Борис Бабкин - Удавка из прошлого

• Название: Удавка из прошлого
• Автор: Борис Бабкин
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Боевик
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-050372-8 978-5-9713-7539-5

Мафиози уходят от расплаты за содеянные преступления. Закон молчит там, где говорят БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ!Но теперь ВСЕ ИЗМЕНИЛОСЬ. Кто-то решил взять правосудие в СОБСТВЕННЫЕ РУКИ и стать судьей и палачом в одном лице! Снова и снова находят городских «крестных отцов» убитыми ОДНИМ И ТЕМ ЖЕ СПОСОБОМ – удавкой. Но кто из многочисленных врагов убитых вершил над ними суд и расправу? Следователи, ведущие дело, теряются в догадках, а неуловимый убийца продолжает действовать!

---

– Суцкий отказался давать показания, – входя в кабинет, недовольно сказала Кудрявцева. – Сначала заявил, что испуган, нервничает, и потребовал врача. Ночью спал. Дежурный присматривал за ним. Утром потребовал бумагу и ручку. Начал писать, но бумаги сжег и оставил только чистосердечное признание о хранении дома пистолета «Макаров» и двух заряженных обойм. И все.

– Дьявольщина какая-то, – произнес Арин.

– Он уже начал писать, – повторила Кудрявцева, – но сжег написанное.

– Кто-то его напугал, – уверенно проговорил Борисов. – Опроси дежурного… Ладно, я это сделаю сам. Значит, в управлении по крайней мере двое, кто работает на Будина. В том, что он главный фигурант по делу девяносто первого и покушений на Соловьева и Погодину, сейчас сомнений нет. Но к сожалению, и доказательств тоже нет. Есть слабая надежда на то, что мы получим показания Топорика. Правда, сейчас они мало помогут. Топорика нет, а показания могли быть из него просто выбиты. Топорик скорее всего уже мертв. Пойду-ка я поговорю с Суцким. Вот сволочь, – пробормотал он, – я очень рассчитывал на его показания. А он… – Борисов выругался. Обернувшись, сказал: – Не советую брать с меня пример.

– Надо делать документы и уматывать куда-нибудь в центр, – сказал Метка. – Тебя, Вениамин, уже наверняка ищут. Ты тоже в розыске, – он перевел взгляд на Романа, – обо мне и базара нет. И самое лучшее…

– Я звякну Дипломату, – перебил его Угол. – Он вам сделает ксивы, и можете уезжать. У меня здесь дело незавершенное есть. И пока я не закончу его, никуда не уеду. А то, что менты меня ищут, хрен на них. Ничего конкретного у них нет. Возьмут, подержат и отпустят. А я должен здесь кое с кем счет сравнять. Топорик – мелочь пузатая, а мне рыба крупная нужна, и я его достану.

– А лучше сделать то, что мы наметили, – предложил Метка, – и исчезнуть. Счет можно свести и попозже, когда он, эта рыба, и ждать перестанет. А сейчас запросто можно попасть ментам под горячую руку, и загребут они нас, а эта рыбина, о ком ты базаришь, скажет «фас», и тебя в камере порвут. Сколько сейчас ломают по заказу с воли, ты и сам знаешь.

– Может быть и такое, – согласился Угол. – Но я все равно не могу уехать. Есть шанс рассчитаться, и я не хочу упустить его. Меня ничего не держит на поверхности нашей замечательной планеты. Детдом, потом нашелся человек, который дал мне свою фамилию и родительскую заботу. Его повесили. Сначала убили, а потом повесили. И я искал виновных. Теперь, кажется, есть шанс выйти на них. Знаешь, и дед, и бабушка считают меня родным внуком. А я был не очень послушным ребенком. После тюрьмы они меня встретили как самые настоящие родные. И я не могу не рассчитаться за своего отца. Я тогда и в тюрьму, можно сказать, из-за этого сел. Маркина убили, а он был единственный, кто что-то знал. Есть еще двое, но они страшно напуганы и боятся вспоминать то время. Сейчас я понял, что у меня появился союзник. Кто-то вешает шестерок тех, кто повесил моего отца. Тот же метод и та же надпись на груди. Менты меня заподозрили в этом. Но к сожалению, я до этого не додумался, да и не смог бы так. Топорик говорил о бывшем начальнике милиции Лесосибирска Будине. И об Урине, его дядьке. Они помогали вешателям. И наверное, были исполнителями. Урин – труп, а вот Будин жив, и я доберусь до его горла. И веревку мылить не стану, – криво улыбнулся он. – Да я и вешать его не стану, просто отрежу яйца и засеку время, сколько он подыхать будет. А если вдруг менты налетят, отрежу ему башку.

– Зря, – не согласился Метка. – Представь, что с ним будет, если он получит пожизненное. Караул ведь там. Например, если я буду знать, что мне влупят по самое некуда, то есть пожизненное, я себе пулю в висок всажу. А если вдруг все-таки возьмут, в камере себя удавлю или на этапе на конвой брошусь. Но на пожизненное не пойду. Поэтому Будина лучше под суд подвести. Ему тогда…

– Я убью его сам, – перебил Угол. – Топорик ничего не знал про это. Но похоже, знает его московский пахан. Может, он и участвовал в этом. Но мне нужен Будин. А что делать, я решу, когда его найду. Скорее всего действительно отрежу яйца.

– Я заметил, это твое любимое занятие, – усмехнулся Метка. – С чего бы это?

– Изнасиловали одну девушку, а она была беременна от меня. И я плюнул на себя и на всех. А тут и с отцом такое случилось, – в общем, все до кучи. Меня держит в жизни только ненависть.

– А с насильниками ты рассчитался? – спросил Метка.

Угол молча кивнул.

– Лады, – усмехнулся Метка. – Надеюсь, этот Будин имеет приличную кубышку. Берем его вместе. Ты получишь с него свое, а мы, – он подмигнул Роману, – свое. Годится? – Он протянул руку.

– Вполне. – Угол хлопнул его по ладони.

– Я отдам вам пистолет, – быстро говорил Суцкий. – Наркотики. Я укажу, где они находятся. Можно воды?

Борисов молча налил воду и подвинул стакан Суцкому. Тот жадно выпил.

– А почему ты решил не давать показания? – спросил Борисов. – Ведь сначала ты…

– Я хотел, чтоб меня увезли от родителей, – перебил его Яков, – и все. Хочу в тюрьму и готов все написать о Топорике. А больше ни о ком я не знаю.

– А Будин? – спросил Борисов.

Суцкий, отпрянув, чуть не упал с табурета и крикнул:

– Я ничего о нем не знаю!

– Чего ты боишься? Кто передал тебе записку? Что в ней было?

– Я не знаю, о чем вы говорите, – пролепетал Суцкий. – Я ничего не знаю…

– Ну что ж, – Борисов поднялся, – сегодня мы тебя отпустим. Ты добровольно сдал оружие, и если за ним ничего нет, ты свободен вообще. За наркотики с тобой будет разбираться отдел по борьбе с незаконным оборотом…

– Я не хочу на свободу, посадите меня!

– А за что? – Борисов пожал плечами. – Оружие ты сдал добровольно, тебе ли, как адвокату, не знать…

– Но у меня там есть наркотики!

– Ты их тоже отдал сам. В торговле этим товаром ты не замечен. Так что будешь гулять. Ну а за подкуп свидетелей тебе, возможно, и дадут пару лет условно. Так что тебя сегодня выпустят. И поверь, если останешься тут, все равно убьют. Отравят или задушат, а искать виновных не будут.

– Вы не можете сделать этого! – взвизгнул Суцкий.

– Это сделает Будин, – ответил Борисов. – Ведь тебе передали записку с угрозой, ты и передумал давать показания. А Будин заплатит, и тебя в камере придушат или вены вскроют. В общем, как получится. И все, Будин будет спокоен. Кто передал записку?

– Я не видел. Крышка, ну, куда пищу подают, хлопнула, я посмотрел, вижу – на полу у двери записка. Взял. Там было написано: «Молчи, иначе твои родители сдохнут, а ты чуть позже».

– Вот что, – сказал Борисов, – давай пиши показания, и я твою безопасность гарантирую, никто тебя не тронет. И на квартире охрана будет. Или хочешь, к родителям тебя отвезут и будут вас всех охранять. Только отдай мне Будина. Или у тебя есть что-то такое, за что тебе могут впаять приличный срок? Но если будешь сотрудничать со следствием…

– Не надо со мной так, – сказал Суцкий. – Во-первых, я знаю все ваши приемчики, а во-вторых, мне бояться суда особо нечего. Меня могут лишить лицензии, ну, оштрафовать, от силы впаять пару лет условно. И все. Но я действительно боюсь, что меня убьют. В милиции, а уж тем более в СИЗО это не редкость, сами знаете.

– Я гарантирую тебе безопасность.

– Я могу подумать?

– Не более трех суток, потом я должен либо отпустить вас, либо по получении ордера арестовать или взять под охрану. Последнее в законе не прописано, но я уверяю вас, господин Суцкий, что вы будете в полной безопасности.

– Его мочить надо! – кричал в сотовый Будин. – У него два выхода – либо сдохнуть, либо сдать нас! Пойми это! Тогда как у нас выход только один. Точнее, вход в дверь казенного учреждения, а назад никто из нас выйти уже не сможет. – Он послушал абонента и раздраженно ответил: – А это уже ваше дело. Но учтите – если меня возьмут, я вас по соседству слышать хочу. И поверьте, так оно и будет. А устроить на нары меня может только Суцкий.

– Игорь, – в кабинет вошел Лапин, – какой-то пацаненок передал в дежурку сверток. Его взяли на выходе, но он не при делах. Ему дали сверток и велели отнести в дежурку управления. Тут несколько исписанных листов и магнитофонная лента… очень любопытная. – Он положил на стол вскрытый пакет.

– Не томи, – улыбнулся Борисов. – Что на ленте?

– Голос Лирова: «Это я, открой, ты была права. Согласен пойти в милицию», – и слышно, как Лирова открывает дверь. Вскрик, а остальное мы видели.

– Значит, кто-то воспользовался записью голоса Лирова и этим заставил его жену открыть дверь. Потом его некоторое где-то время держали. Он, видимо, пытался бежать, и его, убив, повесили, – сказал Борисов.

– Именно так и написал Топорик. Почитай, там много интересного. Но непонятно, кто это передал. Вешатели скорее всего, но ни голоса, ни приписки.

– Есть что-нибудь о Будине? – спросил Борисов.

– Топорик говорит, что встречался с ним пару раз по своим делам. Насчет леса из района Лесосибирска, насчет улаживания конфликта с эвенками. И все. О связи Будина со своим московским хозяином он ничего не знает. О хозяине дает большую информацию. Торговать наркотой он перестал, а вот куда идут партии, не знает. О гостях из Москвы тоже любопытно. Они посланцы Грозного, хозяина из Москвы, и приехали, чтобы попытаться найти тех, кто начал вешать людей.