Кэтрин Стоун - Радуга

• Название: Радуга
• Автор: Кэтрин Стоун
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02771-7

Это история страсти, которая вспыхивает подобно пожару, и мечты, которой суждено однажды стать явью.

Это история двух сестер — Алексы, блестящей красавицы телезвезды, и Кэтрин, посвятившей свою жизнь музыке.

Это история желаний и надежд, падений и триумфов, счастья утраченного и счастья, обретенного вновь…

---

— Мне не нравится, когда я не могу покинуть вечеринку, которую считаю закончившейся.

— Понятно. Какой-то еретик завлек леди на яхту в надежде там ее соблазнить.

— Еретик?

— Я — мореплаватель-пуританин. Плавание ради плавания, — улыбнулся Джеймс. — Для флирта существует другое время и другие места.

— Значит, на борту «Ночного ветра» я могу не бояться ваших обольстительных чар?

— Абсолютно.

«Но смогу ли я воспротивиться соблазнению в следующий раз? — подумала Алекса и увидела в глазах Джеймса красноречивый ответ на свои сомнения — ответ, который хотела увидеть. — Нет, Алекса, — призналась она себе, — в следующий раз тебе этого не избежать».

Они вернулись, преодолев, даже не запыхавшись, подъем на скалу и через двадцать минут так же без особых усилий повторили упражнение на гранитной лестнице, ведущей к коттеджу Алексы.

— А скажи, пожалуйста, Джеймс, — напускную серьезность предательски выдавали лукавые искорки в ее глазах, — существует ли минимальный размер владения, при котором ему присваивают имя?

— О чем ты говоришь?

— Мне кажется, моему крошечному коттеджу необходимо солидное название. «Маленький Инвернесс» или что-то в этом роде.

— Понятно. — Джеймс засмеялся и принялся подыскивать варианты, но тут его внимание привлекли десятки и десятки горшочков с саженцами роз. — Алекса!..

— Не волнуйся, места хватит для всех.

— Да, наверное, — согласился Джеймс, оглядывая бесчисленное количество лунок на клумбах. — И зрелище обещает быть весьма захватывающим: когда все они распустятся, ты будешь жить словно в центре огромного букета. Однако, Алекса, мне кажется, я должен помочь тебе с посадкой.

— О нет, спасибо. Я прекрасно справлюсь сама.

— Ты уверена?

— Конечно!

Алекса оторвала взгляд от его смеющихся глаз и оглядела свое миниатюрное имение, заставленное горшочками с розами. Работа здесь предстояла грандиозная и едва ли под силу одному человеку. Но это был первый ее сад, и она хотела своими руками посадить каждый цветок в теплую, удобренную землю. Повернувшись к Джеймсу, радостная Алекса решительно вздернула подбородок и подтвердила:

— Еще как уверена! Правда, теперь я наконец-то понимаю загадочное поведение владельца питомника, чуть ли не сотню раз предупреждавшего, что моей заботой будет только рассадить розы, как я того пожелаю, а уход за ними можно доверить его садовникам. А я-то все удивлялась: и чего это он так настойчиво мне это вдалбливает?

— И теперь будешь расплачиваться долгими часами сомнений, не следовало ли тебе согласиться на его предложение?

— Долгими часами и ноющим от усталости телом. Да, полагаю, что так оно и будет.

— Что ж, тогда я пошел. — Какое-то время Джеймс пристально смотрел на Алексу, затем очень тихо добавил:

— Но у меня остался еще один вопрос.

— Какой? — спросила Алекса, сияющие глаза которой говорили о том, что ей известно, каков этот вопрос, и она сама хотела бы получить на него ответ.

— Вот такой, — прошептал Джеймс, прикасаясь губами к ее губам.

— Ах вот какой! — отвечая на поцелуй, эхом отозвалась Алекса.

Им обоим было интересно, оба они оказались во власти легкого желания, игривого поддразнивания, волнующего предчувствия. Оба знали, что их ждет согревающее возбуждение и очень приятное влечение.

Но никто не предвидел пожара.

Поцелуй сопровождался тихим перешептыванием, но очень скоро мощная горячая волна страстного желания захлестнула обоих… Наконец Джеймс с превеликим трудом оторвался от манящих губ и встретился со взглядом Алексы, в котором читалось удивление и желание — точное отражение состояния Джеймса.

— Ужин заказан на половину девятого, так что я заеду за тобой в восемь часов.

— Уходишь?

— Да. Я поплаваю, а ты сажай свои розы.

— Ты забавляешься мной.

— О нет, Алекса. — Голос Джеймса был спокоен. — Это не так.

Если бы он забавлялся, если бы на ее месте была другая женщина, Джеймс прямо сейчас занялся бы с Алексой любовью, наплевав на все свои планы, да и на ее тоже. Прекрасные изумрудные глаза горели желанием, страстно призывая Джеймса поступить именно так. Но он видел и другое выражение в глазах Алексы — радостный, жадный блеск желания посадить собственный сад, и Джеймс понимал, что это для нее было не менее важно.

Днем каждый удовлетворит свои желания. А вечером, когда оба решат (а так и будет), они предадутся всепоглощающей страсти, охватившей их…

Джеймс и Алекса поужинали при свечах в охотничьем клубе и потанцевали на террасе под луной, возбуждая друг друга и смакуя это возбуждение, пока наконец Алекса, сдавшись, не прошептала с легким дрожащим смешком, что они должны вернуться в коттедж, и немедленно.

Лунный свет, проникавший в комнату сквозь кружевные занавеси, окрасил спальню Алексы в бледные серебристые тона. С другим мужчиной Алекса закрыла бы окна плотными шторами, погрузив комнату в спасительную темноту. Но властный поцелуй Джеймса и опытные руки, раздевавшие ее с такой нежностью, такой осторожностью, заставили ее позабыть о необходимости, как обычно, спрятаться во тьме. Разумеется, Алекса вовсе не стыдилась своего безупречного тела: она прекрасно знала соблазнительную силу своей великолепной высокой груди, изящных бедер, плоского живота и длинных стройных ног.

Алекса просто боялась, что при свете ее глаза могли бы выдать то, что она на самом деле часто чувствовала: досаду, потому что видела затуманенный полученным удовольствием взгляд победителя; разочарование, потому что звенящие колокольчиком трепетные ощущения внутри ее — сладкие, тончайшие звуки, дразнящие и манящие, — терялись в громовых раскатах страсти ее партнера; и, наконец, гнев, потому что любовники, ничего о ней не знавшие — а если бы узнали, то ни за что ее не полюбили бы, — задыхаясь, всякий раз страстно признавались Алексе в любви.

Желание, разбуженное нежными прикосновениями Джеймса, заставило Алексу совершенно забыть о шторах. Джеймс раздевал ее, не торопясь, с восторгом, страстно целуя каждую новую частичку открывавшейся женской красоты. А потом она раздевала Джеймса, так же не спеша и нежно, пока дерзкий горячий язык Джеймса и его напрягшееся тело не дали ей понять, что он стремится к большей близости.

— Ты нужна мне.

— Да, — с тихой радостью прошептала Алекса.

Джеймс пристально вглядывался в отражающие лунный свет глаза и видел в них томный призыв. Алекса же, в свою очередь, читала в его взгляде только желание, но никак не победу. И она слышала в его нежном требовательном шепоте только правду об их страсти и никаких фальшивых признаний в любви. Алекса наконец почувствовала волшебство своих трепетных желаний, потому что теперь они не исчезли перед мгновением самой близости, как это всегда бывало прежде, напротив — ее острые чувственные ощущения были открыты и взлелеяны Джеймсом, проявившим поразительные такт и терпение.

Не сдерживая более дрожь, охватившую его, Джеймс взял в ладони ее лицо и приблизил к своим полыхавшим страстью губам.

Алекса не отступила и встретила его откровенно радостно и чувственно. Их губы и руки скользили по телу друг друга ласково и требовательно, нежно и властно, изнуряя любовников таким трепетным томлением, что обоим казалось, будто они лежат на раскаленном песке под полуденным знойным солнцем. И под этим полыхающим солнцем было дозволено все: самые интимные прикосновения, самые откровенные ласки, самые сокровенные слова, самые страстные стоны и крики…

— Алекса, — прошептал он, когда оба уже находились у порога наслаждения. — Александра.

— Привет! — Джеймс отвел золотистые шелковые волосы Алексы в сторону, потому что хотел снова видеть ее глаза.

— Привет.

— Это было очень приятно, — ласково прошептал он.

— Да.

— Необычно.

— Да, — тихо согласилась Алекса. — Очень необычно. Очень приятно.

«Приятно, — подумала Алекса, внезапно полюбив это слово, прежде всегда казавшееся ей несколько ироническим. — Как вечно советуют мудрые взрослые: если ты не можешь сказать о чем-то: „Приятно“, — лучше промолчи. Наверное, именно поэтому провозглашение чего-нибудь „приятным“ всегда носит оттенок снисхождения и легкой похвалы. Но произнесенное мягким шепотом „приятно“ в устах Джеймса совсем не звучит иронически, тем более снисходительно. Оно звучит и нежно, и как-то по-особенному, и гораздо лучше, чем ложь о любви, обычно выдаваемая мне в неловкие минуты растерянности после занятия любовью. Сейчас же эти мгновения были прекрасны: так естественны, так откровенны, так приятны… пока на лице мужчины не появилось серьезное выражение. О, Джеймс, только не превращай их в обычную банальщину словами ложной любви! Особенно теперь, когда мы оба знаем, что ты в нее не веришь».

— Что? — переспросила Алекса, удивив Джеймса резкостью своего тона.

— Ты знаешь о проблеме, возникающей, когда тебя соблазняют в чужой постели?