Кэтрин Стоун - Радуга

• Название: Радуга
• Автор: Кэтрин Стоун
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02771-7

Это история страсти, которая вспыхивает подобно пожару, и мечты, которой суждено однажды стать явью.

Это история двух сестер — Алексы, блестящей красавицы телезвезды, и Кэтрин, посвятившей свою жизнь музыке.

Это история желаний и надежд, падений и триумфов, счастья утраченного и счастья, обретенного вновь…

---

«Да, — подумал Джеймс, — великодушная Кэтрин способна услышать правду и простить вас всех».

Но есть еще и другая правда, которую она должна услышать.

— Мне кажется, вы не понимаете, Джеймс, способность Кэтрин любить, — в ответ на помрачневшее выражение лица Джеймса спокойно продолжал Ален. — Когда-то она очень сильно вас любила, но вы не поверили в ее любовь, как поверил я. Вы очень обидели Кэтрин, гораздо больше, чем вы сами себе представляете.

— Я знаю, что обидел ее. Я сделал это во имя любви, но теперь понимаю, до чего глупо это было. И я все еще люблю ее. Я все еще хочу вернуть нашу любовь. Кэтрин об этом еще не знает, но, после того как вы расскажете ей правду о себе, я хочу, чтобы она услышала и мое признание.

— Да будет так, — ответил Ален. — Выбор… остается за Кэтрин.

— И я выбираю Алена, — объявила Кэтрин, входя в музыкальную залу.

Кратчайший путь из ее комнаты к воротам дворца лежал через коридор, в который выходила музыкальная зала. Кэтрин могла проскочить быстро и незаметно для Алена, но ее бесшумный, легкий бег резко оборвался, как только она услышала голос Джеймса. Последнюю свою фразу он произносил, когда Кэтрин уже входила в комнату: «Я все еще люблю ее. Я все еще хочу вернуть нашу любовь. Кэтрин об этом не знает…»

«А теперь я знаю, Джеймс, и я тоже этого хочу. Но сейчас я должна притвориться, будто наша любовь ничего для меня не значит», — решила Кэтрин.

— Я выбираю Алена, — тихо повторила она, глядя в карие глаза безумца и не решаясь взглянуть в голубые глаза человека, которого любила, и боясь, что он поймет тайну ее сердца.

Подходя к Алену, Кэтрин увидела на его лице не безумие, а любовь. Любовь, надежду и тихую грусть. С такой же тихой грустью Кэтрин подумала: «Знает ли Ален о своем безумии?» И поняла, что знает. Это выше его сил — демон, с которым Ален не мог совладать, и, возможно, как предположила Натали, он просто хочет положить конец своим страданиям.

«Они почти закончились, — молча пообещала Кэтрин, ласково улыбаясь Алену. — Они почти закончились».

— Ален, я думаю, нам с Джеймсом нужно несколько минут. Я хотела бы объяснить ему наедине, какие чувства мы питаем друг к другу. Ты не подождешь здесь, пока мы пройдемся до бухты и обратно?

— Прошу тебя, Кэтрин, не уходи с Джеймсом, — прошептал Ален с таким отчаянием, что сердце Кэтрин сжалось от боли.

— Только до бухты и обратно, Ален.

— Кэтрин, я должен тебе что-то сказать.

— Да, я знаю. Я очень скоро вернусь и выслушаю тебя.

— Ты должна услышать это от меня, Кэтрин, пожалуйста, пусть Джеймс сейчас уйдет. Ты встретишься с ним позже, если тебе это так необходимо.

Кэтрин увидела в глазах Алена внезапное волнение и испугалась, что провоцирует его на какой-нибудь бредовый поступок.

— Хорошо, Ален. Я останусь. — «Джеймс сейчас уйдет, — решила Кэт, ѕ а позже, когда мы с Натали поможем тебе, я объяснюсь с ним». — Я останусь.

— Нет, Кэтрин, ты уйдешь. — Спокойный, но категоричный приказ принадлежал Натали. — Вы с Джеймсом возьмете катер и сейчас же уедете.

Натали стояла в дверях музыкальной залы. Она успела переодеться в длинное белое платье и украсить свои пышные каштановые волосы белыми цветами.

«Совсем как невеста, — подумалось Кэтрин. — Это она, наверное, создала успокаивающий, умиротворяющий образ для Алена».

Но, как и на прекрасном портрете, было в этом прекрасном образе что-то тревожащее, какой-то неожиданный ужас. Это «что-то» оказалось пистолетом, который чернел у Натали в изящной белой маленькой ручке. Красота и насилие… полувоин-полуневеста.

— Джеймс может сейчас уйти, Натали, — тихо ответила Кэтрин. — Я останусь с тобой, чтобы помочь Алену.

— Помочь мне? — удивился Ален, переводя обеспокоенный взгляд с мощного полуавтоматического пистолета на Кэтрин. — В какой помощи я нуждаюсь, дорогая?

— Ален, я знаю, что ты сделал, — ласково ответила Кэтрин. — Натали все мне рассказала. Ты не виноват. Это все безумие, которое ты унаследовал от Жан-Люка. Ты так сильно любишь Иль… Я все знаю, Ален, и я все понимаю.

— Что ты знаешь, Кэтрин?

— Знает, что она потерянная принцесса, — спокойно пояснила Натали.

— Я понятия не имел, что тебе известно о ее существовании, Натали. — Ален снова перевел взгляд на сестру и ее пистолет.

— Конечно же, я знала! Я сотни раз слышала историю, которую рассказывал тебе Жан-Люк.

— В таком случае, разве не замечательно, Натали, что мы нашли свою двоюродную сестру? — мягко спросил Ален, подходя к Натали — всего на несколько шагов, достаточных для того, чтобы встать между пистолетом и Кэтрин.

Пистолет из арсенала Жан-Люка, догадался Ален; значит, Натали спрятала его перед тем, как Ален распорядился уничтожить все оружие, находившееся на острове. Что еще Натали спасла из отцовской империи террора? Другие пистолеты? Гранаты? Пластиковые бомбы?

— Замечательно? О нет, Ален, это вовсе не замечательно. Иль — твой! Я отдала тебе его, потому что знала, как ты его любишь. Кэтрин не может владеть островом, и она не может владеть тобой.

— Ты отдала мне Иль, Натали? Каким образом?

— Избавив тебя от Жан-Люка.

Натали сделала свое заявление с детской гордостью, в ее сумасшедших глазах неожиданно появилось выражение наивное и просящее — как у ребенка, ожидающего заслуженной награды в ответ на подарок, сделанный им. Но награды за убийство собственного отца от Алена не последовало, и Натали пояснила, пользуясь простой и страшной логикой сумасшедшего человека:

— Я понимала, что, пока жив Жан-Люк, ты будешь оставаться вдали от Иля и от меня. Это я подарила тебе остров, Ален, и хотела бы подарить себя, но понимала, что, поскольку у нас один отец, ты никогда не притронешься ко мне. Хотя и без этого все было прекрасно! — Голос разочарованного ребенка состарился, мгновенно превратившись в голос кокетливой любовницы, и в глазах Натали вспыхнул злобный огонь ревности. — Почему этого было недостаточно для тебя? Зачем ты влюбился в Монику?

— Ах Натали! — прошептал Ален, наконец поняв, насколько был слеп, не видя безумия Натали, стоившего жизни женщине, которую он так сильно любил.

Ален совершенно не замечал фатальную одержимость Натали, а ведь должен был это понять! В детстве он сам был постоянным свидетелем одержимости, которую испытывал Жан-Люк к Изабелле. Господи, Натали унаследовала от Жан-Люка его коварство и шарм, так же как и безумие, но он, Ален, этого не видел.

— Моника должна была умереть, — заявила Натали просто и без тени раскаяния, но с легким раздражением на то, что Ален удивляется смерти, которая была столь очевидно необходима. — Помнишь, как после ее смерти все стало хорошо? Мы снова были вместе, и никто не вторгался в наше уединение.

— Я помню, — спокойно ответил Ален: он действительно не забыл, как бесконечно долго длилось его безмерное горе, с трудом поддаваясь лечению даже волшебными целительными силами острова.

— Но этим не кончилось. Ты был неугомонен. Тебе нужны были поездки, чтобы снова слушать свою драгоценную музыку, и ты даже начал приглашать в наш дом гостей. — Натали тихо вздохнула, словно давно отвергнутая жена, и ее глаза превратились в щелочки, когда она сварливо заметила:

— Да, да, тебе не следовало приглашать Стерлингов к нам на Рождество.

— О Боже! — выдохнул Ален.

Он хотел повернуться к Джеймсу, но не решился отвести взгляд от Натали или повернуться спиной к ней, ведь ее палец впился в спусковой крючок смертельного оружия. Ален не сводил глаз с Натали, которая теперь торжествующе улыбалась, вспоминая, как ловко она предотвратила рождественский визит Артура и Марион Стерлинг. Ален лишь прошептал Джеймсу голосом, полным горечи и вины, словно был виноват в безумии Натали:

— Мне очень жаль.

— Ален. — Теперь Натали умоляла, как отчаявшаяся влюбленная. — Я люблю тебя. Все, что я сделала, — ради тебя. Разве ты не понимаешь?

— Да, Натали, я понимаю.

— Тогда пусть Джеймс и Кэтрин уедут. Пусть они возьмут катер и оставят нас здесь. Одних. Прошу тебя, Ален!

— Хорошо, — согласился он и затем, почти мгновенно передумав, ласково предложил:

— Но у меня есть идея получше, cherie. Почему бы нам с тобой не взять катер?

— О да! Почему не нам, Ален? — порывисто откликнулась Натали. — Ключи у Кэтрин.

Ален взял у Кэтрин ключи. С языка чуть не сорвались слова, очень важные слова, которые он должен был сказать, но произносить их вслух было слишком опасно, а потому Ален лишь взглядом выразил Кэтрин всю свою любовь.

«Я люблю тебя, принцесса. Ты всегда должна этому верить. Будь счастлива, моя бесценная любовь».

Он улыбнулся дрожащими губами, навсегда прощаясь с любимой. Затем посмотрел на Джеймса, готового прикрыть собой Кэтрин в случае, если сумасшествие Натали толкнет ее на непоправимый шаг, и попросил:

— Будь добр, расскажи Кэтрин о том, что я тебе сказал. Все это правда, Джеймс, каждое слово, и я хочу, чтобы она знала.