Дмитрий Федотов - Ветер смерти

• Название: Ветер смерти
• Автор: Дмитрий Федотов
• Издательство: Издательство: Вече
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-7838-1191-2

В небольшом сибирском городе происходит череда странных и жутких убийств. После головокружительных и загадочных приключений необычного убийцу удается «вычислить», но он уходит от возмездия. И снова в тихом городе начинает твориться невесть что…

---

— И конечно же никаких признаков насильственной смерти! — со злорадством закончил за него я, тоже прикладываясь к стакану. — Начальник, мы это проходили в третьем классе…

— Комната, действительно, была заперта изнутри. Признаков насильственной смерти, действительно, не обнаружено, а равно как и алкоголя с наркотиками в крови покойного, — Николай продолжал невозмутимо потягивать коварный напиток и даже причмокивать. — Но вот следы постороннего присутствия наличествовали.

— Интимные?

— Представь себе, нет! Даже пол не определили, никаких косвенных признаков, — Берест задумчиво уставился на донышко стакана.

— А «пальчики»? — я еще надеялся на неординарность случая.

— По нашему ведомству не числятся. Я имею в виду второго участника. Что касается первого, — Николай одним глотком допил «Падь» и снова принялся рассматривать дно опустевшего стакана, — то этот добропорядочный господин имел довольно бурное прошлое, за которое был дважды «премирован» бесплатными «путевками» в северные районы нашей необъятной Отчизны.

— Хочешь сказать, что исправился?

— Во всяком случае, поумнел…

— Так от чего же все-таки преставился сей добропорядочный господин? попробовал еще раз съехидничать я, потому как не ожидал больше услышать ничегошеньки достойного журналистского пера.

— Угадай с трех раз, — хмыкнул Берест.

— Отравление, удушение, умерщвление с помощью оружия?..

— Мимо, Димыч, а еще фантастику пишешь! — Николай откровенно развлекался. — Сдаешься?

— Твоя взяла, — мне было все равно, что он там себе думает, главным для меня сейчас была информация, и, насколько я успел ее оценить, весьма неординарная. — Выкладывай!

— Держись за стул, писатель: от апоплексического удара!

— Так не бывает! — с меня тут же слетел весь «падежный» хмель. — В тридцать шесть лет погибнуть самостоятельно от апоплексии невозможно! Заявляю это как бывший врач. Чтобы довести молодого мужика до удара требуется огромное терпение и масса изобретательности, я даже затрудняюсь назвать что-нибудь конкретное.

— Вот и наш Афанасий Иванович, главный по трупам, говорит то же самое, — вздохнул враз посерьезневший Берест и поставил, наконец, на стол пустой стакан.

— Ну и…

— Ну и ничего! Окончательное заключение будет после вскрытия, то есть не ранее завтрашнего утра, — Николай снова вздохнул и цыкнул зубом. — Какая разница? Все равно ведь — «висяк»! — он тоскливо посмотрел на свой стакан. — Давай еще по разу «упадем»?

— А не рановато ли грузимся? — я внимательно посмотрел на его унылую физиономию. — Всего-то моложавый покойник.

— Вот именно, молодой и мертвый! — Берест многозначительно поднял указательный палец, смахивающий на ствол кольта сорок пятого калибра. — И чтобы усвоить этот факт, я думаю, нам не повредит слегка промыть мозги. Не волнуйся, все в пределах нормы!

— Ну, что ж, «… жираф большой — ему видней!..»

Я пожал плечами и, подозвав оживившуюся официантку, сделал заказ, дополнив его порцией опять же фирменных «чебурят» (почему бы не «медвежат» каких-нибудь?..).

— Продолжим, комиссар?

— Угу, — он ухватил за румяный бочок одного «чебуренка» и со вкусом пожевал. — Неплохо. М-да, а сегодня спозаранку мне позвонили из «небесной канцелярии» и врезали по самое «нехочу» за медленное раскрытие дела!

— Вот это да! — я был удивлен. — Это кто же такой шустрый нашелся?

— А ты дедукцией, дедукцией! — Николай повращал своей дланью над макушкой и приступил к следующему «чебуренку».

— Я так полагаю, шерше ля фам? Причем «ля фам» весьма осведомленная, или же непосредственная участница?.. Да, скорее всего, «верная» и законная супружница кого-то из этой самой, «небесной», а?.. Что ж, бывает! — я по привычке рассуждал вслух и для обострения аналитических способностей подкреплял каждую фразу глоточком «Пади». — Как его фамилия, говоришь, Володин?.. Уж не тот ли, который два года назад на пару с Вахтангом Дуладзе скупил все лицензии на продажу бензина в губернии?

— Ну и память у тебя! — Берест одобрительно цокнул языком. — Точно, он самый!

— Так может, партнер его и…

— Вряд ли! Хотя, конечно, придется проверить и этот хвост, — бравый сыщик вдруг сморщился будто раскусил горошек перца.

— Что, так сильно воняет?

— Не хуже скунса!

— Тогда можно и не поминать всуе имен оных, в нашу мирскую суету вмешавшихся ради целей благих…

— Остапа понесло…

— Пардон! Значит, врезали крепко?

— В первый раз что ли? — отмахнулся Николай и допил свой коктейль.

— Можно поинтересоваться ходом следствия? — я тоже опорожнил посуду.

— Валяй! — кивнул Берест.

— Думаешь, удастся раскрутить по-быстрому?

— Быстро только кошки родятся!

— А если нет?..

Николай не ответил, молча встал, сунул трубку в карман и двинулся к выходу, не оглядываясь. Я еще посидел, рассеянно вертя в руках пустой стакан, но в голову больше не приходило ничего достойного размышления, и я решил, что пора бы и зайти в редакцию.

В нашей «уголовке», то есть в отделе уголовной хроники, было как раз то самое волнующее время, когда утренний творческий подъем уже иссяк, а до обеденного перерыва еще два или три часа. Гудящие мозги все настойчивей требуют нормальной энергетической подпитки в виде бифштекса с салатом и тоником, а не того кофейно-сахарного суррогата, которым их потчевали хозяева на протяжении всего утра, желая получить удобочитаемый результат вроде статьи или хотя бы «подвальной» заметки. И на сей раз здесь не происходило ничего необычного.

Оператор и фотограф Федя Маслов, он же — Дон Теодор, как мы его дружно окрестили, меланхолично перебирал кучу разнокалиберных снимков на своем столе, не обращая внимания на приплясывавшего возле него от нетерпения молодого ответственного за выпуск Женю Перестукина.

Федор вполне соответствовал своему прозвищу. Немногословный, сдержанный, всегда подтянутый, выбритый до блеска, элегантно одетый, он даже из наших вылазок в трущобы и притоны возвращался как со светского раута: ни пылинки, ни пятнышка и никаких эмоций. Чем-то он напоминал мне знаменитого Кристобаля Хунту братьев Стругацких, хотя физиономия у него была самая, что ни на есть, славянская — круглолицый, светловолосый, голубоглазый. А еще Федя был асом своего дела. Его фотографии и видеосюжеты можно было, не глядя, все как один, выставлять на любые конкурсы и премии, кабы такие проводились среди репортеров уголовной хроники. Его рационализм, педантичность и невозмутимость не раз доводили редакторов ответственных за выпуск до белого каления. Когда весь макет очередного номера «зависал» из-за того, что Дон Теодор, видите ли, не удовлетворен контрастностью снимков или ракурсом съемки, а времени до выхода совсем не осталось, а главный рвет и мечет, а еще надо вычитывать или монтировать и тэ дэ и тэ пэ. Но Федора нимало не трогали эти «фонтаны и гейзеры», и он с каменным лицом продолжал доводить до какого-то уж совсем немыслимого совершенства свои труды.

И сейчас, естественно, все сроки, как всегда, уже прошли, а Федя так и не решил, чей портрет поместить в начале полосы. То ли старшего оперуполномоченного Мельхиора Орестовича Гаага, отличившегося недавно перехватом еще одной крупной партии «травки» (целых полтора килограмма!), то ли местного «крестного отца» Вахтанга Дуладзе, в который раз улизнувшего от доблестного вышеозначенного сыщика с помощью своих адвокатов-прохиндеев.

Леночка Одоевская, наша суперкарго и, по совместительству, редактор-стилист, одетая по случаю повисшей над городом жары в нечто максимально обеспечивающее терморегуляцию тела и позволяющее наблюдать всем желающим этот процесс непосредственно, сосредоточенно полировала свои и без того безупречные коготки, не взирая на внушительную стопку наших «опусов» на столе перед ней.

Бедный Перестукин обреченно разглядывал ее стройные ножки, находящиеся в процессе терморегуляции и помещенные для этого на соседний стул, и заунывно, на одной ноте тянул: «Ну, Федор Кузьмич, пожалуйста, побыстрее… полчаса до сдачи в набор… меня же главный закопает…» И только присутствия Колобка — пардон! — Григория Ефимовича Разумовского, заместителя главного редактора по связям с общественностью, не хватало для этой душераздирающей идиллии.

Мое появление было отмечено одной Леночкой, которая, оторвавшись на минуту от своего важного занятия, ехидно поинтересовалась состоянием моего организма, явно намекая на нашу с Ракитиным воскресную попытку справиться с нависшей жарой при помощи пенного «Крюгера». Сама коварная соблазнительница на пару с женой Олега, Аленой, тоже поначалу поддержали наш почин, но обе очень быстро поняли, какими могут быть последствия этого мероприятия, и под благовидным предлогом ушли купаться и загорать на Песчаную Косу. А нам пришлось отдуваться за четверых посреди городского пляжа.