Дуайт Эйзенхауэр - Крестовый поход в Европу

• Название: Крестовый поход в Европу
• Автор: Дуайт Эйзенхауэр
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В декабре к нам прибыли первые представительниц женского вспомогательного корпуса. До прибытия в Лондон я был противником использования женщин на военной службе. Однако в Англии, когда я увидел их блестящую работу, в том числе в составе боевых расчетов зенитных батарей, мое отношение к этому вопросу полностью изменилось. В Африке многие офицеры все еще сомневались в полезности женщин-военнослужащих. Эти люди просто не видели изменявшихся требований войны. Навсегда канули в прошлое элементарные штабы Гранта и Ли. Многочисленное войско канцелярских клерков, стенографов, телефонистов, шоферов стало существенным компонентом воюющей армии, и едва ли было разумно назначать для выполнения этих функций людей из боевых частей, когда имелось большое число достаточно высококвалифицированных женщин. С первых дней их репутация деловых и добросовестных исполнителей крепла в войсках. К концу войны даже самые упорные противники призыва женщин для службы в действующей армии изменили свою точку зрения. Сначала женский персонал ограничивали работой в общей части штаба и на тыловых базах, но потом их стали посылать в войска. Что касается медицинских сестер, то они уже давно перестали вызывать удивление у личного состава боевых частей. С первых дней этой войны наши медицинские сестры вели себя в духе традиций времен Флоренс Найтингейл. Глава 8. Тунисская кампания

В декабре мы получили известие, что президент Соединенных Штатов и премьер-министр Великобритании в сопровождении значительного числа гражданских и военных специалистов приедут в январе в Касабланку, чтобы провести там конференцию, обеспечение которой возлагалось на нас.

Я так и не узнал истинных причин, побудивших президента и премьер-министра выбрать Касабланку в качестве места проведения этой конференции. Возможно, оно было выбрано в надежде, что удастся убедить премьера Сталина приехать туда, или, вероятно, президент и премьер-министр усматривали определенные преимущества в морально-психологическом плане от проведения встречи на территории, только что захваченной союзными войсками. Однако нам это казалось рискованным делом, поскольку вражеские бомбардировщики время от времени появлялись в этом районе, а среди местного населения было много недовольных элементов, в том числе фанатиков, способных на любого рода экстремистские акции. Подготовка места встречи наших лидеров требовала больших усилий и осторожности, особенно в вопросах сохранения секретности.

Работа конференции началась в соответствии с планом. На нее вызвали целый ряд английских и американских офицеров из всех видов вооруженных сил в качестве военных экспертов. Я прибыл в Касабланку после весьма рискованного полета, когда в пути неожиданно вышли из строя два двигателя нашего самолета. По приказу пилота капитана Джока Риди мы последние пятьдесят миль летели стоя у люков, готовые выпрыгнуть по первому его сигналу. С тревогой думал я о колене, поврежденном в молодые годы во время игры в футбол, но, к счастью, нам не пришлось воспользоваться парашютами.

Фактически я участвовал в работе конференции всего один день, поскольку был слишком загружен неотложными делами в других местах. О большинстве событий и решений, принятых на ней, я узнал позднее, когда генерал Маршалл приехал ко мне в Алжир. Однако на одном из заседаний, на котором подробно рассматривалось военное положение в Северной Африке, мне еще пришлось присутствовать.

Я подробно охарактеризовал обстановку, в результате которой мы были вынуждены отложить наступление на севере, и в общих чертах доложил о планируемом использовании сил 2-го корпуса в районе Тебессы. Я сообщил участникам конференции, что если нам удастся сосредоточить там весь корпус и поддерживать его и если противник не предпримет никаких активных действий, то позднее можно будет начать наступление в направлении на Габес или Сфакс. Но мы не могли гарантировать, что события будут развиваться именно так. Тем не менее мы наращивали силы максимально возможными темпами, однако главной заботой оставалось обеспечение нашего оголенного правого фланга.

Здесь Александер прервал меня, заявив, что мы можем прекратить обсуждение вопроса относительно такого наступления, так как английские войска скоро окажутся в Триполи, и если этот порт будет в пригодном для эксплуатации состоянии, то английская 8-я армия подойдет к южной границе Туниса в течение первой недели марта. Это была большая новость!

Затем у меня состоялись долгие беседы с генералом Маршаллом, Черчиллем и другими участниками конференции. Вечером мне сообщили, что президент хотел бы поговорить со мной наедине. Это была одна из сердечных личных бесед, которые я имел с Рузвельтом в ходе войны. Его оптимизм и бодрость, граничившие почти с беззаботностью, я приписывал той необычной атмосфере, которая была связана с таким смелым предприятием, как поездка в Касабланку. Сбросив с себя на несколько дней всю тяжесть государственных дел, он, казалось, испытывал огромный подъем оттого, что ему удалось тайно выскользнуть из Вашингтона и провести историческую конференцию на земле, которая всего два месяца назад была полем боя. Хотя он и признавал всю серьезность военных проблем, все еще стоявших перед союзниками, многие из его высказываний относились к далекому послевоенному будущему, в том числе к судьбам колоний и территориальных владений.

Он много размышлял над возможностью Франции восстановить свое прежнее положение сильной и уважаемой державы в Европе, и в этой связи у него появилось пессимистическое настроение. Затем он упорно возвращался к мысли о том, как осуществить контроль над определенными стратегическими пунктами во французской империи, которые французы, возможно, как он считал, больше не смогут удерживать.

Особенно его интересовали мои впечатления о некоторых наиболее выдающихся французских деятелях, в частности о Буассоне, Жиро, де Голле и Фландине (с последним я не встречался вообще).

Мы детально рассмотрели военные и политические события предшествовавших десяти недель; он был явно доволен тем прогрессом, которого мы добились. Однако когда я в общих чертах набросал некоторые возможные неудачи, связанные с зимними условиями, он реагировал на это так, будто я слишком преувеличил свои опасения. И если мы оба понимали, что войска держав "оси" не могли противостоять охватывающему маневру английских войск под командованием генерала Александера и наших сил в Северной Африке, то оценка президентом Рузвельтом сроков окончательного краха противника, по моему мнению, была слишком оптимистичной и во многом не совпадала с моими расчетами. Он настоял, чтобы я сам определил дату и назвал 15 мая. Это было самое необдуманное предположение за всю войну. Вскоре после отъезда президента я рассказал об этом Александеру, и он, улыбнувшись, сказал, что, отвечая на тот же вопрос, он назвал 30 мая.

Я нашел, что президент при рассмотрении текущих африканских проблем не всегда с достаточной четкостью видел разницу между условиями военной оккупации вражеской территории и той обстановкой, в какой мы оказались в Северной Африке{17}.

Постоянно ссылаясь на планы и предложения, касавшиеся местного населения, французской армии и правительственных чиновников, он говорил в форме приказов и предписаний. Нужно было напомнить ему, что с самого начала мы действовали здесь в соответствии с политическим курсом, нацеленным на приобретение и использование будущего союзника, что мы только пытались заставить постепенно расширить базу для управления, чтобы в конечном счете передать все внутренние дела под контроль местного правительства, а это отнюдь не имело ничего общего с системой управления завоеванной страной. Он, конечно, соглашался с этим, понимая, что лично участвовал в первоначальном формулировании этой политики задолго до вторжения, но вместе с тем продолжал, возможно, подсознательно, обсуждать местные проблемы с точки зрения завоевателя. Для нас было бы значительно легче, если бы мы могли так действовать! Однако он заметил со свойственной ему прозорливостью, что будет совершенно уместно обусловливать поставки вооружения для французов в значительных количествах, чего они упорно добиваются, принятием ими американских взглядов в отношении стратегии в Европе, согласием использовать французские базы в интересах союзников и постепенной, но не затягиваемой заменой французских должностных лиц, неприемлемых для американского правительства. Было очевидно, что, пока они не будут в целом поддерживать нас в этих важных вопросах, вооружать их бесполезное дело{18}.

Он был особенно озабочен тем, чтобы удержать Буассона у власти во Французской Западной Африке.

Для меня наиболее важной частью всей нашей беседы были полученные от него заверения, что он твердо придерживается нашей основной концепции в европейской стратегии, а именно вторжения на континент через Ла-Манш. Он был уверен, что весенняя и летняя кампании на Средиземном море приведут к положительным для союзников большим результатам, но вместе с тем он смотрел на них как на подготовку к огромному предприятию, согласованному почти год назад в качестве главного направления усилий союзников для нанесения поражения Германии.