Виталий Гладкий - Мертвая хватка

• Название: Мертвая хватка
• Автор: Виталий Гладкий
• Жанр: Боевик

Гибель английской принцессы Дианы и ее друга Додди аль Файеда продолжает волновать миллионы людей. Любимица простого народа, леди Ди словно яркая комета оставила после своего падения – автокатастрофы в Париже – шлейф всевозможных домыслов, предположенийи инсинуаций. Роман В.Гладкого `Мертвая хватка`, написанный на основании тщательного анализа материалов о жизни и трагической гибели принцессы Дианы (как изложенных в средствах массовой информации, так и пока не доступных широкой общественности), приоткрывает завесу тайны над событиями, приведшими к страшному финалу.

---

– А вот это, дорогой мой Арч, нам и предстоит выяснить. Притом безотлагательно.

– Сэр, что делать, если мы снова обнаружим топтунов из Шин бет?

– Уничтожить, – безжалостно отчеканил Папаша Шиллинг. – Какие-либо обвинения мы им предъявить не сможем, но и таскать такой неприятный груз на шее желаний у нас нет. Израильтяне полезли в чужой огород. И нужно хорошо дать им по рукам. Мы не арабы или какието там палестинцы. Они нарушили джентльменское соглашение между разведками Америки, Англии и Израиля. Место дислокации группы срочно поменять. Так же, как и коды. Макнэлли получит подкрепление, еще две спецмашины и людей. Пусть приступает к круглосуточному дежурству. Проблемой израильского "крота" в наших рядах я займусь лично…

Арч ушел из конспиративной квартиры номер шестнадцать через один из запасных выходов (он уже знал, что их было два; по крайней мере, так ему любезно объяснил Папаша Шиллинг, хотя Беннет очень сомневался в его чистосердечии). На неприметной улочке его уже ждала Эйприл с машиной. Чуть поодаль стоял и микроавтобус с подразделением головорезов Макнэлли.

Остаток дня и вечер обещали массу "наслаждений"…

Секретный агент МИ-6 горько улыбнулся.

Киллер

Как и было договорено, мне разрешили проводить профессора и Гретхен. Эти печальные проводы больше напоминали поминки. Я, конечно, не рассказал о страшной участи Франца, и немцы пребывали в уверенности, что его убили. Я не стал разубеждать безутешных родственников юного мерзавца, потому что увиденный мною процесс превращения человека в зверя был за гранью рассудка, да и меня просто сочли бы лжецом. Не открыл я профессору и роли Франца в трагедии, финальная часть которой разыгралась в дебрях сельвы: пусть уж лучше о нем скорбят, нежели предадут анафеме. Тем более, что сейчас ему нужны скорее сожаление и участие, нежели злоба и проклятия.

Чтобы как-то скрасить последние дни пребывания Штольца и Гретхен в Сан-Паулу, я поселил их в японской гостинице "Гинза", имеющей на своем фирменном флаге пять звезд. За сутки приходилось платить сто двадцать реалов, но изысканный комфорт и чисто японский стиль обслуживания стоили того. Я разместился в соседнем номере, поменьше, – в том, где жили профессор и Гретхен, было две спальни, огромный холл с вазами и цветами, ванная с джакузи, тоже приличных размеров, и просторный балкон с видом на бетонные джунгли Сан-Паулу. Пока мои подопечные приводили себя в порядок и переодевались – их одежда превратилась в лохмотья, и мне пришлось купить им все новое, – я поднялся на крышу здания, где был приличный бассейн, и отмокал в нем почти три часа, пытаясь смыть не только с тела, но и с души грязь и кровь, в которые я окунулся по уши в мирной и безобидной экспедиции, совершенно этого не предполагая и тем более не желая.

– Мигель, вы наш добрый ангел. – Герр Штольц за эти дни из упитанного флегматика превратился в копию рекламных страдальцев, применяющих разнообразные патентованные средства для похудения. – Но я не могу, не имею права пользоваться вашей добротой. Я попрошу, чтобы мне прислали деньги… – Он немного замялся. – Да, мне пришлют деньги!

Гретхен, тяжело вздохнув, потупилась. И я знал почему – на счете профессора осталось всего ничего, не больше сотни марок; про его финансовые проблемы мне рассказал все тот же Марио.

– Герр профессор, не стоит говорить о таких пустяках. Возвратитесь домой, тогда и… – Я поторопился сменить тему разговора.

Взяв билеты на красно-голубой автобус, обслуживающий международный аэропорт, мы почти час маялись в духоте, пока не добрались до места назначения. Я стоически сносил неудобства: поездка на этом виде транспорта была идеей Штольца – его обуял (пусть и чересчур поздно) бес расчетливости и прижимистости, так как проезд стоил всего шесть реалов с человека. Я с легкостью согласился на предложение профессора – но разве можно было предположить, что как раз именно в этом автобусе сломается кондиционер? Верно говорят, что уж если не везет, так это надолго…

Авиалайнер уже исчез в небесной бездне, а я все еще стоял в полной отрешенности, глядя через огромное витринное стекло здания аэропорта на серый бетон взлетной полосы. На душе лежала непомерная тяжесть, будто я только что навсегда расстался с самыми дорогими и близкими людьми. Профессор и Гретхен были так добры… В их глазах я читал любовь и уважение ко мне, совершенно постороннему, чужому человеку. С ними ушло что-то светлое, по-домашнему уютное и чистое. А я опять должен вернуться в мир ненависти, предательства, интриг и кровавых разборок. Проклятье!

– Мигель… – Голос раздался едва не над ухом, но я даже не шелохнулся.

Я давно знал, что за мной наблюдают, и мог с точностью до миллиметра определить расстояние до говорившего; это был Марио.

– Мигель, нам пора…

– Боишься, что рыбка может сорваться с крючка? – Я повернулся к нему в тихом бешенстве.

– Перестань, не заводись. Тебя требует мой босс. Он не привык долго ждать.

– Пошел ты… со своим боссом… – Я грубо выругался. – Вы мне сейчас как рыбья кость в горле.

– Извини, но время не терпит. – Марио выглядел смущенным и виноватым. – Я понимаю…

– Что ты понимаешь? – Во мне все бурлило. – Может, то, что из-за этих ваших игр нанесена огромная моральная травма профессору Штольцу, человеку, которому мы с тобой и в подметки не годимся?! Или понимаешь горе Гретхен, потерявшей единственного брата, пусть и подонка? Она, к счастью, этого не знает. Мы копошимся, как черви в навозе, все выискиваем дерьмо пожирней, да чтобы его было побольше, а рядом идет жизнь. Настоящая, пусть и трудная, но не зловонная, как у нас. Ради чего?! Мы с тобой убийцы, Марио, грязные подонки, отбросы рода человеческого, не стоящие даже одной слезинки из глаз Гретхен.

– Ты очень изменился, Мигель… – Марио смотрел на меня, широко раскрыв от изумления глаза. – Я даже не мог представить, что настолько…

Я промолчал. Только теперь я сообразил, что, кроме моих откровений, буквально ошарашило горбуна – не помня себя, я оторвал какой-то металлический кронштейн, и теперь у меня в руках остались лишь его мелкие обломки.

Я швырнул их в урну и сказал:

– Поехали. Пора приниматься за работу… цепного пса. А не то твой босс на дерьмо изойдет и повышения тебе не видать, как собственных ушей…

Наш "форд" припарковался где-то в районе площади Республики. Кроме Марио и меня, в машине был лишь водитель, сухощавый жилистый метис, похожий на мексиканца. Он даже не посмотрел в мою сторону – ни когда я садился, ни когда мы вышли. За всю дорогу от аэропорта в центр города никто из нас не проронил ни единого слова.

Мы поднялись на двадцатый этаж высотного здания из стекла и бетона. Возле лифта нас встретили двое. От них за версту перло запахом "профессии" – это были телохранители-быки, способные совершенно бездумно сворачивать шеи, ломать кости или пускать кровь любому, на кого укажет хозяин.

– Прошу тебя, будь с боссом поделикатней, – шепнул мне Марио, будто подслушав, что творилось в моих мозгах. – Он нормальный мужик.

– Буду…

Совет был и впрямь к месту. К черту эмоции, нужно стабилизировать внутреннее состояние. Еще неизвестно, чем закончится на-ше рандеву, а злоба и ненависть плохие помощники мастера хэсюэгун. В схватке он должен быть бесстрастным и хладнокровным, иначе в нужный момент, когда потребуется мгновенная концентрация всей энергии ци, она уплывет сквозь пальцы, как песок.

Когда нас наконец впустили в кабинет босса, я уже окаменел и сердцем, и душой, а мои эмоции плескались где-то так глубоко, что казалось, просто невероятно, что они могут когда-нибудь найти выход на поверхность.

– Мы уже встречались… – Босс Марио улыбнулся одними глазами. – Меня зовут дон Фернандо.

Я вспомнил, где, когда и при каких обстоятельствах мне привелось с ним общаться. И от этого у меня по спине прокатился холодок. Я мысленно замедлил сердечный ритм и снова стал невозмутимым – не хватало еще, чтобы этот худой и длинный как жердь мафиозо со змеиным гипнотизирующим взглядом заметил мою нервозность.

Я вспомнил… Это было первое задание в Синдикате, когда моим непосредственным шефом считался ныне покойный Крученый. То-гда я выкуривал из норы "клиента", своего земелю, смайнавшего в южноамериканские палестины с чужими деньгами. Моим напарником был Эрнесто. "Объект" оказался футбольным фанатом, и для того, чтобы вытащить его на свет ясный из крепостигасиенды, по моему замыслу, пригласили самого Диего Марадону, который без денег и влияния дона Фернандо даже не плюнул бы на вшивый занюханный городишко, где устроили товарищеский матч в честь "клиента". Правда, он об этом не знал…

– Как я уяснил из отчета Марио, вы поняли друг друга, – между тем продолжал дон Фернандо. – Это радует. И снимает массу вопросов, тем более что Марио за тебя поручился.

Он говорил на хорошем испанском, хотя в его речи и чувствовался едва заметный акцент. И еще я очень сомневался, что дон Фернандо – его настоящее имя.