще стоял у нее в ушах, но реальны были только рука Дэниела, прикосновения его губ, и это заставляло забыть страх. Где-то в глубине он еще оставался, но тепло и энергия Дэниела, лежащего рядом, представлялись ей надежным щитом. Она прижала его к себе.

– Мне жаль, что тебе приснился кошмар, – пробормотал он, – но я очень рад, что ты пришла и разбудила меня. Надо бы делать это почаще – будить меня, я имею в виду.

– Да, – прошептала она.

– Стало лучше?

– Гораздо лучше.

Крик разрезал тишину и спокойствие, как нож – маленький, но острый и твердый, как алмаз. Задыхаясь, она почувствовала, как напряглось его тело. Ой тоже услышал. Это был тот же крик, но в нем слышалось еще больше отчаяния и боли.

Уоринга разбудила Хелен. Лампа рядом с ее кроватью горела, а жена стояла над ним и трясла его. Он протер глаза.

– Что случилось?

– Ты храпел.

– Ты разбудила меня, чтобы сообщить об этом?

– Я от этого проснулась.

Он сел на кровать и уставился на нее.

– Я простыл. Как я могу не храпеть, прости Господи? Мне довольно часто приходится терпеть твой храп.

– Та бы не простудился, если бы выбрал место для отдыха с более тёплым климатом.

– О Господи!

– Тебе-то что. Ты никогда серьезно не простужаешься. С моим насморком мне приходится мучиться неделями, даже месяцами.

– Твой проклятый насморк – психосоматический. Если бы ты хоть на час перестала думать о себе, с тобой все бы было в порядке. Я сказал – на час? Хотя бы на минуту.

– Послушай, – прервала она его. – Мы уезжаем. Завтра.

Уоринг удивленно посмотрел на нее.

– А маленькие человечки?

– Они ушли. И мне плевать, вернутся они или нет.

– А мне нет.

– Конечно, – засмеялась она. – Дэниел рассказал мне о вашем разговоре. Я оказалась права. Так кого ты собираешься подключить? Мэтьюса? Нет, не думаю. Ты хочешь найти более достойного компаньона, который бы позволил тебе клевать из одной миски с ним. Знаешь что?.. Мне кажется, ты, наконец, признался себе в этом.

– Признался в чем?

– Что ни на что не способен. Ты больше не скрываешь это от себя и не прячешь голову в песок, даже не пытаешься. В своей специальности ты ничтожество. А уж как человек ты полное дерьмо, прости Господи.

Она вернулась к кровати и села. Ее голос язвил, лицо белело во тьме, черты были плохо различимы – как в тумане. Уоринг нашел очки, и ненавистное лицо обрело четкость.

– Я не ничтожество, – процедил он, – в глазах всех, кроме тебя. Ты, конечно, хочешь быть женой преуспевающего воротилы. Но для тебя не важны заслуги, не так ли? Просто лучи успеха должны быть достаточно яркими, чтобы освещать и тебя тоже. Но самое смешное, ты не представляешь, как нелепо выглядишь, когда оказываешься в центре внимания. Даже когда ты радуешься, в тебе нет привлекательности, но когда ты оказываешься на публике… Ты слишком много и слишком громко говоришь. Независимо от того, сколько пудры ты наложишь, ты все равно потеешь, и все – все! – кто стоит вокруг и вежливо улыбается, смеются про себя – и даже в открытую, стоит тебе отвернуться. Единственное, что тебе стоит делать, – жить скромно и тихо. Тогда тыне выглядишь так нелепо.

Уоринг попал прямо в точку – в самое больное место. Он заметил, как напряглись мускулы у нее на лице, и приготовился к ответному удару и даже к атаке. Но Хелен сдержалась.

– Ты, вонючий ублюдок, – тихо произнесла она. – Я только хочу сказать тебе, что мы завтра уезжаем. Ты слышал? Мы завтра уезжаем.

Уоринг достал сигарету и зажег ее. Он не стал предлагать пачку Хелен. Она подошла и сама взяла ее. Он был готов к новой атаке, но ее не последовало.

– Желание быть женой Большого Воротилы – это далеко не все, не так ли? – спросил Уоринг. – Гораздо важнее для тебя – поразить все и вся вокруг, потому что ты невероятно ревнива. Да, для меня это открывает прекрасные перспективы, это мой шанс, и я это признаю. В этом мире, кроме трудолюбия и способностей, нужна еще и удача. Даже для научного работника. И вот сейчас маленький белый шарик попадает в мою лунку, и ты это знаешь и намерена сделать все, чтобы мне помешать. Именно поэтому ты хочешь, чтобы я уехал отсюда. Я прав?

– Ты слишком ничтожен, чтобы понять, – ответила она. – Маленькие человечки? Ничто не может быть мельче тебя.

– Это означает, что я прав.

– Нет, – она потушила сигарету, которой затянулась всего лишь пару раз. – Ты не сможешь этого понять, но я все равно скажу тебе. Маленькие человечки – этот отпечаток ноги, дыра в стене, свечка и обертка от шоколадки в башне – это были знаки, знаки чуда. Ты смеялся над всем этим. Помнишь матросов Колумба, которые увидели птиц и поняли, что за горизонтом открывается новый мир? Затем мы нашли человечков, и чудо стало реальностью, а что оно означало для тебя? Легкую победу, не более того. Ты сам сказал – маленький белый шарик попал в твою лунку. Вот что это для тебя. Ты вызываешь у меня отвращение. И поэтому мы уезжаем утром.

– Ты уезжай, если хочешь. Я остаюсь.

– Ну и оставайся, – с безразличием сказала она. – Мы уедем. Черри и я. А ты делай, что тебе заблагорассудится.

– Черри… – Уоринг снял с губы крошку табака. – Опять шантаж. Только на этот раз он не сработает. Черри с тобой не поедет.

– Ты что думаешь, она останется с тобой?

– Да. Но не из-за меня, а из-за Мэта.

– Ерунда.

– Правда? – Уоринг улыбнулся. – Попробуй проверь.

– Это несерьезно, – сказала она, но в ее словах появилась неуверенность. – У нее не может быть никаких видов на такого мужчину.

– Почему ты так думаешь? Ты бы, наверное, лучше знала свою дочь, если бы хоть иногда реально смотрела на мир, а не витала в облаках.

– Пьющий пуританин. Если бы он знал все о ней – даже самую малость, – он бы бежал от нее без оглядки. Наверное, не остановился бы до самого Дублина.

В ее голосе опять появилась неуверенность. Уоринг посмотрел на нее с горькой ненавистью.

– Боже мой! – воскликнул он. – Я готов поверить, что ты это сделаешь.

– Сделаю что?

– Наговоришь ему гадостей. Ты предашь ее, как предала меня. Проклятая бесчувственная сука.