Вольф Хаас - Приди, сладкая смерть

• Название: Приди, сладкая смерть
• Автор: Вольф Хаас
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2002
• ISBN: ISBN 5-94145-071-0

Главный герой, в прошлом полицейский, а ныне рядовой санитар «скорой помощи», оказался втянутым в кровавую историю с участием его коллег. Ему пришлось проявить немалое мужество и сообразительность, чтобы вскрыть темные дела, которые проворачивались под крышей службы спасения.

---

Но у Бреннера все прошло пристойно, могу тебя успокоить. Даже врача позвали из-за его сломанного ребра. Не спал он совсем по другой причине, практически из-за самобичевания. Потому как не мог он перестать думать про всю эту историю.

Про то, как Молодой попытался сохранить первенство в спасательной отрасли, начав подделывать завещания. Как они потом увеличили обороты и устранили Лунгауэра. Как им все еще не давала покоя Ирми. Как Бимбо договорился со своим союзником, Штенцлем из банка крови, чтобы он ровно в пять устроил сцену с поцелуем Ирми. И как он потом совершенно хладнокровно выстрелил сквозь Штенцля.

Как потом Бимбо стал таким дерзким, что Молодой решил покончить с этим делом и затянул цепочку на его шее. И как он потом попытался натравить друг на друга Бреннера, Союз спасения и криминальную полицию, чтобы никому не пришло в голову подозревать его самого.

Я не знаю, может, Бреннер не мог перестать размышлять об этом, потому что был в шоке? Потому как если у тебя прямо мимо носа со свистом проносится голова, это ведь тоже не каждый день случается. Или все еще сказывалось отравление в пятьсот девяностом?

Он надеялся, что быстрее придет в норму, зажатый на Дунайском острове в праздничной толпе из сотен тысяч нормальных людей. Его тащило от одной праздничной палатки к другой. Куда бы он ни попадал, на концерты, в театры, он все смотрел, но ничего толком не видел. Только сотни машин «скорой помощи» Союза спасения и спасения Креста, которые время от времени с мигалкой прокладывали себе дорогу в людской толпе. Но никто из коллег не узнал его в толпе.

Ближе к полуночи стали выступать венские рок-музыканты, праздник подошел к своей высшей точке и близился к завершению. А Бреннер вдруг понял, кого ему все время напоминал толстяк Буттингер.

Правда, Бреннер слушал не очень внимательно. Он просто бесцельно передвигался вместе с толпой в разных направлениях. Хотя должен сказать, чувство его все-таки немного обмануло. Совсем уж бесцельными его передвижения назвать нельзя. Кто знает, может, воля Бреннера немного повлияла на толпу, так что он неожиданно очутился перед палаткой Союза спасения.

Надо же, он стоял лицом к лицу со Штенцлем.

Штенцль уставился на Бреннера, и Бреннер уставился на Штенцля с расстояния в лучшем случае два метра. Но ни один из них не произнес ни слова. Даже и виду не подал, что узнал другого. А я и по сей день не уверен, видел Штенцль Бреннера или нет. Потому как среди такой толпы ты вполне можешь не заметить своего лучшего друга даже в двух метрах.

А Бреннер вовсе не был лучшим другом Штенцля. Даже несмотря на то, что Бреннер нашел убийцу его брата. Несмотря на то, что Штенцль к тому времени уже знал, что напрасно подозревал Бреннера. Но кому же понравится просидеть целый день запертым с тремя мужиками-бетонщиками в своем собственном подвале.

Хотя шефу Союза спасения это вреда не причинило, даже наоборот. Он выглядел так, словно был уверен, что теперь окончательно стал первым номером в деле скорой помощи. С триумфальным выражением настоящего адмирала скорой помощи он стоял среди пьяного моря, уставившись прямо в глаза Бреннеру.

Бреннер обдумывал, что он должен сказать Штенцлю.

Хорошо, что вы велели рабочим Ватцека поколотить меня, мог бы я сказать, подумал он.

Но Бреннер по-прежнему не был уверен, видит ли его вообще Штенцль.

Если бы ваши люди не доставили меня во двор спасателей Креста, то Молодой не дал бы мне штрафных нарядов, мог бы я сказать. Тогда бы я не встретил Клару. Это была моя подруга в гимназии в Пунтигаме, она мне однажды записала кассету.

Но этого я ему лучше не буду рассказывать, сказал себе Бреннер. Он все еще не был уверен, видит ли его Штенцль.

Хорошо, что ваши люди меня поколотили, иначе Малыш Берти не стал бы разузнавать, кто меня поколотил, мог бы я сказать, продолжал размышлять Бреннер. Тогда я не стал бы искать Берти в Golden Heart. Тогда бы Ангелика не рассказала мне про Лунгауэра. И тогда бы мы и по сию пору не знали, что на совести Молодого были ваш брат, и Ирми, и Бимбо.

Так я и начну, решил Бреннер. Но в ту же секунду Штенцль заорал как безумный.

Это, впрочем, относилось к алкашу, наблевавшему на буфер машины Союза спасения, а потом толпа снова утащила Бреннера, и он немного послушал концерт толстяка Буттингера.

После концерта люди потихоньку начали расходиться, и Бреннер прилег рядом с пьяными в траву, среди контейнеров с бутылками из-под колы, стаканчиков от пива, картонных тарелок и собачьего дерьма.

Проснулся он, только когда уборочные машины стали убирать мусор с острова. Он следил за тем, как рабочие собирают мусор, бросая его в оранжевые пластиковые мешки. Его удивило, как легко уборочные машины дочиста отдраивают щетками асфальт.

У него под носом мусорщик наколол на железную пику воскресную «Кроненцайтунг» и затолкал в свой черный мешок. Это был тот самый выпуск, в котором Бреннер вчера прочел, что в службе спасения Креста будет новый шеф, уже на этой неделе, и им будет прежний шеф службы спасения Креста в Форарльберге, считай, начинай все по новой.

Руководство временно взял на себя начальник добровольцев, государственный советник на пенсии. Вежливый такой человек, даже к Бреннеру в следственный изолятор приходил.

Бреннер полежал еще полчасика на сырой траве, наблюдая, как уборочные машины и уборщики за здорово живешь вдруг вычистили весь остров. С полей поднялись несколько трупов с алкогольным отравлением и отправились по домам, довольно захватывающее зрелище, почти как фламинго в каком-нибудь райском уголке, где полно живности.

Начальник добровольцев предложил Бреннеру расторгнуть трудовой договор по обоюдному согласию сторон, и Бреннер сразу же согласился. Еще три месяца получать зарплату и не работать — это неплохо. А за три месяца что-нибудь да найдется. Кроме того, сейчас лето, идеальное время, чтобы остаться без работы.

Только вот начальник добровольцев попросил его, чтобы он больше не заходил в свою служебную квартиру. Потому как с точки зрения морали в коллективе сейчас особенно важно как можно быстрее забыть об этой истории, чтобы все быльем поросло. Начальник добровольцев обещал Бреннеру отвезти его скромные пожитки на склад экспедиторской фирмы, все за счет организации. А для него он забронировал комнату в отеле «Адлон» во Втором округе.

Бреннер пришел туда в половине десятого. Все время пешком, уж точно не меньше десяти километров. А по дороге еще пива выпил на Мехикоплац. Портье отеля дал ему конверт, в котором он обнаружил пятьдесят тысяч шиллингов. И большое спасибо от Ланца и Ангелики.

Ты ведь не забудь, что Ланц через все это враз разделался со своими карточными долгами. Молодой уже не мог потребовать назад деньги, заплаченные им Ланцу.

Тут уж Бреннер с чистой совестью положил в карман эти 50 000 шиллингов.

Он лег на кровать и тут, конечно, почувствовал полное разочарование. Потому как затхлая комната в отеле не шла ни в какое сравнение со свежей росистой травой на острове. Он бы с удовольствием сейчас встал и опять отправился на остров. Но он был слишком усталым, а кроме того, все равно ведь невозможно повторить эти прекрасные впечатления.

Повторить вообще ничего нельзя, сказал себе Бреннер. Я не буду сегодня звонить Кларе, сказал он себе. И завтра не буду. Не смей впадать в задумчивость.

Как только он закрыл глаза, он опять увидел флотилию оранжевых мусороуборочных машин и оранжево сверкающих мусорщиков, которые просто волшебным образом заставили весь мусор исчезнуть.

И когда он стал засыпать, это мусорное впечатление и невероятное музыкальное впечатление пятницы на мгновение слились у него в одно. Ему вдруг пришло в голову, что обычно, говорят, человек в момент смерти переживает самые удивительные музыкальные ощущения. Но что-то он сомневался, чтобы у Молодого, пока его голова пролетала сквозь разделительное стекло пятьсот девяностого, были такие же удивительные музыкальные ощущения, как у него.

Вот когда выживешь, тогда и бывают самые чудесные музыкальные ощущения, а не когда умираешь, сказал себе Бреннер, засыпая. Хорошая мысль, подумал он еще. Когда выживешь, а не когда умрешь. Эту фразу мне нужно запомнить. Но, проснувшись вечером, он был рад, что смог вспомнить хотя бы то, как его зовут.