Рут Уокер - Клуб разбитых сердец

• Название: Клуб разбитых сердец
• Автор: Рут Уокер
• Жанр: Современные любовные романы

В приемной самого знаменитого адвоката по бракоразводным процессам повстречались случайно несколько женщин… Светская дама, ради условностей общества принесшая в жертву свою единственную настоящую любовь. Красавица, пробившаяся к богатству и роскоши из нищего гетто – и совершившая роковую ошибку. Вчерашняя верная жена и счастливая мать, на которую в одночасье обрушилось нечто, с чем невозможно смириться…

Случайная встреча навсегда изменила их судьбы, подарив верную дружбу и свет новых надежд…

---

– Ты хочешь сказать, что среди них не нашлось ни одной барракуды, готовой ободрать мужа как липку?

– Пожалуй, одна – ее зовут Шанель Деверю – подходит под это определение, впрочем, не уверена.

– Деверю? Она что, имеет какое-нибудь отношение к Жаку Деверю?

– Жена.

Джейк присвистнул.

– Старые деньги. Деверю-дед построил несколько аудиторий в Стэнфорде, и стипендии есть его имени. Ну и какова же жена внука?

– Элегантна, но, похоже, за обаянием и классной одеждой скрывается характер твердый, как сталь. Впрочем, дама занятная. Она там к одной из нас все подкатывалась, старалась расшевелить.

– Только старалась? И не вышло?

– Видишь ли, эта женщина была вроде как в совершенной прострации. Выяснилось, что это не она, а муж хочет развода.

– Да, ну и денек у тебя выдался. И как это ты угодила в такую ловушку?

– Ты ничего не понял. Это я все придумала, – самодовольно заявила Дженис.

– Это еще зачем?

– В ожидании Арнольда мы разговорились, и мне неожиданно пришла в голову идея. Я никак не найду тему для диссертации и актуальную, и незаезженную. А что может быть актуальнее, чем исследование того воздействия, которое оказывает на женщин развод, ну, скажем, в течение первого года?

То есть как они приспосабливаются к необходимости возвращения на работу, к роли матери-одиночки, к новым свиданиям, ну и так далее.

Дженис выжидательно посмотрела на Джейка, но тот погрузился в долгое молчание.

– Знаешь, малышка, не хотелось бы быть пессимистом, но, по-моему, лучше подумать о чем-нибудь другом. Прежде всего не слишком ли узок круг – всего четыре женщины?

Далее, о разводах писали уж бог знает сколько. И наконец, что можно доказать, пообщавшись с этими женщинами в течение всего пары часов? А дальше? Как только выяснится, что тебе от них нужно, они либо сразу замкнутся в своей скорлупе, либо начнут оправдываться, и это смажет картину.

– Ну, с этой проблемой я уже справилась. Мы организовали группу поддержки и будем встречаться раз в месяц, а может, и два, если удастся уговорить их. А там одно начнет цепляться за другое. Не просто четыре женщины будут толковать – в прошедшем времени – о своих разводах, я сама буду жить этими разводами и всем тем, что за ними последует, а там…

Подняв руку, Джейк остановил ее. Как редко, подумала Дженис, удается хоть фразу закончить, когда разговариваешь с ним.

– Не хотел бы обескураживать тебя, дорогая, но мне кажется, ты только зря потратишь время. Тема уж больно затасканная.

– Но в Америке распадается каждый второй брак, – заметила Дженис, стараясь сохранить спокойствие.

– Допустим, и все равно, боюсь, ты рискуешь пережить очередное разочарование. Не пойму, Дженис, зачем вообще ты так стремишься написать эту диссертацию? Что она тебе даст, кроме степени?

– Преподавательскую работу в колледже. Личное удовлетворение. Доказательство того, что я не сдалась после пары неудач. Может быть, мне самой нужна уверенность, что я справлюсь, – добавила Дженис, стиснув зубы.

– Ну что ж, если уж ты так настроилась… Только имей в виду, мимо Йолански тебе все равно не пройти. А ведь это третий заход. Я бы на твоем месте крепко подумал, прежде чем снова идти к нему.

– А я уже ходила.

– Ты говорила с Йолански? – У Джейка сузились глаза.

– Сегодня во второй половине дня. Потому так поздно и вернулась. Тема ему понравилась, и он меня, можно сказать, благословил. Пока, разумеется, все это неофициально, но он задал мне кучу вопросов и кое-что присоветовал. Может, теперь, когда он собрался на пенсию, строгости в нем стало поменьше, а может…

– Так ты даже не дала себе труда обдумать все как следует?

– Знаешь, меня всю так и распирало от нетерпения, ждать мочи не было. И как выяснилось, все получилось как нельзя лучше. Иолански был явно польщен, что я обратилась к нему за советом с самого начала.

– Не стоит переоценивать его энтузиазм. Да и сама не слишком увлекайся.

– Что ты, собственно, имеешь в виду?

– А то, что не надо торопиться. Вспомни, как это было в последний раз.

– Я не отступлюсь, Джейк, – упрямо сказала Дженис. – К тому же мне просто интересно.

– Как ты можешь поручиться, что их ответы на твои вопросы не будут продиктованы инстинктом самозащиты?

С интервьюером обычно говорят так, чтобы самим выглядеть получше – Я вовсе не собираюсь докладывать им, что пишу диссертацию. Сделаю вид, что я – одна из них.

– Смотри, тут может возникнуть этическая проблема.

Допустим, они скажут тебе нечто, что может выставить в дурном свете их самих либо их бывших мужей, ну, скажем, попытка уклониться от уплаты налогов. Что тогда?

– На такие темы я говорить не буду. А перед тем как сесть за диссертацию, объясню всем, что к чему, и попрошу разрешения. Убедившись, что я использую вымышленные имена, они, уверена, возражать не будут. К тому же сомнительно, чтобы работу прочитал кто-либо, кроме доктора Иолански да членов ученого совета. Публиковать ее я не собираюсь.

– Ну а что, если они все-таки не дадут разрешения?

– Ну что ж, тогда придется положить рукопись на полку.

Впрочем, не думаю, что по этой части возникнут какие-нибудь проблемы. – Дженис постаралась скрыть собственные сомнения. – Что же касается глубины исследования, я намерена изучить и иные случаи в этом роде. Думаю, Арнольд поможет.

Но в центре, конечно, останутся эти дамы, тут все будет расписано в подробностях.

– Смотри, Дженис, не пожалей потом.

– А почему ты так против? – Дженис испытующе посмотрела на Джейка. – Я-то думала, тебе будет приятно, что те две неудачи не выбили у меня почвы из-под ног.

– Ну, скажем, мне не нравится, что ты будешь тереться рядом с этими обиженными женщинами. Прежде всего они постараются просветить тебя насчет того, какие же негодяи все эти мужья. Между прочим, как ты собираешься проникнуть в их крут? Соврешь, что и сама разводишься?

– Что-то в этом роде, – призналась Дженис. – Не обязательно развожусь, просто придумаю что-нибудь, используя семейный опыт друзей. Видит Бог, наслушалась я достаточно. чтобы целую книгу на эту тему сочинить.

– Да уж, наш факультет в этом смысле настоящий змеюшник, – В первый раз на протяжении всего разговора Джейк улыбнулся.

Дженис улыбнулась в ответ:

– Я стану доктором социологии, Джейк. А там, глядишь, и полезной окажусь моим женщинам. Одна из них что-то говорила о неверности мужа, и еще у нее царапины на лице и след от синяка. По-моему, ее бьют дома.

– Ну что ж, удачи тебе. Есть у меня предчувствие, что она тебе понадобится. А сейчас как насчет того, чтобы в постельку? Завтра у меня полно дел.

– Включая и уборку во дворе? – с надеждой спросила Дженис.

– Знаешь, дорогая, у меня завтра с утра две консультации, а вечером, напоминаю, к нам на шашлыки приглашена целая студенческая группа. И как будто мы куда-то собирались с Эдом и Джорджеттой – На Баха – в воскресенье вечером. Но утро-то воскресное у тебя не занято…

– Забыла? – Джейк покачал головой. – На обед я пригласил нескольких аспирантов, а утром в воскресенье у меня репетиция. Слушай, может, наймешь кого-нибудь во дворе убраться?

– А еще лучше переехать в многоквартирный дом.

– Я знаю, что ты шутишь, однако…

– Какие шутки? Ни тебе уборки во дворе, ни ремонта, ни стен, из которых крошка сыплется, ни покраски, ни…

– Точно, только соседи со всех сторон. А стены тонкие, не укроешься.

– Ну почему же, можно присмотреть что-нибудь поприличнее. Я тут с одной дамой как-то обедала, она в прошлом году переехала в такой дом и не нарадуется.

– Ну и на здоровье. Только это не для меня да и не для тебя. И к тому же мы столько вложили в этот дом, что продавать его теперь просто глупо. Все равно потраченного не вернуть, Дженис так и подмывало напомнить Джейку, что именно это она говорила ему, когда он так безоглядно влюбился в эту старушенцию «Королеву Анну». Но прикусила язык и переменила тему.

В постели они занялись любовью, и, наслаждаясь ласками мужа, Дженис вдруг испытала какое-то странное ощущение – не участницы, но зрителя. Хоть Джейк вроде и не торопился, прикосновения его и поцелуи, та совершенная безоглядность, с которой он всегда отдавался любви, не вызывали у нее сейчас отклика, и даже когда он со стоном достиг пика наслаждения, Дженис осталась безучастной. Чмокнув ее в щеку и сказав, что в постели она первый класс, Джейк отодвинулся на свою сторону, бормоча что-то насчет того, что денек выдался нелегкий.

Дженис никак не могла уснуть. Не то чтобы она испытывала сексуальную неудовлетворенность, скорее просто пустоту. Опустошенность. Рассуждения Джейка об академических делах были безупречны, он доказал это собственной карьерой.

Может, он прав, может, действительно тему для диссертации она берет слишком общую да и не оригинальную?

С другой стороны, Иолански поддержал ее, велел набросать план работы и показать ему.